Чем занимаются сталкеры в чернобыле
Сталкер
Преамбула к проблеме сталкерства в зону отчуждения
Большие площади отчужденных территорий, которые около четверти века находятся в изоляции от вездесущей и деструктивной человеческой деятельности, превратились в уникальный и во многом притягательный мир.
Чернобыльская зона отчуждения постепенно превращается в один из интереснейших природных комплексов Украины и постепенно становится заметным туристическим объектом в нашей стране. Общественный интерес к отчужденным территориям усиливается обилием качественных ресурсов о городе Чернобыль в Интернете и выходом ряда успешных компьютерных игр с хорошо визуализированной сюжетной линией, где гармонично объединен мир вымышленный и мир реальной зоны. Повышению интереса к реальной зоне отчуждения ЧАЭС способствует и серия книг «S.T.A.L.K.E.R» выпущеная издательством ЭКСМО. Также формированию интереса у рядового обывателя к чернобыльской зоне способствует и существенное смягчение контрольно-пропускного режима.
Вместе с тем, рост чернобыльской тематики в окружающем нас информационном пространстве и переходом его в категорию маскульта, увеличивается интерес к зоне отчуждения у людей, уставших от опостылевшей обыденности и жаждущих временного уединения. Некоторые, имея бивуачный опыт, находят утешение в проникновении на территорию Чернобыльской зоны. Еще одной из причин роста сталкеров в чернобыльской зоне отчуждения, является желание молодых людей почувствовать себя «настоящим сталкером» — побегать по зоне не на экране компьютера, а вживую.
Именно вал отчетов о проникновении в чернобыльскую зону отчуждения, которым стал насыщаться последнее время Интернет, обратил внимание на такое явление, как сталкеры.
Стало любопытно проанализировать, как уже опубликованные в Интернете отчеты, так и пообщаться (при возможности) непосредственно с авторами опубликованных материалов. В большинстве, мои обращения к авторам отчетов о проникновениях в зону отчуждения были проигнорированы, но несколько человек все же согласилось немного расширить знания о жизни сталкеров.
Значительной популяризации темы чернобыльской зоны способстует и современная литература. Одно из издательств успешно продает целую серию фантастических рассказов под названием S.T.A.L.K.E.R. Во многом, описанное в книгах о сталкерах, подобно к реалиям чернобыльской зоны отчуждения.
Главный чернобыльский сталкер
Удивительно, но фраза вынесенная в эпиграф текста, была высказана полковником милиции, человеком занимавшимся много лет охраной Чернобыльской зоны отчуждения – Александром Наумовым. Сей бывший чернобыльский работник, которого журналисты часто называют «сталкером», является частым объектом журналистских материалов о чернобыльской зоне. Наумов имеет свой, во многом уникальный, взгляд на форму посещения зоны.
Собственно ради этой фразы стоило упомянуть об этом человеке, хотя, кто не поленится и «поцедит» Интернет, найдет много интересного об этом человеке и его отношению к туристической и другой деятельности в зоне отчуждения.
Несмотря на то, что бывший сотрудник МВД и не приветствует, когда его отождествляют с понятием «сталкер» — газета «Вестник Сталкера» с многозначительным слоганом «Твой проводник в зоне» (созданный поклонниками одноименной игры), содержит авторский материал А. «Полковника» Наумова о событиях связанных с зоной отчуждения, ликвидацией аварии и т.д.
Сталкер — что в слове этом
Сталкеры чернобыльской зоны
Стоит сразу обратить внимание, что существует несколько принципиальных различий в людях проникающих в зону отчуждения. Прослеживается достаточно четкое разграничение чернобыльских сталкеров на два лагеря – две категории. Отличия категорий разительны – это видно, как по качеству подготовленных отчетов, используемому сленгу, фотографиям, а также внешнему виду сталкеров.
Первые, я бы назвал их так – любопытствующие игроманы.
Вторые – идейные.
Относительно этих двух категорий сталкеров можно сказать следующее:
Первые – молодые люди получившие «базовые» знания о зоне отчуждения из компьютерных игр, а в последующем и из Интернета. Именно игромания и желание обострить чувственное восприятие игровых сюжетов является причиной проникновения в зону отчуждения. Как правило, средний возраст сталкеров этой категорий около 20 лет, но не старше 22-24 лет. В большинстве эти люди совершают всего одно – два проникновения в зону и на этом успокаивают свои амбиции.
