Чем глушат рыбу браконьеры
Как усыпить рыбу
Как правильно усыпить (умертвить) рыбу, чтобы она не испытывала мучений.
Вопрос, о котором я хочу немного поговорить, довольно скромно обсуждается среди рыбаков, а многие на него вообще не обращают внимания, так как не считают это какой-то проблемой. Мне же кажется, что тема гуманного и правильного умерщвления пойманной рыбы, в некоторых случаях в разы важнее, чем сам способ ловли. Нужно понимать, что рыбалка в наши – это в большей степени увлечение, а не необходимость для выживания. и всё чаще можно встретить рыбаков, которые отпускают пойманную рыбу (сам я поступаю так же).
Но иногда, случается так, что рыба глубоко заглотила крючки, или получила травму при вываживании, или Вы принесли рыбу домой, а она ещё жива и как-то не очень комфортно начинать её обрабатывать, пока она ещё живёт. Вот именно эти случаи и требуют умения правильно и гуманно усыпить рыбу, чтобы и рыба не мучилась, да и у Вас не испортилось настроение от неправильного действия. Как известно, психика человека иногда может сотворить такое, что люди вынуждены обращаться к психиатрам, психотерапевтам и психологам. Попробую вкратце рассказать несколько способов, как же можно гуманно и с наименьшим вредом для Вашего здоровья умертвить рыбу. Заметьте, основным условием при этом будет и то, чтобы и рыба не испытывала мучений. Итак, приступим.
Способы усыпить рыбу
2.Если у Вас есть переносная морозильная камера, или Вы пришли домой, а рыба жива, последнюю смело можно поместить в морозильник. В этом случае, рыба «засыпает», при этом не испытывает ни боли ни каких-либо других «терзаний».
3.Многие рыбаки практикуют перелом позвоночника у рыбы. Скажу сразу, что я этим способом не разу не пользовался. Тут есть огромный риск, что рука соскользнет, и процесс умерщвления превратится в мучение.
4.Резкое и быстрое отсечение (отрезание) головы. Этот способ хорошо работает по мелкой рыбе и у рыб продолговатой формы. Например, так можно поступить с некрупной щукой, карасём, угрём, окунями и т.д. Для крупной рыбы этот способ умерщвления непригоден.
Какой метод выберете Вы, я не знаю. Единственное, на что хочу обратить внимание, всегда нужно оставаться человеком. Помните, что самый лучший способ не причинять рыбе «беспокойства» – это отпустить её в родную стихию. Ведь, как я уже говорил, на рыбалку мы ходим за эмоциями, а не за добычей пищи для выживания. Всего Вам хорошего.
Ловля рыбы: какие способы разрешены, что считается браконьерством
Ловля рыбы — это, пожалуй, один из самых простых способов обеспечить себе пропитание в чрезвычайной ситуации, да и не только в ней. Вот только у государства есть своё мнение по поводу того, как, что, где и когда можно ловить. И его приходится учитывать, чтобы не пойти по статье «браконьерство».
Ловля рыбы: что можно, что нельзя, какие последствия?
Браконьерскими на территории Российской Федерации считаются все способы рыбной ловли, перечисленные в федеральном законе «О рыболовстве» ФЗ-№166, как запрещённые. А также – нарушение допустимых квот по количестве и качеству добычи.
Запомнить всё это довольно сложно, поэтому, для простоты, лучше перечислить всё то, что разрешено законопослушному гражданину в рамках «любительской рыбной ловли». А именно под эту категорию будет подпадать рыбалка в условиях выживания. Сразу уточним, что далеко не факт, что вас после спасения из чрезвычайной ситуации потом привлекут по статье о нарушении правил рыбной ловли, но такие шансы есть. А учитывая любовь нашего государства к строгому соблюдению «буквы закона» для всех, кроме «избранных» — лучше заранее быть готовыми ко всему. Итак.
