Чем занимается бизнес юрист
Чем занимается бизнес юрист и где его найти?
Любая предпринимательская деятельность в наше время, будь то небольшая компания либо крупная фирма нуждается в грамотном юридическом сопровождении. Вызвано это регулярными вопросами по составления и заключения договоров с компаниями-партнёрами, поставщиками покупателями и прочими организациями. Также своевременная юридическая бизнес-консультация необходима при борьбе с дебиторской задолженностью и при разрешении различных конфликтов в трудовой сфере. Можно подумать, что в некоторых ситуациях всё возможно разрешить своими силами, однако, как показывает практика такие попытки часто бывают неудачными. И в итоге компания в любом случае будет вынуждена нанимать юриста по вопросам бизнеса, чтоб он уже занялся исправлением ошибок, что в конечном случае займёт куда больше времени и денежных средств. Бизнес юрист, когда вопрос стоит о внештатных ситуациях – отличное решение, это более эффективно надёжно и в итоге намного выгоднее.
В наше время юристов, занимающихся практикой в предпринимательской сфере можно встретить очень много, это может быть, как один человек, так и целая компания специалистов. И здесь важно понимать, что юридические сферы многогранны и не всегда один человек способен быть высококлассным специалистом во всех сферах. Если ситуация в компании при которой нужна помощь бизнес юриста не особо серьёзна, она смело может обратиться за помощью к одному практикующему юристу. Однако если сложилось так что всё намного сложнее, тогда выбор очевиден, это специальная компания, в состав которой входит несколько профессионалов, они помогут вам комплексно решить сложившуюся ситуацию.
Выбрать юриста можно по рекомендациям ваших коллег или знакомых, при условии, что именно тот или иной юрист помог им. Также можно поискать комментарии к юридической компании в сети Интернет, и почитать отзывы о её работе. Ещё один эффективный вариант поиска хорошего юриста, это бизнес-издания, компании что могут себе позволить размещаться в достойных журналах всегда привлекают внимание. Если у них есть деньги на пиар и рекламу, значит у них есть деньги, это вызвано наличием клиентов, а если много клиентов соответственно работают они хорошо.
Научно-
образовательный
портал IQ
Профессия — корпоративный юрист
Задача корпоративного юриста не в том, чтобы говорить: «разрешено» — «запрещено». Он должен помогать развивать бизнес, делать так, чтобы это было в рамках закона, эффективно, приносило прибыль. Об это Евгений Салыгин, декан факультета права НИУ ВШЭ, — в интервью Екатерине Рылько.
— Евгений Николаевич, юрист — очень широкая профессия. Есть юрисконсульты, юристы на предприятиях, адвокаты… В чем различия между ними в применении к бизнесу?
— Можно выделить следующие направления специализации юристов, работающих именно с бизнесом. Во-первых, это юристы-адвокаты. Они состоят в Коллегии адвокатов. Адвокатский статус позволяет им участвовать в судах по уголовным делам — это основное его преимущество. Во-вторых, корпоративные юристы. Они занимаются юридическим сопровождением всей деятельности коммерческой фирмы или госструктуры.
В-третьих, есть юристы, работающие в сфере юридического консалтинга. Если корпоративные юристы работают в компании и занимаются обслуживанием исключительно ее интересов, то юристы, занимающиеся консалтингом, состоят в штате специализированных фирм, которые приглашаются компанией для решения определенных специализированных или просто сложных вопросов. Те, кто работает в юридическом консалтинге, занимаются обычно более узкой сферой: таможенным законодательством, строительством, определенными вопросами налогообложения.
Наконец, есть еще так называемые вольные, или вольно практикующие юристы. Они не являются членами Коллегии адвокатов, не состоят в штате организаций, но как частные лица оказывают юридические услуги.
— В чем заключается работа корпоративного юриста?
— На мой взгляд, это наиболее сложная юридическая специализация. Приходится заниматься юридическим сопровождением самых разных видов деятельности компании в нескольких направлениях. Корпоративным правом — широким спектром проблем, связанных с ценными бумагами, уставными документами, проведением собраний акционеров. Трудовым законодательством — трудовыми договорами, приказами, инструкциями, анализом всех документов в области трудовых отношений.
И огромным блоком вопросов, связанных с заключением договоров. Кроме того если при возбуждении уголовного дела компанию представляет адвокат, то в гражданских делах представительством интересов фирмы в суде занимается корпоративный юрист. Корпоративный юрист участвует в ведении переговоров, особенно с иностранными партнерами. Кстати, по этой причине сейчас очень ценятся юристы, хорошо владеющие английским языком, а лучше — еще каким-либо европейским.
Наконец, на корпоративном юристе лежит большая доля ответственности за отношения с органами государственной власти, налоговой полицией, антимонопольной службой, таможней.
— Как правило, в компании есть юридический отдел во главе с опытным руководителем, который участвует в переговорах, поддерживает отношения с иностранными партнерами и может представлять компанию в суде. В отделе кроме того работает несколько юристов, занимающихся относительно несложными вопросами. Это корпоративные отношения, договорные отношения. Иногда еще один-два узких специалиста — в зависимости от размера компании, специфики ее деятельности и оборота. Но для решения сложных вопросов, связанных с налогообложением, таможенным законодательством, иностранным правом, фирмы обычно обращаются к внешним консультантам. А если возникает опасность возбуждения уголовного дела — то к адвокатам.
