Чем заменить имя персонажа в тексте
Чем бы таким имя заменить?
Все мы стремимся в тексте избегать повторений имен персонажей, и для этой высшей цели в ход идет все, что попадает под руку. Предлагаю взглянуть, как с этой нелегкой задачей справляются уважаемые писатели, в частности Ильф и Петров, Лев Толстой, братья Стругацкие, Мариам Петросян и Борис Акунин.
! Все классификации и тенденции ниже условны и построены на ограниченном количестве примеров. Разумеется, каждый автор имеет право сам строить свою модель замен, исходя из того, на чем именно он хочет расставить акценты.
! Будьте внимательны, иногда за одним скрином прячется несколько.
«Двенадцать стульев» (Ильф и Петров)
Стабильность стабильностью, но можно и пожонглировать.
Отношение к персонажам у Ильфа и Петрова различается. Одни сохраняют стабильность, другие активно перетасовываются со всякими контекстными синонимами.
Пример 1. Едва введенный в повествование Остап относительно стабилен. Ильф и Петров не называют его имени сразу. Они описывают его нейтральным словосочетанием «молодой человек» и активно продолжают использовать это же сочетание далее, пока не появляется имя.
Тут мы смотрим на Остапа словно бы издалека и, более того, о нем нет никаких данных, кроме того, что он молодой человек. Как только всплывают новые факты, авторы их оперативно используют для создания контекстных синонимов. Несколько раз «молодой человек» разбавляется контекстными синонимами: «продавец астролябии», «сын турецко-подданного», «пешеход».
Пример 2. Представленный читателю Остап Бендер все так же отличается относительной стабильностью. Он преимущественно «Остап».
Но, помимо «Остапа», он еще «Бендер» и «великий комбинатор». «Великий комбинатор» здесь устойчивое словосочетание для описания конкретно Остапа, и авторы эту фразочку явно любят.
Его уже не называют «молодым человеком». Один раз он упоминается как «утренний посетитель», но не просто так, а в контексте взгляда со стороны Эллочки, которая вряд ли догадывается, каким еще образом его можно именовать.
Эллочка — или «Эллочка», или «хозяйка», причем если у Остапа перевес в имя, то у Эллочки оба варианта используются равноценно.
Отдельно стоит отметить беспризорного мальчика. Он появляется в форме «мальчик» в соседних предложениях дважды, и его не стремятся выкинуть как тавтологию.
Пример 3. Отец Федор крайне стабилен. Он оставался именно «отцом Федором» с заядлым упорством. В то же время его жена именовалась как угодно: «матушка», «Катерина Александровна», «жена», «попадья».
Итого, персонажи, на которых Ильф и Петров делают акцент, проявляют стабильность: даже если используются разные варианты описания одного человека, есть один конкретный облюбованный вариант, которому авторы отдают предпочтение. В то же время женщины мелькают на вторых ролях и заменяются чем попало в равной степени без таких явных перекосов в пользу чего-то одного.
«Война и мир» (Лев Толстой)
Любитель местоимений и маленьких княгинь.
Пример 4. Лев Толстой, вводя Лизу Болконскую, сходу называет фамилию и титул, не упоминая имени, и дальше заваливается местоимениями. Даже нелегкая развилка с Анной Павловной, которая потенциально тоже «она», его не смущает (синий текст на второй картинке ниже)
На второй картинке карусели впервые появляется «маленькая княгиня», и от этого погоняла Лизе Болконской уже не отделаться.
Пример 5. Княгиня Болконская — существо уникальное. Все нижеописанные действующие лица называются стабильно по-человечески: князь Андрей, князь Ипполит, Анна Павловна. И только эта уникальная мадам в первую очередь не Лиза Болконская, а «маленькая княгиня».
Итого, княгиня Болконская: «жена», «хорошенькая беременная княгиня», «маленькая княгиня», «княгиня», «молодая женщина» и, кто бы мог подумать, «Лиза».
Пример 6. Пьера Безухова Толстой вводит так: «толстый молодой человек» (напрашивается параллель с вводом Остапа). Имя вбрасывается внезапно и без особых объяснений, но поскольку в центре внимания именно вошедший, то логично, что он же и Пьер.
«Толстый молодой человек» очень быстро заменяется на «Пьера» и стабилизируется, тогда как княгиня Болконская, очевидно, остается «маленькой княгиней» по гроб жизни.
П.С.: Анна Павловна стабильна, аки отец Федор.
