Чем болела вирджиния вульф
Вирджиния Вулф
Биография
Еще в 60-х годах прошлого столетия в аннотациях к произведениям Вирджинии Вулф поясняли, кто эта женщина. Уточняли, что она дочь известного критика и жена английского писателя, журналиста. Только позднее признали талант и огромный вклад в литературу. Вулф – феминистка, одна из основоположниц «женской прозы», чьи романы и рассказы покоряют необычной формой и литературной игрой.
Детство и юность
Вирджиния родилась в лондонской семье аристократов. Отец Лесли Стивен был знаменитым литературным критиком, а мама Джулия Дакуорт работала натурщицей, известна как филантроп. За плечами родителей уже было по одному браку, оба овдовели. Лесли воспитывал дочь, а Джулия троих детей. Наследники все вместе росли в новой семье.
Вирджиния Вулф с матерью Джулией
Вирджиния – общая дочь Стивена и Дакуорт, у нее были два единокровных брата и старшая сестра. Глава семьи в силу своей профессии дружил с представителями литературных кругов, в доме часто гостили писатели, философы, поэты.
Например, на огонек заглядывали Генри Джеймс и Джордж Генри Льюис. Такое тесное знакомство сказывалось на воспитании наследников. Кроме того, в свободном доступе находилась огромная библиотека. Будущая писательница хорошо знала английскую литературу, изучала с репетиторами греческий язык.
Вирджиния Вулф и ее брат Адриан в детстве
Однако аристократическое благополучие было не более чем красивой оберткой. По утверждению биографов, маленькая Вирджиния вместе с сестрой подвергалась сексуальным домогательствам со стороны старших братьев от предыдущего брака матери. Страх к физической любви прожил с женщиной всю жизнь.
Когда девочке исполнилось 13 лет, в семье случилось горе – скончалась мама. Событие оказалось ударом, Вирджиния пережила нервный срыв. В скором будущем ждала целая вереница трагедий: от тифа умер любимый брат Тоби и старшая сестра, а потом и глава семьи.
Вирджиния Вулф и ее сестра Ванесса
Отношения с отцом очень повлияли на внутренний мир Вирджинии. После смерти супруги Лесли постепенно превращался в деспота, делая существование домашних невыносимой мукой. Когда он умер, родственники облегченно вздохнули, а вот Вирджиния впала в депрессию и даже оказалась в психиатрической больнице.
Она так и не обрела свободу от отца: постоянно вела внутренние диалоги с ним, обвиняла в тех или иных поступках, находила оправдания. Уже на закате жизни писала в дневнике:
«Как ребенок, я его осуждаю, как 58-летняя женщина — понимаю, то есть я хочу сказать — отношусь терпимо. Возможно, оба взгляда правильны?»
Вирджиния Вулф и ее отец Лесли
А чуть позднее, после смерти отца, ее собственный дом превратился в кружок интеллектуалов. Вместе с сестрой Ванессой Белл и братом Адрианом продали родительский особняк, купив жилье в богемном районе Блумсбери. Здесь стали собираться молодые художники и писатели, общество получило известность как «кружок Блумсбери».
Литература
Вирджиния Вулф в молодости
Переосмыслить отношения в собственной семье женщина взялась в романе «На маяк» (1927). В книге предстали характеры ее отца и матери. Вулф не только выплеснула гнев по поводу тирании главы семейства. Здесь подняла вопросы неравенства в воспитании мальчиков и девочек. Дело в том, что Вирджинии не давало покоя решение родителей обучить сыновей в Кембриджском университете, тогда как дочери довольствовались услугами приглашенных на дом преподавателей и кратковременными курсами в колледже.
Нетерпимость к патриархальному укладу отразилась также в более поздних эссе «Своя комната» и «Три гинеи», вошедших в золотое наследие феминистской критики. Виновной в войнах и в том, что мужчины растут жестокими и беспощадными, Вулф видела именно патриархальность общества.
Книги Вирджинии Вулф «Миссис Дэллоуэй» и «Орландо»
Еще одной важной литературной работой признан сатирический роман «Орландо», для которого часть мотивов писательница позаимствовала из биографии подруги Виты Сэквилл-Уэст. Сюжет растягивается на 350 лет, начинаясь в эпоху Елизаветы I и заканчиваясь во времена Просвещения. Юноша по имени Орландо успевает влюбиться, разочароваться в чувствах, превратиться в женщину и даже стать матерью. Произведение, отличающееся блестящей литературной игрой, было задумано как объяснение любви к Вите.