В подавляющем большинстве игроманы даже не пересекают границы чернобыльской зоны отчуждения. Им достаточно видов брошенных построек зоны обязательного отселения (район Народичей, Полесского, и Вильчи), а полученные фотографии и видео имеют не менее апокалиптичный вид, чем фотографии с тридцатки и десятки (10-км зона отчуждения).
Фактически эти территории не имеют охранного периметра и их посещение организовать сравнительно просто – но не «безопасно». Так, в 2008 году охраной зоны отчуждения было задержано четыре сталкера-игромана. Задержанных судили.
В начале 2009 года также был задержан один сталкер.
Вторая каста – идейные. Достаточно уникальная категория сталкерской братии. Представители этой категории проникают в тридцатикилометровую зону и изредка заходят в десятку. Идейные осуществляют продолжительные посещения зоны, которые длятся, как правило, несколько дней, а в некоторых случаях достигают недели.
Сталкерское фото города Припять
Фото Чернобыльской зоны и города Припять — «Зона глазами сталкера».
(Автор фото — Летучий Мыш)
Последнее отличие названных категорий сталкеров – это численность. Трудно найти достоверные цифры, но по косвенным признакам «идейных» сталкеров не больше двух десятков. Численность «игроманов» на порядок превышает «идейных».
Стоит упомянуть и о третьей группе людей посещающих зону отчуждения, людях — безмерно далеких от компьютерных игр и душевных страданий урбанистической эпохи. Людях, для которых проникновение зону отчуждения является обычным событием в их повседневной, обыденной жизни. Это население сел и деревень, которые находятся в непосредственной близости от отчужденных территорий. Трудно представить, что бы в наше, нищенское время, когда государством фактически проводится геноцид села и сельское население в основной массе нищенствует, люди не использовали брошенные населенные пункты ЧЗО, как источник дармового строительного материала, металла и прочего, способного дать хоть какой – либо доход.
По этому аборигены-сталкеры не рассматривались нами в этом материале. Хотя надо отметить, что их жизнь требует всестороннего общественного внимания.
Экипировка сталкера
Экипировка важный элемент сталкера. Существуют различия в оснащении и снаряжении сталкерских групп. «Игроманы», используют в большинстве одежду для походов в лес, а иногда простую спортивную одежду. Средств полевой дозиметрии (в большинстве) не используют. Хотя иногда, для куража, берут с собой противогазы, что бы сделать эффектную фотографию на фоне какого не будь знака радиационной безопасности или полуразрушенной фермы.
Сталкерская карта зоны отчуждения
Сталкерская карта зоны отчуждения
Практически все «идейные» сталкеры хорошо знают куда идут. Они неплохо подготовлены теоретически и обладают практическими навыками по радиационной безопасности. Все опрошенные пользуются дозиметрами (очень часто берут даже по нескольку приборов в поход) и средствами защиты органов дыхания. Достаточно распространенно использование газовых и спиртовых горелок для приготовления пищи. Сам рацион питания выглядит продуманным и как правило состоит из консервов.
Любопытная деталь. «Идейные» не оставляют за собой мусора. Консервные банки, обертки и прочее забирается с собой.
При групповых проникновениях часто используют рации.
Некоторые используют средства физической защиты — баллон «Удар».
«Идейные» в обязательном порядке имеют аптечку. Вот небольшой перечень аптечки сталкера «Эластичный бинт (понятно зачем, есть опасность растяжений и вывихов, можно даже под пол провалится во многих домах), один стерильный бинт, перекись, йод, обезболивающие средство (кетанов — самое эффективное, но достаточно агрессивное)».
Маршрут проникновения сталкера в запретную зону
Сталкеры неохотно рассказывают о местах проникновения в зону. Складывается впечатление, что каждый из «игроманов» считает, что его маршрут является неким образом уникальным. «Идейные» сталкеры держат «дырки» в секрете из-за возрастающей популярности проникновений в чернобыльскую зону. О «дырках» в охранном периметре города Припять они тоже молчат. Складывается впечатление, что у каждого свой «тайный» маршрут.
