Чем занимаются в китае
Китай
Подробная информация о Китае.
Официальное название: Китайская Народная Республика (КНР), название на китайском: 中国, на английском: China.
Площадь страны: 9 596 960 км² (3 место в мире).
Президент: Си Цзиньпин Премьер-министр: Ли Кэцян
Столица: Пекин, население – 15.594 млн.
Крупные города: Шанхай (24,8 млн человек); Гуанчжоу (18,6 млн); Шэньчжэнь (17,5 млн); Чунцин (31,1 млн); Тяньцзинь (13,8 млн).
Валюта: Китайский юань (RMB, CNY,￥)
Телефонный код: +86
Население Китая: 1 443 497 378 человек (по данным на 2021 год). Плотность населения: 148,35 чел / км2
Средняя продолжительность жизни: 75.8 лет.
Китайская цивилизация, зародившаяся приблизительно 5000 лет назад, пережила тысячелетия бурных потрясений и революций, взлетов и падений. Благодаря недавнему экономическому буму, инициированному реформами Дэн Сяопина, Китай вновь стал одной из ведущих стран в мире, чему способствовали богатые природные ресурсы страны и трудолюбивое население. Китай всегда имел множество путей культурного обмена (в том числе и Великий шелковый путь), благодаря чему привлекал и продолжает привлекать большое количество туристов со всего мира.
Административное деление и провинции Китая
Китай делится на 22 провинции, 5 автономных районов и 4 города центрального подчинения и 2 специальных административных района. Руководство каждой из провинций контролирует внутренние дела своей провинции, в том числе и экономические.
Автономным регионам предоставляется больше свободы, чем обычным провинциям – к примеру, их руководство имеет право объявлять дополнительные официальные языки в регионе помимо официального мандаринского диалекта. Кроме того, в состав страны входят специальные административные районы Гонконг и Макао. Как в Гонконге, так и в Макао существуют отдельные собственные правовые системы и своя миграционная политика, собственная валюта, а также им предоставляется свобода принимать законы независимо от основной части Китая. Их политические системы более открыты и носят непосредственно избирательный характер.
Тайвань также считается провинцией КНР, хотя фактически на данный момент в настоящее время ни одна часть Тайваня не находится под контролем Китая. В последнее время правительства поддерживают идею сотрудничества, в связи с чем недавно был подписан торговый договор для усиления связи экономик Китая и Тайваня.
С кем граничит КНР
Китай граничит с 14 странами. Они перечислены в порядке длины границы: Монголия (4630 км), Россия (4179 км), Индия (2659 км), Мьянма (2129 км), Казахстан (1352 км), Непал (1389 км), Северная Корея (1352 км) ), Вьетнам (1 297 км), Кыргызстан (1 063 км), Таджикистан (477 км), Бутан (477 км), Лаос (475 км), Пакистан (438 км) и Афганистан (91 км).
Политическое устройство
Как живут китайцы и чему у них можно научиться (а чему не стоит)
Чужой среди центровых
Когда попадаешь в Азию на срок более долгий, чем действие туристической визы, у тебя только два пути. Либо принимаешь Азию всем сердцем и обнаруживаешь, что отныне не можешь без нее жить, либо зарабатываешь нервный тик и бежишь в сторону аэропорта, проклиная местных за их повадки, внешность, язык, климат, еду и все остальное.
Я видел обе категории лаоваев — так нас называют местные, уверяя, что это всего лишь значит «иностранец». И умалчивая, что это, скорее, нечто типа ироничного «иностранчег», то есть существо, стоящее на совершенно иной ступени развития, чем китаец — житель Центра Мира, гражданин великого Срединного государства (именно так переводится самоназвание Китая — Чжунго). И не стоит обманываться, думая, что ступень эта в китайском сознании выше их собственной, китайской. В Китае иностранцу вообще легко впасть в заблуждения, оттого и относятся к лаоваю с усмешкой, порой открытой, порой тщательно скрываемой.