К началу 30-х годов англичанка обращается к жанру экспериментального романа. Из-под ее пера выходят «Волны», состоящие из девяти небольших пьес. Пишет она и рассказы – «Ювелир и герцогиня», «Дом с привидениями» и другие. Использование метафор, четкие высказывания – не единственное, за что читатели тут же влюбляются в творчество писательницы. Женщина убирает события на второй план, во главу угла ставя психическое состояние персонажей. Это позволяет погрузиться в мысли героев, понять их отношение к происходящему.
Книги Вирджинии Вулф «На маяк» и «Волны»
Вирджиния вела дневниковые записи. После ее смерти муж отредактировал тетради, оставив очень мало эпизодов, относящихся к творчеству. И все-таки в произведении наряду с описаниями событий и людей нашлось место рассуждениям о своих рассказах, романах и статьях. Свет увидели четыре тома книги «Дневник писательницы».
Все произведения женщины вышли в издательстве «Хогарт Пресс», которое она вместе с мужем открыла в 1917 году. Здесь печатались труды и других авторов, которые Вирджиния самостоятельно набирала и редактировала.
Личная жизнь
В 1912 году девушка вышла замуж за члена «кружка Блумсбери», литератора и журналиста Леонарда Вулфа, с которым и прожила до конца дней. Семейная жизнь поначалу оказалась непростой – Вирджиния не могла преодолеть страх перед сексуальной близостью. В итоге супруг смирился, пару объединяла платоническая любовь.
Вирджиния Вулф и ее муж Леонард
Леонард трепетно относился к жене, во всем поддерживал. Брак превратился в интеллектуальный союз, основанный на взаимном уважении. Вулф создал идеальные условия, чтобы Вирджиния могла с комфортом писать.
Вирджиния Вулф и Вита Сэквилл-Уэст
И все-таки в личной жизни писательницы нашлось место трепетным чувствам, что исследователи относят к самым интересным фактам биографии. Когда Вирджинии исполнилось 40 лет, в нее влюбилась аристократка Вита Сэквил-Уэст. Отношения продлились пять лет. Супруг не возражал против этой любовной связи, тем более роман пошел только на пользу – в годы встреч с Витой Вирджиния написала лучшие свои произведения.
Смерть
Вулф страдала психическим заболеванием, часто попадала в клинику на лечение. С годами болезнь прогрессировала, заставляла на время бросать перо. Усугубила ситуацию начавшаяся Вторая мировая война. Писательница боялась, что фашисты доберутся и до Англии, ведь тогда мужа-еврея ждала бы страшная участь. Женщина договорилась с Леонардо: в случае немецкой оккупации оба покончат жизнь самоубийством.
Памятник Вирджинии Вулф
1941 год Вирджиния встречала в ужасном состоянии. Не стихали головные боли, голоса в голове становились более четкими, женщина раздражалась по поводу и без, а медики разводили руками. Как считают современные психиатры и врачи, Вулф страдала маниакально-депрессивным психозом. Еще одной причиной болезни называют опухоль мозга.
Весной Вирджиния написала супругу прощальное письмо, где попросила прощение и объяснила, что больше не в силах мучить себя и его. 28 марта 1941 года писательница утопилась в реке Оуз.
Библиография
Цитаты
«У каждой женщины, если она собирается писать, должны быть средства и своя комната».
«Самое удивительное при влюбленности (а это была влюбленность, ведь верно?) — совершенное безразличие к окружающим».
«Жизнь ничего не имеет общего с тем, чтоб сидеть на стуле и думать. Мыслить и жить — два полярно противоположных занятия».
«Ничто так не отравляет счастье, так не приводит в ярость, как сознание, что другой ни в грош не ставит что-то для вас драгоценное».
«А что там, наверху? Должно быть, ощущение, что все ступеньки уже позади».
Свобода, мода и осознанность Вирджинии Вулф
Институт костюма перенес открытие экспозиции About time: fashion and duration с начала мая на конец осени, а значит, у нас появилось время получше познакомиться или вспомнить одну из главных фигур этой выставки — писательницу, журналистку и издательницу Вирджинию Вулф.
