Чем был одержим гитлер
Демоны Адольфа Гитлера
Какому богу поклонялся Адольф Гитлер? Официально он никогда не порывал с католицизмом, часто используя его в своих политических целях, но исследования многих ученых показали, что свое сумрачное вдохновение фюрер черпал из совсем иных, куда более темных источников┘
Переехав в Линц, Гитлер переживает новое «откровение». Главными достопримечательностями здесь были кафедральный собор, где на органе играл А.Брукнер, и театр, куда в честь дня рождения отец Алоис привел своего двенадцатилетнего сына.
«Вильгельм Телль» Шиллера заворожил маленького Адольфа и привел в состояние восторга. Однако «Лоэнгрин» Вагнера погрузил его в настоящий транс. Красота и мощь оркестровки, магическое действие, разворачивающееся на сцене, были подлинным колдовством, которое перенесло Гитлера в мир мистических чудес. С этих пор Адольф не оставлял театра, где магическая музыка Вагнера, насыщенная древним символизмом и архетипами, давала переживание потустороннего и пробуждала в душе яростные и темные силы.
Август Кубичек, студент консерватории и друг Адольфа с осени 1904 по лето 1908 г., рассказывал, как после представления оперы Вагнера «Риенци» будущий фюрер долгое время шел рядом с ним и молчал.
Через много лет, когда Адольф Гитлер рассказывал про этот случай своему интимному другу фрау Вагнер, он очень серьезно заключил: «В тот час ЭТО началось». Он помнил свое мистическое переживание в мельчайших подробностях и в 1939 г., когда Кубичек пришел к нему в гости. Он не мог забыть его никогда, ведь в тот момент, по его мнению, через него начала проявляться какая-то нечеловеческая сила, средством и инструментом которой он стал.
Он навсегда останется страстным театралом. Кубичек пишет, что они с Адольфом знали наизусть «Лоэнгрина» и «Майстерзингеров». Гитлеру особенно нравились стихи из 3-й сцены II акта: «И все же ЭТО не проходит. я не могу ЕГО измерить». В этом он видел формулу, которой Вагнер заклеймил непонимание теми, кто его окружал, тайных сил, манипулирующих людьми. Влияние опер Вагнера на Гитлера продолжалось всю жизнь: он не только знал их наизусть, но и мог, например, полностью спеть арию из «Майстерзингеров».
Но решающим временем в формировании мировоззрения Гитлера все же были годы, проведенные в Вене, когда у него спадет, по собственному выражению, «перхоть с глаз». К моменту приезда Адольфа Вена была большим космополитическим городом с двухмиллионным населением. Первый раз он приезжает туда еще в мае 1906 г., но уже через месяц вынужден уехать. В сентябре 1907 г. Гитлер в Вене уже во второй раз. Сейчас он читает запоем. Позже Гитлер будет утверждать, что прочитал в Вене 500 томов основного фонда городской библиотеки. Он целиком находится под влиянием Лютера, Фихте, Гегеля, Ницше, Шпенглера, Клейста, Лангбена, Арндта, Трейчке, Мюллера ван ден Брука, де Лагарда и многих других.
Но особенно глубокое воздействие на ум фюрера окажут книги Рихарда Вагнера (Гитлер прочтет вообще все им написанное) и работы Георга Ланца фон Либенфельза, основателя ордена Нового храма, в котором установлено семь степеней в зависимости от чистоты крови. Гитлер зачитывался его эзотерическим журналом «Остара» (до Второй мировой войны вышло 75 номеров) и какое-то время полностью находился под влиянием идей этого писателя.
Помимо политических и расовых штудий Гитлер становится членом нескольких эзотерических обществ. Так постепенно накапливается та гремучая смесь, которая в будущем взорвет весь мир.
Поэтому ответ на поставленный в начале статьи вопрос очевиден. Старая формула «бесноватый фюрер», многим казавшаяся метафорической, приобретает новый и теперь уже, по-видимому, прямой смысл.
