афганистан ситуация на сегодняшний день
«Кто не сбежал, тот прячется» Как афганцы привыкают к новой жизни после победы талибов. Репортаж из Афганистана
Захват власти в Афганистане движением «Талибан» (террористическая организация запрещена в России) вселил страх не только в их идейных противников, но и в простых граждан. В Афганистане у талибов практически не осталось врагов, но новые власти так и не решили, чем занять оставшихся без дела боевиков. Задача эта непростая, потому что за годы вооруженного противостояния единственное, чему научились эти люди, — воевать. Сегодня в Кабуле на каждый район приходится сразу несколько полевых командиров, и каждый из них считает, что именно он главный. При такой концентрации скучающих вооруженных людей контролировать ситуацию становится все сложнее. Тем более, что афганцы еще хорошо помнят, каково жилось при талибах в конце 1990-х. Корреспондент «Ленты.ру» Александра Ковальская проехала от афгано-узбекской границы до Кабула, чтобы выяснить, как живет Афганистан после победы талибов, как простые афганцы приспосабливаются к новой жизни и правда ли, что талибы любят Россию.
Новый мир
Регулярное авиасообщение между Афганистаном и остальным миром так и не возобновилось, несмотря на неоднократные обещания талибов. Зато появилась возможность проехать по пыльным дорогам и своими глазами увидеть, как живет страна, получившая долгожданный мир после десятилетий гражданской войны.
Вопреки стереотипам, мне, единственной женщине и единственной иностранке на переходе Термез — Хайратон, улыбаются и даже помогают поднять багаж на ленту рентгена. Новые хозяева Афганистана непреклонны только в одном — никаких фотографий на пограничном переходе
Седобородый талиб, сидящий у выезда в обнимку с автоматом, машет рукой на прощанье, и наша машина выезжает в государство, которому всего полтора месяца от роду, — Исламский Эмират Афганистан.
Дорога до Мазари-Шарифа, административного центра провинции Балх, напоминает кадры из фантастического фильма: до самого горизонта тянется выжженная солнцем пыльная земля, где изредка попадаются пустые дома и заброшенные военные базы. Машин и людей в этом мире почти нет, только в получасе от города встречаются одинокие фигуры — мужчины, собирающие металлолом, и дети, просящие милостыню.
«А ведь сегодня суббота, это как у вас понедельник», — говорит мой водитель. На вопрос о том, куда все делись, пожимает плечами: «Сбежали. Когда талибы взяли Кабул, люди кинулись к границе и в аэропорт. Много людей, десятки тысяч. Не удивляйтесь, что сейчас так пусто — кто не сбежал, тот прячется, особенно если служил в армии или полиции. Говорят, что талибы за это будут казнить».
Чай, голуби и палец на курке
Мазари-Шариф — город небольшой. В центре знаменитая Голубая мечеть, где, по легенде, похоронен шиитский святой имам Али и где живут сотни белых голубей. Вокруг базар, жилые кварталы и несколько дипломатических представительств, которые сейчас закрыты.
В отделении офиса информации и культуры опять приходится подождать. Причина та же: начальник, который выдает иностранной прессе разрешение на работу, читает намаз. В его пустом кабинете красуется белый флаг «Талибана», а остальная обстановка — стол, книжные шкафы и кожаные диваны — явно перешла по наследству от бывших хозяев.
Первым делом нам предлагают чай, это непреложный закон афганского гостеприимства. Получение нужной бумаги, как и досмотр на границе, занимает не больше 15 минут, а вместе с разрешением мне выдают двух охранников, которые будут сопровождать меня в прогулках по городу. Их присутствие объясняют так: безопасность гостей превыше всего.
Материалы по теме
«Все помнят, что они творили в 1990-х»
«Талибы победили — мы обязаны это признать»
«Мы продолжим двигаться вперед»
Один из сотрудников службы информации на хорошем английском предлагает помочь мне с фото. Я пытаюсь пошутить о том, что в Москве никто не поверит в такое дружелюбие «Талибана».