Несостоявшийся 4 мая по причине пандемии ежегодный бал Met Gala должен был стать не только важнейшей демонстрацией модных достижений, но и прологом к эпохальной выставке музея Метрополитен, празднующего в этом году свое 150-летие. Экспозиция, название которой можно приблизительно перевести как «О времени: мода на протяжении» (About time: fashion and duration) в итоге откроется в конце октября и расскажет именно о непрерывности моды в последние полтора столетия. Расскажет с помощью 120 архивных платьев, самое старое из которых датируется 1870-ми, и с помощью литературы — невидимым гидом по выставке станет британская писательница Вирджиния Вулф. Мур Соболева, основательница Telegram-канала Fierce & Cute, вспоминает сложную биографию и столь же замысловатый стиль одной из самых важных писательниц ХХ века.
Вулф облагодетельствовала будущих биографов, оставив многие тома дневников — она вела их с перерывами с 15 лет — и органично вплетая детали собственной жизни во все свои работы. Благодаря ее личным записям можно проследить структуру мысли Вулф, пытающейся осознать свое место в стремительно меняющейся культуре. В 1902 году двадцатилетняя Вирджиния пишет в дневнике, что видит свою судьбу в писательстве; два года спустя, когда умирает ее отец, оставшаяся семья Стивенов переезжает из аристократического лондонского района Кенсингтон в богемный и пока еще дешевый Блумсбери.
Именно в этот период, начиная с 1904 года, начинает формироваться так называемая группа Блумсбери — элитарный литературный клуб по интересам, куда входят молодые интеллектуалы, увлекающиеся исследованиями собственной сексуальности и проповедующие гедонизм. Негласные лидеры группы — Вирджиния и ее старшая сестра Ванесса, художница, которая в 1907 году выйдет замуж за еще одного важного члена группы, известного арт-критика Клайва Белла. Идеология компании по нынешним временам выглядит довольно тривиально, но для своего времени она служила камнем эстетического преткновения: ее основатели и примкнувшие были воспитаны в викторианском обществе, которое не предполагало ни сексуальной свободы, ни женских прав.
Вирджиния Вулф с сестрой Ванессой
Одним из видных фигурантов группы стал Леонард Вулф — близкий приятель брата Вирджинии, Тоби, обративший внимание на сестер Стивен еще в 1900 году. К моменту повторного знакомства Леонарда с Вирджинией в 1909 году Тоби, один из основателей группы Блумсбери, успел умереть от брюшного тифа — и Вирджиния, глубоко любившая брата, всерьез восприняла ухаживания его друга. Над предложением о вступлении в брак она думала три года, то отклоняя, то принимая, но в результате пара поженилась в августе 1912-го. Супруги оставались близки до конца — об этом свидетельствуют как многочисленные записи в дневниках Вулф, так и ее предсмертная записка, обращенная к мужу.
Нонконформизм супругов Вулф и группы Блумсбери, задававшей тон английской интеллектуальной тусовке начала века, стал вместе с происхождением их входным билетом в самые модные круги. Вирджиния Вулф становится постоянным автором британского Vogue, а в 1924 году появляется на его страницах уже в качестве героини — в нарочито старомодном платье своей матери, которое ей велико. К тому моменту Вулф уже опубликовала три романа, множество рассказов и эссе, давала лекции и числилась одной из важных писательниц поколения.
Несмотря на свой подчеркнуто современный образ жизни, в быту писательница предпочитала викторианские наряды — платья в пол, шляпки (как на знаменитой фотографии с собственной помолвки), цветочный принт и зачесанные в пучок волосы. «Моя любовь к одежде меня живо интересует, — пишет Вулф в дневнике в 1925 году. — Только это не совсем любовь, а что именно — мне лишь предстоит узнать». И дальше идет пассаж, который отлично рифмуется с сегодняшней повесткой. «Мне хочется понять степень осознанности людей в разных сферах: осознанность вечеринок, осознанность в выборе одежды. Это очень сложно, я всегда возвращаюсь к этой теме, но сама не могу сформулировать, что я имею в виду». В том же году выходит роман «Миссис Дэллоуэй», где через наряды заглавной героини во многом передается ее характер и переживания.
Вирджиния и Леонард Вулф
Вместе с Вирджинией регулярной фигуранткой Vogue становится и ее возлюбленная и соратница Вита Сэквелл-Уэст — аристократка и писательница, одинаково сильно увлеченная литературой, садовым дизайном и прекрасными современниками обоих полов. Сексуальная свобода была важной частью негласного устава группы Блумсбери, и отношения внутри нее были открытыми — романы Вулф никак не ухудшали ее отношения с мужем. Вита, знакомство Вулф с которой состоялось в 1922 году, сильно повлияла и на творчество, и на благополучие Вирджинии: она постоянно поддерживала любимую как морально, так и финансово, организовав, например, публикацию своих (успешных) книг в издательстве супругов Вулф Hogarth Press, когда то переживало тяжелые времена.
