Чем грозит потепление климата

Точка невозврата. Глобальную климатическую катастрофу признали неизбежной. Что человечество может сделать для спасения?

Фото: Lisa Maree Williams / Getty Images

Глобальное потепление — главная угроза человечеству в ближайшие десятилетия. Если мир продолжит игнорировать проблему, уже после 2040 года планета пройдет точку невозврата. Цена за человеческую расточительность будет очень высокой: с лица земли исчезнут целые страны, миллионы людей погибнут от наводнений, невыносимой жары и прочих природных катаклизмов, сотни миллионов будут голодать. В подобных условиях экологическая трансформация представляется неизбежной, однако времени может не хватить — всего за 20 лет миру предстоит провести настоящую революцию в энергетике и экономике. Потоп у порога — в материале «Ленты.ру».

Перегрелись

Межправительственная группа экспертов ООН по изменению климата (МГЭИК) выпустила доклад об изменениях климата на Земле, и выводы экспертов неутешительны. Средние температуры на Земле растут быстрее, чем когда-либо за прошедшие 2000 лет, а последние пять из них оказались самыми жаркими за всю историю метеонаблюдений начиная с 1850 года. Климатологи сошлись во мнении, что это произошло по вине человечества.

Транспорт, промышленность и энергетика ежегодно выбрасывают в атмосферу около 40 миллиардов тонн углекислого газа. Глобальное потепление способно снизить эффективность пищевых цепочек в Мировом океане, поставить под угрозу выживание крупных животных и нанести урон продовольственной безопасности.

Фото: Navesh Chitrakar / Reuters

В ООН заключили, что уже сейчас глобальная средняя температура примерно на 1,1 градуса по Цельсию выше, чем в конце XIX века, и в ближайшие 20 лет среднее значение превысит 1,5 градуса по Цельсию. Рост температуры приводит к таянию ледников, повышению уровня мирового океана, а также росту средней влажности воздуха, что только усилит жару и сделает невозможной жизнь, например, в Индии и странах Ближнего Востока.

Не менее страшное будущее ждет и Европу. Тающие гренландские ледники уже близки к точке невозврата, после которой дестабилизация ледяного щита на острове станет неизбежной. Произойдет замедление Атлантической меридиональной циркуляции (AMOC), а это чревато экстремальными погодными явлениям в Европе, в том числе усилением зимних штормов, летних засух и жары. Некоторые страны и вовсе могут исчезнуть: из-за повышения уровня моря под воду рискуют уйти десятки малых островных государств. В особо опасном положении находится государство Кирибати в Тихом океане, состоящее из трех низко расположенных архипелагов. По данным МГЭИК, подъем воды всего на 0,9 метра затопит две трети территории страны уже к концу этого столетия.

ООН заключила, что за последние 170 лет глобальная температура на Земле выросла на 1,23 градуса Цельсия и достигла максимума за 125 тысяч лет. Этого достаточно, чтобы увеличить вероятность так называемых волн жары в 20-150 раз. «Никто не находится в безопасности, ситуация быстро ухудшается. Мы должны относиться к изменению климата как к непосредственной угрозе. Так же мы должны относиться к связанным с ним кризисам природы — утрате биоразнообразия, загрязнению и отходам. Все это серьезные угрозы. Правительствам стран необходимо сделать план по достижению нулевых выбросов неотъемлемой частью своих обязательств. Они должны финансировать и поддерживать развивающиеся страны, чтобы они адаптировались к изменению климата, как и было обещано в Парижском соглашении», — заявила исполнительный директор ООН по окружающей среде Ингер Андерсен.

Фото: Michael Probst / AP

Последствия глобальных изменений погоды видны уже сейчас. Показательные примеры — недавнее катастрофическое наводнение в Германии, ущерб от которого оценили в 30 миллиардов евро. Отражением изменений погоды стали и масштабные пожары, охватившие летом 2021 года миллионы гектаров леса по всему миру: от России и Турции до США и Бразилии.