Это важный момент. Ты всегда будешь тут лаоваем, даже если в совершенстве овладеешь языком, выучишь пару диалектов, достигнешь высот в каллиграфии, станешь мастером ушу — будешь купаться в комплиментах и искреннем восхищении местных твоими способностями, но останешься «иностранчегом». Никогда не станешь «своим». Если к этому относиться со спокойным пониманием или даже с юмором, жизнь в Китае может стать весьма комфортной, интересной и не особо хлопотной. Во всяком случае, на это можно надеяться. А те, кто прибывает сюда с миссионерскими замыслами и желанием сразиться с культурой, которой не меньше пяти тысяч лет, неизбежно терпят фиаско разной степени драматичности.
Принять в сердце Китай для меня не значило сделаться больше китайцем, чем сами китайцы. Я не ставлю мебель в соответствии с фен-шуем, не ношу алые шелковые халаты с вышитыми золотыми драконами. Не слушаю народную оперу (вернее, слушаю — вместе с китайскими соседями сверху, большими ее любителями, однако уже не страдаю от нее, словно от зубной боли). Но Китай меня сильно изменил. На многие вещи я стал глядеть иначе. Неизменным осталось лишь одно, за что больше всего люблю Поднебесную, — практически ежедневное удивление и восхищение той жизнью, что кипит в ее городах и деревнях. Каждый день приносит столь удивительные наблюдения и открытия, что поневоле ощущаешь себя ребенком, изумленно смотрящим на огромный мир.
Всем известно: немцы — пунктуальные, французы — самые искусные любовники, американцы все поголовно — ковбои, а русские пьют водку из самовара и ездят на медведях. А китайцы — трудолюбивые. Вот нет у них большей радости в жизни, чем потрудиться как следует. И песенка у нас даже про них есть, как над рекой Хуанхэ встает солнце, и идут китайцы на поле, зажав в кулаке горсточку риса, и несут портреты Мао…
На самом деле, конечно, китайцы в этом плане ничем не отличаются от остальных людей. Ничто человеческое им не чуждо. Так же отлынивают от работы при первой же возможности. Так же любят хорошенько поесть и вздремнуть после еды, прямо на рабочем месте. Хотя нет, это как раз они любят больше всех в мире, но это тема для отдельной статьи.
Их усердие — в учебе, работе — зачастую основано на страхе. Перед родителями. Перед обществом. Перед будущим. Спрос-то весьма строгий, с самого детства, таков уж Восток. От этого становится грустно и вспоминаешь себя в армии. Первые полгода службы я много трудился: копал ямы, засыпал и копал новые. Рыл траншеи. Таскал в руках бордюрные камни — тележка не полагалась — от КПП до караулки, это километра полтора через всю часть. Что-то красил, дерновал, грузил… Был ли я трудолюбивым тогда? Не особо. Но за моей работой и работой других «духов» следил сержант Ивахненко, размером с племенного бычка и примерно с таким же характером. Удары его были всесокрушающими. Вариантов не было, приходилось трудиться.
Труд множества китайцев именно такой — подневольный и не особо осмысленный. Там, где следует сделать быстро и хорошо, китайцы будут долго ковыряться, подклеивать, подвязывать, подлатывать постоянно, чтобы в итоге все развалилось и пришлось начинать заново. Могут и быстро сделать, но быстрота эта напоминает «дембельский аккорд» — кое-как в рекордный срок навести «красоту», чтобы все это, как обычно, развалилось после сдачи.
Китайцы не трудолюбивые. Но они — очень трудостойкие. То есть там, где я или подобный мне загнется от невыносимых условий труда, китаец будет работать с безмятежным выражением лица. И вот за это они достойны и уважения, и похвалы. Именно этими трудостойкими людьми-муравьями, низкорослыми, темноликими, одетыми в мешковатую синюю форму, и создаются грандиозные новостройки, многоуровневые развязки, от которых захватывает дух, прокладываются дороги, подметаются улицы, развозятся товары…
Трудостойкость у китайцев невероятная. Она поражает живущих в Китае иностранцев не меньше, чем осознание полной несостоятельности мифа о китайском трудолюбии.