Какие способы рыбной ловли разрешены
Законопослушному гражданину РФ, не имеющему специальных лицензий, разрешены следующие способы рыбной ловли:
И всё. Все остальные методы ловли рыбы считают запрещёнными.
Какая ловля рыбы является браконьерской
Использование сети запрещено
Использование остроги запрещено
Настолько запрещено, что доблестные служители правопорядка кошмарят сайты, на которых рассказывается про этот инструмент, его историю и изготовление. По нам тоже, кстати, прошлись.
Боуфишинг запрещён
Технически, стрела подпадает под определение «устройства накалывания рыбы с берега или лодки». И пофиг, что в США это один из довольно распространённых способов ловли рыбы. С другой стороны, использование луков и арбалетов на охоте в 2020 разрешили, так что кто знает, может и до боуфишинга дело дойдёт. Но пока – ни-ни.
Запрещено использовать ловушки, химические средства лова, взрывчатые вещества, отгораживание или полное перегораживание части водоёма
Ага, все те методы, которые часто описываются в рамках «искусства выживания». Кстати, запрещено даже находиться возле водоёмов с динамитом или химикатами, а то многие «умники» очень убедительно врали, что «ненене, мы ничего такого не думали, мы просто это несём куда-то».
И словно бы этого всего было мало, есть ещё ограничения.
Дополнительные ограничения
Наказание за ловлю рыбы запрещенными способами
Что грозит человеку, по глупости или вынужденно эти ограничения нарушившему?
Прежде всего – конфискация средства рыбной ловли. Остроги, сетей, неправильных удочек, правильных удочек, если ими ловилась неправильная рыба в неправильном месте.
Затем – штраф от двух и до пяти тысяч рублей.
Дополнительный штраф за каждую обнаруженную рыбину, в зависимости от вида. За ещё живую, впрочем, платить придётся в 2 раза меньше. А за самку с икрой, наоборот, в 2 раза больше. Цена за каждую рыбину отдельно установлена государством и во много зависит от области. Просто для примера, такса на 2020 год примерно следующая: судак – 3305 рублей, сом, щука и карп – 925 рублей, налим, язь, линь, чехонь – 500 рублей и т.д.
НО. Использование динамита, электричества или химикатов, браконьерство в местах нереста или на путях миграции к нему, а также ловля рыбы на природоохранных территориях или в зонах чрезвычайной экологической ситуации, караются жестче. От 300 тысяч рублей штрафа, либо принудительными работами до 480 часов, либо исправительными работами до двух лет, а в крайних случаях – и лишением свободы на тот же срок или до полугода.
Итого
Исповедь браконьера: кто на самом деле губит рыбу в наших водоемах
Причины безрыбья в стране не в незаконном вылове, а в плотинах электростанций и работе промышленных предприятий, считает браконьер «со стажем», приводя весьма убедительные аргументы
Откровенное письмо, озаглавленное «Я – браконьер» прислал в редакцию журнала «Россия – добрый вечер!» один из его читателей. Вот что он пишет:
«С точки зрения российского закона, я наношу непоправимый вред рыбным запасам своей любимой Родине. Так ли это на самом деле? Попытаемся разобраться вместе.
Очень надеюсь, что найдутся оппоненты, которые попытаются опровергнуть мои доводы и найдут убедительные аргументы в пользу своих. Моя надежда в прояснении этого вопроса заключается в том, что в дискуссию вступят и представители природоохранных органов.
Итак, я считаюсь нарушителем закона, так как использую в своей рыболовной практике переметы и сети (что запрещено современным законодательством), как много веков ими пользовались наши предки.
Обывателю кажется, что нет ничего проще, чем ловить сетями: поставил в любом месте любого водоема сеть, и ты обеспечен уловом рыбы в несколько десятков, а то и сотен килограммов. Но удивительнее всего то, что в эти сказки верят (а может, им выгодно в это верить) те профессионалы, которые по долгу службы должны следить за рыбными запасами страны.