При привлечении специалиста извне обязанности тоже диверсифицируются. То, что имеет отношение к текущей работе, ложится на корпоративного юриста, другие задачи — на адвоката или юристконсульта.
— Как обычно складывается карьера начинающего корпоративного юриста — вот человек учится на последнем курсе бакалавриата или в магистратуре.
— Как правило, на старших курсах юристы уже подыскивают место работы. Им положена обязательная практика, ознакомительная и производственная. В процессе производственной практики они уже целенаправленно идут туда, где хотят работать. Если компания нуждается в юристе, то они на условиях неполного рабочего времени уже могут там работать. Студенты, как правило, работают помощниками корпоративных юристов, им выплачивается зарплата порядка 20-25 тысяч рублей. Получив диплом, они уже становятся полноправными юристами в компании. Спустя три-пять лет специалист уже может претендовать на должность руководителя юридического отдела. В зависимости от собственных знаний и от размера компании — сколько юристов она может себе позволить — это может быть как руководитель юридического отдела в целом, так и — более редкий случай — руководитель определенного направления.
Другой путь — работа в юридическом консалтинге. Сейчас в России юридическим консалтингом занимаются как крупные международные компании, такие, как Baker & McKenzie, White & Case, Allen & Overy, Salans, Goltsblat BL — их ведущая роль связана с отработанными технологиями юридического бизнеса и глобальным характером юридических услуг, так и отечественные компании, имеющие зарубежные представительства — «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры», «Пепеляев групп», АЛРУД и др.
Те, кто идет в юридический консалтинг, сначала работают помощниками юристов, потом занимают самостоятельную позицию и далее уже продвигаются до руководителей практики, руководителей направления, руководителей подразделений, менеджеров, партнеров. Карьера в консалтинге имеет свои преимущества: в этих фирмах, как правило, развитая система материальных поощрений, человек в принципе может продвинуться достаточно быстро. В таких компаниях проще получить узкую специализацию.
— Как обычно проходит обучение работающего с бизнесом юриста в вузе? Имеет ли смысл уже на этапе бакалавриата обращать внимание на определенные курсы, которые в будущем могут стать основой для получения определенной узкой профессии?
— Современное обучение юристов на первой ступени высшего образования не предполагает специализации. Бакалавры получают самую общую подготовку, никаких специализаций стандарт их обучения не предусматривает. Подготовка бакалавра включает базовые юридические знания из области теории и истории государства и права, отраслевых юридических наук: гражданского, уголовного, конституционного, административного, процессуального права, которые закладывают основу юридического мышления. Плюс умения и навыки юридической работы, которые тесно связаны с юридическими документами: требуется умение понимать юридический текст, составлять договоры, оформлять иные юридические действия и давать юридическую квалификацию, устанавливая связи между нормами законов, договоров и жизненными событиями. Человек может много времени изучать законы, но не научиться связывать реальность и законодательство, видеть в событиях юридические факты, в таком случае он не юрист.
Более узкую специализацию работающие с бизнесом юристы получают на втором уровне высшего образования – в магистратуре. Здесь самое главное — это не заучивание кодексов, которые можно почитать и самостоятельно. Жизненный цикл законов у нас сейчас очень небольшой, проходит пять лет, и законодательство в той сфере, в какой человек специализируется, может полностью поменяться. Полученная теоретическая и прикладная подготовка позволяет юристу всегда быть в курсе дела и выполнять поставленные задачи.
В обучении магистров гораздо важнее изучение тонкостей, деталей, практики реализации права, что дается на мастер-классах, в том числе приглашенных специалистов, получение представления о том, как применяются нормы законов в судебной практике. Однако окончательную шлифовку юрист получает лишь в процессе работы. В условиях быстро меняющихся норм и постоянных изменений судебной практики, только опыт и постоянное повышение квалификации могут научить применять знания на практике.
— Какие юристы для бизнеса наиболее востребованы рынком труда? Вы говорили о юристах, специализирующихся на налогообложении, таможенном, корпоративном праве.
— Да. Таможенное право, вопросы налогообложения, а также корпоративное законодательство — чрезвычайно востребованные и сложные области. Таможенное и международное экономическое право в целом достаточно быстро меняются. Вступление России в Таможенный союз, Евразийское экономическое сообщество например – это существенное изменение законодательства. Много нового в правовом регулировании нас ждет в связи со вступлением в ВТО. Здесь нужно постоянно отслеживать информацию по пошлинам и налогам, чтобы компании не приходилось платить больше.
Очень важная профессия — налоговый консультант. Налогообложение постоянно меняется, и юрист должен понимать, что оформление каждого договора, каждой сделки определенным образом несет для компании те или иные налоговые издержки, подчас очень существенные. Например, предоставление в аренду помещений иностранным гражданам или организациям, аккредитованным в Российской Федерации, может как подлежать налогообложению, так и от него освобождаться. Все будет зависеть от того, предусмотрен ли законодательством соответствующего иностранного государства или международным договором аналогичный порядок в отношении граждан Российской Федерации и российских организаций. При этом перечень таких иностранных государств определяется Минфином РФ.
Весьма востребованы специалисты, представляющие компании в судах — арбитражных, судах общей юрисдикции. Это требует дополнительной квалификации. Здесь нужно очень хорошо знать гражданское, гражданско-процессуальное и арбитражно-процессуальное право.