Взамен Вирджиния Вулф фактически подарила ей свою самую знаменитую работу, роман «Орландо»: андрогинный главный герой/героиня, списанный с Виты, путешествует во времени в течение трехсот лет, меняя пол и облик. Сын Сэквелл-Уэст, Найджел Николсон, позже отзовется об «Орландо» как о «самом длинном и обаятельном любовном письме в истории литературы». В одном из дневников Вулф пишет, что видит свое предназначение в том, чтобы «описать собственный пол» — идея революционная не только в первой трети ХХ века, но и сейчас. Влияние Вулф на феминизм и современную жизнь в целом трудно переоценить — она не просто стала полноценным женским голосом в литературе, но и оказалась провозвестницей необратимых изменений: согласно ее философии, роль женщины не определяется длиной ее нарядов и волос, а соответствует лишь ее личным желаниям.
LiveInternetLiveInternet
—Цитатник
Пробуждение сознания или электронно-цифровой концлагерь? Нет ничего сильнее идеи, время кот.
Купленный за 172 000 долларов портрет может стоить миллионы Открыта новая картина РембрантаПочему.
Замки Бельгии:Стеркхоф В XVI веке жил в Антверпене могущественный род Стер.
Дом князя Оболенского на Новинском бульваре На Новинском бульваре стоит ореставрированный в совет.
—Музыка
—Метки
—Рубрики
—Ссылки
—Поиск по дневнику
—Подписка по e-mail
—Интересы
—Друзья
—Постоянные читатели
—Сообщества
—Трансляции
—Статистика
Чего боялась Вирджиния Вульф?
130 лет назад родилась Вирджиния Вульф (25 января 1882 — 28 марта 1941)
Вирджиния Вульф, 1902 год
Аделина Вирджиния Вульф, урождённая Стивен, происходила из элитарного, аристократического семейства Великобритании. Ее родители, 32-летняя Джулия Дакуорт (урожденная Джексон) и Лесли Стивен, 45 лет от роду, поженились в марте 1878 года.
Sir Leslie Stephen (1832–1904) father of Virginia Woolf (1860)
Её отец Лесли Стивен — фигура заметная в общественной и литературной жизни Англии: радикал, вольнодумец, атеист, философ, историк, литературовед. Первым браком он был женат на младшей дочери Уильяма Теккерея, Харриет Мириэм. Она умерла молодой в 1878 году, и Лесли женится во второй раз — его избранницей стала близкая подруга Харриет, Джулия Дакворт. От первого брака с Минни Теккерей у него осталась 8-летняя дочь Лора.
Джулия Принсеп Джексон (1846-1895), мать Вирджинии была третьей дочерью д-ра Джона и Марии Pattle Джексон, и родилась в Индии. В возрасте двух лет она переехала в Англию вместе с матерью.
Julia Prinsep Jackson (1846-1895)в возрасте 10 лет, (около 1856).
Джулия и ее мать, Мария «Миа» Джексон. Она была внучкой Шевалье де l’Etang, который, как говорят, был другом Марии-Антуанетты
Джулия выросла в кругу известных писателей и художников в доме ее тети и дяди Little Holland House. Среди них Джордж Мередит, Уильям Теккерей, сэр Фредерик Лейтон, Г. Ф. Уоттс, Эдвард Берн-Джонс,. для которого Джулия Джексон позировала. Холман Хант и скульптор Woolner добивались ее руки.
Sir Edward Burne-Jones (British, 1833-1898). The Princess Sabra Led to the Dragon (1866, Private Collection)
Джулия много читала, писала детские рассказы, «Notes from Sick Rooms» были опубликованы в 1883 г..
Джулия была очень красива и ее нередко сравнивали с Мадонной, но, при всей ее одухотворенной красоте и самозабвенной заботе о других, она обладала в высшей степени практическим умом и предельной, иногда почти шокирующей трезвостью суждений.