Вместе с тем, для тех, кто знает зону отчуждения достаточно легко определить вероятные места проникновений по фотографиям, которые в избытке выложены в сети.
Мы не будем выкладывать подробные карты маршрутов передвижения сталкеров по чернобыльской зоне отчуждения. Ниже представленная схематическая карта зон проникновения разных категорий сталкеров, составленная по результатам анализа отчетов и фотографий.
Карта маршрутов передвижения старкера
Ниже представлено несколько схематических карт составленных сталкерами игроманами. Публикуется с разрешения авторов карты.
Сталкерская карта зоны отчуждения
Сталкер – как средство защиты зоны
Заочное знакомство со сталкерами, которое состоялось при анализе их отчетов, наводит на несколько противоречивых мыслей. Первая, лежащая на поверхности проблемы – это необходимость в ужесточении охранных мероприятий, усилении контроля и наказаний. С большой долей уверенности можно сказать, что такой подход вряд-ли решит проблему. Поскольку сталкеры с опытом уже наладили контакты с местными (аборигенами) и знают обо всех режимах патрулирования периметра чернобыльской зоны. Усиление контроля вероятно будет иметь временный характер, но в условиях прогрессирующего финансового кризиса, вероятно, не будет воздействия вообще.
Второй подход – возможность привлечения сталкеров к работам по охране и уходе за чернобыльской зоной отчуждения. Легализация. Подход не без изьянов – но при продуманном подходе, молодые люди могли бы, на общественных началах, подключаться к работе лесников и других важных служб зоны отчуждения, которые по роду деятельности связанны с уходом и контролем состояния 2600 квадратных километра зоны экологической катастрофы.
Немаловажно, что такой подход, позволяющий молодым людям принять участие в научном и производственном процессе предприятий чернобыльской зоны отчуждения, имел бы и мощный просветительный и воспитательный характер.
Согласитесь, сегодня это архи важно нашему, деградирующему обществу.
Рекомендации для сталкера
Авторы не одобряют проникновения сталкеров в зону отчуждения, потому что эти действия не только противозаконны, но опасны для самих сталкеров. Для полноты информации при принятии решения о проникновении, мы составили рейтинг опасностей при нелегальном посещении зоны. При построении рейтинга авторы использовали более чем 10-летний личный опыт полевых работ в Зоне и опыт коллег, информацию о происшествиях и несчастных случаях. Виды опасностей располагаются по нарастающей вероятности их осуществления.
Авторы материала chornobyl.in.ua
Некоторые отзывы на форуме:
«Пока вы будете решать какие методы будут полезней люди будут лазить. И не вам решать, дорогие вы мои зажравшиеся втыкатели кому туда ходить. Я считаю что это в перую очередь индивидуальные проблемы каждого, кто ходит в зону. То что у вас есть бабло и связи не означает что все остальные — «юзвери», что обязано башлять. Помимо наша любимая страна будет в довесок раздевать народ посредством экскурсий…»
«…Давно читаю Ваш сайт, но эта статья особенно тронула. Очень грамотно написано, до Вас такого никто еще не делал. Честно говоря, не ожидал, что предложение легализовать сталкеров поступит из «официальных» источников…»
Чем занимаются сталкеры в Припяти?
После аварии на Чернобыльской АЭС на этой территории начали появляться группировки людей, которых называют сталкерами. Они незаконным путем пробираются в Зону отчуждения и проводят свои исследования. Сталкеры на Чернобыле появились относительно недавно. Преимущественно они приезжают в покинутый после аварии город Припять. Для своих исследований Зоны отчуждения сталкеры используют металлоискатель викинг, который помогает находить металлические предметы, оставленные людьми во время аварии на АЭС. Раньше сталкерами называли тех, кто приезжал в Припять за дозой адреналина и для того, чтобы вывести какую-нибудь найденную вещь.
Сталкеры в современные дни
После идейных сталкеров в Зону отчуждения стали приезжать сталкеры-игроманы. Они прибывали на опасную и радиоактивную территорию после получения известия о деталях из игры и интернета, после чего отправлялись в путешествие. Как правило, сталкеры-игроманы ротозейничали и даже не пересекали границу, а просто с определенного расстояния делали фотографии. Эти люди называют посещение покинутого города своего рода искусством и большим риском для жизни.