Востребовано сейчас все, что связано с недвижимостью. Таких специалистов немного, и они могут претендовать на очень высокую оплату труда. Здесь помимо общих норм гражданского права нужно очень хорошо разбираться в огромном массиве административно-правовых, технических и санитарных норм, в земельном, строительном праве, в регулирующих документах местной администрации. И нужно понимать, как это все между собой связано. Такие специалисты — очень редкие люди, обладающие системным мышлением, умением связывать, казалось бы, не связанные между собой вещи.
Есть и другие узкие и востребованные специализации: в области правового сопровождения интеллектуальной собственности, энергетики, природопользования, медицинских услуг, спортивной деятельности. Проблематике этих сфер очень мало обучают в вузах, а законодательство в этих областях крайне запутано. Это и технические нормы, и санитарные нормы, и международное право. Люди, которые в этом разбираются, ценятся очень высоко. Для работающего с бизнесом юриста очень важно после обучения в вузе найти хорошее место работы, где можно многому научиться у более опытных специалистов.
— Как изменится юридическая профессия в течение ближайших пяти-семи лет?
— Скорее всего, в течение ближайших лет нас ждут серьезные организационные изменения.Уже не один год наше Министерство юстиции и адвокатское сообщество говорят о необходимости реформы в сфере оказания юридических услуг. Эта реформа уже началась. Уже принят закон о бесплатной юридической помощи, расширяющий возможности граждан для ее получения. Следующий, более важный для юридического сообщества шаг — введение корпоративных юристов и тех, кто занимается юридическим консалтингом, в адвокатуру. Речь идет о том, что в будущем, видимо, юридические услуги не смогут оказывать юристы, не состоящие в адвокатуре. Как считают в Министерстве юстиции, адвокатский статус налагает на юристов массу дополнительных обязанностей. Это нормы адвокатской этики, это четкие формальные отношения в адвокатских объединениях, это обязанность периодически оказывать бесплатную юридическую помощь. Корпоративные юристы и те, кто работает в юридическом консалтинге, как считает наше государство, не имеют практически никаких обязанностей и участвуют в сомнительных сделках — сокрытии доходов, уходе от налогообложения. Так что в ближайшем будущем нашим корпоративным юристам придется стать адвокатами.
— Что изменится для корпоративных юристов с получением нового статуса?
— Я думаю, они, как и прежде, смогут оказывать помощь организациям. Однако расценки на их услуги повысятся из-за возрастания издержек профессии. Станут более высокими и серьезными барьеры вхождения в юридическую профессию, поскольку нужно будет отдельно получить статус адвоката. Для этого нужно поработать помощником адвоката не менее года или не менее двух лет по юридической специальности, сдать квалификационный экзамен, вступить в коллегию адвокатов, и только после этого заниматься юридической деятельностью. Соответственно, рынок сузится, издержки на обучение повысятся, а значит услуги могут вырасти в цене. Но в целом, конечно, компании будут и дальше использовать юристов как в юридическом консалтинге, так и в собственном штате, просто отношения станут более прозрачными и формализованными.
Однако по сути работа юристов, связанных с бизнесом, останется прежней. Ведь задача корпоративного юриста не в том, чтобы говорить: «разрешено» — «запрещено». Он должен помогать развивать бизнес, делать так, чтобы это было в рамках закона, эффективно, приносило прибыль.
«Часто клиенты платят за бренд»: сколько зарабатывает юрист
В Москве
Наш новый герой 17 лет работает юристом, за это время его доходы выросли примерно в 300 раз. Он рассказал, дает ли учеба за границей и степень магистра права прибавку к зарплате, что не так с юристами в кино и как совмещать работу в компании с личной практикой.
Это история читателя из Сообщества Т—Ж. Редакция задала наводящие вопросы, бережно отредактировала и оформила по стандартам журнала.
Образование
Я родом из маленького городка в Свердловской области, мои родители — простые рабочие люди.
Решение стать юристом сформировалось у меня еще в старших классах: я всегда был гуманитарием, точные науки — это не мое. Поступал в 1999 году, тогда страна еще не столкнулась с «перепроизводством» юристов и профессия считалась довольно престижной.
Документы после школы я подал в два вуза: на историко-правоведение в УрГУ и в юридическую академию, УрГЮА, причем она, конечно, была основной целью. Я был поражен огромным количеством абитуриентов в УрГЮА, это были медалисты-льготники со всего Урала и Сибири. Тогда мне показалось, что поступить нереально. Хотя я тоже был медалистом и поступал на льготных условиях. В УрГЮА мне нужно было пройти собеседование, фактически это был мини-экзамен по истории, русскому языку и литературе, но без подготовки. В итоге поступил.
Факультеты у нас назывались институтами, и возможность учиться на бюджете предоставляли только три: Институт юстиции, Институт прокуратуры и Институт предпринимательства и права. Я выбрал юстицию.
Во время учебы я, честно говоря, не очень представлял себе, где потом буду работать. В академии ты получаешь общее юридическое образование без конкретной специализации, после нее можешь работать по профессии где угодно: в правоохранительных органах, в судах, в нотариальной конторе, в коммерческих организациях и так далее.
В 2004 году я окончил академию с красным дипломом. На мой взгляд, он помогает устроиться на работу только до 30 лет, потом больше смотрят на опыт кандидата, на его конкретные навыки и профессиональные достижения.
Чем взрослее в профессиональном плане человек, тем меньшее значение имеет цвет его диплома.