Julia Stephen at the Bear, Grindelwald, Switzerland (1889)
Ее тетя и тезка – известный фотограф Джулия Маргарет Камерон – сделала несколько прекрасных портретов своей племянницы:
Джулия Маргарет Камерон. Портреты Джулии Джексон
Первое – и крайне счастливое ее замужество продлилось совсем недолго. Джулия и адвокат Герберт Дакворт поженились в 1867 году. Джулия позже сказала Лесли Стивену, что «никто не вкусил более совершенного счастья», чем она в ее первом браке с Гербертом Даквортом. В возрасте всего 24 лет, прожив 4 года в любви и согласии с мужем и ожидая третьего ребенка, она внезапно оказалась вдовой.
Herbert Duckworth(1833-1870). Лесли Стивен знал Герберта Дакворта, когда они оба были в Кембридже. Он описал его в своих мемуарах как простого, прямого и мужественного человека со скромным и мягким характером.
Julia and Herbert Duckworth (1867)
С трудом поборов желание последовать за любимым, она с тех пор словно вычеркнула себя из жизни и посвятила все свое время и силы тем, кто в ней нуждался.
Julia Duckworth (1870-е). После смерти мужа от абсцесса. Джулия одета в траур.
Второй ее брак основывался на взаимной симпатии и сострадании к Лесли и желании ему помочь,
Leslie and Julia Stephen in Grindelwald, Switzerland. После первой зимней экспедиции Лесли Стивена в Альпы в 1877 году он понял, что он влюблен в Джулию Дакворт. Эта фотография была сделана во время поездки в Альпы после того, как они поженились.
Но романтические и пылкие чувства были похоронены вместе с первым мужем. Поэтому младшие дети Джулии поневоле испытывали нечто вроде тайной зависти к старшим, ведь те были причастны к чему-то такому прекрасному в жизни матери, что все остальное с ним уже не могло сравниться.
У Джулии после первого брака осталось трое детей; 10-летний Джордж, 9-летняя Стелла и 7-летний Джералд
Julia Duckworth with George (1868. Первый ребенок Джулии, Джордж Герберт Дакворт (1868-1934), родился 5 марта 1868 года. После того как он получил образование в Итоне и Кембридже он впоследствии стал личным секретарем Austen Chamberlain в 1902 году. Джордж был членом светского общества. В сентябре 1904 года он женился на леди Margaret Leonora Evelyn Selina Herbert, второй дочери четвертого графа Карнарвон, с которой у него было три сына. Джордж был предан своей матери и был у ее постели, когда она неожиданно умерла 5 мая 1895 г. от ревматизма.
Julia Duckworth with Stella (1870-е). Стелла Дакворт (1869-1897) родилась 30 мая 1869 года. Ей был один год, когда умер ее отец
Джеральд Дакворт (1870-1937) с няней (1871). Джеральд родился через шесть недель после смерти отца. Получил образование в Итоне и Кембридже и в 1898 году создал издательскую фирму, которая опубликовала первые два романа Вирджинии Вулф. Джеральд женился на Cecil Alice Scott-Chad в 1921 году, когда ему было пятьдесят.
Чуть позже к ним прибавились дети от брака Лесли и Джулии: Ванесса и Тоби.
Ванесса родилась 30 мая 1879 года, в десятую годовщину ее сводной сестры Стеллы. По словам Лесли Стивена, «Наши дети были для нее чистый восторг. Видеть ее с ребенком у груди было откровением, и ее любовь росла с их ростом «.
Thoby Stephen (1880-1906)(нач.1880-х). Джулиан Тоби Стивен был назван в честь его матери и дяди Джулии, H. Thoby Prinsep. Джулия ребенком жила с семьей Prinsep в Little Holland House, пока ее отец не вернулся из Индии. Как и его отец, Тоби занимался греблей и преуспел как публицист. Тоби умер от брюшного тифа в 1906 году.
На этом увеличение семейства предполагалось закончить, но средства контрацепции были далеки от совершества, и в детской появилась сначала Вирджиния (вместо которой ожидали мальчика), а затем и младшенький Адриан.
Julia Stephen with Virginia on her lap (1884). Фото Henry H. H. Cameron (1852-1911)
Julia Stephen with Adrian (1886). Адриан Лесли Стивен родился 27 октября 1883 года. Он был назван в честь отца и полковника Adrian Scope, одного из пятидесяти девяти уполномоченных, которые подписали смертный приговор королю Карлу I и от которого Стивенс вел свое происхождение. Адриан учился в Кембридже и был высок, как и его отец, шесть футов пять дюймов. В октябре 1914 года Адриан женился на Karin Costelloe, с которой он имел двух дочерей.