Более того, глобальное потепление уже отразилось на демографии. Аналитики Morgan Stanley заключили, что все больше семейных пар не хотят иметь детей, боясь последствий климатических изменений, многие опасаются, что дети не смогут пережить грядущих погодных изменений. Некоторые будущие родители не планируют заводить детей, чтобы не навредить планете: рождение одного ребенка приводит к выбросам в атмосферу почти 60 тонн углерода в год в развитых странах.

Срочные меры

Почти все страны мира признали климатическую угрозу и согласились бороться с ней, подписав Парижское соглашение. Более 200 государств обязались прийти к «нулевому углеродному следу» до 2050 года. Но пока это вылилось только в громкие заявления о сокращении выбросов по сравнению с доиндустриальной эпохой.

Из крупных загрязнителей только Евросоюз — третья экономика мира после США и Китая — оформил свое честное слово в юридически обязывающий документ, закрепив законом цель сократить выбросы на 55 процентов к 2030 году по сравнению с 1990-м. Для достижения поставленных целей Брюссель готовится ввести углеродный налог, запретить продажу автомобилей с бензиновыми двигателями, ввести налоги на выбросы для авиакомпаний и морских перевозчиков, а также заняться восстановлением лесов.

Фото: Kim Hong-Ji / Reuters

ЕС верит, что целей Парижского соглашения еще можно достичь, но это потребует быстрого сведения углеродных выбросов к нулю по всему миру. «Доклад МГЭИК демонстрирует огромную важность немедленных действий ради того, чтобы справиться с климатическим кризисом. Еще можно сдержать ускоряющееся изменение климата, если мы будем действовать прямо сейчас», — заключил замглавы Еврокомиссии (ЕК) Франс Тиммерманс. В Европе настаивают, что эра нефти и газа уходит в прошлое.

Экономика, построенная на полезных ископаемых, исчерпала себя. Мы хотим оставить следующему поколению пригодную для жилья планету

Другие крупнейшие загрязнители планеты — США и Китай. На них приходится половина мирового объема парниковых газов. При президенте Дональде Трампе США вышли из Парижского соглашения, но с приходом Джо Байдена вновь стали участниками договора. Сейчас экологическая политика стала одной из основных для Белого дома. «Ни одна страна не сможет справиться с этим кризисом в одиночку. Я знаю, что все вы прекрасно это понимаете. Все мы, особенно те, кто представляет крупнейшие экономики мира, должны активизировать свои усилия», — призывал Байден.

По его распоряжению к 2030 году не менее 50 процентов производимых в США автомобилей должны оснащаться электрическими силовыми установками. В стране также предлагается ввести новые стандарты выбросов транспортных средств, которые уже к 2026 году должны сократить загрязнения на 10 процентов.

Среди мер противодействия климатическому кризису — введение сборов на импорт загрязняющей природу продукции и стимулирующие выплаты поставщикам чистой электроэнергии. На борьбу с изменением климата США заложили в бюджете 3,5 триллиона долларов.

Фото: Ng Han Guan / AP

В Китае вредные выбросы в атмосферу на душу населения вдвое меньше, чем в США, но с населением почти в 1,4 миллиарда человек и стремительным экономическим ростом КНР оказался главной угрозой мировой экологии. В настоящее время Китай производит более четверти мировых выбросов парниковых газов. Главная проблема страны — уголь, который пока остается главным источником энергии. Власти обещают, что его использование будут постепенно сокращать. Исследователи из Университета Цинхуа в Пекине настаивают, что КНР нужно полностью отказаться от использования угля для производства электроэнергии к 2050 году и заменить его производством ядерной и возобновляемой энергии.

Климатический вызов

Свою лепту в загрязнение атмосферы вносит и Россия. Кроме того, она так и не представила план по декарбонизации. Однако последствия глобального потепления и потенциальные угрозы в стране признают. К примеру, спецпредставитель президента России по связям с международными организациями для достижения целей устойчивого развития Анатолий Чубайс, комментируя прогноз ООН, назвал его совсем пугающим. «Единственная хорошая новость — это то, что правительство впервые серьезно начало готовить страну к этому вызову, который, по моему убеждению, будет для нас самым главным уже в ближайшие десять лет», — сказал он.