Так вот открою страшную тайну: сетями надо уметь ловить. Нужны навыки в обращении этими снастями, как, впрочем, и любыми другими: спиннингом, поплавочной удочкой, нахлыстовой и др., и, что более важно, — знания повадок рыб в различных условиях, при выборе места и способа постановки сети, потому что в отличие от той же ловли удочкой прикормка не используется.
Я часто предлагаю дилетантам такой эксперимент: беру удочку, а им предлагаю сеть, и подводим итоги, кто больше наловил. Не помню ни одного случая, когда бы я проиграл этот спор. Это могут подтвердить и серьезно подготовленные к ловле рыболовы-удочники, использующие современные снасти и ловящие на прикормленных местах. Их улов, при условии хорошего клева, всегда на порядок больше, чем у любого браконьера, ловящего сетями. Но к ним у инспекторов рыбоохраны и егерей претензий не бывает, хотя по российскому законодательству существует ограничение на вылов рыбы до 5 кг на человека. Где логика? И везут так называемые удочники после 2-3 дней рыбалки по 50, 100, а кто и 200 кг рыбы на человека.
Теперь спросим у инспекторов и егерей: в скольких случаях поимки браконьеров (которых бывает, как правило, не менее двух человек) с сетями, исключая весеннее время (время мутной воды), улов составлял хотя бы половину этого веса? Думаю, из сотен случаев единицы. Настоящих мастеров не так много в любом деле.
Еще смешнее дело обстоит с бреднями.
В моей практике было несколько случаев, когда местные рыбаки из деревеньки, возле которой мы рыбачили, по два-три раза проходили с бреднем одну и ту же заводь. И не поймав ничего, выносили вердикт: здесь рыбы нет. Я тут же следом ставил сети и всегда бывал с уловом.
Рыба не так глупа и умеет приспосабливаться. Сейчас в сеть, сплетенную из нитки, поймать рыбу можно разве только в мутной воде или в водоеме, заросшем подводной растительностью, где рыба не боится контакта с растениями. То же самое можно сказать про сеть с ряжью, так называемую трехстенку, которая у представителей природоохраны почему-то вызывает особую ненависть: вот, дескать, какой хитрой снастью ловят, совсем обнаглели. А между тем, эта сеть по причине своей демаскированности менее уловиста, чем сеть однорядка.
Самая маленькая ячейка, которую я использую, 4,5 см, т.е. рыба меньше 25 см мне не попадается, а самая крупная 45 см для крупного тайменя и сома. Другое дело обстоит с удочкой: иногда даже, несмотря на крупный крючок, садится малек. Как чаще всего поступают с ним (разрешенные законом) рыбаки? Крепко сжав в руке рыбешку (отчего, как минимум, рыба получает ожег и стресс, вспомним разницу температур воды и человеческого тела), чтобы не скользила, не очень-то церемонясь, отрывают ей губы, а то и голову, часто выбрасывая на берег. Иногда мелочь так досаждает, что какие могут быть тут церемонии.
Говорят еще — правда, не очень убедительно (думаю, чтобы оправдать запреты) — о вреде, наносимом рыбе сетью во время схода. Это полная ерунда! У меня жили в аквариуме рыбы, почти полностью лишенные чешуи в результате ловли сетями, жили прекрасно, быстро обрастая новой. А уж о потере пары чешуек во время схода говорить вообще смешно. Что же касается стресса (вспомним аквариум), то в родной стихии у рыбы, сошедшей с сети, проблем вообще нет, в отличие от сошедшей с крючка, испытавшей боль, часто с порванными губами или оставшейся без глаза, или еще хуже — с крючком или тройником в глотке, с тянущимся оборванным поводком, грузилами, блеснами, джиг-головками. Так какой способ ловли гуманнее?