«Английская разведка выяснила, что Гитлер получал сексуальное удовольствие необычным способом, кода женщины справляли на него нужду», – рассказывает доктор исторических наук Владимир Фортунатов.
Данные мифы специально запускались в массовое сознание британскими и американскими спецслужбами. Цель была очень простая – принизить значение победы советского народа над нацисткой Германией: с таким противником справиться просто, что взять с сумасшедшего. Но это все лишь мифы. На самом деле, Адольф Гитлер был расчетливым, трезвым политиком, сумевшим не один раз переиграть западных лидеров.
«Для того, чтобы понять мысли и поступки Гитлера, надо отдавать себе отчет в том, что он был хладнокровным, расчетливым политиком, которого привели к власти иностранные государства при поддержке определенных внутренних элит Германии, для того, чтобы развязать войну и, в том числе, уничтожить Советский Союз, провести геноцид славянского населения, уничтожить евреев, цыган и коммунистов. Но сделать это чужими руками. И потом высадиться на разрушенном континенте, когда последний русский убьёт последнего немца», – говорит писатель и публицист Николай Стариков.
Каким на самом деле был фюрер германской нации Адольф Гитлер? Во-первых, он был очень удачливым человеком. Ему невероятно везло. Известен случай в период его бытности на фронте в Первую мировую войну. Кстати сказать, Гитлер вел себя в окопах на удивление достойно, за что даже был награжден железным крестом.
«Каждый раз, когда на него организовывали покушение, происходила какая-то случайность, которая это покушение отменяла. Не срабатывал химический взрыватель у бомбы, не получалось с пистолетом подойти ближе. Прикладная бытовая мистика или везучесть», – сказал Кормилицын.
Вера в то, что фюрера охраняют высшие силы, активно поддерживалась и массовой пропагандой нацистов. Геббельс повторял, что Гитлера хранит само небо. Но чем чудовищнее ложь, тем легче люди в нее верят. А если посмотреть на историю без всякой мистики, то выяснится странная вещь.
Так было вплоть до 1944 года, когда британцы уже вели сепаратные переговоры с немецкими командирами. И замена Гитлера на кого-то другого давала возможность союзникам заключить мирный договор с новым германским правительством. И тогда, возможно, ход войны мог бы измениться.
«В этот момент Лондон решает, что лучше вместо Гитлера в Берлине будет сидеть кто-то другой. С Гитлером невозможно было начать переговоры без потери лица для избирателей. Вот подоплека операции «Валькирия». Если бы покушение удалось, то мы бы получили прозападную Германию, которая бы воевала только против СССР», – считает историк.
«Срабатывал эффект поп-звезды. Он обладал репутацией, был желанен для немецких женщин. Каждая немка примеряла на себе Гитлера в роли супруга. С немецкими женщинами происходила истерика при виде фюрера», – рассказывает Кормилицын.
«Он в последний момент женился на Еве Браун и подписал ей смертный приговор. Если бы этого не произошло, то никаких претензий к ней бы не было. После того, как она стала фрау Гитлер, выхода живой из бункера для нее не было», – считает Николай Стариков.
Ева Браун не играла никакой особой роли в политической жизни Германии. Единственный раз она была представлена Гитлером герцогине Виндзорской – Уоллес Симпсон, жене британского монарха Эдуарда VIII и большой поклоннице фюрера. История их любви и отречения от трона очень нравилась Еве Браун. В течение многих лет Ева довольствовалась званием неофициальной подруги фюрера и лишь перед самой смертью стала фрау Гитлер.
«Такая же история была у Муссолини. У него была любовница – аристократка. И когда он вместе с немецкими войсками выходил, его поймали партизаны. Любовницу отпустили, но она загородила его грудью, поэтому их расстреляли вдвоем. Точно так же погибла и Ева Браун», – рассказывает писатель Александр Мясников.