Для решения проблемы с глобальным потеплением крупнейшие экономики мира отказываются от использования нефтегазового топлива. Чубайс неоднократно предупреждал, что отказ мировой экономики от углеводородов может дорого обойтись России, если она не начнет перестройку экономики. По его оценке, речь идет о 10 процентах ВВП. Одновременно бывший глава «Роснано» считает, что страна сможет сохранить статус великой энергодержавы, если заместит экспорт углеводородов на экспорт водорода. По словам Чубайса, сейчас газотранспортная система может использовать до 10 процентов пропускных мощностей для транспорта водорода.

Фото: Pascal Rossignol / Reuters

Несмотря на громкие заявления, на деле страна пока не готова к быстрой перестройке экономики. Председатель комитета по энергетике, депутат Госдумы Павел Завальный предположил, что переход на альтернативное топливо произойдет не ранее чем через десять лет. «На перспективу 10-20 лет энергобаланс сохранится при разных прогнозах развития возобновляемых источников энергии. В то же время энергопереход начался, и это можно увидеть по инвестициям. Резко растут вложения в альтернативную энергетику, включая солнечную, ветровую, водородную», — подчеркнул он. Чубайс также настаивал, что развитие этого рынка откроет перед страной уникальные возможности, причем действовать нужно как можно скорее.

У нас такое фантастическое преимущество, о котором мечтать не может никто. Надо вцепиться зубами и немедленно продвигаться в этом направлении

С другой стороны, экологическая трансформация может обойтись очень дорого. По мнению аналитиков, борьба человечества за окружающую среду и экологию приведет к неминуемому росту цен практически на все товары по всему миру — так называемой «зеленой инфляции». Вечно она длиться, конечно, не будет, но снижаться мировые цены станут только тогда, когда электроэнергии из возобновляемых источников будет в избытке, и она начнет падать в цене, но таких предпосылок пока нет. На рынке стабильно растут цены на металлы, из которых делают компоненты для ветряков, солнечных батарей, деталей электромобилей, зарядных станций, а также соответствующей инфраструктуры. Цены растут из-за увеличения спроса, из-за повсеместного роста зеленой энергетики и общего восстановления экономики от пандемического кризиса.

На фоне устрашающих прогнозов ученых экологическая трансформация в мире должна ускориться, что приведет к ужесточению государственных мер, росту расходов на модернизацию производств и углеродные налоги, и опять же — к росту цен на товары. Причем ведущие страны, в том числе европейские, уже начали воплощать в жизнь такую политику.

Существуют опасения, что некоторые зеленые проекты могут быть отменены или отложены, что затруднит решение климатических вопросов. По данным Международного энергетического агентства, чтобы ограничить повышение температуры до 1,5 градуса Цельсия в период с 2020 по 2050 год, потребуется увеличить ветровую и солнечную мощность в пять раз. К тому же переходу на зеленую энергетику мешает и сама природа: сильнейшие засухи фактически уничтожают гидроэнергетику. Подобные проблемы уже испытывают США, Китай и Бразилия.

Фото: Felipe Dana / AP

Текущее отношение некоторых правительств к климатической повестке не остановит повышение температуры относительно доиндустриального уровня на отметке в 1,5 градуса Цельсия, как было установлено в Парижском соглашении. Ученые выяснили, что для достижения целей договора миру необходимо вдвое сократить выбросы к 2030 году и совсем перестать их производить к 2050 году.

Гигантские затраты на переход к зеленой экономике и грядущий рост цен — ничто по сравнению с тем, что может случиться с планетой, если не принять срочных мер по ее спасению. Глобальное потепление — вина человечества, и именно оно должно с ней разбираться. Возможность взять на себя больше обязательств в этом плане у стран появится уже в ближайшее время: в начале ноября в Шотландии соберется отложенный на год из-за коронавируса мировой климатический саммит, который станет важнейшими переговорами по климату со времени подписания Парижского соглашения в 2015 году. Тысячи участников обсудят, как избежать негативных последствий изменения климата и дать человечеству шанс на счастливое будущее.