Virginia and Adrian Stephen playing cricket (1886)
Julia Stephen with Stephen children at lessons (1894). Тоби, Ванесса, Вирджиния, Джулия, и Адриан Стивен, в Talland House. Даже летом дети Стивен учили уроки с Джулией
Глава семейства, в старости удивительно похожий на Льва Толстого, получил известность как литературный критик и первый редактор грандиозного труда «Словарь национальной биографии». Обладая незаурядным интеллектом, обширной эрудицией и многими моральными достоинствами (в числе коих принципиальность, трудолюбие и чувство ответственности), он в то же время отличался болезненным эгоцентризмом и, словно капризный ребенок, требовал от жены неусыпного внимания и заботы. Та в полной мере оправдывала его ожидания и была ему преданной нянькой, хотя у нее имелось и множество других подопечных: прочие домочадцы, страдающая ревматизмом мать, неимущие старики и больные и все, кто нуждался в ее совете и утешении.
Хотя пору детства и отрочества юных Стивенов нельзя назвать безрадостной, все же самым большим праздником для них было покинуть замкнутое пространство лондонского особняка и вырваться на простор корнуоллского побережья, где семья 13 лет снимала дом под названием Тэлланд Хаус в деревне Сент-Айвз.
Talland House at St. Ives, Cornwall, England. Дом, в котором семья Стивен проводила лето (1882–1894)
Stephen-Duckworth group (1892). This is a group photograph of Horatio Brown, Julia Duckworth Stephen, George Duckworth, Gerald Duckworth, Vanessa, Thoby, Virginia, and Adrian Stephen at Talland House with their dog Shag. Поездки в Корнуолл навсегда останутся для Вирджинии синонимом счастья.
Особняк лорда Стивенса в Кенсингтоне и Talland House всегда был полны гостей: представители лондонской богемы собирались здесь, словно в литературном салоне: в нем бывали писатели Дэвид Герберт Лоуренс, Генри Джеймс. Дети Лесли и Джулии воспитывались в удивительной атмосфере разговоров об искусстве и литературе.
Julia Stephen with Adrian Stephen and Henry James at Talland House (1894). Романист Генри Джеймс (1843-1916) регулярно посещал Talland House. Он всегда любил Джулию. О Лесли Стивене Джеймс сказал: «Боже, как этот мужчина обожает ее!»
Высшее место в иерархии потомства Джулии и Лесли занимали двое старших сыновей – Джордж и Джералд, которым посчастливилось вдвойне: они были не только детьми от первого замужества матери, но еще к тому же и мужчинами! А это значило, что их образование не ограничивалось домашним обучением (продолжать учебу вне дома для женщин считалось ненужным и даже вредным, поскольку имелись опасения, что развитие мозга может нарушить их способность к деторождению), они имели право голоса и свободу распоряжаться своей судьбой. Такое социальное устройство в целом одобряли и Джулия, и Лесли; позже Вирджиния выразит их мировоззрение – от собственного лица родителей – в романе «На маяк».
Virginia Woolf with her father, Sir Leslie Stephen (1832-1904) (1902)
Отец признавал острый ум своей любимицы Джинии, они любили беседовать друг с другом, и до самой своей смерти (Вирджинии за месяц до того исполнилось 22 года) он фактически оставался для дочери главным наставником: ведь он был не только учителем в домашней школе Стивенов, но и разделял страсть младшей дочери к литературе. Поначалу Лесли сам выбирал для нее книги (например, Карлайля), постепенно приучая ее оценивать достоинства и недостатки прочитанного, а затем она получила нецензурированный доступ к семейной библиотеке, и можно себе представить, каким подарком стало для Вирджинии это введение «во храм».
Julia Stephen (1894). Джулия много занималась благотворительностью. После ее смерти в St. Ives был создан фонд ассоциации медсестер ее имени.
Julia Stephen and Stella Duckworth standing by the steps at Talland House (1894)
Они, как могли, пытались скрасить жизнь столь внезапно овдовевшего Джека, и постепенно между ним и Нэссой (которая была взрослее Джинии и в большей степени обладала материнскими качествами) обоюдное сострадание и сочувствие перерасло во влюбленность. Будущего, однако, у них не было, так как в то время в Англии законом запрещалось жениться на сестре почившей супруги. А посему чувство это, как несанкционированное, неприличное и чреватое скандалом, вызвало осуждение у всех, кто о нем прознал (у Джинии – скорее ревность) и мало-помалу было сведено на нет.