Что касается идейных сталкеров, то по их словам, приезжая в Припять, они отдыхают душой и наслаждаются одиночеством. Отметим, что в Припяти нет ни воды, ни продуктов питания, ни жилья, где можно было бы поселиться. Для того чтобы проводить время в Зоне отчуждения, сталкерам приходится брать с собой несколько литров воды. Некоторые могут находиться здесь около недели, поэтому они берут с собой:
Идейные сталкеры крайне редко заходят в Припять, но они пересекают границу на десять и более километров. Это объясняется достаточно просто – они боятся встретиться с милицией, так как сегодня незаконное нахождение на территории Чернобыля грозит лишением свободы. Раньше это было административным штрафом, а в современные дни – это уголовное нарушение.
Кто такие сталкеры и чем их привлекает Чернобыль?
Чернобыльское сталкерство — нелегальный туризм, связанный с проникновением на территорию чернобыльской зоны отчуждения с целью посещения брошенных населённых пунктов, военных объектов, предприятий, могильников радиоактивной техники и прочих. Для многих целью проникновения в зону отчуждения является посещение заброшенного города Припять. Сталкеры бывают разные.
Первая волна Чернобыльского сталкерства возникла еще в начале 1990-х и стихла к началу 2000-х годов, люди, участвующие в первой волне сталкерства были в основном мародёрами — ходили нелегально в чернобыль чтобы поиметь выгоду из только что возникшей зоны отчуждения, воровали металл, материальные ценности, мебель, посуду, древесину и прочее, многие уже получили срок или огромный штраф за эти деяния. С целью интереса в те времена ходили единицы, а возможно и не ходили вовсе.
Заброшенная техника ликвидаторов в Чернобыле
Вторая волна возникла в 2006 году, тут сама тенденция к походам в зону заключалась в интересе разведать эту самую зону, сделать фотоснимки и просто отдохнуть в пешем походе наслаждаясь остатками СССР и символикой того времени. Волна достигла значительного развития лишь после выхода компьютерной игры S.T.A.L.K.E.R. тень чернобыля (зов Припяти, Чистое небо) и книг той же серии. В 2002-м вышел доклад ООН, согласно которому в большинстве мест зоны отчуждения отныне можно было находиться без особого вреда для организма. Данный вид как и легального так и нелегального туризма растёт с каждым днём. Всё больше и больше правонарушителей ловят батальоны милиции по охране зоны. Чернобыль нелегальные походы стали популярными и благодаря видео, которые в свое время раскрутили популярные блогеры, выложившие соответствующие материалы на своих каналах.
На данный момент рост популярности данного экстремального туризма связан с желанием людей отдохнуть от обыденной, привычной жизни и побыть наедине с природой, насладиться пейзажами, увидеть как раньше жил Советский Союз, увидеть своими глазами цену человеческой ошибки, проверить свои навыки автономного существования, а также поиграть в партизан, избегая любых контактов с людьми в зоне отчуждения, ведь любой человек в зоне который встретиться на пути с большой вероятностью может сдать сталкера правоохранителям. Бывалые сталкеры говорят просто — зону нужно понимать и принимать такой, как она есть. Некоторые новоявленные молодые люди хотят почувствовать себя сталкерами в живую, а не на экране компьютера. Росту популярности также способствуют множество подробных отчётов с походов сталкеров, многочисленные фото и видео материалы именно сталкерской тематики подталкивают людей на самовольное проникновение.
Пара сталкеров в Припяти
Сталкер — изначально это понятие было введено братьями Стругацкими в своей повести «Пикник у обочины». Там сталкер имел чётко обозначенную цель — проникать в зону с целью добычи так называемого артефакта с последующим сбытом. Каждый такой поход был смертельно опасен, в нём важнейшую роль играла интуиция, маршрут которым шли туда уже не возвращались.
Сталкер понимает и принимает зону — «у него свидание с Зоной» говорит Профессор, когда Сталкер удаляется побыть в одиночестве. Поход в зону для сталкера — это испытания себя и поиск внутренних ценностей.