Такой вот парадокс.
Китай удивляет постоянно.
Густым и теплым шанхайским вечером мы с женой шли по мосту через какую-то районную речушку. Было душно, влажно, будто в огромной теплице. Над нашими головами перекидывались туда-сюда летучие мыши. Ползли желтоватые от смога и освещения облака, назревал дождь, от которого не станет ни прохладнее, ни легче. Мы спешили домой. Неожиданно в темноте прямо перед нами возникло нечто небольшое, продолговатое, похожее на черепаху. Это и была черепаха, самая настоящая. Она беззвучно плыла в воздухе, слегка покачиваясь на уровне наших глаз, едва не задевая наши лица. Мы замерли. Сверкнула молния, и тут из предгрозового воздуха соткался еще и старичок на велосипеде. На самом деле он вырулил из-за наших спин, а черепаху он обмотал веревкой и за кончик этой самой веревки держал в вытянутой руке. Он нам ее хотел продать для вечернего супа. Но, слыша иностранную речь, из деликатности, молча крался за нами по мосту на велосипеде и решил соблазнить нас, просто показав свой превосходный товар: чего говорить-то, ведь лаоваи все равно неразумные и китайскую речь не понимают.
Черепаху мы у него купили. Счастливый старичок умчался прочь в темноту, а мы спустились к реке в поисках подходящего места, куда можно было выпустить нашу покупку. Уж не знаю, как дальше сложилась ее судьба. Но мне запомнилась фраза жены, когда мы, попав все же под дождь, вернулись домой: «Кажется, я отвыкла от своей страны. Начала удивляться тут всякому…»
Переходя улицу, оглянись по сторонам
(правила уличного движения)
Небольшой экскурс в историю, относительно недавнюю. В период «культурной революции» неистовые хунвейбины ревниво искали все, что может оказаться контрреволюционным. А, как известно, кто ищет — тот всегда найдет. Они и нашли — светофор. Бдительные товарищи обратили внимание, что на красный свет машины останавливаются. А ведь красный — партийный цвет! Налицо угроза прогрессу революции и препятствие развитию. Надо запретить остановку на красный сигнал. Но разум в лице премьер-министра Китая Чжоу Эньлая победил энергичных революционеров: он заверил активистов, что на красный останавливаться — хорошо, это символизирует, что партия гарантирует безопасность всей революционной деятельности. Было это аж в 1966 году.
Но к светофору в Китае и в наше время отношение весьма неоднозначное. Правда, уже без политической подоплеки.
Каждый раз, когда мы прилетаем из Москвы в Шанхай, в первые дни я слежу и за собой, и за женой на улице. Разбалованные относительным соблюдением прав пешеходов в Москве, мы не сразу вспоминаем, что в Китае светофор для многих водителей — просто трехцветный фонарик-украшение на перекрестке. Он еще каким-то образом может привлекать внимание водителей автобусов и иногда — грузовиков и такси. Вся же многочисленная двухколесная мелюзга мчится «на своей волне» на любой сигнал, поворачивает куда пожелает, едет и по тротуару, бибикая пешеходам.
А если паркует свой драндулет, то непременно поперек тротуара — для красоты или еще из каких соображений. Но явно не со зла и не бросая вызова обществу. Точно так же, не со зла, вас не пропустят на пешеходной «зебре» — в Китае это просто полоски на проезжей части, лишенные всякого смысла. Но дорогу-то надо переходить, так ведь? Так вот делать это надо без суеты, не бежать и не метаться. Просто идти и внимательно смотреть на снующий вокруг тебя транспорт. И не пытаться негодовать, не начинать призывать аборигенов к соблюдению правил дорожного движения. Не поймут, ведь главное правило в Китае на дороге — одно: еду, куда хочу и куда мне надо. И вот его-то каждый водитель свято соблюдает.