После смерти Стеллы Ванесса и Вирджиния оказались в исключительно мужском окружении братьев и отца, которые – как и тогдашнее общество в целом – видели естественное предназначение и первейшую добродетель женщины в самозабвенной заботе о других. Само собой разумелось, что пока сестры не вышли замуж и не направили основное внимание на супруга, им предстояло верой и правдой служить мужчинам своего дома, как до них это делали Джулия и Стелла. А ведь помимо домочадцев, имелись еще и многочисленные родственники (в особенности, праздные престарелые тетушки) и друзья дома, которым нужно было обеспечивать достойный прием. Немалого такта и усилий требовало и поддержание приятной атмосферы в гостиной несмотря на чудачества Лесли: он все больше глох и во время визитов даже друзей и собратьев по перу мог или замкнуться в упорном молчании, или вдруг громко пробормотать – как бы про себя – нелестное замечание в адрес кого-нибудь из присутствующих.
Из-за внезапной кончины старшей сестры Ванессе так и не довелось побыть беспечно юной, поскольку теперь уже наступил ее черед занять опустевшее место домоправительницы. А для Вирджинии обе смерти пришлись на самый уязвимый – подростковый – период и не только нарушили ее душевное равновесие, но еще и лишили ее поддержки со стороны более зрелой и доброжелательной женщины в ту пору, когда она более чем когда-либо в этом нуждалась. У нее оставалась одна лишь Нэсса, на которую в 18 лет свалился и без того тяжкий груз обязанностей. Эти обстоятельства усугублялись еще и тем, что в то время Джиния продолжала лечиться после первого нервного срыва, от которого так до конца и не оправилась.
Надо сказать, эмоциональные отклонения и безумие в семье Стивенов (не Дакуортов) давали о себе знать неоднократно. Лора, душевнобольная дочь Лесли от первого брака, несколько лет прожила вместе с новой семьей отца, и хотя у нее была отдельная комната, трапезы она разделяла с остальными домочадцами. Время от времени у Лоры случались приступы тяжелой депрессии, и тогда из-за ее двери доносились горестные вопли.
Дед Нэссы и Джинии тоже был не без странностей (к примеру, он терпеть не мог смотреться в зеркало и отказывал себе во всем, что совершалось только ради удовольствия), а позже они оказались свидетельницами мании, развившейся у их молодого кузена Джеймса Кеннета Стивена (Джема). Стремясь оградить старшую дочь от его ухаживаний, Джулия скрепя сердце наказала остальным детям говорить «дорогому Джему», что Стеллы нет дома. Умер он в сумасшедшем доме в возрасте тридцати двух лет.
В довершение этих явных примеров безумия присутствовало еще и нездоровое эротическое влечение со стороны старших братьев – Джералда и особенно Джорджа Дакуортов, объектами которого с детства являлись сестры Стивен (включая Лору) и, предположительно, Стелла. Джордж, бывший любимцем матери (так же, как и младший Адриан), отвечал ей столь же крепкой привязанностью и после ее смерти долго не женился, продолжая жить в родительском доме, покровительствуя сестрам и вывозя их в свет, а по ночам еще и украдкой навещая их спальни, чтобы обнять дорогих девочек. Можно быть уверенным, что до инцеста дело не дошло, но все же эти «братские» объятья сыграли свою неприглядную роль в эмоциональной жизни сестер – особенно младшей.
Эпоха ли тому виной или что иное, но комнаты, где выросли Джинни и Нэсса, помимо мебели и вещей были перегружены еще и эмоциями, которые за недостатком «воспитания чувств» кипели запертые в своих телесных сосудах и в конечном итоге вырывались наружу в какой-нибудь неприглядной форме: либо явно, как у Лесли с его деспотическими капризами, либо скрытно, как у Джорджа с его неадекватными ласками.
Оставшись единственными женщинами в семье, в целом не принимавшей во внимание их стремления и эмоциональные нужды, Ванесса и Вирджиния нашли опору друг в друге, заключив негласный союз против «них». «Семь злосчастных лет» между смертью матери и отца скрепили давнюю привязанность сестер друг к другу, превратив ее в поразительные по силе и глубине узы любви – нежной, страстной, собственнической и постоянно необходимой обеим. Эта любовь пережила разногласия, соперничество, ревность, предательство и удары судьбы и осталась для каждой из них лучом маяка в тревожном жизненном море.