Теперь перейдем непосредственно к рыбным запасам. Откроем книги о рыбной ловле под авторством С.Т. Аксакова или Л.П. Сабанеева и поразимся тому количеству вылавливаемой рыбы, которое было в XIX веке. Это было действительно богатство государственного масштаба. Сегодня восстановить бы хоть десятую часть этого изобилия. Куда все это делось? По мнению наших законодателей, все выловили сетями и бреднями. Это очередной миф или сказки для непосвященных.
Снова откроем книгу глубоко уважаемого Леонида Павловича и поразимся тем, как нам сейчас кажется, хищническим способам ловли и количествам запрещенных снастей, которыми пользовались наши деды и прадеды испокон веков. Наверное, вот они-то и виновники того, что от того количества и качества рыбы, которые были в их времена, нам достались жалкие крохи.
Вот ведь вредители какие: весной перегораживали все маломальские протоки и ерики сетями, вентерями, крыленами, жохами, наставками, вычерпывая сачками, малушками и подъемными сетями загнанную в ловушки из частокола, так называемые котцы, рыбу. Летом вылавливали неводами, ставными, ботальными, трехстенными, плавными сетями и бреднями, керси, кивками, переметами, сомовниками и подпусками, самоловами, стреляли на перекатах из ружей и арбалетов, использовали потраву. Осенью били острогой, садовьями, дергали самодерами. Зимой ловили сежей, аханами, пользуясь замором рыбы, вычерпывали ее и увозили возами.
А ловили во всех городах, селах и деревеньках, которые все и строились по берегам рек и других водоемов. А рыбу, как вспоминает С.Т. Аксаков, «удил всякий, кто мог держать в руке удилище, даже старухи».
По логике наших «сказочников», мы остались без бывшего в прошлом изобилия рыбы из-за предков, которые веками, не соблюдая правил и не имея службы надзора (вот недалекие), хищническими способами (выше перечислены далеко не все ныне запрещенные к использованию снасти и способы ловли) уничтожали эти самые рыбные запасы.
Но, продолжая следовать логике «сказочников», рыба у наших предков должна была закончиться года через 2-3. А у нас при таких ограничениях и таком количестве контролирующих служб, да еще при уже совсем немалом сроке действия этих ограничений, должно быть просто немыслимое изобилие этой рыбы.
Но все получается с точностью наоборот. Почему? Снова обратимся к классику. Л.П. Сабанеев пишет: «рыбы в Москва-реке стало заметно меньше, как только на ее берегу открыли фабрику по производства мыла, особенно пород, которые чувствительны к чистоте воды». Вот и первый след.
Вернемся в наше время. Может, мы не там ищем причину и не с тем ведем борьбу? Я приведу примеры своих многолетних наблюдений, основанных на собственном опыте. Во времена моего детства в нашем городе была популярна ловля подуста: мы ехали в район ДОКа, и, скатав шары из глины, «бомбили» воду в реке Белая. Потом приступали к ловле этого самого подуста и, не смотря на свой юный возраст, без улова не оставались. Потом подуст в реке исчез, исчезли раки, а чуть позже пропал ранее вездесущий пескарь. Река в районе нашего города Салавата практически обезрыбила. Рыбаки в поисках настоящей рыбалки стали уезжать в верховья или в низовья реки — искать другие водоемы.
Но тут настали годы перестройки, а как следствие — разрухи предприятий и сельского хозяйства. Выше по реке, в г. Мелеуз, закрылся химзавод, у сельского хозяйства не стало денег на покупку удобрений, что прекратило попадание их с полей в реки вместе с талыми водами.
И вот снова стали попадаться раки, пескари, а теперь и подуст. Даже давно забытая стерлядь, давшая название одному из городов Башкирии, напомнила о себе своим присутствием. Думается, что к этим событиям рыбоохрана никакого отношения не имеет.
Еще более показателен пример Казахстана, куда из-за изобилия рыбы (особенно поражает количество малька) мы теперь ездим на рыбалку. Возьмем, к примеру, приграничную к нам Актюбинскую область. Сельского хозяйства и промышленного производства вблизи от мест лова там нет. Развито только животноводство. Результат — отличная рыбалка и охота.