Был ли фюрер германской нации мистиком? Все документальные данные говорят, что нет. Известно, что после прихода НСДАП к власти многие оккультные общества были запрещены, а людей, связанных с оккультизмом, арестовывали. Гитлер в этом вопросе был прагматиком. Он сохранял все, что помогало ему в политике, а что мешало – безжалостно уничтожал. Другое дело, окружение фюрера. Например, Генрих Гиммлер действительно верил в оккультные силы и даже считал себя реинкарнацией короля Генриха Птицелова. Так же и другие нацистские бонзы верили в астрологию. Что же касается знаменитой организации Аненербе – «Наследие предков», то здесь вскрылись очень любопытные факты.
Оказывается, ученые не только искали святой Грааль и другие артефакты. Известно, что Аненербе имела колоссальный бюджет в несколько миллиардов долларов. Его отделения были во всех странах Европы. Но чем на самом деле занимались в Аненербе?
«Аненербе была одним из каналов перекачки нацистских денег в западные банки. Нужно понимать, что нацистский рейх был полностью вписан в европейскую финансовую систему. Это был канал по отмывке денег», – рассказывает писатель Стариков.
Гитлер не был ни безумцем, ни мистически настроенным человеком. Все рассказы о магической силе взгляда фюрера – поздние воспоминания людей, оправдывавших свое преклонение перед Гитлером. Действительно, он был превосходным оратором, достаточно посмотреть кадры кинохроники с его выступлениями. Но мало кто знает, что все свои выступления фюрер тщательно готовил, по нескольку раз репетируя перед зеркалом.
«Оратор не в плане своих речевых навыков. Он каждый раз знал, какой аудитории что нужно говорить. Если посмотреть три десятка его речей на протяжении полугода, можно увидеть, что он говорил вещи, противоречащие друг другу. Он был хорошим психологом. Никакой мистики в этом не было», – говорит Кормилицын.
Гитлер не был ни шизофреником, ни каким-то извращенцем, как сегодня пытаются нам представить. Это был расчетливый, жесткий политик и блестящий стратег. Он за считанные месяцы захватил всю Европу. Польша капитулировала через месяц, Франция, которая имела третью по величине и оснащенности армию, продержалась всего шесть недель, Дании хватило сил на два с половиной часа. Бельгия, Люксембург, Нидерланды сопротивлялись лишь 18 дней. Вряд ли мог безумец так легко захватить эти страны. Единственная и ставшая смертельной ошибка Гитлера – была в нападении на СССР. Именно советская армия смогла сломать хребет гитлеровской армаде. И тем больше велик подвиг советского народа, который смог победить такого сильного и умного врага.
Смотрите программу «Cекретные материалы» в субботу в 7:20 на телеканале «МИР».
«Мы сражаемся не за режим, а за народ» О чем мечтал, кого боялся и где ошибся Адольф Гитлер
Обреченный народ
Во «Второй книге» Гитлер писал: «Ценность крови, идея ценности личности и инстинкт самосохранения в немцах понемногу сходят на нет. Интернационализм в своем торжестве крушит ценности нашего народа. Демократия расползается, она губит идею ценности личности и в итоге гибельный жидкий навоз пацифизма отравляет разум, жаждущий самосохранения. [. ] Великая цель будущего — преодолеть эти симптомы разложения. Это и есть миссия национал-социализма. В результате всех этих усилий должна воссиять новая нация, которая преодолеет все козни современности и разрыв между социальными классами — вину за который и буржуазия, и марксизм несут в равной степени».
Немки копаются в мусоре в поисках еды, 1918 год
Фото: Three Lions / Getty Images
Симптомы упадка германской нации, о которых говорил будущий фюрер, находили подтверждение не только в теоретизированиях национал-социалистов, но и в сухой экономической статистике. Если в 1870-х годах на каждую тысячу немцев в год приходилось 40 новорожденных, то в XX веке это число упало вдвое. В Германии не только рождалось меньше людей — они питались ощутимо хуже соседей по региону. К 1933 году, когда нацисты пришли к власти, каждый немец хоть раз в своей жизни сталкивался с самым настоящим голодом. В памяти людей жила память о страшной блокаде портов, устроенных Британией и Францией в годы Первой мировой: из-за вызванного ей голода погибли несколько сотен тысяч человек.