Правительство с этим борется — камеры наблюдения, штрафы… Об успехе пока говорить трудно. Впрочем, в последнее время нас уже несколько раз пропускали на «зебре» — значит, не зря идет работа.
Этот звук слышится в Китае постоянно и везде. Так уж повелось — китайцы искренне (и не без оснований) считают, что шумно прочистить носоглотку и смачно сплюнуть куда придется — полезно для организма и ничего зазорного в этом нет.
В местной газете я однажды прочитал пропитанную духом романтики статью о звуках города — опрашивали прохожих, просили назвать типичный звук. Там были и колокольчики пагоды, и шелест бамбука в парке, и песни цикад, и мелодия ветра в высотных кварталах, и треньканье велосипедных звонков, гул поезда надземного метро был указан как типичный и узнаваемый. Но никто из респондентов не вспомнил самый частый и знаменитый звук «кххх!», бьющий по ушам каждому прибывшему в Поднебесную лаоваю. А все потому, что местным он привычен и даже не удостаивается внимания. Маленькие дети и школьного возраста юноши, почтенные старики и умилительные старушки, изящные девицы и зрелые тетушки, простолюдины в обносках и холеные азиатские джентльмены в дорогих костюмах — харкают все. Парикмахеры, таксисты, официанты, продавцы, художники на набережной, влюбленные пары в парке. Громко, с удовольствием, не стесняясь.
Правительство и с этим пытается бороться. В метро и парках появились плакаты с перечеркнутым плюющимся силуэтом и надписью, что в общественных местах этого делать нельзя, — на китайском и английском. Вдруг кто из гостей Поднебесной возжелает присоединиться к нарушению порядка, но увидит надпись и устыдится. Но ведь понятно, что плюются китайцы не со зла и не от бескультурья, а для пользы здоровья. Тут никакие запреты не в силах преодолеть тягу народа к оздоровительным процедурам.
Кстати, эта тяга удивительным образом сочетается с наплевательским же (раз уж речь об этом) отношением к нему. Взять, например, китайскую страсть к курению в транспорте, банках, больницах, ресторанах, торговых центрах, спортивных центрах, лифтах и прочих самых разных местах. С ней тоже пытаются бороться, в Гонконге и Макао даже добились успеха — помогли высокие штрафы. Материковый же Китай сильно драконить своих граждан за такие пустяки пока не решается.
Лучше вообще не болеть, это всем известно. Но мало кому удается безмятежно прожить жизнь и не попасть на прием к врачу.
Одним китайским утром я проснулся, потрогал лоб, прислушался к кашлю и понял: настал и мой черед. Конечно, я бывал у врачей много раз. Но то свои, отечественные эскулапы. А вот к их китайским коллегам ходить не приходилось. Первым делом направился в маленькую университетскую поликлинику в кампусе, полагая, что, раз работаю в университете, мне в это учреждение и лежит дорога. Но заспанные медики от меня шарахнулись, как от зачумленного. Подумал, всему виной мой вид, и оказался отчасти прав. Но не бледность чела и сверкание глаз насторожили местных врачей, а моя лаовайская внешность. «Вам не к нам!» — категорично заявили они. «А к кому же и куда?» — озадачился я. «Вам надо в международный госпиталь, только там принимают иностранцев». Туда обращаться не хотелось. За деньги, что международный госпиталь слупит за «визит доктора, говорящего по-английски» мне надо работать несколько месяцев, ночуя под мостом и питаясь на задворках продуктового рынка. Подумав, предложил компромисс: «Я парень простой, из народа. Направьте меня в обычный народный госпиталь, которых полно вокруг. Я уйду и не буду мешать вам трудиться». В переговорах с врачом и двумя медсестрами помимо меня участвовали старик-охранник в фуражке, его подруга-уборщица со шваброй в руках и несколько совершенно посторонних людей, по виду — студенты и преподаватели.