Пример 7. Островок стабильности Ростовых.
Соня — просто «Соня». Наташа — просто «Наташа». Ростов — «Ростов» или (в моменте акцента на Наташу) «брат». «Николаем» он почему-то не называется, хотя казалось бы можно. Точно так же Наташа не называется «Ростовой». Толстому так захотелось.
«Стажеры», «Понедельник начинается в субботу» (Братья Стругацкие)
Бескомпромиссный контекстный минимализм.
Пример 8. Все более чем просто. Юра Бородин — просто «Юра». Дежурная по пассажирским перевозкам — «дежурная». Точка. И плевать, сколько раз придется повторить их.
Стабильность Юры объяснима. Он в центре повествования. Причем, если у Ильфа и Петрова акцентный персонаж (например, Остап), ненавязчиво заменялся фамилией или персональным «великий комбинатор», то Юра — просто Юра.
С дежурной интересно. По примеру какой-нибудь Эллочки ее можно было назвать хотя бы… «женщиной»? Но нет. «Дежурная».
Пример 9. Знакомство с новыми персонажами.
Незнакомцев лаконично описывают: «два пожилых человека»*. После чего один из них сразу опознается Юрой и становится «Быковым», без излишеств.
*Уже знакомая манера. У Ильфа и Петрова был «молодой человек». У Льва «толстый молодой человек». Тут все то же самое, только люди пожилые.
Второго Юра узнает не сразу, и этот самый второй успевает побыть «другим человеком», «этим человеком» и «человеком с породистым лицом». Опять-таки, неизвестную личность описывают визуально, после чего совокупляют одну из отличительных черт его внешности с нейтральным «человек», употреблявшимся ранее.
Пример 10. Стругацкие с заместительными не парятся. Не парятся настолько, что за каждым персонажем, порой, закрепляется конкретное название, которое не меняется даже, банально, на имя (!).
Быков и Юрковский называются исключительно своими фамилиями. Михаил Антонович — по имени отчеству. В отрезке ниже мелькает снисходительный компромисс: «капитан» и «штурман», ибо дважды Быков и Михаил Антонович в одном предложении — это уже перебор.
Пример 11. При повествовании от первого лица необходимость в контекстных синонимах для главного персонажа отпадает в принципе. Остаются только «я» и его производные.
…но ведь есть еще другие персонажи. Вот так вводятся незнакомцы в «Понедельнике…». Тут они не опознаются с виду, знакомство происходит с нуля.
Вместе они: «двое», «молодые люди» (classic), «приятные люди».
Одного вначале называют «один», и далее модифицируют по мере всплывания фактов: «тот, что поднимал руку», «горбоносый». Другого называют «второй» и затем «бородатый». «Горбоносый» и «бородатый» стабилизируются.
Пример 12. В «Понедельнике…» бескомпромиссная стабильность, какая была в «Стажерах», немного разбавляется.
Итого, Стругацкие не особо фантазируют. Предпочитают не отвлекать читателя и делают упор или на имя, или на фамилию. В крайних случаях немного вбрасывают максимально ненавязчивые контекстные синонимы.
При этом наблюдается интересная закономерность: в «Стажерах», где повествование идет от третьего лица, наименования персонажей стабильнее, чем в «Понедельнике…», где подача идет от первого лица. От первого лица Стругацкие свободнее позволяют себе периодически подменять имя фамилией и наоборот.
«Дом, в котором» (Мариам Петросян)
У Мариам Петросян, как и у Стругацких, контекстный минимализм. Но если у Стругацких альтернативы в принципе были, то у Петросян их по сути и нет. У персонажей нет имен и фамилий, есть только клички. А кличка — она одна.
Пример 13. От первого лица.
Лорд — стабильно «Лорд» и один раз «состайник». При этом «состайник» он в отстраненном контексте «Ближайшие пару дней мы будем лицезреть. » Но здесь и сейчас он «Лорд».
То же касается и всех остальных обитателей «Дома». Курильщик, Горбач, Лэри, Македонский не изменяют своим кличкам. С Табаки удобнее, потому что его кличка разбивается надвое.
Зато по какой-то причине вариабелен «Слепой». Он не только «Слепой», но и «слепец» и «Великий-и-Ужасный». Возможно по той причине, что все остальные ребята перемешаны, а Слепого слишком большая концентрация на метр квадратный текста, и его решили любой ценой разнообразить.