С 2004 по 2006 год я учился в магистратуре. Если честно, подал туда документы ради отсрочки от армии. Моей специализацией было гражданское, семейное и международное частное право. Тогда я уже работал и, откровенно говоря, не уделял учебе должного внимания. Магистерскую диссертацию мне тем не менее удалось защитить на отлично. Как выяснилось позже, основная польза от магистратуры для меня была в том, что там я познакомился с моим будущим партнером — сейчас мы вместе развиваем юридическую фирму.
После окончания магистратуры я сдал экзамены кандидатского минимума, но дальше в науку не пошел и кандидатом не стал: не видел в этом для себя смысла.
Мне всегда хотелось поехать на учебу за границу, но воплотить эту мечту я смог только в 2011 году, когда переехал в Москву и проработал какое-то время в международной консалтинговой компании. Эта работа позволила подтянуть английский язык и накопить достаточно денег.
К тому времени я в основном специализировался на налогах, и Нидерланды были вполне очевидным выбором: в среде специалистов по международному налогообложению бытует мнение, что все европейское налоговое право делается в Нидерландах. Подозреваю, что голландцы сами распускают эти слухи, но факт остается фактом: международное налогообложение очень прочно ассоциируется именно с голландским образованием. В Нидерландах программу LL. M. — то есть степень магистра права — по международному налогообложению дают три университета: Лейден, Маастрихт и Тилбург. Из них Лейден — самый дорогой и раскрученный, Маастрихт — средний по стоимости, Тилбург — наиболее бюджетный. Когда я готовил документы, оказалось, что результаты кембриджского экзамена по английскому языку, который я сдавал, принимает только Маастрихт, все остальные требуют IELTS или TOEFL. Пересдавать я, естественно, ничего не хотел, поэтому поехал в Маастрихт, выбор оказался сделан за меня.
Я был готов полностью оплатить обучение, оно стоило 12 000 € за год. Но после рассмотрения моих документов и по итогам вступительного экзамена университет предложил мне грант. Так что учился я бесплатно, платил только за проезд, проживание, учебники и прочее.
Учеба в Нидерландах позволила мне систематизировать свои знания и получить новые. Поскольку это международное налоговое планирование, оно работает везде: и в России, и в Европе, и в Африке. Сейчас я все эти знания использую в работе. Кроме того, благодаря учебе за границей я получил опыт профессионального и бытового общения на английском. На нашем курсе учились ребята со всего мира: вся Европа, Азия, Канада, Южная Америка. Из русскоговорящих стран был я один.
Напрямую степень LL. M. мало влияет на карьерные успехи, но иметь ее в своем портфолио и указывать в резюме все равно приятно. К тому же она помогает быть более уверенным в себе, лучше осознавать свои возможности, расширяет кругозор.
Суть профессии
Юридическая профессия в целом очень разнообразна: это может быть работа в правоохранительных органах, в судах, в прокуратуре, в нотариальных конторах, в адвокатских бюро, в коммерческих организациях.
В российском кино и на телевидении работу юристов показывают максимально далеко от реальности: сценаристы, видимо, используют кальки с голливудских фильмов. Чего стоят хотя бы выкрики с места «Протестую!» в зале суда или требование предъявить «ордер на обыск». Откуда в России ордер? Все процессуальные действия происходят на основании постановления следователя. Думаю, все юристы, которые смотрят подобные фильмы, просто животики надрывают от смеха.
Мои знакомые в правоохранительных органах только и обсуждают, когда же пенсия. Мне такая «стабильность» не нужна.
Я для себя никогда не рассматривал работу в органах: там меньше свободы и саморазвития, ты должен следовать приказам. Меня больше привлекала частная юриспруденция. Мне повезло — за карьеру удалось поработать и в консалтинге, и внутри компании, поэтому доводилось заниматься много чем.
Инхаус подразумевает работу внутри одной компании и только в ее интересах. Задачи юриста здесь могут быть самые разные, все зависит от размера компании, количества юристов в отделе и их специализации. Как правило, это работа с договорами, учредительными документами, трудовые вопросы, суды. Поскольку клиент у тебя один, все вопросы тоже, как правило, более-менее типичны. Например, если юрист работает в компании, которая торгует консервами, вряд ли завтра ему на стол положат договор о добыче нефти в Иране. А для юриста в консалтинге это вполне рядовая ситуация.
В инхаусе выше доля рутинной работы. Например, на моей первой работе через меня проходили все договоры поставки, которые пачками каждый день приносили наши торговые представители. Нужно было проверить, правильно ли заполнен договор, подписан ли он, присвоить ему номер, занести этот номер в специальный журнал и в программу, сходить с обходным листом по всем начальникам, завизировать договор, отнести в папочке на подпись руководителю. И таких договоров в день по 10—15 штук.
В консалтинге же обычно через юриста за короткое время проходит большое количество клиентов с разными бизнесами и разными вопросами. За каждым клиентом, как правило, закрепляется один менеджер, который работает в режиме «одного окна», то есть все общение с клиентом идет через него. Это удобно всем, прежде всего самому клиенту. А дальше менеджер уже сам распределяет работу внутри команды в зависимости от сложности задачи, срочности, специализации. Так что юрист работает с несколькими клиентами одновременно, многозадачность is a must. Считается, что работа в консалтинге более разнообразная, напряженная и психологически выматывающая. Чаще всего зарплаты в консалтинге выше, особенно если это международный консалтинг — с системой бонусов и премий. Но до высоких позиций и зарплат нужно еще дорасти: конкуренция очень серьезная.