Чернобыльские сталкеры — люди, имеющие опыт автономных походов, хорошо знают исследуемую местность, могут находиться в зоне несколько дней,а то и неделю, пользуясь лишь своими запасами пищи и воды. Тщательно подбирая экипировку и снаряжение они долго готовятся к походам, рассчитывают различные форс-мажорные обстоятельства при походе, имеют собственные маршруты и тайники на территории зоны. Имеют достаточные знания в области дозиметрии, знают виды излучений, допустимые дозы, способы измерения. Чернобыльское сталкерство имеет свою неповторимую романтику — это жить в заброшенном доме, прятаться от патрулей, нарушать нормы радиационной безопасности, есть и пить на крыше дома с видом на ЧАЭС, идти и радоваться каждому привалу и прочее. Нелегальный маршрут в Припять никто из опытных самоходов вам не скажет.
Перемещаются по зоне в основном в ночное время из-за специфики патрулирования. Некоторые имеют налаженные контакты с само сёлами, помогают им. Эти люди имеют собственное мировоззрение и понимание зоны как чего-то особенного, целью обычно является — исследование территории, изучение истории конкретного места в зоне.
Есть и другой вид сталкеры-игроманы, обычно школьники и студенты которые жаждут сравнить игровой компьютерный мир с реальностью или просто фотографироваться на фоне заброшенного дома с целью получения дополнительного уважения среди сверстников и фанатов игр чернобыльской тематики.Фотографируются обычно в противогазах или респираторах дабы придать своим снимкам атмосферы из игры, идейные же понимают что эти средства не защищают от радиации. Каждый из школьников-сталкеров мечтает попасть в Припять. Обычно таким людям хватает одной поездки или одного похода чтобы остыть к данной тематике. Это не сталкеры. Мы не одобряем незаконное проникновение в Зону Отчуждения и всячески хотим обезопасить Вас от опасностей, ожидающих Вас за колючей проволокой.
Внутри Зоны: 4-дневное погружение в чернобыльскую субкультуру сталкеров
Компания RUVDS.com не несёт ответственности и не поощряет действия, описанные в данном материале.
Мы с товарищем прячемся среди деревьев в тревожной тишине, и я чувствую, как мне в ногу впивается лесная поросль. Тьма здесь настолько кромешна, что я буквально утопаю в ней. Последний раз я пил семь часов назад. Наш проводник Кирилл с остальной частью группы ушли за водой, но все еще не вернулись. Услышав отдаленный собачий лай, мы решили, что их поймали.
Прошлой ночью мы проникли на территорию Чернобыльской зоны отчуждения, площадь которой составляет 2 600 кв. км. Без Кирилла мы затеряны, где-то в лесу, не имея воды, карты и какого-бы то ни было плана.
За последние годы Зона, строго закрытая территория на севере Украины, окружающая место ядерной катастрофы 1986 года, стала популярной достопримечательностью. Каждое утро автобусы с туристами выстраиваются в очередь у контрольно-пропускного пункта, около которого в сувенирном магазине, обклеенном предупреждающими о радиации знаками, продают неоновые брелоки и костюмы для защиты от радиации. На футболке гида написано: «Следуй за мной, и ты выживешь».
На деле же опасность здесь минимальна. За время путешествия по четко разграниченным маршрутам посетители подвергаются меньшему объему излучения, чем при типичном рентгеновском снимке.
Однако в тени этой поставленной на коммерческую ногу индустрии существует секретная субкультура «сталкеров», состоящая в основном из молодых украинских парней, которые проникают в Зону нелегально, чтобы исследовать обширные пустоши по своим правилам.
Название «сталкеры» происходит из советской научно-фантастической повести «Пикник на обочине» 1972 года. Эта повесть, написанная братьями Аркадием и Борисом Стругацкими, рассказывает историю о зараженных «зонах», созданных на Земле пришельцами. В этих зонах сталкеры-мародеры бродят в надежде отыскать ценные инопланетные технологии. По мотивам этой книги режиссер Андрей Тарковский снял в 1979 году культовый фильм «Сталкер».
Помимо молодецкой непокорности, мотивы современных сталкеров достаточно сложны и происходят из национальной травмы, полученной в результате трагедии, последствия которой будут ощущаться еще не одним поколением. Теперь же у этой практики появилась и другая сторона. Предприимчивые сталкеры начали предлагать собственные «нелегальные туры» путешественникам, которых интересует менее ограниченный (а, следовательно, и более опасный) опыт пребывания в Зоне отчуждения. Я присоединился к одному из таких туров, чтобы разобраться, почему туристы могут предпочесть сталкерский маршрут официальному маршруту гида. Может ли субкультура, настолько привязанная к глубинам личной и национальной утраты, действительно предложить нечто ценное иностранцам?