Можно сказать, что двухсотлетняя европейская погоня за новыми землями к началу XX века завершилась: наибольшую выгоду от нее получили Соединенные Штаты Америки, Великобритания и Франция. Германии же после Первой мировой победителями было предначертано смириться с ролью прозябающей в нищете страны второго плана, удушаемой унизительным Версальским миром и непомерными контрибуциями.
Работница немецкой шахты, 1920-е годы
Фото: our-planet.berlin / Globallookpress.com
Немецкое сельское хозяйство и без того было крайне неэффективным, но крестьянство Старого света в целом сильно пострадало от веков колониальной политики. Европейские покорители железной рукой устанавливали свой порядок на других континентах и уезжали туда в поисках лучшей жизни: обратно хлынули потоки произведенных там товаров и продовольствия. В итоге если Великобритания и Франция кормились за счет практически бесконечных ресурсов колоний, то Германия, лишенная и колоний, и плодородных земель, умирала, причем не только экономически: голод вынуждал крестьян рожать меньше детей.
На кадрах нацистской хроники можно увидеть стройные ряды сытых, улыбчивых солдат в блестящих касках, беззаботную бюргерскую жизнь в городах — но на самом деле среднестатистический немец вовсе не был сыт, одет и обут. Перепись 1933 года показала: треть всего немецкого населения жила в деревнях с населением меньше двух тысяч человек. Если добавить к этому население городков до 20 тысяч человек, картина будет еще более очевидной: в таких поселениях жило 56 процентов немцев. Показательны и фотографии того времени: на них часто можно увидеть босых сельских школьников — у чьих родителей просто не было денег на обувь — и согбенных стариков около примитивных сельскохозяйственных орудий, влекомых тощей скотиной.
Жизненное пространство на Востоке
Решение этой проблемы сразу после Первой мировой войны немецкие политики того времени видели в одном: присоединение и «возвращение» новых территорий, на которых Германия сможет жить и кормиться. Примечательно, что после Первой мировой войны отказа от унизительного Версальского мира, прекращения выплаты репараций странам-победителям и «приобретения жизненного пространства» добивались практически все политические силы. Видели они и глобальное изменение мирового баланса сил и появление нового левиафана: Соединенных Штатов Америки, которым суждено было благодаря экономическому могуществу и обилию ресурсов (природных и человеческих) сменить Европу на посту мирового гегемона.
Гитлер считал, что противостояние с США будет носить цивилизационный характер: или мировой еврейский капитал одержит победу и раздавит Германию, лишив ее национального чувства, или крепость немецкого духа возьмет верх. «Европейская демократия будет заменена или системой иудо-марксистского большевизма, которая поглотит все государства, или системой свободных и независимых национальных государств», — писал Гитлер во «Второй книге».
Но такая радикальная точка зрения поначалу была маргинальной: гораздо более популярным в народе был председатель Немецкой народной партии национал-либерал Густав Штреземан, долгое время бывший министром иностранных дел. Он тоже принимал идею глобального соревнования, но видел Германию экономическим гегемоном региона, который с помощью могущества немецких банков и корпораций вроде Siemens, AEG и IG Farben добьется влияния в Европе и дружбы с США — и, соответственно, сможет защититься от агрессии со стороны Британии и Франции.
Фото: Scherl / Globallookpress.com
Штреземан также стал автором «долгового чуда» Германии и сумел положить конец финансовому закабалению страны. После Первой мировой войны Берлин вынужден был платить огромные репарации Парижу и Лондону. Те, в свою очередь, должны были расплачиваться по долгам с Вашингтоном, которыми обросли за время войны. Получалось, что Британия и Франция брали деньги у Германии и отдавали их американцам.