Часто клиенты платят не за конкретные знания, а за бренд. Например, чтобы войти в сделку, иностранная компания хочет заранее получить заключение именитой юридической фирмы. То есть, если совсем утрированно, чтобы у клиента на столе лежала бумажка с брендом такой фирмы и там было написано, что все в порядке, рисков нет. Заключение с таким же содержанием и выводами клиенту могли бы дать его внутренние юристы или любая небольшая и менее раскрученная юрфирма, но ему так спокойнее. За это он готов платить большие деньги.
У юристов в консалтинге обычно три основных варианта развития карьеры: наработать клиентскую базу и открыть собственную фирму, уйти в спокойный инхаус к бывшему клиенту на высокую зарплату и непыльную работу или же дорасти до партнера и получать партнерские бонусы. Партнеры обычно уже меньше работают непосредственно с юриспруденцией, их задача — развивать бизнес, искать новых клиентов. Чтобы стать партнером, как правило, нужно несколько лет работать в фирме, нарабатывать и приводить своих клиентов, иметь уникальную экспертизу. Тогда есть шанс, что тебя признают partner material и будут готовить к партнерству. Случается, что при переходе из одной фирмы в другую сразу же дают партнерство, если человек приводит с собой новых клиентов, а иногда и команду.
Бытует мнение, что юрист должен знать все законы наизусть. Это очень далеко от реальности. Наизусть все законы — и даже один закон — знать невозможно, да это и не требуется, так как всегда можно посмотреть его текст в справочно-правовой базе. Главное, чему учат в институте и что потом приходит на практике, это умение ориентироваться в отраслях права. Грубо говоря, знать, где и что нужно посмотреть. Я подписан на большое количество рассылок, которые позволяют мне следить за профессиональными новостями и не пропустить важные изменения в законодательстве. Это рассылки палаты налоговых консультантов, «Консультант-плюс», «Гарант». Известные юридические фирмы тоже делают свои рассылки.
Я бы не назвал свою работу опасной. Думаю, что у коллег, которые занимаются уголовными делами, она гораздо опаснее. Тем не менее мне доводилось бывать в качестве свидетеля на допросах по налоговым и экономическим делам, в которых были замешаны мои клиенты и потенциально мог быть риск уголовного преследования для меня лично, но каждый раз все заканчивалось хорошо. За себя я спокоен: законов не нарушаю, работаю честно и грамотно.
Место работы
Я начал работать в 2003 году — в группе компаний, которая занималась оптовой торговлей, производством, подрядными работами. На это место меня позвал однокурсник, который устроился туда чуть раньше. Работы было много. Юристы были единственными сотрудниками в компании, у которых рабочий день длился с девяти утра до семи вечера, еще нужно было отработать четыре часа в субботу. За переработки нам, естественно, никто не платил. Зарплата была серая. Я начал с 2500 Р в месяц, и это при полной занятости. Совмещать работу и академию было не очень легко, все время приходилось чем-то жертвовать. К счастью, это был уже конец четвертого курса, учебы было мало, на пятом курсе тоже никто особо не учится, все готовятся к госам и защите диплома.
зарплата на первой работе в 2003 году
В юротделе мы сначала работали втроем: начальница, мой однокурсник и я. В течение следующих полутора лет однокурсник уволился и устроился в другое место, начальница вышла замуж за учредителя и руководила отделом лишь номинально. Я фактически исполнял обязанности начальника юридического отдела, нанял на работу помощницу. Зарплата выросла, но несильно.
Какое-то время я работал в международном холдинге, отвечал за финансовые потоки в операционных дочерних компаниях за рубежом. За каждым юристом в нашем отделе — а нас было трое — были закреплены конкретные страны или регионы. Так, в моем ведении находились Германия, Италия, вся Восточная Европа, страны Прибалтики и Латинская Америка.
Затем я устроился в крупную иностранную консалтинговую фирму. Нашими клиентами в основном были иностранные компании, которые вели в России бизнес. Их интересовало все: организационно-правовые формы ведения бизнеса, кто может быть директором, какая ответственность, какие договоры можно заключить, таможня, налоги, как ввозить товары, как ввести деньги в Россию, как вывести деньги из России, как вести бухучет, валютное, трудовое, миграционное законодательство. Представьте, что у вас есть компания, которая торгует софтом. Или консервами. Вы работаете в России, более-менее знаете, что тут и как. И тут вам говорят: « Почему бы не начать работать в Зимбабве?» Вот все, что вы захотите узнать о ведении бизнеса в Зимбабве, и хотели узнать иностранные компании про Россию. Для них Россия — та же Зимбабве.
В этой компании я проработал восемь лет. За это время у меня были командировки в Нидерланды, Германию, Францию, Испанию, Эстонию, Румынию, Венгрию, Чехию. Меня постепенно повысили с Mid-level Lawyer до Senior Tax and Legal Manager. К моменту моего ухода я был старшим по должности сотрудником в департаменте и фактически руководил налоговой и юридической командами. Все общение с клиентами происходило через меня: начиная с первого обращения, подготовки и согласования proposal — коммерческого предложения, заканчивая выставлением клиенту счета. Конечный продукт мог быть разным — в зависимости от вопроса. Например, если это консультация, то конечный продукт — юридическое заключение, если нужно зарегистрировать компанию — готовая компания.