Пример 14. От третьего лица.
Все та же бескомпромиссная стабильность. Фокальный Кузнечик один раз «мальчик». Сестра Агата периодически или «сестра» или «сестра Агата». Лось и Седой упорно стабильны.
«Турецкий гамбит», «Алмазная колесница» (Борис Акунин)
Наборы для регулярной замены каждого.
Пример 15. Варя — центральный персонаж и она стабильна. В самом начале еще «Варенька Суворова» и «Варенька», но дальше становится «Варей».
Пример 16. Все остальные вокруг крайне стабильной Вари называются разнообразнейше. У каждого персонажа есть некий пакет наименований, и все эти названия сбалансировано чередуются.
Пример 17. Пакет наименований с ходом повествования эволюционирует. Фандорин приобретает новые названия. Теперь он не только «Эраст Петрович», но и «титулярный советник», «бывший волонтер» и даже «мизантроп».
Из них «Эраст Петрович» и «титулярный советник» — из категории универсальных заменителей, а «бывший волонтер» и «мизантроп» пришлись к слову, исходя из контекста.
Пример 18. Если в «Турецком гамбите» главный персонаж — стабильная Варя, то в «Алмазной колеснице» акцент уже на Фандорине. От этого он отнюдь не становится по типу Вари просто «Эрастом», но зато все так же сбалансировано реализуется присущий ему персональный пакет универсальных заменителей: «Фандорин», «Эраст Петрович», «титулярный советник».
«Доронин» поначалу равномерно чередуется с «консулом» (как это было с генералом Соболевым), потом к его универсальному пакету добавляется еще «Всеволод Витальевич».
В отрывке ниже также наблюдается введение нового персонажа Сироты. Он вводится как «молодой японец», после чего становится «своим сотрудником» и «письмоводителем».
Пример 19. В подобной манере подаются в принципе все персонажи.
Кого из персонажей заменяют?
В отрывках выше наблюдается парочка смутных тенденций:
У Стругацких и Мариам Петросян стабильны практически все, пока замены не требуют слишком уж навязчивые тавтологии. И авторов ничуть не пугает, что на одной странице текста у них одно и то же имя повторяется с десяток раз. Правда в том, что имя (фамилия) персонажа — нейтрально. Увлеченный рассказом читатель его не замечает. Если это имя, конечно, не какой-нибудь Амвросий Амбруазович.
Какие заменители используются?
Подведем итоги, какие заменители мы увидели. Грубо говоря их можно разделить на две категории: универсальный пакет и факультативный.
В личный универсальный пакет персонажа могут входить такие составляющие, как раздробленные ФИО, должность, профессия, титул, национальность, персональное прозвище. Универсальный пакет используется вне зависимости от контекста. Разные авторы применяют его по-разному:
Порой один и тот же заменитель из универсального пакета авторы умудряются разнообразить с помощью прилагательных.
Пример: «хозяйка», «маленькая хозяйка», «очаровательная хозяйка».
Также универсальный пакет по ходу повествования может меняться. Так, Фандрин поначалу был «волонтером», но позже стало ясно, что он еще и «титулярный советник», после чего «волонтер» утратил актуальность.
Факультативный пакет варьирует в зависимости от контекста. В него может входить то же, что и в универсальный, но вот так регулярно чередоваться оно уже не будет. В него вбрасываются:
Казалось бы, так и просится сквозь весь текст чередовать «Боруто»/«парень». Однако общие заменители из факультативного пакета в отрывках выше использовались исключительно редко и преимущественно при знакомстве, когда даже имя человека неизвестно. У Ильфа и Петрова «молодой человек» даже сделал попытку закрепиться и пустить корни, когда его вышибло именем. В универсальный пакет он так и не вошел.
Отдельно стоит отметить факультативные заменители, основанные на внешности персонажей. Чисто теоретически ничто не мешает использовать их в качестве универсальных. Но в отрывках выше они тоже всплывали в основном при знакомстве. Не за что зацепиться, кроме внешности, и начинается: «горбоносый», «бородатый», «человек с породистым лицом».
! Ни в одном из приведенных выше случайных отрывков мне не встречались: «блондины», «брюнеты», «розоволосые», «голубоглазые», «ониксоглазые», «ночеглазые» и прочие потрясающие личности по типу.
Помощь начинающим (и не очень) авторам. Имя персонажа
14.10.2018, 15:45 Автор: Клэр Вирго
Что в имени тебе моем.