Основной поток граждан, пересекающих пограничный и таможенный пункт в п. Первомайский, — рыбаки и охотники. Причем сами казахские власти не препятствуют вылову рыбы, выдавая разрешения на ловлю сетями, где оговаривается только размер ячейки и количество ограниченных длиной сетей.
Кстати, у наших инспекторов рыбоохраны и егерей я часто справлялся, как получить лицензию на ловлю сетями, но вразумительного ответа не получил. Интересно, что один из таких разговоров состоялся на берегу одного из заливов нашей реки Белой, весной, когда я, так называемый браконьер, не рыбачил, а просто проезжал вдоль берега, где и повстречал представителей природоохраны, ловивших рыбу сетями.
На мой вопрос «где же все-таки можно получить лицензию?»они мне, почему-то смутившись, неохотно пояснили, что разрешение для них на ловлю сетями выдается в г. Уфе, а для нас, простых смертных, надо получать где-то в г. Самаре, но как это сделать и к кому обратиться, не знают. Кстати, свое разрешение мне они тогда не показали.
Теперь подведем итоги вышесказанного: причина безрыбья лежит не в способах ловли — что и попытался доказать автор и что доказывает сама история рыболовства с древнейших времен, — а в сточных водах промышленных предприятий и сливе с полей сельского хозяйства ядохимикатов.
Но самой главной причиной оскудения наших рек я все-таки считаю плотины электростанций и других гидротехнических сооружений. Беда заключается не только в том, что закрыты пути проходным рыбам, что само по себе является проблемой (прадед автора, еще до революции, загарпунил белугу в реке Белая, в районе г. Бирска — вот ведь куда доходила! — которая сутки буксировала лодку с рыбаком), но и в том, что после сброса водохранилищами вешних вод в реки рыба мечет икру, а потом уровень воды при обратном наборе водохранилища резко падает, и миллиарды икринок остаются высыхать на открытом воздухе. А без подрастающего поколения ни у одного вида нет будущего.
Вот эти проблемы надо изучать, и заниматься ими специалистам, а не устраивать «охоту на ведьм».
Исповедь старого браконьера
История моего приобщения к ловле рыбы началась еще в дошкольном возрасте в деревне у небольшого озера. После завтрака я занимался «злостным браконьерством». Я почти полностью осушал небольшой водоем на дне старой деревянной лодки, с которой местный житель ежедневно проверял сеть на карася. После того как воды почти не оставалось, я вылавливал пару десятков верховок и пару карасиков на обед подаренному мне живому утенку.
Фото: Андрей Яншевский.
Через несколько дней хозяин лодки оценил мои труды и начал оставлять мне наименее ценную часть улова, а однажды даже взял с собой проверять сетку.
Так что у меня добыча рыбы началась с браконьерства, которое через год имело продолжение, но уже совсем в другом месте.
Перед первым классом школы бабушка взяла меня с собой к сестре, которая проработала всю жизнь в селе Никольском, где расположен первый в России рыборазводный завод им. В.П.Врасского.
И в этом тихом и безлюдном местечке мы заметили несколько крупных рыб неизвестной нам породы.
К следующему выходу за грибами мы подготовили палки с примотанными к ним вилками.
В результате успешной охоты бабушкам были представлены четыре пеляди.
Получили мы по полной – за воровство рыбы, за испорченные вилки, за грязную одежду, но рыбником из деревенской печи с нами поделились.
На следующий день дед сделал нам по удочке и отправил на добычу рыбы честным трудом.
Сиг любит мотыля и тонкую леску. Фото: Андрей Яншевский.
В Никольское мы ездили в течение нескольких лет и вот, когда мне было уже десять, и я вполне прилично освоил ловлю удочкой окуней и мелких подлещиков, меня сдали на обучение родственнику, который работал бригадиром артели по добыче рыбы на озере Велье.