Участвовали совершенно на равных, разглядывая меня и обсуждая мою дальнейшую судьбу. За общим гвалтом я не уловил, кем же был вынесен окончательный вердикт. Надеюсь, это был врач, а не сторож и не уборщица. Я получил бумажку с адресом, направление на осмотр. Надо сказать, сердобольные участники дискуссии предлагали меня довезти — кто на велосипеде, кто на автобусе, а один дядечка профессорского типа настаивал на такси и даже принялся вызывать его по телефону. Из опасения, что они всей компанией и повезут меня к народным врачам, я отказался от помощи и поехал в больницу самостоятельно. Вслед мне неслись пожелания выздороветь быстрее и рекомендации пить больше горячей воды. Последнее — универсальное китайское лекарственное средство. Пьешь много горячей воды — будешь здоровым всегда, ну или быстро поправишься. Не пьешь много горячей воды — дела твои плохи, а дни сочтены…
В народном госпитале, первый этаж которого был больше похож на причудливое смешение банка с вокзалом, я помаялся в разных очередях во всевозможные окошки — оплата приема, сдача анализов, оплата анализов, ожидание приема… Врач — бодрый, лысый, полнолицый, в круглых очках — внимательно посмотрел на меня, на распечатку анализа крови, снова на меня.
«Мне кажется, вы больны», — не допускающим возражений тоном наконец изрек он. Я не стал спорить и кивнул. Потом стеснительно поинтересовался, что за болезнь со мной приключилась. Ответ врача поразил честностью: «Не знаю». Я снова кивнул понимающе: будь я китайцем, врач быстро определил бы все. Но поскольку я носитель не известного ему лаовайского организма, дела мои темны и перспективы туманны. Едва вознамерился узнать, что теперь делать, как лицо доктора просияло. Врач порылся в ящике стола и выудил оттуда две крупные, с палец, ампулы. «Это очень хорошее средство! Китайское, — с гордостью сказал он, держа передо мной в раскрытых ладонях ампулы. — Какую выбираете?»
Я пригляделся. Названий не было. Одна ампула — с бесцветной жидкостью, другая — с подозрительной желтоватой. «Очень хорошее средство, очень помогает!» — подбадривал меня доктор. «Что это?» — спросил я. Врач вздохнул и повторил: очень хорошее средство, китайское. Для убедительности даже продублировал по-английски: «Чайниз медисин. Вели гуда». Предавшись фатализму, я махнул рукой: «Давайте обе!» Доктор испуганно замотал головой — нельзя, очень сильное лекарство. Нужно выбрать только одно.
За нашим общением с интересом наблюдало множество народу, помимо доктора и медсестры. Кто они такие, я не знал, но догадывался: обычные скучающие в очереди пациенты, решившие зайти вместе со мной в кабинет врача и посмотреть на «собачку говорящую». Врач к их желанию отнесся спокойно и не гнал прочь — давал соотечественникам возможность вдоволь налюбоваться на лаовая.
Я колебался, как Нео из «Матрицы», когда ему предлагали синюю или красную пилюлю.
Самурай Ямамото Цунэтомо в подобных случаях советовал: «В ситуации “или-или” без колебаний выбирай смерть». Вооружившись этой яростной мудростью извечных врагов Китая, я отказался от обеих ампул, поблагодарил всех за заботу и поспешил покинуть переполненный кабинет.
«Пей больше горячей воды!» — раздалось мне вслед.
И знаете, я послушался их и выздоровел. Через неделю.
Чтобы не болеть, надо не только пить много горячей воды, но еще и хорошо (часто — значит обильно) питаться. Еда — основа основ китайской жизни. До недавнего времени люди в Поднебесной даже приветствовали друг друга вместо привычного нам сейчас «нихао!» вопросом «чи лэ ма?». То есть «поел ли?»