И правда, что?
Имя — это то, что дает представление о герое. Как-то мне сказали, что имя неважно при описании персонажа. Я возразила, что наоборот, очень даже важно. А почему, давайте разбираться вместе.
Вот есть герой. Мы о нем еще ничего не знаем. А вот автор сообщил нам его имя. Неужели вам и правда кажется, что имя — это всего лишь имя, и ничего по нему узнать нельзя? Плохо, если это действительно так.
Во-первых, имя дает представление хотя бы о приблизительной национальности героя. Особенно это важно для тех, кто любит читать работы с героями только из определенной страны. Например, вы любите только работы про Россию и про Машу с Пашей. Будете ли вы читать произведение, главным героем которого является Роберт, Омар или Айко? Вряд ли.
Вот и получили мы первое представление о герое. Исходя из имени, можно также предположить кое-какие черты личности. Если герой грек, итальянец, испанец, русский, то, скорее всего, будет довольно экспрессивен, эмоционален, а еще будет «разговаривать руками», т.е. активно жестикулировать. Если он англичанин, финн или швед — будет более сдержан и холоден.
Одежда тоже приходит на ум в связи с именем (и национальностью). Индеец — перья, кожаные или полотняные штаны, сандалии. Индус — дхоти и тюрбан или сари. Араб-кочевник — бурнус и куфия. Американец — джинсы (скорее всего). Продолжать можно до бесконечности.
Теперь давайте поговорим о длине имени. Безусловно, когда большинство адекватных читателей видит дли-и-инное имя, состоящее из пяти-десяти (а то и больше) частей, то сразу начинает плеваться и закрывает работу. «ЙАшка», — презрительно цедит читатель. Но не спешите делать скоропалительные выводы. Давайте вспомним всем известные примеры длинных имен.
София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская, больше известная нам как императрица Екатерина II. Во-первых, заграницей порой используют не одно второе имя, а два, три и даже пять. Это уж как родителям захочется. Во-вторых, иногда такое имя говорит о высоком статусе носителя. Поэтому не все так однозначно, как может показаться на первый взгляд.
Пеппилотта Виктуалия Рульгардина Крисминта Эфраимсдоттер Длинныйчулок. Знаете такую? Уж не знаю, чем руководствовалась Астрид Линдгрен, придумывая своей героине такое имечко, но согласитесь, выглядит это довольно забавно и по ЙАшески. Причем если прочитать внимательнее, становится понятно, что Линдгрен использовала в этой «связке имен» даже нечто, похожее на отчество. Пеппи — дочь Эфраима Длинныйчулок. А Эфраимсдоттер в ее имени так и переводится — дочь Эфраима.
В связи со всем вышесказанным хочу дать несколько практических советов, как дать имя герою и не попасть при этом впросак.
1. Всегда давайте имя персонажу, исходя из реалий его мира. Учитывайте страну, в которой он живет, принципы образования имен в этой стране. Взять, к примеру, Литву. Вот у них в одной семье будут разные фамилии. Если бы Алла Пугачева при заключении брака с Миколасом Орбакасом взяла бы его фамилию, то стала бы Орбакене. А дочь у него носит фамилию Орбакайте. Окончание фамилии указывает на семейный статус носящего — мужчина, замужняя женщина (вдова), незамужняя женщина. При этом не обязательно брать фамилию мужа, можно просто добавить необходимый суффикс к своей, указывая на то, что стала замужней женщиной.
Как думаете, нужно учитывать такие нюансы в своих работах? Жизненно необходимо. Это придает произведению реализма. Такому автору всегда хочется дать печенек за знание матчасти.
2. Смысл имени. Да, русскую девочку могут звать как угодно (встречала такие имена, что Даздраперма — еще вполне прилично), но если имя необычное, то требуется обоснование. Допустим, имя как-то расшифровывается. В последнее время опять вошли в моду подобные имена. Мальчиков стали называть Владпутами и Едросами, к примеру (чистая правда). Родители-патриоты назвали дочь Россией или Москвой. Или мама прочитала какую-то книжку, и ей так понравилось имя героини, что она решила назвать дочь в честь нее. Обоснование нужно всегда. Нельзя дать странное для страны или национальности имя и забыть пояснить, почему это так, а не иначе.