Источник

Пальмы в Москве не вырастут, а планета не утонет. Чем на самом деле грозит глобальное потепление

Каждый человек старше 10 лет видит, что стало гораздо теплее

— Почему разговоры журналистов с климатологами похожи на сюжеты апокалиптических фильмов? Заголовки типа: «Планета поджарится или утонет. Климатологи готовы рассказать правду». А швейцарский профессор, некий Рето Кнутти в интервью 2016 года вообще заявил, что планете осталось три года спокойной жизни. Все действительно так плохо?

— По большей части это вина не климатологов, а СМИ. Меня часто просят прокомментировать что-то вроде того, будет ли всемирный потоп и вся ли планета окажется затоплена. Спрашиваю, откуда такая новость. Вот, говорят, опубликовали статью. Я иду смотреть эту статью, и оказывается, что не вся планета, и не затоплена, и уровень повысится всего на несколько сантиметров. Свойство СМИ в данном случае — из мухи делать слона.

Но с нашей стороны проблема вот в чем. Когда люди чувствуют себя забытыми в науке, а хочется, чтобы свет софитов был поярче, они придумывают какой-то алармистский сценарий либо, наоборот, отрицают глобальное потепление. Есть круг специалистов — климатологи, модельеры климата, люди, которые занимаются наблюдениями; есть профильные институты, соответствующие кафедры. Поговорите там со специалистами, и я уверен, все в унисон будут говорить взвешенно, примерно одно и то же. Разноголосица и крики исходят от людей, которые имеют к климату посредственное отношение.

— Но в новостях мы постоянно видим: самое жаркое 21 июня за последние 50 лет, самое жаркое лето, самый теплый май, самый холодный май. Это ведь правда. Что происходит?

— Здесь мы подходим к вопросу об изменении климата. Есть ли глобальное потепление? С моей точки зрения, ответ однозначный. Если человеку не 10 лет, он видит, что стало гораздо теплее. Лето более жаркое, зима наступает позднее, сейчас до Нового года практически и снега-то не бывает. Поэтому здесь второго мнения быть не может. По данным станционных наблюдений, на территории России за 100 лет температура увеличилась на два с лишним градуса, причем основная часть этого прироста произошла в последние 30-40 лет.

Очевидно, что глобальное потепление есть, а в России оно происходит быстрее, потому что в высоких широтах северного полушария температура увеличивается быстрее. При этом есть причины физические, в частности, чем теплее, тем меньше снега, чем меньше снега, тем больше солнечной энергии поглощается поверхностью, и соответственно еще больше теплеет.

— Но один-два градуса — это как будто бы немного. Разве не так?

— Это разница между июнем и июлем. Если тенденция продолжится, летнее потепление будет на 3-3,5 градуса, а это уже разница между маем и июнем. Ощутим же мы изменения, если у нас май станет как июнь? Вместе с потеплением приходит изменение осадков, так как более теплая атмосфера содержит больше влаги. А температура и влажность определяют климат. Соответственно, у нас в Московской области климат будет такой, как сейчас в Воронежской; еще потеплеет — и через десять лет мы уже будем в Ростовской области, и так подойдем к Ставропольскому и Краснодарскому краям. Некоторые проблески южного климата мы уже наблюдаем. Кто жил или бывал на юге, знает, что там долго стоит жара, а потом раз — и ливень. В Москве все чаще можно увидеть такие погодные явления.

— А что же будет с южными регионами, где и так жарко?

— В южных регионах будет пожарче. Сейчас в июне там стоит жара, как в июле-августе. Дон, например, обмелел, так как из-за жары идут испарения. Но на юге глобальное потепление будет идти все-таки не такими большими темпами, потому что чем южнее, тем медленнее теплеет, и наоборот. Нам в целом еще далеко до США, скажем, где стандартные летние температуры — уже 30 градусов и выше, и люди там прекрасно живут. Ничего страшного в этом нет, если мы будем предпринимать усилия для адаптации: кондиционированные помещения, общественный транспорт, озеленение. Опять же, поливание улиц — это же все не зря делают, испарение забирает тепло и охлаждает поверхность. Естественными испарителями являются растения, трава, особенно кустарники и деревья, которые берут воду из грунта и испаряют ее. Замечали, что в лесу температура на 5-7 градусов ниже, чем в городе? Это за счет охлаждающего эффекта деревьев.