Сестры держались друг друга и в том, что касалось их творческих стремлений: одна все силы отдавала живописи, другая – литературе, и вдвоем им было легче не отчаяться, не разувериться в себе и не сдаться под давлением викторианского домостроя, диктовавшего женщине, что единственное, к чему она должна стремиться – это выйти замуж. Джинию и Нэссу роднило почти маниакальное (по примеру родителей) трудолюбие и преданность своему делу: перед желанием выразить себя и добиться профессионального признания для них меркло все, в том числе и притягательность выездов в свет. Это вызывало досаду их брата Джорджа, ставившего успех в обществе превыше всего и любой ценой желавшего добиться его для своих красивых сестер. Однако Ванесса, бывшая немногословной (отчасти по вине младшей сестры, с детских лет затмевавшей ее красноречием и остроумием), во время светских увеселений по большей части молчала и даже казалась угрюмой, а Вирджиния, наоборот, в общении чересчур «умничала», в то время как от нее требовалось всего лишь поддерживать ни к чему не обязывающий разговор. Обе до неприличия выделялись среди других, а в глазах Джорджа это было пренебрежением к обществу и черной неблагодарностью по отношению к нему самому. Устав от упрямства сестер, он недвусмысленно дал им понять, что, с точки зрения его и света, обе они потерпели крах в той сфере, где настоящая женщина должна была бы чувствовать себя как рыба в воде – чему безупречным примером являлась их мать. И Вирджинии, и Ванессе горько было смириться с этим вердиктом, но в них все же теплилась надежда, что где-то есть сообщество людей, с которыми можно было бы свободно обсуждать музыку, живопись и книги и получать живой, искренний отклик.
Основным препятствием на пути к независимости оставался отец – глава семейства, без чьего ведома дочери были не вправе распоряжаться собственной судьбой. Надо признать, что в известном смысле их положение было несколько выгоднее, чем у большинства их ровесниц: воспитание, которое дал им Лесли – интеллектуал, агностик и либерал – было все же не столь формальным, как в более традиционных семьях, однако эгоцентризм их отца и полувековой разрыв в возрасте между ним и его младшими дочерьми сыграли свою печальную роль. Особенно пострадала от этого Ванесса, которую отец в последние годы жизни избрал своего рода козлом отпущения: когда она раз в неделю приносила ему на одобрение книгу расходов, он регулярно устраивал ей безжалостные и унизительные разносы. По словам Вирджинии, это было «варварским надругательством».
Различное отношение к отцу стало первым серьезным разногласием в союзе сестер: Джинни, хоть и глубоко страдавшая от несправедливого и деспотичного обращения Лесли с Нэссой, сама все же не стала объектом его ужасающего гнева и продолжала чувствовать к нему сострадание и любовь. В долгие месяцы его медленного угасания от рака она провела с ним больше времени, чем кто-либо из членов семьи. Отчасти это было вызвано тем, что, в отличие от Нэссы и братьев, ее основная деятельность не лежала вне дома: читать, писать и размышлять она могла и не выходя из особняка, – однако другим, более важным обстоятельством явилась ее искренняя привязанность к отцу и жажда родительской любви, которую она чуть позже, оставшись сиротой, в значительной мере перенесла на Ванессу.
Смерть Лесли стала для Джинии не только потрясением, но и оставила ее в неком вакууме: она действительно скорбела по отцу, в то время как остальные домочадцы, давно утратившие с ним эмоциональную связь, после его кончины, казалось, были более захвачены перспективой свободы и открывающихся возможностей, нежели печалились об утрате. Уже через несколько дней после похорон вся семья отправилась отдохнуть на месяц в уэльскую деревню Мэнорбир. Поездка удалась: прибрежные пейзажи напоминали любимый Сент-Айвз, прогулки были бодрящими, да и перемена обстановки в целом оказалась настолько ощутимой, что среди сестер и братьев царило приподнятое настроение, которое ранило Джинию и заставляло ее болезненно ощущать свою одинокость в трауре по отцу и чувство вины по отношению к нему. Несмотря на это, она продолжала увлеченно работать, и именно в Мэнорбире ее давний замысел написать книгу обрел конкретные черты – здесь она сделала первый робкий шаг на пути к литературной карьере, к возможности творить свою судьбу по собственному разумению. «Его жизнь означала бы полный конец моей. Что бы случилось? Ни писательства, ни книг – немыслимо», – позже написала она об отце.