Встреча
В этом путешествии мне составили компанию два парня из США, Брэдли Гарретт и Стив До (имя вымышлено), а также англичанин Дармон Рихтер. Гаррет и Рихтер – это бывалые урбанистические исследователи. Страсть к приключениям привела первого из них к получению докторской степени, колонки в журнале The Guardian, а также судимостей в четырех странах. Рихтер же сам организует туры по заброшенным постсоветским развалинам.
Встретились мы в баре, где дожидались нашего сталкера, Кирилла Степанца. С момента своего первого посещения Чернобыля в возрасте 21 года, Кирилл совершил более 100 нелегальных вылазок в Зону. Когда он появляется, мы видим перед собой высокого светлого парня с длинной щетиной и округлым лицом. Его бескаркасные очки подпрыгивают в унисон с веселым, сменяющимся выражением лица. Выглядит он не таким уж мужественным и бывалым, как я себе представлял.
И вот мы уже едем по городу, расположенному неподалеку от периметра Зоны. «Если нас поймают, то привезут сюда,» — шутит Кирилл, что не особо успокаивает. Никто точно не знает, какие последствия ждут пойманного в Зоне иностранца. Ну уж за решетку-то бросят как минимум.
Фургон доставляет нашу группу к началу темной песчаной тропы. Неоново-зеленые светлячки беззаботно мерцают вокруг нас, в то время как мы пробираемся мимо полицейского поста. Вскоре мы уже по пояс в воде и с рюкзаками над головами переходим вброд реку Уж, формирующую южную границу Зоны. Оказавшись на другом берегу, Кирилл оборачивается и с ухмылкой говорит: «Можете включать фонари. Здесь нас уже не увидят».
Первая ночь
Этой ночью нашей целью является небольшая деревушка, в которую за последние 32 года наведываются разве что случайные сталкеры. Дорога уже давно скрылась под лесным покровом. Домишки возникают промеж деревьев в виде угловатых теней, подобно лачугам ведьм из мультяшных ужастиков. Растительность проникает в открытые окна, а с кирпичной кладки облупляется старая краска. Большинство крыш под гнетом десятилетий провалились или же полностью обрушились.
Дом, в который мы входим, сохранился получше, хотя внутри практически не осталось следов его предыдущих обитателей. Нет ни их имущества, ни мебели, ни радиаторов, даже проводка отсутствует. Полы покрыты толстым слоем штукатурной пыли. «Радиации здесь нет, — говорит Кирилл, проходя по комнатам, – только грязно».
Мои мысли вновь возвращаются к «Пикнику на обочине». Между чернобыльскими сталкерами и их прототипами из повести легко провести параллели, в частности, по их непоколебимости перед лицом рисков. К рискам же можно отнести проникновение в организм стронция-90, радиоактивной частицы, содержащейся в почве, воде и дикорастущей пище Зоны. Попадая в тело, стронций замещает кальций, что по прошествии нескольких десятилетий потенциально ведет к поражению костной ткани раком. Несмотря на этот факт, в сети то и дело всплывают видео сталкеров, употребляющих воду и фрукты в Зоне. В нашем случае гиды из официальных туров оставляли тайники с припасами, чтобы мы могли ими воспользоваться. Но это, как мы позже выяснили, также оказалось сопряжено с рисками.
Мы с Дармоном ожидаем в тишине среди деревьев, не зная, что же все-таки случилось с Кириллом, Стивом и Брэдли. Вдруг неподалеку сквозь листву начинают пробиваться отблески фонарей. Мое сердце колотится настолько громко, что я боюсь, как бы оно нас не выдало. При этом я лежу на лесном покрове с параноидальными мыслями о том, что с каждым вдохом в мое тело проникают частицы стронция.
«Ребята?» — звучит знакомый голос.
Наши вернулись. Поход за провизией увенчался успехом.
«Придурок сделал тайник в пяти метрах от поста с чертовой собакой! — негодует Кирилл, – Я только с четвертого раза смог подползти достаточно близко. На шум вышел охранник, но мы успели убежать».