Если клиент доволен тем, что мы сделали, то и по счету заплатит, и еще раз обратится.
На момент ухода моя зарплата составляла 250 000 Р в месяц, также нам один-два раза в год выплачивали бонусы, примерно одну-две зарплаты. Однажды вместо очередного бонуса компания подарила сотрудникам по Айпаду-мини — старший ребенок сейчас таскает его в школу и играет на нем в игры.
Решение уйти далось нелегко, но к тому времени мне уже было понятно, что я достиг в компании потолка. К тому же у нас поменялось руководство, с новым начальством я не нашел общего языка. У меня появились признаки профессионального выгорания: дела, которыми я занимался, казались скучными, клиенты — однообразными, офисная рутина и бюрократия — невыносимыми, зарплата — недостаточно высокой, я не видел смысла выкладываться на работе. Совет, как с этим бороться, может быть только один: что-то поменять.
В какой-то момент один из моих старых клиентов предложил перейти к нему в компанию на постоянной основе. Работа предполагала интересные проекты, к тому же я назвал зарплату, которая меня бы устроила, и мой клиент сразу же согласился. Тут я сейчас и работаю.
Это подразделение иностранной компании, которая ведет крупные строительные проекты в России. В работе мне нравится то, что помимо внутреннего сопровождения деятельности самой компании я занимаюсь личными делами бенефициара этой компании, а это, как правило, интересные и разнообразные задачи с привлечением разных юрисдикций. Вопросы бенефициара могут быть очень личными и сугубо конфиденциальными, вплоть до каких-то медицинских и семейных моментов. За время работы с ним я фактически превратился в семейного юриста.
Из минусов могу отметить то, что, поскольку работаешь фактически на одного конкретного человека, приходится подстраиваться под его стиль, привычки и потребности. Иногда это бывает нелегко. Но вопросов, которые входили бы в противоречие с моей совестью и профессиональной этикой, у нас не возникает.
В юридическую практику в фирме, где я партнер, стараюсь сейчас вовлекаться меньше, но совсем отпустить эту часть бизнеса не могу: не хочется терять заработок, так что некоторыми клиентами продолжаю заниматься, другие перешли к моему партнеру.
Еще я открыл свою юридическую фирму и пригласил в качестве партнера своего знакомого, с которым мы вместе учились в магистратуре. Часть моих клиентов я перевел в новую фирму, часть осталась обслуживаться в старой. Это диверсификация рисков: не нужно складывать все яйца в одну корзину.
Новые люди к нам приходят нечасто, обычно по рекомендациям: специально мы никого не ищем и себя не рекламируем. В основном работаем с уже сложившимся пулом клиентов, которые знают нас много лет.
Рабочий день
Примерно 70% времени я трачу на основную работу, 30% — на сопровождение остальных клиентов. В среднем я активно работаю не более 3—4 часов в день, но жесткого графика у меня нет. Иногда я могу сидеть над какими-то задачами допоздна, если есть необходимость или вдохновение. По выходным работаю крайне редко.
В офисе на основной работе я бываю 2—3 раза в неделю, в основном работаю из дома либо езжу по делам — в суды или на встречи с клиентами. В офис необходимо время от времени приезжать, так как у коллег накапливаются вопросы, которые нужно обсудить лично, документы на подпись. В конце концов, иногда мне просто требуется офисная инфраструктура: принтеры, сканеры, ксероксы, услуги секретаря и так далее.
Текущих задач и проектов у меня много, поэтому я обычно стараюсь работать быстро и не откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Завтра появятся новые вопросы и задачи — и я просто утону в них.
Я не могу долго работать с рутинными задачами. Когда они занимают все время — это прямой путь к профессиональному выгоранию и деградации. При этом доля рутинной работы есть у каждого юриста. Например, недавно нам потребовалось увеличить сроки оплаты по заключенным договорам поставки, для чего нужно было подготовить около 15 идентичных дополнительных соглашений, в которых менялись только реквизиты основного договора и ссылки на конкретные пункты. Работа несложная, но кропотливая и скучная. Конечно, совсем от рутины не избавиться, но я стараюсь разделаться с такими задачами как можно скорее и освободить время для чего-то интересного. Мне нравятся нетривиальные проекты, которые требуют нестандартных решений.
Например, у российского бенефициара есть иностранные активы: компании и/или недвижимость в США, Китае, Гонконге, Великобритании и в офшорах — Британские Виргинские острова, Сейшелы. Часть активов приносит постоянный активный или пассивный доход, часть — нет. Нужно их защитить, структурировать — и сделать это с оптимальным налогообложением. В качестве части решения может фигурировать траст, например, в Новой Зеландии. Вопрос: что внести в этот траст, как он будет управляться, как распределять прибыль и кому? У бенефициара, например, есть семья: жена — нерезидент РФ и несовершеннолетний ребенок. То есть нужно учитывать налоги, семейное право, валютное регулирование, правила определения налогового резидентства, гражданство и много чего еще. И не только в РФ, а во всех задействованных юрисдикциях, да еще и с учетом современных тенденций международного права, комплаенса, чтобы все это работало как надо на каждом этапе и в течение многих лет.
Совсем отключаться от рабочих процессов не получается — да и не хочется — даже во время отпуска: у меня всегда с собой ноутбук. Клиент может обратиться со срочным вопросом, и сказать ему, что я в отпуске и не могу помочь, — это значит его потерять.