— Я не талиб, — отвечает мой собеседник. — Я работал здесь при Ашрафе Гани (действующий президент Афганистана, покинувший страну после переворота, — прим. «Ленты.ру»), а теперь продолжаю уже при новом правительстве. Для меня ничего не изменилось.
— И вы не боитесь?
Он с улыбкой пожимает плечами.
— Нет. Теперь мои начальники не хуже, чем были раньше.
За те полчаса, что я провела за осмотром мечети, ко мне подошли познакомиться все местные руководители, включая начальника службы безопасности. Экскурсия заканчивается неизбежным чаепитием и импровизированным интервью: меня просят задавать вопросы, таким случаем нельзя не воспользоваться. Отвечают в основном талибы постарше и повыше рангом. Меня предупреждали, что с рядовыми беседовать не стоит, потому что они «недостаточно информированы». Разговор получается вежливым и уклончивым.
— Разве вам не запрещено разговаривать с женщиной, которая к тому же не закрывает лицо?
— Вы гость, разве можно обидеть гостя? — отвечают мне вопросом на вопрос. — Закрывать лицо или нет — личный выбор. Мы не можем на этом настаивать.
— Но пару недель назад западные журналистки рассказывали следующее: командиры «Талибана» отказываются с ними говорить, потому что они не носят хиджаб…
— Разве должностное лицо в любой другой стране не может отказаться с кем-то говорить? Таких людей везде хватает. Кто сказал, что мы ограничиваем права женщин? Они могут вернуться на работу, когда захотят. Могут вернуться в школы, когда обстановка нормализуется. Даже в местном аэропорту работают женщины, можете сами посмотреть.
Если хотя бы половина того, о чем мне говорили, правда, то ситуация в Афганистане переменилась к лучшему. Но верят в это не все: гостиницы в Мазари-Шарифе переполнены теми, кто надеется покинуть страну, как только возобновятся пассажирские рейсы
Двенадцать часов без приключений
Пару месяцев назад и речи не могло быть о том, чтобы проехать от северной границы до Кабула — вдоль дороги шли бои локального значения между талибами и правительственными войсками. Однако теперь дорога практически безопасна, а на обочине идет мирная жизнь.
Мы выезжаем из Мазари-Шарифа в пять утра и добираемся до Кабула в пять вечера. Главной трудностью за все это время становятся ремонтные работы и пробки на перевале Саланг. Сам факт того, что теперь на Саланге что-то чинят, кажется довольно обнадеживающим, а рабочие в ярких жилетах и экскаваторы — это не то, что обычно можно увидеть в афганских сводках.
На въезде и выезде из городов и на перекрестках стоят блокпосты «Талибана» — десяток боевиков и белое знамя. Машины замедляют ход, и молодые люди с длинными бородами и автоматами Калашникова наперевес спрашивают у водителей, откуда и куда они направляются. На этом проверка обычно заканчивается, а если в автомобиле есть женщина, то его пропускают без вопросов. То же повторялось и позже, уже в Кабуле: меня просили пересесть на переднее сиденье, чтобы как можно скорее проехать чекпойнт. «Ты — наш паспорт», — шутили мои афганские помощники.
У постов припаркованы мотоциклы и джипы, которые пару месяцев назад принадлежали Национальной армии Афганистана. Теперь они перекрашены из защитного цвета в белый, а на боку вместо афганского триколора появилась эмблема эмирата
Один из таких внедорожников, украшенный искусственными цветами, обгоняет нас в районе Чарикара. Из установленных на крыше колонок звучат суры на арабском. В провинции Баглан пейзаж становится почти идиллическим — на полях собирают урожай и сгребают в стога сено. Однако меня предупреждают, что приближаться к местным жителям и фотографировать их не стоит.
— Почему?
— У дороги могут быть мины. А еще у многих в этих местах погибли родственники от рук американцев. Сложно сказать, как люди отреагируют на появление человека с Запада.
Эти предупреждения, как и двухметровая воронка на дороге, где на мине подорвался армейский джип, разрушенный полицейский участок, сгоревшие полицейские машины, сложенные друг на друга, напоминают о войне. И все же за двенадцать часов пути трудно поверить, что Афганистан воевал всего полтора месяца назад. Впрочем, эта страна всегда умела возрождаться из пепла.