Дядя Павел, как его все звали, начал с того, что показал мне самые уловистые места с крупным окунем, лещом, рипусом, снетком и форелью. Но, поскольку погода в тот день была на грани безопасности плавания, сети решили ставить на щуку и линя. Когда снасти поставили мы поехали «выполнять план» ловлей щуки на жерлицы.
Это был первый для меня пример, когда разрешенными жерлицами мы поймали больше, чем запрещенными для любительской рыбалки сетями.
Павел не только невольно доказал мне, что с промысловыми снастями могут конкурировать любительские, но и через несколько дней взял меня на ловлю со спиннингом. Эту ловлю я освоил на удивление окружающих очень быстро и ловил щук заметно больше, чем местные любители незаконных сетей.
Справедливости ради нужно уточнить, что никто из местных «браконьеров» не ставил больше одной-двух сеток с целью поимки рыбы на ужин. Любые промысловые попытки пресекались рыбаками артелей. Да и ловить с целью нелегальной продажи не было никакого смысла – каждый день артели свозили еще живые уловы в единственный на озере пункт государственного приема рыбы и любой мог ее купить для еды на выбор еще до учета в плане вылова.
Важно, что цена было более чем доступной, так как в условиях недостатка мяса государство дотировало цены на рыбу.
Поэтому личные сети ставили только в деревнях «на отшибе», от которых не поступало заказа на рыбу в ту или иную артель. Озеро большое, до приемного пункта далеко, да и лодочные моторы были только у профессионалов, поэтому рыбаки по пути завозили некоторую небольшую оговоренную часть улова.
В десять лет я познал ловлю такой браконьерской снастью, как морда или верша.
Трофей из лесного озера. Фото: Андрей Яншевский.
Дело было на сельском пруду, в котором проживали караси. Морду мы соорудили из мелкой металлической сетки для вентиляции в виде бочонка с обратным конусом на входе. С периодичностью в двадцать минут мы извлекали из заточения попавшихся карасиков, а чтобы не было скучно, ловили рядом на удочки.
В конце промысла стало ясно, что на червяка караси попадаются реже, но значительно крупнее. Больше я в своей жизни к ловле вершами не возвращался.
На очереди был бредень. Случайно поймав пару раков на червя на одном из заливных озер волжской поймы, мы решили сделать бредень из куска марли длиной около трех метров. Эффективность ловли была очень высокой, но продолжения не последовало из-за того, что мы в том году не смогли попасть еще раз в то же место. А раки в заливных озерах живут не везде.
Весной все многокилометровое пространство поймы покрывается общим слоем воды, и когда она сходит, то остаются заливные озера. Еще в детстве мы заметили, что население этих озер очень и очень разное. В одном могут обитать раки в огромных количествах вместе с линями, а в озере, которое расположено в десяти метрах нет ничего кроме густеры, плотвы и щуки.
Уже будучи в старших классах школы мы бригадой из четырех человек один раз в сезон – перед закрытием турбазы, выезжали на одно из таких озер на промысел раков. Было это в самом конце августа, когда раки прошли последнюю линьку. Ловили бреднем четыре огромных рюкзака отборных раков и отдавали их на общий стол.
Попался на червяка. Фото: Андрей Яншевский.
Будучи в восьмом классе мы с другом освоили ловлю на запрещенную тогда «пружину». К тому времени мы разъезжали на «Прогрессах-2» с 20-ти сильными «Вихрями» и ловили на коренной Волге ниже Куйбышева (Куйбышевской области).
Много было жереха, голавля, за судаком дальше километра от турбазы не плавали.
Улов на ужин. Фото: Андрей Яншевский.
Но, большинство рыболовов-любителей ловили с лодок леща.
Снасть «пружина» была логичным продолжением развития темы «кольцовка», в которой оснастка с крючком скользит по направляющей веревке к кормушке на дне. Пружина – это тяжелая кормушка, которая вместо скользящего грузила была на основной леске. То есть это была обычная сейчас фидерная оснастка. Вес кормушки достигал 200-250 г. так как ловили с глубин 8-14 м.