Чтобы разорвать этот порочный для Германии круг, Штреземан придумал крайне удачную схему еще более порочного круга: он стимулировал поступление инвестиций от американского бизнеса и параллельно набрал в долг у властей США. Затем он предупредил их: если Германия продолжит платить репарации, она будет не в состоянии возвращать долг Вашингтону, и вложившийся в немецкую экономику американский бизнес пострадает. Это заставило власти США давить на Британию и Францию, чтобы те не требовали слишком много репараций. Сложилась парадоксальная схема: немцы брали в долг у американцев, отдавали деньги французам и британцам в качестве репараций, а те возвращали их обратно американцам в счет долгов военного времени.
Эта «долговая карусель» в итоге позволила Германии добиться отмены репараций и, возможно, обеспечила бы ей процветание — практически на тех же принципах ФРГ обеспечила себе взрывной рост после Второй мировой войны, но в ход истории вмешалась Великая депрессия. Американцы утратили всякий интерес к немецкому рынку, а Германия пережила несколько волн девальвации и обнищания: на фоне утраты доверия к власти немцы развернулись лицом к губительной гитлеровской идеологии.
Гитлер на празднике урожая в городке Бюккебург
Фото: Mary Evans Picture Library / Globallookpress.com
На выборах марта 1933 года именно в аграрных районах севера и востока гитлеровцы получили абсолютное большинство голосов: самыми преданными избирателями и сторонниками нацистской партии стали измученные голодом и бедностью немецкие крестьяне. Вопреки официальной точке зрения советской историографии, именно они, а не промышленники стали становым хребтом гитлеровского режима, его главной опорой и главным героем. В Третьем рейхе не всякий земледелец заслуживал высокого звания крестьянина, интересы которых охранялись и защищались.
Ежегодные праздники сбора урожая собирали сотни тысяч человек и превращались в огромные нацистские митинги, где хранителей традиционных немецких ценностей — крови и земли — хвалили и прославляли. Ветераны военно-политической организации СС, кстати, после войны, по плану идеологов национал-социализма, должны были стать фермерами, заселить приграничные с восточными землями области и создать «расовый щит», за которым немецкие крестьяне могли бы спокойно жить и размножаться.
Праздник урожая в Германии
British Pathé / YouTube
Ненависть без причины
Гитлеровские воззрения можно понять через призму его извращенной логики, но даже она с трудом объясняет антисемитизм национал-социалистов. Одну из версий ненависти к евреям можно найти в идеологии рейхсминистра продовольствия Рихарда Вальтера Дарре — одного из главных сторонников защиты и прославления немецкого крестьянства.
Специалист по свиноводству Дарре сочетал свои животноводческие знания, очень превратное толкование истории и традиционные антисемитские агитки и пришел к выводу, что германские племена издревле занимались земледелием и противостояли безземельным кочевникам, наиболее опасными из которых были евреи. Современные наследники кочевников прошлого — жители городов, тоже совершенно оторванные от земли и не имеющие своей родины, а процесс переселения в города начался из-за евреев.
Дарре считал, что урбанизация началась в XVI веке, затем резко ускорилась после Великой французской революции, когда либералы объявили землю товаром, который можно было свободно покупать и продавать. Священная связь между землей и немецким крестьянством была разорвана — со времен объединения Германии в 1871 году каждая последующая перепись показывала, что земледельцев в стране становится все меньше. Негативный тренд подтверждала и постоянно снижающаяся рождаемость. Дарре считал, что вывод напрашивался сам собой — в городах, куда гонит людей «еврейская» экономика свободной торговли, германской расе не выжить.