Никакая другая тема не способна вызвать такой же живейший интерес китайца. Еда — не только любимая тема разговоров. Если видите китайца в состоянии глубокого размышления, можете быть уверены: в девяти случаях из десяти он размышляет о еде. Даже деньги и квартирный вопрос уступают теме еды, что уж говорить про погоду, политику, спорт, искусство и все остальное. Хотите «оживить» китайского собеседника, сделать ему приятное — заведите речь о еде и внимательно слушайте. Собеседник будет польщен ролью эксперта и с гордостью поведает вам множество невероятных рецептов самых диковинных блюд, даже если на деле это будет всего лишь способ приготовления простого лукового супа.
Китайцы вообще гордятся всем своим, ну а уж национальной кухней — особенно. И, надо признать, на то есть основания. Это целая философия жизни, с ярко выраженным китайским характером. Это основа китайской культуры. Главная прелесть в том, что она вполне доступна и приятна в изучении даже тем, кто не в силах освоить иероглифы, которые тоже являются частью культуры.
Грубо говоря, есть несколько главных направлений в этом важнейшем из всех китайских искусств. Северная кулинарная школа — изобилие лапши, пельменей, а рис не в особом почете. Южная шанхайская славится сладкими и кисло-сладкими блюдами. Сычуаньская — ужасно острая, огненная. Ну а всякими изысками типа новорожденных мышат можно угоститься в провинции Гуандун. Но нужно ли?
Через еду прагматичные и жизнелюбивые китайцы познают мир. В каждой провинции — кухня своя, особенная и неповторимая. Да что там, в каждом городе готовят по-своему. А в самом городе — в каждом квартале возможно свое, уникальное именно для этого места, приготовление. Нюансы очень важны и ценны. Съездить на выходных за сотни километров от дома, чтобы поесть «знаменитые вкусные пампушки» в каком-нибудь захолустье, — это очень по-китайски. Впечатления о заграничной поездке у китайца тоже складываются в первую очередь из описаний еды. Много-много раз я слушал от знакомых китайцев, исколесивших Европу, перечень стран, где было «вкусно» и где, наоборот, «невкусно». У каждого, разумеется, свой список предпочтений. С молодыми проще, западная еда им может даже нравиться. А вот пожилым почти везде — «бу хао чи», то есть совершенно невкусно. Вот потому во время турпоездок китайцев организованно, целыми автобусами, завозят в специально созданные огромные китайские столовые и рестораны. В Москве несколько таких мест, и одно из них — внутри спорткомплекса «Олимпийский». Ежедневное столпотворение шумных китайских туристов у входа в ресторан на фоне огромного золотого купола Московской соборной мечети придает этому месту весьма необычный колорит.
Так что, несмотря на тягу китайцев к так называемому «фуд-туризму», это относится больше к границам Центра мира, то есть к Китаю. А вся периферия мира — это другое. Лишь отдельные любознательные храбрецы покидают по вечерам гостиницу и пробираются в какие-нибудь наши «Елки-Палки», заказывают там русские национальные блюда и с содроганием разглядывают принесенные им окрошку и холодец. Самые отважные, возможно, даже пробуют, но только для того, чтобы отпрянуть от блюда и вспомнить родину — великую страну с самой прекрасной на свете едой.
Как жить и общаться
Несмотря на то что многим Китай может показаться другой планетой, местные правила жизни универсальны. Спокойствие и вежливость — лучшие способы скрасить свою жизнь на чужбине и наладить контакт с местными. Китайцы очень чувствительны и весьма ценят уважительное отношение (что порой не мешает им быть совершенно бесцеремонными с нашей точки зрения, но, опять же, это не со зла, а, например, из любопытства или в силу природной непосредственности). Лучше избегать разговоров о политике, особенно если дело касается болезненных тем, например Тайваня или Тибета. Тем более зачем затрагивать политику, когда есть возможность обсудить обед — прошедший или предстоящий. Это ведь интереснее и полезнее.