Стив же более обеспокоен. «А охранник не станет нас искать?»
Кирилл махает на этот вопрос рукой: «Он слишком ленив и не станет отрываться от своего удобного кресла».
Постепенно адреналин отступает, и я пытаюсь вспомнить, когда еще испытывал подобное напряжение и возбужденность. Комбинация этих чувств безусловно является одним из магнитов для сталкеров: в отличие от постановочных официальных туров здесь на кону реальные ставки. Либо ты избежишь захвата, либо отправишься в тюрьму. Либо у тебя бутилированная вода, либо ты идешь на риск испытать последствия стронция.
День второй
Сегодня мы преодолеваем обширные поля и дикие леса. Несмотря на описание этого места как «Мертвой зоны», жизнь здесь пышет из каждого угла. Орлы парят низко, олени носятся без опаски, то тут, то там раздается хрюканье диких кабанов, и повсюду стрекочут насекомые. Посреди этой природной утопии, проявляются обветшалые артефакты человеческой жизни: дорожный знак, гидрологический лоток, полуразваленный склад. Все это напоминает о том, что в свое время эта земля была частью империи, именовавшейся Советский Союз.
Кирилл идет впереди, делая вращательные движения и выпады палкой, которую подобрал для очистки пути от паутины. «О, даа!» — кажется, будто он не обращает внимания на окружающий его мир. Остановившись у яблони, с которой свисают огромные красные плоды, Кирилл срывает один из них и откусывает: «Вкуснятина!»
Я узнаю, что он родился через четыре года после катастрофы и за год до распада СССР. Все, что он помнит о том времени – это последовавшие за ним беспорядки. Но здесь в Зоне, Кирилл может вновь вернуться в не столь отдаленное прошлое Украины и восстановить небольшую часть утраченного.
Возможно, что такие свободные прогулки среди зараженных развалин сформировавшей его мир Великой империи, позволяют лучше представить тяжесть последствий ее разрушения.
После развала Советского Союза недостаточная охраняемость и повсеместная коррупция сделали Зону достаточно свободной для незаметного проникновения. Мародеры, собиратели металла, браконьеры и лесорубы тут не редкость. Даже ходят слухи о том, что преступные группировки добывают здесь плутоний или хоронят тела в Рыжем лесу – сильно зараженной области лесного массива, простирающейся вдоль дороги на Припять – «мертвого города» Чернобыля. Почва там настолько радиоактивна, что даже полицейские не имеют допуска на эту территорию. Естественно, это делает ее прекрасным местом для сокрытия опасных «улик».
Мы дожидаемся темноты, после чего отправляемся в Припять. «Дорога будет длинной, опасной и очень скучной, — предупреждает Кирилл, – сохраняйте тишину и идите строго в ряд, а то моя предыдущая группа шаталась подобно стаду», — закончил он, обрисовав в воздухе хаотичный жест рукой.
Серебристый свет луны падает на асфальт. Сверкающие над головой яркие звезды помогают мне не думать о том, что я опять остался без воды, когда она так нужна. Мы заворачиваем за угол, и Кирилл останавливается. Вдалеке у дороги поблескивает слабый свет.
«Факел?» — спрашивает Брэдли.
«Возможно, нелегальные рабочие, — предполагает Кирилл. – нужно быть осторожными».
Он ведет нас на ж/д пути, идущие вдоль дороги и отделенные от нее 20 метрами радиоактивной растительности. Мы тихо переступаем с одной шпалы на другую, как вдруг во тьме моя нога чуть промахивается, и в тишине, подобно раскату молнии, раздается резкий шорох щебня. Без последствий.
Идем дальше, и, проходя параллельно с мерцающим светом, я замечаю рядом с путями палатку. Остальные смотрят в другую сторону и видят иную картину. «Двое мужчин в белых защитных костюмах, роют». — прошептал Стив, когда мы прошли. Позже проводник официальных туров сообщил мне, что в упомянутом месте видел свежевскопанный участок земли площадью с могилу.
Продираясь через лес, мы, истощенные и жаждущие, приближаемся к Припяти. Оказавшись на открытой местности, мы выключаем фонари. Мои глаза привыкают к уже знакомой темноте, и я вижу под ногами асфальт. Но здесь есть и что-то еще, я это чувствую. Когда я поднимаю взор, то от увиденного по моему телу пробегают мурашки. Нас повсюду окружают тени, возвышающиеся высоко над деревьями.