«Россия — хорошо!»
На закате мы въезжаем в Кабул. Казалось, что после паники, охватившей город с приходом талибов, после бегства президента и того ада, что развернулся в кабульском аэропорту, после месяца неуверенности и страха Кабул должен был измениться до неузнаваемости, но нет.
Афганская столица осталась такой же, какой я видела ее полгода назад: та же суета, те же дорожные пробки, те же воздушные змеи в небе. Талибы, одетые в армейскую форму, зачастую неотличимы от правительственных солдат, стоявших здесь до них
Впрочем, возможно, что в нынешней армии и полиции немало тех, кто был там при Ашрафе Гани, — «Талибан» пригласил их вернуться на службу.
CNN: «афганцы будут умирать с голоду» — Афганистан захлестнул ужасный гуманитарный кризис
Мы продолжаем с гнетущим репортажем из Афганистана, который свидетельствует о суровой реальности и гуманитарном кризисе, который охватил всю эту страну. Семьи, которые оказались в отчаянном положении, утверждают, что вынуждены продавать своих молодых дочерей просто ради того, чтобы выжить. С нами на связь из Гонконга выходит корреспондент CNN Анна Корен, которая представит этот эксклюзивный сюжет. Душераздирающая история.
АННА КОРЕН, корреспондент CNN: С этим не поспоришь, Джон. Этот сюжет очень трудно смотреть, однако, как мне кажется, мир должен знать, что сейчас происходит в Афганистане. В нашем эксклюзивном репортаже CNN своими глазами видел трагическую судьбу, которая постигла этих маленьких девочек. Кроме того, важно отметить, что её родители дали нам полный доступ и разрешили нам поговорить с детьми и показать их лица. На это они, по их словам, пошли потому, что сами ситуацию они изменить не в силах.
В этой засушливой и пустынной местности глазу не зацепиться даже за клочок какой-нибудь растительности. Это импровизированный лагерь для внутренне перемещённых лиц. Среди его жителей — девятилетняя Парвана. В своём ярко-розовом платье она радостно пищит, играя с другими детьми, — но всё это лишь завеса, прикрывающая ужасы, которые творятся на этой негостеприимной земле.
Семья Парваны перебралась в этот лагерь в провинции Бадгис четыре года назад после того, как её отец остался без работы. Гуманитарная помощь и чёрная работа, которые приносили ему по три доллара в день, позволяла получать товары первой необходимости. Благодаря им можно было выживать.
Однако с момента захвата власти «Талибаном»* два с половиной месяца назад никакой помощи или денег больше не поступало. Учитывая, что ему приходится кормить восемь ртов, отец Парваны пошёл на немыслимое.
«У меня нет ни работы, ни денег, ни еды. Мне придётся продать мою дочь, — говорит он. — Другого выбора нет».
Парвана, которая мечтает пойти в школу и стать учителем, накладывает макияж. Это любимое времяпрепровождение маленьких девочек, однако Парвана знает, к чему она готовится.
ПАРВАНА: Мой отец продал меня, потому что у нас нет хлеба, риса и муки. Он продал меня старику.
Этот седобородый мужчина, которому, по его же словам, 55 лет, пришёл забрать её. Он купил Парвану за двести тысяч афгани — это чуть больше двух тысяч долларов США.
Парвана плачет, прикрыв лицо одеждой, в то время как мать держит её за плечо. «Это ваша невеста, прошу, позаботьтесь о ней», — просит отец Парваны. «Конечно, я о ней позабочусь», — отвечает мужчина.
Он кладёт свои большие ладони на её маленькие плечи. Парвана пытается отстраниться. В то время как он несёт на плече её единственную сумку с пожитками, она опять пытается сопротивляться, упираясь каблуками в грязь. Но всё без толку. Судьба этого маленького, беспомощного ребёнка уже предрешена.
В выдаче замуж детей в бедных сельских районах Афганистана нет ничего нового. Однако активисты в сфере прав человека сообщают о росте числа подобных событий из-за экономического и гуманитарного кризиса, захлестнувшего страну.