Адольф Гитлер и Рихард Дарре
Его учение развил его помощник и будущий преемник, уроженец Российской империи Герберт Бакке. Он понимал, что вернуться к прошлому нельзя и Германии нужно было видение будущего. Адам Туз указывает на то, что Бакке считал свободную торговлю лишь ширмой для подконтрольного евреям британского империализма, который хочет прибрать к рукам богатства всего мира и уморить всех несогласных — в первую очередь крестьян. Если раньше общины жили отдельно и могли себя прокормить, то огромные капиталистические монополии обесценили их труд, включив его в мировую систему распределения ресурсов. Несмотря на то что монополизм смог обеспечить едой крупные промышленные города, именно в XIX веке мир столкнулся с самыми частыми и губительными вспышками голода в сельской местности. Бакке считал, что это неслучайно.
Фото: Hulton Archive / Getty Images
Гитлеровцы считали, что именно национал-социализм как самая прогрессивная идеология должен был избавить полезный для общества технический прогресс от его негативных античеловеческих свойств. Мощная пищевая промышленность должна была прокормить города — индустриальный хребет нации — а защищенные властями местные общины должны были обеспечивать себя продовольствием, а расу и народ — жизненной силой. Толкования Дарре и Бакке находили всецелую поддержку и одобрение антисемита Гитлера.
Враг на Западе
Придя к власти, Гитлер немедленно принялся реализовывать три основных начала своей политики: перевооружение, поддержка крестьянства и восстановление экономики. Как отмечает Туз, все эти задачи носили конкретный прикладной характер: Гитлер хотел возродить немецкий народ и поднять его из нищеты — ради этого он занялся восстановлением экономики, созданием рабочих мест и обеспечением привилегированного положения крестьянства, которое в новых условиях должно было дать прирост населения и повысить шансы немцев в межрасовой борьбе.
Перевооружение армии, флота и создание мощной авиации не были блажью милитариста Гитлера — все это делалось, полагает Туз, для немецкого народа. На первых порах вермахт должен был обеспечить защиту от британцев и французов — нападения которых ждали в любой момент — а затем обеспечить завоевание для народа новых плодородных территорий, чтобы навсегда избавить его от нищеты и голода. «Будущее Германии зависит от возрождения вермахта и только от него. Все другие задачи должны быть отодвинуты на второй план», — говорил Гитлер.
Немецкие солдаты в Берлине на параде в честь нового начальника штаба армии генерала Ф. фон Фрича. 6 марта 1934 года
Но он верил, что мировой еврейский капитал и его главный ставленник — президент США Франклин Рузвельт — не оставят Германию в покое. Впереди Третий рейх ждала схватка с главным противником — Соединенными Штатами. Тягаться со столь могущественным оппонентом можно было только обеспечив себе мощнейшую экономику с обилием ресурсов, территорий и огромным рынком сбыта. Проект «Великая Германия» получил практическое обоснование. По сравнению с межконтинентальной войной со Штатами захват Советского Союза — который Гитлер тоже считал марионеткой мирового еврейства — виделся ему не целью, а средством. Средством состязания с американцами.
Войну с Британией и Францией Гитлер тоже не спешил начинать — одно время он надеялся, что британцы предпочтут не вмешиваться в его конфликт с Соединенными Штатами из-за своей тайной ненависти к ним и боязни за сохранность имперских земель. Он верил, что сможет договориться с британцами: те сохранят богатейшие заморские владения, а Гитлеру дадут властвовать в Европе. Лишь когда Париж и Лондон после захвата нацистами Чехословакии недвусмысленно дали ему понять, что любая дальнейшая аннексия будет встречена войной, фюрер понял — прежде чем завоевывать дальнейшее жизненное пространство на Востоке, надо разобраться с врагами на Западе.
Немецкие солдаты в Норвегии. Оккупация этой страны позволила им получать чрезвычайно необходимую военной промышленности железную руду из Швеции
Фото: Keystone / Getty Images
Война на поле и в цеху
В итоге немецкие стратеги и вермахт, продемонстрировав чудеса изобретательности и выносливости, подчас подкрепленной первитином, молниеносно захватили Францию — к удивлению множества нацистских генералов. Германия сразу стала доминирующей силой в Европе.