Подобно 15-этажным надгробиям, городские здания стоят в тиши, застывшие и безнадежные. Это завораживает. Мое тело перестает жаловаться. Это то, что не получится передать никакой книгой, фотографией или фильмом: гнетущее чувство развернувшейся здесь невообразимой трагедии.
Рассвет третьего дня
С рассветом мы занялись исследованием развалин зданий, которые сделали Припять столь популярным местом для туристов. Внутри мы находим детские куклы и противогазы, разложенные по образу фотогеничных натюрмортов, созданных для передачи драматического эффекта. Все это напоминает, что туризм в Чернобыле больше о сборе лайков в Инстаграме, нежели о почитании истории.
На углу заросшего растительностью перекрестка у окраины города мы проходим мимо большой бетонной таблички, на которой красуется саркастичное граффити: «Туры ради выгоды: мы делаем деньги на трагедии». Кирилл смеется: «Сталкеры – лицемеры. Они бы делали на этом деньги, если бы могли».
Позже с самой высокой крыши в Припяти мы наблюдали, как молния освещает вечернее небо. Злые электрические разряды ударяли в гигантский металлический купол защитного «саркофага», в котором покоится вышедший из строя реактор. В отдалении лает собака: признаки других сталкеров? «Сейчас в Припяти может находиться около 50 сталкеров», — говорит Кирилл.
Внутренний отчет и анализ
Завтра мы вернемся в реальный мир, вывезенные тайком на джипе рабочего. Сейчас же настало время обобщить это путешествие. За последние четыре дня я прошел 70 километров, выдержав дискомфорт и адреналиновую тревогу. За это время я поспал всего шесть часов, пережил приступы радиационной паранойи и узрел последствия катастрофы. Иногда трагические пейзажи оказывались поистине впечатляющими. Теперь мое тело болит, как никогда. Хотя, несмотря на все это, чувствую я себя хорошо. Мой ум спокоен и насторожен. Можно ли счесть это наградой за преодоление всех рисков?
Идея о том, что для украинцев сталкинг представляет некую форму катарсиса, вполне логична. Постоянно возвращаясь в Зону, они подвергают переоценке травму, нанесенную национальной психике. Это место обретает форму музея, природного заповедника и убежища от внешней суетливой части страны. В то время, как нация страдает от хронической неопределенности, жизнь в Зоне продолжает выражать полную противоположность нестабильности. Причем все эти мотивы сохраняют актуальность даже для постороннего человека.
Выводы и возможные перспективы
Сталкинг позволяет погрузиться в историческое событие, имеющее леденящую кровь актуальность, в той степени, в которой этого никак не сможет дать официальный тур. Между тем, выраженная физиологическая награда за пройденные риски и практика выживания совместно даруют бесподобное медитативное состояние.
С учетом столь всесторонней привлекательности есть шанс, что сталкинг быстро станет жертвой собственного успеха. Что произойдет, когда популярность этих туров приведет к принятию со стороны властей крутых мер? Кирилл об этом не беспокоится: «У полиции нет денег. Да и вообще, чем больше сталкеров, тем больше людей им придется поймать до меня».
Однако, помимо полиции, есть и другие серьезные угрозы, из-за которых подобные туры наверняка не станут чересчур популярны. Даже безопасно пройденное путешествие не гарантирует отсутствия последствий: пройдут десятилетия прежде, чем я узнаю о случайном поражении стронцием-90.
Тем не менее, подобно тому, как персонажей истории Тарковского и Стругацких постоянно тянет обратно в коварные зоны пришельцев, для некоторых – даже чужестранцев – увлечение сталкингом может перерасти в страсть.
Наряду с обширной академической привлекательностью, сталкинг предоставляет уникальный способ утолить глубокую жажду к приключениям, что в современном мире становится сделать все сложнее. Сейчас для меня, излагающего эти строки в безопасном коконе своего дома, мысль о возвращении в то темное, некомфортное, мистическое и пьянящее существование выглядит весьма заманчивой.
«Это как во время войны, — сказал однажды Кирилл, – когда солдат возвращается домой, он испытывает ненависть к нормальной жизни. Его тянет назад».