ХЕЗЕР БАРР, Human Rights Watch: Это ужасные решения, и никакой родитель не должен оказываться в ситуации, когда ему приходится делать такой выбор. И подобные инциденты подчёркивают, в каком катастрофическом положении находится Афганистан.
На протяжении многих месяцев ООН предупреждала о катастрофе, в то время как разорённый войной и зависящий от внешней помощи Афганистан готовится к суровой зиме. Активы Центрального банка на сумму в миллиарды долларов были заморожены после того, как «Талибан» пришёл к власти в августе. У афганских банков кончаются деньги; зарплаты не платили уже несколько месяцев, а цены на продукты тем временем растут.
По данным ООН, более половины населения не знает, где и что они будут есть в следующий раз. При этом более чем трём миллионам детей возрастом до пяти лет в ближайшие месяцы грозит острое недоедание.
АНТОНИУ ГУТЕРРЕШ, Генсек ООН: Афганскому народу нужна спасительная помощь.
И хотя благотворители ООН пообещали выделить на помощь афганскому народу миллиард долларов, пока удалось получить менее чем половину от этой суммы, учитывая, что международное сообщество пока не спешит признавать правительство талибов.
ИЗАБЕЛЬ МУССАРД КАРЛСЕН, руководитель бюро, Управление по координации гуманитарных вопросов ООН: Афганцы будут умирать от голода в течение следующих двух месяцев. И это будут не единичные случаи. Люди стали очень уязвимыми. И мы не можем с этим смириться.
Материал предоставлен CNN International.
Дата выхода в эфир 02 ноября 2021 года.
* «Талибан» — организация признана террористической по решению Верховного суда РФ от 14.02.2003.
Ахмад Масуд обратился за помощью к Эмомали Рахмону
Лидер Фронта национального сопротивления Афганистана Ахмад Масуд обратился за помощью к Эмомали Рахмону. По его словам, именно глава Таджикистана должен помочь сформировать инклюзивное правительство в Афганистане. Об этом сегодня, 9 ноября, сообщает ИА «Азия плюс».
Такое заявление Масуд сделал на встрече с экс-губернатором афганской провинции Герат Исмаилом-ханом в иранском Мешхеде.
В то же время представитель движения «Талибан» (организация запрещена в РФ) Забихулла Муджахид в интервью афганской службе РСЕ/РС рассказал о стремлении талибов к установлению хороших отношений со всеми своими соседями. И особенно с Таджикистаном.
«Наше правительство хочет работать со всеми как в экономической сфере, так и в транспортном секторе для передвижения и продвижения афганцев. Особенно мы хотели бы иметь хорошие отношения с Таджикистаном, в том числе в сферах торговли, а также в других областях, которые вызывают озабоченность этой страны», — сказал он.
Таджикистан — единственная страна в Центральной Азии, которая заняла непримиримую позицию по отношению к талибам. Президент Эмомали Рахмон раскритиковал «Талибан» за игнорирование прав таджиков в Афганистане и заявил, что поддержит только создание инклюзивного афганского правительства, в состав которого войдут таджики, хазарейцы и узбеки.
Этот вопрос Рахмон обсуждал на встрече 17 сентября в Душанбе с премьер-министром Пакистана Имран Ханом. Тогда президент Таджикистана сказал, что будет оказывать содействие в организации переговоров между представителями сопротивления и «Талибан» в Душанбе. Однако эта инициатива пока развития не получила.
Выступая на 76-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН 23 сентября, Рахмон также озвучил свою позицию, отметив, что формирование любого правительства без учета интересов всех жителей Афганистана может привести к катастрофическим последствиям для него. Вместе с тем он предупредил и об угрозе возрождения международного терроризма на афганской территории.
Ранее бывший заместитель губернатора северной провинции Панджшер Кабир Васик отмечал, что Фронт имеет хорошие отношения с Таджикистаном, который, по его словам, всегда оказывал существенную помощь афганскому народу в борьбе с талибами и продолжает это делать сейчас.
Как радикальные джихадисты стали главными противниками талибов * в Афганистане
Теракт в Кабуле поставил под сомнение способность «Талибана» контролировать ситуацию в стране, считает востоковед, научный сотрудник Центра исследований исламского мира Мир-Али Аскеров.