Вся изюминка в том, что в те времена совмещение грузила с кормушкой было запрещено правилами рыболовства. Причина – очень высокая эффективность снасти. Рыболовы просто «забывали» о суточной норме вылова рыбы в 5 кг. Ловили, пока клюет. А крупный лещ клевал не каждый день, да и на рыбалку не ходили как сейчас, для заполнения свободного от работы и забот времени.
На маленькой подмосковной речке. Фото: Андрей Яншевский.
С рыбалки в те времена была нужна товарная рыба для пропитания.
Мне такая ловля очень быстро надоела и я большую часть времени тратил на ловлю спиннингом жерехов, каспийского залома и язей. Но и здесь не обошлось без браконьерства.
Селедку можно было добывать не более двух штук на рыболова в сутки, а я ловил сразу месячную норму – на турбазе все знакомы между собой, родители работают в одном институте, но не все ловят и могут поймать рыбу.
Несколько раз я возвращался к ловле на пружину, когда элементарно была нужна рыба для натурального обмена на другие продукты питания (голодающим Поволжье оставалось долгие десятилетия).
Ловил ночью с лодки на волжских проранах, на две удочки с двумя крючками. За ночь удавалось поймать до 70 кг лещей. На обратном пути к лодочной стоянке долавливал еще десяток щук для ужина с соседями.
Несмотря на возможность поймать много рыбы, лично у меня никогда не возникало мысли «сделать деньги», то есть заняться ее продажей. Единственный раз мы с друзьями сделали попытку выручить деньги от продажи явно избыточного количества пойманных нами на спиннинг окуней.
Привезли рыбу на городской рынок, двое встали у пустого прилавка, один из нас получал деньги и сразу выносил их четвертому, ожидавшему на улице. Торговля происходила в бешеном темпе – никто и никогда на местном рынке не продавал 200-граммовых окуней по такой цене. Ажиотаж и сгубил «бизнес», через четверть часа появился директор с милицией. Двое из нас поимели очередной «привод», а двоим удалось унести выручку. На мотоцикл не хватило, но погуляли славно.
Родители, естественно, узнали о случае (в городе Новокуйбышевск в то время проживало не более 50-60 тыс. жителей) и популярно объяснили, почему запрещено торговать местной рыбой на рынке.
Главный аргумент – противодействие браконьерству с целью личной наживы.
Именно тогда я в первый раз задумался о разнице между ловлей рыбы для пропитания или удовольствия и добычей с целью обогащения.
В годы обучения в институте я вырывался на рыбалку только когда приезжал к родителям в Новокуйбышевск. Впервые на подмосковном водоеме я побывал на рыбалке, когда ждал официальных документов об окончании института. Диплом я защитил досрочно и оставались почти три недели свободного времени. Это было в марте и мы пошли на лед. Собственно большой разницы между ловлей под Куйбышевом и под Москвой тогда я не почувствовал.
Рыбы было достаточно много и разной, вот только времени на дорогу уходило намного больше. С сетями, вершами и пауками тогда мало кто связывался – сказывалось влияние большого количества рыболовов, объединенных в общества. Мы платили взносы, зарыбляли водоемы и конечно следили за браконьерством.
Развитие именно спортивной ловле в Москве в те годы дало стимул к развитию рыболовных снастей, которые через прилавки и общение на «Птичьем рынке» и на площади Белорусского вокзала быстро переходили «в массы».
Эти поплавочные оснастки поэффективнее любой ставной сетки. Фото: Андрей Яншевский.
Уже будучи членом сборной команды по поплавочной удочке и мормышке я случайно познал что такое «электроудочка».
Дело было под Саратовом, где нас после дружеской спортивной встречи пригласил на ужин капитан саратовской команды. Он служил егерем и пригласил показать, что собой представляет уже тогда известная, особенно в Прибалтике, одна из самых браконьерских снастей.