Случай
Однажды во время моей работы в международном консалтинге мне довелось за один день побывать в шести аэропортах. В то время я участвовал в аудиторской проверке нашего клиента в Воронеже, а нужно было срочно отрядить от нашей компании представителя для выступления на корпоративной конференции в Амстердаме. Жребий пал на меня. Рано утром я вылетел из аэропорта Воронежа (аэропорт № 1) во Внуково (аэропорт № 2), оттуда переместился в Шереметьево (аэропорт № 3) и вылетел в Амстердам с пересадкой во Франкфурте (аэропорты № 4 и 5). Во время перелета я не отрывался от ноутбука: готовил презентацию для выступления. Выступив на конференции, тем же вечером вылетел обратно в Москву с пересадкой на этот раз в Риге (аэропорт № 6). На следующий день я вернулся в Воронеж заканчивать проверку. Это рядовой эпизод, иллюстрирующий динамику работы в международном консалтинге. Как шутили в то время мои коллеги-аудиторы:
«К нам относятся как к мясу, но как к очень дорогому мясу» 🙂
Доходы и расходы
На основной работе я получаю 402 630 Р в месяц — это официальная белая зарплата. Я считаю, что для специалиста с моим опытом и квалификацией она вполне соответствует рынку. Не знаю, сколько получают коллеги по офису, но предполагаю, что их зарплаты вполне сопоставимы с моей.
Я считаю себя юристом-универсалом и благодаря своему опыту могу браться за самые разные задачи, поскольку понимаю, как работает бизнес в России, с какими типовыми ситуациями и юридическими проблемами он может сталкиваться и как их правильно решать. Это касается и договорного права, и судов, и трудовых вопросов, привлечения к административной ответственности, вопросов аренды, лицензирования, сокращения штата, налоговых, таможенных, валютных рисков и много-много чего еще. Например, я могу быстро посмотреть договор и сразу выделить какие-то проблемные или неудачные формулировки, потому что уже проходил все это, и не раз. Если мне задают какой-то вопрос — я, как правило, либо сталкивался с ним лично, либо читал о нем, либо знаю, где это быстро найти. Опыт позволяет посмотреть на проблему с разных сторон и увидеть неочевидные риски. Цена вопроса может составлять миллионы рублей.
Мой доход от юридического бизнеса — обеих фирм — составляет 300—400 тысяч в месяц, иногда больше. Сейчас более-менее стабильно выходит примерно 365 000 Р — такая сумма складывается из фиксированных счетов, которые мы ежемесячно или ежеквартально выставляем клиентам. Часть этих счетов — в евро, так что на итог влияет курс. Плюс часто у клиентов появляются дополнительные разовые проекты или, например, суды — и сумма растет. При пересчете на один месяц выходит около 400 тысяч.
Чтобы повысить доход, необходимо развивать бизнес. В ближайшие месяцы мы как раз планируем этим заняться: искать клиентов целенаправленно, перевести часть разовых клиентов на фиксированную абонентскую плату, кому-то поднять абонентскую плату в связи с увеличившимся объемом работы. Когда клиент на абонентской плате, мы ежемесячно выставляем ему одну и ту же сумму — независимо от того, сколько раз он к нам обращался и обращался ли вообще. Чем больше таких клиентов, тем стабильнее cash flow.
Моя цель — повысить пассивный доход, чтобы в будущем иметь возможность вообще не работать. Хотя я пока не знаю, хочу ли этого.
Недавно завел брокерский счет в Interactive Brokers, инвестирую в ETF, в октябре внес туда 3800 €, планирую пополнять примерно на 3000—4000 € каждый квартал.
У меня есть жена и двое детей. Жена — директор в международной консалтинговой фирме, она работает там уже больше 15 лет. Ее зарплата — 390 000 Р в месяц, также им один-два раза в год выплачивают бонусы. Сейчас она работает полностью на удаленке.
Учет расходов я не веду. Траты мы не делим, платим как получается, стихийно. Обычно за все наши семейные поездки плачу я, а продукты покупает жена. Но бывают исключения: например, я могу гулять с детьми и заодно зайти в магазин, а жена может выбрать отель, допустим, на Рождество и внести депозит. Оставшееся при заселении все равно заплачу, скорее всего, я. Если мы все вместе идем в ресторан, плачу всегда я. Специально мы ничего не обговариваем, по умолчанию все наши деньги и расходы общие.
У нас в семье три квартиры: в двухкомнатной квартире жены мы пока живем сами, две другие покупали в ипотеку. В одной из них — тоже двухкомнатной — живет теща, вторая — трехкомнатная — инвестиционная, рассчитываем продать ее и купить подходящее жилье в нашем районе. Квартира, в которой мы живем сейчас, уже довольно старая и тесная для семьи из четырех человек. Но близко к центру, рядом метро, нам удобно добираться до работы, а дети здесь ходят в школу и садик, да и сам район очень хороший, менять его мы не хотим.
Автомобиль у нас один — Опель Астра, покупала его жена, еще до брака. Ездим на нем, может, раз в неделю, если не реже, так что он еще в хорошем состоянии. Чаще всего пользуемся общественным транспортом или такси.