Уйдут ли под воду Амстердам и Калининградская область

— Глобальное потепление — это, в основном, тающие ледники. Что будет, если Арктика растает?

— Если морские льды растают, то ничего не будет. Известный факт, что лед вытесняет столько же воды, сколько он весит. Но тут важно понимать, с какой стороны смотреть на это. Последствие для чего: для человека, для животных, для экосистем?

— Например, социальные последствия какие? Я слышала, что из-за потепления может появиться много болезней, которые до сих пор были как бы заморожены, и могут появиться климатические беженцы.

— Если Гренландия растает, уровень Мирового океана поднимется на 6-8 метров, но вряд ли это случится в ближайшее время. Этот ледник будет таять порядка 1000 лет. А еще надо учитывать, что в геологических масштабах мы по идее должны идти к следующему оледенению, которое должно начаться через 10 тысяч лет. Но мы можем его на этот раз проскочить из-за антропогенного потепления.

Если растают морские льды, для нас это только выгодно — свободная ото льда Арктика, безледный шельф летом, значит, свободное перемещение грузов. Может начаться таяние мерзлоты, а там заморожены все болезни, на ней же построена вся инфраструктура на севере. Придется эти проблемы как-то решать.

Что касается болезней, это локальные, очаговые вещи, если их вовремя отслеживать, можно предотвращать последствия. Климатические беженцы, наверное, появятся, но причина не столько в изменении климата, сколько в бедности стран. Пример — США, во многих регионах там очень жаркий климат, но деньги вложены, люди адаптированы и ничего страшного не происходит. И обратная сторона: если люди целиком зависимы от условий природы, то, конечно, грядущие изменения без адаптации, на которую нужны деньги, могут сделать их жизнь неприемлемой.

— Если Мировой океан поднимется, что будет с территориями, которые расположены ниже его уровня? Все переживают за Амстердам, Венецию, Монако.

— Монако как раз расположено в предгорье, так что там никаких проблем не будет. Уровень Мирового океана к концу века поднимется максимум на 80 сантиметров, а по средним оценкам — 40-50 см. Это не так много, так что Амстердам или Венеция в ближайшие 100 лет под воду не уйдут. Для Голландии, конечно, это будет существенная проблема. Там, опять же, не вся территория расположена ниже уровня моря, но большая часть. Нужно будет им строить более высокие дамбы. Опасность это представляет больше для рифовых островов, которые могут размываться.

Проблема-то в том, что вместе с уровнем вырастет высота волны. Перед береговой линией есть часть моря или океана, обычно мелководная, и высота волны, которая обрушивается на берег, зависит от глубины вот этой части. Если, условно говоря, перед пляжем метр, то высота волны будет полметра, а если глубина будет полтора метра, то высота волны будет 70-80 сантиметров.

— Для каких территорий в России это может быть опасно?

— Из населенных регионов России может быть затронута Калининградская область, в какой-то мере Санкт-Петербург. Нужно будет как-то менять инфраструктуру на побережье, но подчеркну, это не катастрофа. Как пример таких изменений: уровень Каспийского моря менялся на два с половиной метра в течение прошлого века, море отходило, потом опять приходило. Как мы знаем, западное побережье Азербайджана и восточный Казахстан пережили это. Проблема серьезная, и убытки будут большие, но это не катастрофа, о чем свидетельствует ситуация с Каспийским морем.

— Правда ли, что каждый градус потепления означает снижение урожая на 10%. По некоторым оценкам — даже на 15 или 17%?

— Неправда, где вы такое прочитали? Здесь нужно понимать: сейчас происходит увеличение парниковых газов, для растений это вообще-то хорошо. Углекислый газ, солнце и вода — это условия для фотосинтеза. Более того, по концентрации парниковых газов мы в России находимся еще не в оптимуме. То есть вместе с потеплением климата зона устойчивого земледелия в России будет увеличиваться. Уже несколько лет мои коллеги-дачники обсуждают, что те сорта, которые раньше не росли в Подмосковье, южные, теперь устойчиво могут культивироваться.

— И все-таки в дискурсе звучат такие пугающие слова, как «вечная осень», «вечная весна». Опишите Россию будущего.