Электроудочка, с которой нас тогда познакомили, представляла собой отдельное небольшое судно, оборудованное генератором и садками для сохранения живой рыбы. После включения тока баркас чуть не подняли в воздух сазаны, щуки и море мелкой рыбы. Сачком был отобран один сазан на ужин, на десять человек.
То, что из этой удобной для ученых разработки сделали наши «умельцы» и есть современное орудие злостного браконьерства. Они изменили параметры разряда и оборудование стало убивать все живое.
Электроудочкой при мне пытался воспользоваться один знакомый, но плохое знание физики не позволило ему настроить оборудование на очень «мягкую» воду, а я естественно помогать не стал.
Для меня самого немного удивительно то, что деятельное участие в постановке жаберных сетей я принял уже, когда у меня была семья с маленьким ребенком. Мы отдыхали в деревенском доме у одного из старейших рыбаков-артельщиков в селе Велье.
Хозяин был давно на пенсии и ставил неподалеку от дома две небольшие сетки с дырками и ячеей на три, а то и на четыре «пальца», чтобы поймать несколько подлещиков на ужин. Он привлек меня в помощники «на весла», но на третий день мне осточертело вставать в четыре утра, чтобы хозяин добыл пяток рыб. Я предложил компромисс, по которому обязался наловить на две недели вперед и после этого спать спокойно.
После заключения сделки я сварил ведро пшенки с горохом, выбрал удобное место на песочке около бани, где проходил полив с глубиной около 3-х метров, закормил полведра с вечера, наковырял пару сотен навозных червей и сделал снасть для «дальнего заброса».
Супруга с сыном пришли меня проведать после завтрака, часов около девяти. Два пакета с рыбой они унесли сразу. Потом они приходили еще два раза и уносили рыбу, которую сваливали в старую ванную, в сенях дома.
Часам к одиннадцати пришел хозяин и сказал, что рыбы хватит на сезон, если удастся ее сохранить. Мы собрали снасти, последние пакеты с лещами и язями и пошли раздавать рыбу соседям.
И кто, в конечном итоге оказался браконьером? Местный житель, который ловил запрещенной снастью (он уже не был на службе и не имел законного права ловить сетью) рыбу исключительно для пропитания, или спортсмен, который на один крючок с поплавком, с берега добыл энное количество норм вылова.
Мое оправдание в том, что рыба была поймана все-таки не ради развлечения или наживы, поскольку вся она пошла на еду, а не на продажу.
Карасик попался не мелкий! Фото: Андрей Яншевский.
Нужно различать в браконьерстве браконьерскую снасть или способ ловли и браконьерский подход. Сама снасть не всегда служит целям браконьерства, но с другой стороны, и спортивная снасть легко может стать орудием браконьера.
С динамитом и электроловом все однозначно, а вот с и ловушками и сетями совсем нет.
Когда я говорю, что лично я против сетей, то я против сетей, которые стоят от берега до середины водоема у каждого нового коттеджа на берегу подмосковного водохранилища. И против сетей, которые ставят, перегораживая устья речек и проток во время хода рыбы. Я против всех сетей, рыба из которых идет в нелегальную продажу.
Но, особенно, меня лично, буквально бесят брошенные сети – они, как куча говна у автобусной остановки, плевок на все окружающее.
Так или иначе, но браконьерство с сетями, переловами рыбы, с недомерками лещей и судаков в большинстве случаев можно понять и даже простить.
Но, до тех пор, пока в обществе есть «неприкасаемые», есть и будет именно то браконьерство, с которым в старину боролись наиболее эффективными способами, включающими хирургическое вмешательство.
Сегодня нет никакой необходимости прибегать к дедовским способам воспитания. Для этого есть фото, видео, интернет и контактная информация на сайтах прокуратуры.
И еще важно, чтобы слова и мысли не расходились с делом. Ругаясь на «свалку» на берегу, проверь, не забыл ли ты пакет под собственный мусор.