К людям из России китайцы относятся в целом весьма дружелюбно. Обязательно похвалят вашу внешность (какой бы удручающей она вам ни казалась) и ваш китайский (даже если он состоит всего из двух, зато самых важных слов — «сесе» и «нихао»). Сделают комплимент президенту — старательно произнесут его фамилию (благо в ней отсутствует неодолимый для многих китайцев звук «р») и покажут большой палец. Постараются помочь, если нужно, даже если не знают, как именно надо помочь. И научат вас практичности: в один из дней вы обнаружите, что давно не пользуетесь утюгом, а пройтись в красивой пижаме по вечерней улице, совершая вечерний моцион, — самое оно.
Жизнь в Китае, как она есть: темные и светлые факты про Поднебесную, которые вас поразят
На форуме ЯПлакалъ появился пост от пользователя под ником FindYourself, в котором девушка поделилась собственными опытом жизни в Китае.
Стоит отметить, что многие факты об этом государстве сильно удивили и даже шокировали читателей. Предлагаем вам тоже ознакомиться с ними, особенно, если когда-нибудь вы планируете поездку в Китай. Ниже приведена речь автора.
Жизнь в Китае – забавная штука. Я тут четвертый год, но Китай не перестает меня удивлять. Люди говорят, что Азия либо «заходит», либо нет… Я до сих пор не могу привыкнуть к некоторым аспектам китайской культуры. Жизнь в Поднебесной полна сюрпризов… приятных и отвратных.
Все ниже перечисленное не описывает каждого китайца, конечно, есть исключения. Но описывает основную массу китайцев. ИМХО.
Если ты приехал в Китай, будь готов к тому, что:
— на улицах можно легко встретить писающих и какающих детей и взрослых, да и вообще в общественных местах. Не зря так много подколов со стороны других стран к приезжающим китайским туристам, типа табличек с нарисованным азиатом в их традиционной треугольной панамке и надписью: «Не срите пожалуйста на улице, туалет там!».
— никто не стесняется (простите) «пердеть», ковыряться в носу, есть сопли, выдавливать прыщи своему бойфренду, и харкаться. Будь то старики и старушки, прилично одетые бизнесмены… или же молодые красивые девушки, громко отправляющие смачный харчок прямо тебе под ноги. Возможно кто-то справит нужду прямо в автобусе или метро или просто по дороге в магазин прямо на ходу, даже не останавливаясь (К счастью, это случается ооочень редко, но, в общем, всякое бывает).
— люди будут толкать тебя и идти на пролом, по головам, чтобы зайти в автобус, метро, магазин, в кассу на вокзале или в аэропорту, да и вообще везде, куда им очень нужно (явно нужно больше чем тебе). Очередь? Не, не слышали. Они вообще делают вид, что ты не существуешь, если дело касается очереди.
— люди вокруг будут ОЧЕНЬ громко разговаривать. Кажется, что они все кричат или ругаются… Не волнуйся, все в порядке. Они могут болтать ЧАСАМИ очень эмоционально и громко по телефону. И не важно, есть ли кто вокруг. Может показаться, что они не умеют говорить тихо вообще.
— очень много людей будет тыкать пальцем, фотографировать прямо или исподтишка и называть «лаовай» (заморский дьявол).… ах да, еще громко кричать «Халлеу!».
— на улице будет очень грязно вечерами… помои выливаются прямо на пол. Вонища стоит еще та… Но к утру все будет чисто. И так каждый день.
— когда люди едят где-то в кафешке, на улице, в ресторане, они бросают на пол кости, остатки еды, бумажки, окурки… и громко чавкают. Так смачно, аж причмокивая.