Значительно изменится север. Через 40-50 лет арктический ледяной покров станет сезонным, летом в Арктике вообще не будет льда, правда, зимой лед будет всегда. На сотни километров севернее сменятся зоны растительности: на тундру будет наступать кустарник, на кустарник — тайга.

— А в Москве пальмы случайно не появятся?

— Нет, скорее всего, в ближайшие сто лет в московском регионе растительность останется примерно той же, но постепенно условия станут предпочтительнее для тех растений, что сейчас растут в Воронежской области и южнее.

Проблема климата политизирована, но это не отменяет глобальное потепление

— Насчет того, что в мире глобальное потепление, ученые вроде сошлись. Но спорят про его причины. Все-таки человек перегревает Землю или энергия Солнца?

— Если я скажу, что человек, а не Солнце, это будет глупость. Нас греет Солнце. Поток энергии, который приходит от Солнца — 340 ватт в среднем на квадратный метр поверхности Земли — определяет то, что у нас абсолютная среднеглобальная температура воздуха у поверхности планеты 288 градусов Кельвина, т.е. — 14 градусов Цельсия.

Человеческая деятельность, связанные с ней выбросы парниковых газов прибавили чуть меньше градуса к этой температуре в среднем для Земли. Как мы уже разобрались, для той же России этот прирост больше, около двух градусов для среднегодовой температуры, а это уже немало.

— Как человек это делает? Говорят, даже коммунальное отопление влияет на микроклимат города.

— Влияет, но локально, а изменение климата происходит из-за выброса парниковых газов. Это и индустрия, и теплостанции, и производства, и крупная промышленность. Отказаться от этого человек уже не может, но может при желании существенно сократить выбросы, во-первых, перейдя на возобновляемые источники энергии, на гидроэнергетику, атомную энергетику, солнечную, ветровую, на газ, он более эффективен в сравнении с углем и нефтью; а во-вторых, меньше энергии потреблять.

У нас уже нет ламп накаливания, а это раз в 6 снизило количество потребляемой электроэнергии. Холодильник А+ потребляет в 3-4 раза меньше, чем холодильник 15 лет назад. Солнечные панели подешевели в 100 раз за последние 10 лет, возможно, еще через 10 лет они будут стоить, как бумага. Там, конечно, другие ограничения, например, остается вопрос, как потом утилизировать кремний. Но мы же не знаем, как пойдет дальше. Возможно, скоро все поверхности будет недорого сделать из солнечных покрытий.

— Говоря «мы», вы имеете в виду мир или Россию? Россия — пятая страна в мире по антропогенным выбросам парниковых газов. Россияне совсем не заботятся об экологии?

— Я говорю про мир в целом, но мы впаяны в эту мировую систему и никуда уже не денемся. У нас, конечно, свои особенности, мы никогда не перейдем на солнечную энергетику, как можно сделать в Штатах, потому что у нас в основном народ живет там, где не так много солнца. Но у нас есть гидроресурс, и он будет возрастать, потому что на севере будет больше осадков и северные реки станут многоводнее.

Россия на самом деле отнюдь не лидер в этих выбросах, нам не нужно прилагать сверхусилия, а достаточно пассивно-консервативных мер: более экономичное промышленное оборудование, теплоизоляция и, главное, решить проблему с лесами. Если грамотно организовать лесное хозяйство, то можно без экстремальных мер спокойно увеличить поглощение выбросов.

— Если, условно говоря, каждый человек посадит дерево, это как-то спасет ситуацию?

— Такие инициативы неплохи, но малоэффективны. Это хорошо в воспитательном плане, чтобы человеку прививалось понимание, что лес, дерево — важная часть нашей жизни. Но для эффекта нужны государственные инициативы.

— В 2016 году Россия подписала Парижское соглашение по борьбе с глобальными изменениями климата. По факту с тех пор что-то в политике нашей страны изменилось?

— Мы подписали его, но не ратифицировали, а без этого написанное там не обретет форму законов. Экономисты, политологи, юристы сейчас активно обсуждают, как это сделать правильно и безболезненно. Если мы не ратифицируем и встанем в позу, возникнут проблемы с нашими товарами, их могут обкладывать пошлинами, плюс репутационные потери. Ратифицируем — тут важно не перегнуть палку и не ограничить наш бизнес, производство. Я думаю, выгоднее нам его все-таки ратифицировать, что и случится в ближайшее время.