По его словам, речь идет о терактах в шиитских мечетях страны и периодических нападениях на военные и гражданские объекты. Все это говорит о том, что ИГ сейчас очень активно, резюмирует Аскеров.
При этом американская газета Wall Street Journal сообщала, что бывшие военнослужащие и сотрудники спецслужб и полиции присоединяются к джихадистам.
– рассказал газете экс-глава Управления национальной безопасности Афганистана Рахматулла Набиль.
Военный эксперт, политолог Иван Коновалов, неоднократно бывавший в Афганистане и Таджикистане, обратил внимание на то, что ни одно из правительств Афганистана за всю его историю не было способно обеспечить безопасность в масштабах всей страны.
«Талибы в этом смысле не стали исключением. Было с самого начала ясно, что им также не удастся взять под контроль все государство. Следует помнить закон афганской войны – никто не может победить, никто не имеет достаточно сил, чтобы подавить всех противников, но все имеют достаточно сил, чтобы защититься от подобной попытки», – заявил эксперт.
Другой проблемой, которая усугубляет положение талибов, стала внутренняя разобщенность в самом «Талибане», считает профессор НИУ ВШЭ, главный научный сотрудник Института международных исследований МГИМО Андрей Казанцев.
«В «Талибане» есть более умеренные группы, с которыми поддерживает связь и выстраивает контакты Москва, но есть более радикальные группы, связанные уже с «Аль-Каидой» (организация запрещена в России). Если «Талибан» не дистанцируется, как и обещал Москве, от «Джамаат Ансаруллах» (организация запрещена в России) и «Исламского движения Узбекистана (организация запрещена в России)» сбалансировать ситуацию в стране им не удастся», – убежден Андрей Казанцев.
Вместе с тем, по словам Андрея Казанцева, многое будет зависеть от того, как страна переживет эту зиму и что будет весной, ведь Афганистану угрожает «страшный голод».
Об этом, в частности, предупреждают сотрудники Всемирной продовольственной программы ООН. «В Афганистане сейчас один из самых тяжелых гуманитарных кризисов в мире, если не самый худший. Дело идет к катастрофе», – заявил исполнительный директор программы Дэвид Бизли.
«Ислам станет игрушкой в руках террористов» Что происходит в Афганистане спустя месяц после прихода талибов к власти
З а месяц у власти «Талибан» (признан террористической организацией и запрещен в России) начал медленно, но верно устанавливать в Афганистане новые порядки. Так, женщинам разрешили учиться в университетах только в никабах и отдельно от мужчин; судьба же школьного образования для девочек по-прежнему остается туманной. Одновременно в сети появляются видео расправ боевиков над врагами новой власти: бывшими военными и полицейскими. С особой жесткостью талибы обходятся с выходцами из провинции Панджшер, в которой все еще сохраняются отдельные очаги сопротивления — но из-за продолжающегося натиска боевиков и блокады это, возможно, вопрос времени. «Лента.ру» пообщалась с жителями Афганистана и выяснила, что на самом деле происходит внутри страны, как афганцам живется при новой власти и почему многие из них по-прежнему мечтают о бегстве.
«Если ты из Панджшера, то ты уже враг»
Сеям (имя изменено из соображений безопасности), 25 лет, сторонник сопротивления «Талибану», сбежавший из Панджшера:
Мне удалось сбежать из Панджшера в Кабул несколько дней назад. Это решение далось моей семье нелегко: мы оставили позади наш дом, все хозяйство и все имущество.
Мы бы не пошли на такой отчаянный шаг, если бы талибы пощадили мирных жителей. Но им без разницы: если ты из Панджшера, то ты уже враг
Талибов волнует лишь месть: когда все сдались, лишь люди Панджшера отказались повиноваться и оказали им сопротивление.
В последние дни, что я был в Панджшере, вокруг царила паника. Все хотели выбраться оттуда, чтобы выжить. Провинция была фактически в блокаде. Талибы ходили по домам, проводили допросы и увозили людей в неизвестном направлении.