На себя я деньги практически не трачу. При покупке одежды стараюсь брать качественные вещи, которые прослужат долго, обновляю гардероб крайне редко, могу купить одну вещь в год, и то не всегда. Мне нравится итальянская марка Meucci — костюмы, рубашки и верхняя одежда у меня почти полностью от них. Обувь у меня Fabi и Baldinini, во время командировки в Великобританию я купил себе классические английские туфли Crockett & Jones — в Москве я такую марку не встречал. Раз в месяц трачу 1800 Р на парикмахерскую, уже несколько лет стригусь у одного и того же мастера.
Жена занимается собственным гардеробом и одеждой детей, я в это не вмешиваюсь. Себе она покупает одежду и обувь гораздо чаще, чем я. Знаю, что ей нравится Vassa, — как-то раз дарил ей сертификат в этот магазин. Дети растут, поэтому одежду для них покупаем постоянно.
Каких-то особых развлечений у нас нет: читаем книжки, смотрим кино или сериалы дома. До того как у нас появились дети, мы с женой ездили кататься на горных лыжах — во Францию, в Австрию, в Монако. Когда дети станут постарше, будем ездить все вместе.
Я хожу в бассейн рядом с домом, плачу 1300 Р в месяц за четыре сеанса. За одно занятие обычно проплываю 3 километра. Также каждое утро делаю зарядку, это бесплатно. Стараюсь держать себя в форме. Летом во время карантина наш шеф устроил среди сотрудников онлайн-соревнование по разным дисциплинам с денежными призами. Я занял первые места по подтягиваниям — 15 раз, отжиманиям — 60 раз, планке — 6 минут.
Раньше я занимался дайвингом, на поездки и снаряжение уходило довольно много денег. Но когда у нас появились дети, я заморозил свое увлечение, чтобы не оставлять жену и детей надолго. Когда дети подрастут, рассчитываю возобновить. Я нырял в Египте, на Кипре, в Индии, в Таиланде, в Доминикане, на Мальдивах, на Филиппинах, а также в Подмосковье. Одна клубная поездка могла стоить от 60 000—70 000 Р — это, например, Египет — до 300 000 Р и больше, если говорим про Доминикану, Мальдивы, Филиппины. У меня есть действующие сертификаты дайвмастера PADI и инструктора EFR, то есть по первой помощи.
До коронавируса мы всей семьей два раза в год ездили на море, по две недели в начале и в конце лета: Турция, Испания, Греция. Рождество мы обычно проводим в одном из подмосковных отелей. Уходило на это примерно 1—1,5 млн рублей в год, оплачиваю, как правило, я. На отдыхе мы стараемся не экономить, берем всегда только очень хорошие пятизвездочные all-inclusive-отели, fast track в аэропорту и прочее.
Этим летом в связи с закрытием границ мы посетили Крым, поездка вышла дешевле, чем за рубеж, хотя и не так дешево, как можно было бы ожидать от российского курорта. Также раза два за время пандемии уже съездили в подмосковные отели и санатории — и, видимо, продолжим. Стараемся всегда выбирать отдых так, чтобы было интересно в первую очередь детям, ориентируемся на бассейны, аквапарки, аниматоров, детские клубы. Я бы сказал, что мы в целом довольно детоцентрическая семья, у нас все вертится вокруг детей.
Я помогаю своему отцу, перечисляю ему по 10 000 Р в месяц, иногда больше, если у него возникают траты. Я готов давать и больше, но он всегда отказывается, мне неудобно настаивать.
Все, что мне не удается потратить, оседает в банках на депозитах, а с недавнего времени еще и перечисляется на брокерский счет.
Финансовая цель
Из ближайших целей — купить просторную трех- или четырехкомнатную квартиру в нашем районе, чтобы переехать туда. На это нужно примерно 30—40 млн рублей. Деньги на первоначальный взнос у нас уже есть, ипотеку с нашими официальными доходами нам, думаю, тоже дадут, так что дело только за подходящим вариантом. Сейчас мы смотрим жилье на вторичном рынке, также у нас в районе вот-вот должно начаться строительство ЖК с квартирами — а не с апартаментами, для нас это важно.
Моя мечта на будущее — купить небольшой дайвинг-центр в Таиланде и уехать на пенсии туда, жить и работать, одновременно получая пассивный доход от ETF. Возможно, я продолжу удаленно работать по специальности, об этом я пока еще не думал.
Поскольку я занимался дайвингом, индустрия мне хорошо знакома. Таиланд мне нравится. Я был там много раз, мы с женой летали туда на фотосессию после свадьбы, у меня даже были апартаменты в Паттайе, которые я купил в рассрочку, когда только-только переехал в Москву. Года три назад я их продал. С учетом изменения курса бата к доллару получилось даже немного заработать.
Будущее
В своем профессиональном будущем я не вижу каких-то кардинальных изменений. Буду потихоньку развивать свою фирму, параллельно трудясь на основном месте работы, пока не надоест.
Коронавирус на нашу работу негативно не повлиял, скорее наоборот: у клиентов появились дополнительные вопросы, связанные с переводом работников на удаленку, с льготами, с внесением изменений в существующие договоры, так что нам все это даже на руку. Кроме того, в связи с ростом задолженности по договорам и общего количества банкротств расцветают так называемые конфликтные практики: арбитражи, банкротства, взыскание задолженности, что сказывается немного и на нас. В общем, «кому война, а кому мать родна». Хороший юрист всегда следит за рынком и знает, что предложить клиентам, чтобы заработать в сложившихся обстоятельствах.
Профессии. Читатели делятся профессиональным опытом.