На континенте ненадолго воцарилось некое подобие мира: немцы захватили Францию, но сил для штурма Великобритании у них не было. Британцы тоже не обладали технической возможностью вторгнуться на континент. Американцы только-только начали раскручивать гигантский маховик своей индустриальной мощи, заложив основы военно-промышленного комплекса, который вскоре превратит США в сверхдержаву. Советский Союз в это время был в дружеских отношениях с Гитлером и поставлял ему, например, зерно, нефть и легированные металлы.
Война перешла в индустриальную стадию: ее исход зависел от подвигов промышленников и заводских рабочих. У Германии не было никаких шансов. Вопреки мифу о том, что «вся Европа работала на Гитлера» и обеспечивала ему невероятную мощь, те же авиазаводы Франции были чудовищно неэффективными: производство немецкого самолета в оккупированной стране требовало вчетверо больше рабочих рук, чем на родине. За 1941 год американцы поставили в Великобританию 5 тысяч самолетов — Франция осилила лишь 78 единиц. «Великой Германии» к тому моменту не хватало ни еды, ни нефти, ни стали, ни угля, ни рабочих рук, ни даже вагонов для транспортировки ресурсов.
Немецкая фабрика по производству танков
Несмотря на все усилия, промышленность Третьего рейха не могла состязаться ни с советской, ни с американской.. Фото: AP
Дошло до того, что в мае 1941 года — за месяц до вторжения в СССР — немецкий генерал Адольф фон Шелль предлагал частично заменить автомобильный транспорт вермахта лошадьми, чтобы снизить затраты бензина. Дефицит приводил к совершенно несовместимым с мифом об индустриальной мощи Германии казусам. Фирма Opel на одном из крупнейших заводов в Бранденбурге была вынуждена приостановить выпуск новых автомобилей — ей банально не хватало бензина для проверки работоспособности бензонасосов сходивших с конвейера машин. Исправлять ситуацию пришлось отдельным распоряжением властей.
Захват значительной территории Европы проблему не решил — нацистам отошли не только нефтяные запасы Франции, но и ее крупные потребители. Побежденным выделялось около восьми процентов довоенной нормы топлива — молоко на фермах Франции скисало, потому что некому было его вывезти. Из-за недостатка стали Германия и подумать не могла о реализации «Плана Z» — создания флота с авианосцами, линкорами и крейсерами, который мог бы бросить вызов флоту Его Величества. Дефицит практически всех необходимых для промышленности ресурсов преследовал нацистскую Германию вплоть до ее крушения. С этим ничего не могли поделать ни высокая трудовая дисциплина немцев, ни талант их инженеров, ни эффективность индустриальных гигантов страны.
Фюрер понимал, что в долгосрочном конфликте он проиграет, и действовать надо быстро. Мощный флот у Германии так и не появился, авиация подвела — во время вторжения во Францию погибла почти треть принимавших участие в боях самолетов, вся надежда была на вермахт, действительно одну из наиболее могущественных армий мира. Использовать его можно было только против одной страны — Советского Союза.
Гибель империи
Вторжение в Советский Союз решало несколько задач. Во-первых, уничтожение большевизма (нацисты именовали его не иначе как «иудобольшевизмом») полностью отвечало идеологическим запросам национал-социализма, который считал марксизм и западный капитализм двумя щупальцами мирового еврейства. Именно поэтому, кстати, пакт о ненападении между СССР и Третьим рейхом, заключенный в 1939 году, привел в ярость многих ветеранов гитлеровской партии — например, крупный промышленник Фриц Тиссен после известий о договоре поселился в Швейцарии и де-факто отдал свой бизнес государству.
Во-вторых, решался ресурсный вопрос: урожайные поля Украины должны были накормить Германию, а залежи нефти и металлов обеспечили бы немецкую экономику достаточным потенциалом для противостояния англо-американскому союзу. Чтобы местное население своей кровью не портило величие германской расы, для него были предусмотрены генеральный план «Ост» и План голода, руку к которому приложил уже упоминавшийся Герберт Бакке. Нацисты предполагали, что крупные города славян необходимо окружить кольцом из войск и перекрыть поступление к ним продовольствия, которое необходимо вывозить для обеспечения немцев — уморить голодом надо было от 20 до 30 миллионов человек.