3. Избегайте длинных имен, если этого не требует сюжет или исторические реалии. Поверьте, мало кто назовет полное имя героини Астрид Линдгрен, зато все помнят, что ее звали Пеппи. Этого достаточно. Не думайте, что длинное имя подчеркнет значимость героини. Скорее, оно сразу будет ассоциироваться с Мэри Сью.
4. Не забывайте об обычаях. В давние времена существовал такой обычай — давать имя ребенку не сразу, а позднее, когда он уже подрастет и проявит свой характер. Так подбирали более подходящее имя. А были и обратные ситуации. Допустим, индейцы называли своих детей именем, которое должно было стать для них неким стимулом для развития. Некоторые народы давали два имени — одно имя обычное, для всех, второе истинное, тайное, которого никто не знал, кроме родителей. Так избегали сглаза. Считалось, что проклясть или сглазить ребенка можно только в том случае, если знаешь истинное имя. И обычаев разных несть числа. У каждого народа, в каждой культуре. Забывать об этом не стоит.
5. Если ваш мир выдуманный, фантастический или вообще инопланетный, то, с одной стороны, все гораздо проще. Можно давать любые имена, какие в голову взбредут. С другой стороны, все сложнее, потому что обосновать выбор имен все же надо. Здесь уже автор сам придумывает принципы образования имен, обычаи и прочее. Но давать имена, которые ничем не обоснованы, а просто потому, что так захотелось левой пятке автора, нельзя ни в коем случае.
6. Учитывайте особенности языка. Вспомните книгу (или фильм) «Сегун» и его главного героя с фамилией Блэкторн. Японцам было очень трудно называть его по фамилии, потому что в их языке нет буквы «л». И произносить ее им очень трудно, т.к. язык для этого не приспособлен. Они ее коверкают при произношении. Соответственно, в других языках есть буквы, произношение которых сложно для нас, потому что мы не привыкли их произносить. И тоже будем что-то коверкать.
7. Ну и наконец, прозвища. Конечно, это не совсем имя, но ведь они тоже даются не просто так. Они могут отражать внешность, характер и даже способности или профессию. Самым ярким примером являются коротышки из Цветочного города. У них-то это были имена, но они настолько похожи на прозвища, что в качестве примера подходят не хуже. Вспомните, Тюбик — художник. Пилюлькин — врач, Сиропчик — любит сахар и сладости, Пончик — толстый и любит поесть, Знайка — все знает, а Незнайка — не знает ничего. Эти имена настолько на слуху, что стали практически нарицательными. Вот и прозвища могут о многом нам сказать, в том числе и об отношении того, кто дал прозвище, к тому, кому он его дал. Если Паша из первого подъезда зовет Мишу из третьего не иначе как «жиртрестом», то это не только дает представление о Мише как о толстом мальчике, но и об уровне воспитания Паши и его нелюбви к Мише. Иногда такое прозвище приклеивается на всю жизнь, даже если человек с годами перестает ему соответствовать. Был Миша маленьким и толстым, а потом вырос, стал ходить в спортзал и стал высоким и стройным. И теперь он скорее «каланча», но его так и зовут «жиртрестом» по старой памяти.
Прозвища также дают за приверженство к какой-то религии, течению или просто убеждениям. Вегетарианца могут называть «травоядным» или «лошадью», любителю техники фирмы «Эппл» — «яблочником» и т.п. Политические убеждения порой играют не последнюю роль.
Национальность тоже является поводом давать прозвища. Южные народы все как один «чурки», восточные — «узкоглазые», а африканцы — «черножопые». Мало того, что это не политкорректно, так еще и расизмом попахивает.
Частенько прозвища образуются из исковерканного или переиначенного имени или фамилии. Чаще всего, такие прозвища дают в школе одноклассникам. Но и учителям тоже часто достается.
Кроме прозвищ есть еще такое понятие, как «кодовое имя». Обычно их дают высокопоставленным или известным людям, чтобы не было понятно, о ком идет речь. Это могут быть президенты, мировые звезды или иные охраняемые лица вплоть до преступников.
Напоследок хочется обратиться ко всем авторам — начинающим и не очень. Главное, что надо делать, когда даешь имя своему персонажу — думать. Всегда. Задавать себе вопрос: а почему именно так? Если вы нашли правдоподобный ответ (не только для себя, но и для остальных) — все хорошо. Если нет — попробуйте поменять имя. Глядишь, и работа станет лучше, и читать ее будет приятнее.
Желаю авторам творческих успехов и обоснуя на ниве «называния» своих персонажей.