— Говорят, что глобальное потепление будет стоить миру дорого, и в связи с этим выдвигают разные теории заговоров, якобы отдельные компании хотят на этом заработать. Как вы к ним относитесь?

— Проблема климата политизирована, но это не значит, что глобального потепления нет и антропогенного влияния нет. Раньше говорили, что глобальное потепление — заговор нефтяных компаний, но сейчас эта тема не озвучивается, потому что эти же нефтяные компании являются акционерами компаний по производству чистой энергии. Непонятно, какой тогда для них интерес. Кто-то, может, и хочет заработать, но это не отменяет глобального потепления.

Как это используется? Честно говоря, никак

— Задача климатолога — наблюдать за изменениями. А какая практическая польза у этих наблюдений?

— Все, о чем мы поговорили, выросло из знаний, полученных из наблюдений за климатом. Знания нужны для того, чтобы понять причины, последствия и оценить будущие возможные сценарии развития событий.

— Хорошо. Вот вы установили причину наводнения в Крымске в 2012 году — это из-за потепления Черного моря. Что дальше делает научное профессиональное сообщество с этими результатами?

— Как это используется? Честно говоря, никак. Это интересный факт, но лично я не видел запроса или отклика, чтобы кто-то из региональных властей на это обратил внимание. Здесь надо признать, эта связь пока отсутствует. Такая проблема существует везде, я опираюсь на свой 15-летний опыт работы в Германии.

Хотя есть примеры, когда знания климатологов используются. В Швейцарии была река, которая постоянно выходила из берегов. Вместе со специалистами власти города провели анализ возможных колебаний уровня, вложили деньги, изменили русло, грамотно поставили мосты, слив, и с тех пор регулярных наводнений у них не случается. Это, конечно, хорошо, но в это нужно вкладывать деньги.

В Крымске нужна была модель высокого разрешения, для этого на месте постоянно должны сидеть несколько людей, а событие может случиться раз в 10 лет. Представляете, работает целая маленькая фирма, питаемая из бюджета, а год за годом толку никакого. Ни один руководитель не согласится на такое, скажет, что это бессмысленная трата денег, а проще деньги отдать тем, кто пострадал здесь и сейчас.

— Вот исследователи живут на станции в Арктике, куда не так-то просто добраться, наблюдают за Карским морем и выясняют, что его береговые утесы стали разрушаться с удвоенной скоростью. А что с этого нам, россиянам?

— Те люди, которые живут на труднодоступных станциях, как раз поставляют информацию для глобальных моделей прогноза, которые используются для прогноза погоды на всей территории России. Знания, полученные на тех широковысотных станциях, критически важны для прогноза на высоких широтах. А что там происходит? Во-первых, авиасообщение, во-вторых, там плавают корабли, подводные лодки. Корабль идет, а ему приходит прогноз — завтра ветром на путь выгонит ледяное поле. Это же критически важно знать.

Количество станций непосредственно связано с точностью прогноза. После развала Советского Союза много станций на севере закрыли, и тут же существенно ухудшился прогноз. Сейчас оборудование гораздо более совершенно, можно поставить автоматические станции. Но, как показывает опыт, всякие факторы — снегом залепило, медведь поломал, еще что-то случилось — требуют присутствия человека.

— И все-таки что там с Карским морем?

— Все то же потепление. Происходит эрозия берегов вследствие того, что тает вечная мерзлота. Берега северных морей — это лед с мороженым грунтом, температура повышается, лед тает, грунт становится мягким, все это сползает. Там действительно береговая линия на метр в год может меняться. Это важно понимать по многим причинам. Если по два-три метра в год она будет меняться, то за 50 лет могут растаять какие-то могильники или залежи метангидратов, пойдут выбросы. Изменения линии берегов нужно отслеживать для навигации, так как меняется глубина моря. Изучать это на местах важно, чтобы понять причины, механизмы, построить модель, оценить изменения через 100 лет и быть к ним готовыми.

Источник