Немецкие солдаты вывозят продовольствие, реквизированное у местного населения
Гитлер вообще невысоко ценил русских, украинцев и в целом славян. Он считал, что они неспособны к какой-либо организации и все время жили под властью иностранных господ — преимущественно немцев, которых русским и следует благодарить за то, что к сталинским временам сохранилось от великой культуры. Со временем, однако, их вытеснили евреи — процесс, который завершился большевистской революцией. «Современная Россия или, правильнее сказать, славяне русской национальности сделали своими вождями евреев, которые уничтожили предыдущий правящий класс и теперь пытаются доказать, что могут создать свое государство», — говорил фюрер.
Он, впрочем, просчитался в оценке СССР — страна, в которую он вторгся, оказалась не сборищем темных и неотесанных славян, а государством доведенной до абсолюта эффективности, государством, не щадившим ничего и никого ради достижения цели. Мощь советской промышленности, готовность режима и народа к чудовищным жертвам и помощь англо-американских союзников не оставила Германии ни малейшего шанса.
Несмотря на то что 22 июня 1941 года границу с СССР перешли три миллиона человек на трех фронтах общей протяженностью более тысячи километров одновременно, дав старт крупнейшей военной операции в истории человечества, Германия не была готова к войне с Советским Союзом. Ни логистически — снабжение фронтовых частей начало барахлить с самого начала, ни технически — легкие и средние немецкие танки начала войны не имели возможности поражать советские Т-34, ни с промышленной точки зрения. Немецкие генералы не раз удивлялись, как красная авиация продолжала свои налеты после уничтожения десятков тысяч самолетов и как танковые заводы Сталинграда работали во времена наиболее ожесточенных боев.
Выведенный из строя немецкий танк под Москвой
Поражение в боях за столицу СССР было закономерным финалом: авангард немецких войск сильно углубился на территорию СССР, и его снабжение было практически прервано.. Фото: Владимир Минкевич / РИА Новости
На момент вторжения вермахт оставался условно бедной армией — с начала операции «Барбаросса» на советскую землю пришли не только три миллиона человек, но и от 600 до 750 тысяч лошадей, которые перевозили припасы, амуницию и использовались для транспортировки орудий. Виной всему было не разгильдяйство немецких штабистов — у Германии просто не хватало ни ресурсов, ни денег для снабжения всей армии автотранспортом. Молниеносные моторизованные части у немецкой армии были, но — мало.
Только в 1944 году англичане и американцы, высадившись в оккупированной нацистами Европе, продемонстрировали миру полностью обеспеченную автотранспортом высокомобильную армию. Кстати, именно поставки колесного транспорта по ленд-лизу помогли моторизовать и Красную армию, благодаря чему после разгрома вермахта под Прохоровкой советские части начали практически неудержимое наступление на противника, не давая ему оправиться.
Немецкий военачальник признал, что лозунг «триумфа воли» над материальными обстоятельствами хоть и был выдвинут итальянскими фашистами и немецкими нацистами, но лучше всего он описывает Советский Союз. Примерно в это же время фюрер в кругу ближайших соратников впервые заговорил о заключении мира со Сталиным.
Тогда ни Гальдер, ни Гитлер еще не знали, что к концу 1941 года у СССР было не 360, а 600 дивизий.
Материал «Мы сражаемся не за режим, а за народ» вызвал бурную реакцию общества и СМИ. Редакция «Ленты.ру» еще раз подчеркивает свою принципиальную позицию: никаким проявлениям антисемитизма, расизма и нацизма нет и не может быть никакого оправдания. Вместе с тем беспристрастное изучение и обсуждение истории и всех ее нюансов поможет не только понять всю преступную и губительную сущность гитлеровского государства, но и избежать появления подобных бесчеловечных режимов в будущем.