— если ты договариваешься о встрече, есть вероятность 90%, что китаец не придет вовремя. И не скажет заранее, что он опаздывает. Твое дело, спешить или нет. Если ты звонишь, и он говорит «скоро», это может быть и 30 минут, и час…
— ты можешь отравиться в кафе. Даже с виду приличном. Главное при выборе кафешек смотреть, где побольше местных!
— китайские девушки, которые как-то помогли тебе, могут подумать, что вы уже пара, и вы любите друг друга.
— в основной своей массе китаянки очень ценят в мужчине толстый кошелек, привлекательную внешность и желательно наличие крутой тачки и квартиры в центре города. (Однако есть исключения)
— девушки в Китае привыкли не брить ноги, подмышки и интимные места.
— если даже если ты выучил китайский у себя на родине, не факт, что когда приедешь в Китай, люди будут тебя понимать.
— если кого-то убивают на улице, остальные будут смотреть или снимать это на видео. Никто не поможет. Шанс просто 0,01%.
— если тебя ударили, ты не можешь ударить в ответ, потому что ты иностранец. Иностранец, ударивший китайца, сядет в тюрьму минимум на год, если дело дойдет до суда. Китайский суд всегда будет на стороне китайца, и не важно, если китаец был не прав.
— если тебя сбила машина, водитель скорее всего попытается тебя добить. Чтобы наверняка насмерть. Я не шучу.
— люди будут прыгать тебе под колеса, притворяться, что они умирают и требовать с тебя деньги законным и не законным путем.
– дети здесь гуляют без особо присмотра. Играют во все возможные игры вдоль дорог, и мало кто держит ребенка за руку, проходя вдоль проезжей части.
— дети тут воспитываются бабушками и дедушками. Поэтому в большинстве своем очень избалованы.
— славяне, увидев иностранца, могут начать строить из себя американца и всячески показать, что не говорят по-русски.
— иностранцы, узнав, что девушка из России или Украины, могут начать делать недвусмысленные намеки.
— многие иностранцы считают себя супер-моделями, да и вообще топ звездами в Китае. Ведь у них «белое лицо», и им только за это платят деньги.
— цены на настоящие айфоны тут такие же, как и в РФ. Если не дороже.
— хорошие вещи тут тоже стоят хороших денег.
— доставка из Китая в РФ стоит больших денег, если у тебя нет НУЖНЫХ очень ХОРОШИХ ЗНАКОМЫХ в сфере карго. И желательно прямо на границе, потому что по Китаю доставка также обойдется недешево. Там, где дешево, очень не надежно. У нас лично груз терялся, ломался и сгорал.
— у китайцев очень специфическое чувство юмора.
— если ты будешь что-то делать на улице, смотреть что-то, чинить, мастерить, рисовать и т.д… к тебе быстренько придет несколько зрителей, которые просто будут смотреть, что же ты делаешь. А потом их будет становиться все больше и больше.
— если ты иностранец, значит ты богат – типичный стереотип.
— если китаец говорит, что ты ему друг, это еще ничего не значит. Вы могли просто встретиться на улице и обменяться контактами. Все. Ты друг!
— здесь не принято ходить в гости. Все встречаются в кафе и ресторанах.
Однако, есть и более светлые стороны (ИМХО):
— очень много окружающих тебя местных будут тебе улыбаться, что создает впечатление добродушия;
— тебе с удовольствием помогут, если ты обратишься за помощью, однако английский тут знают единицы. Поэтому лучше использовать онлайн-переводчик. Только не верь на слово первому, кого ты спросил. Лучше спроси еще 2‑х, 3‑х;
— горячую воду можно достать всегда и везде. Бесплатно;
— здесь почти нет бомжей;
— почти все по утрам делают зарядку и танцуют, собираясь в парках, скверах и на площадях. Любой желающий может присоединиться;
— бабушки и дедушки здесь не сидят на лавочках, обсуждая проституток из подъездов и щелкая семечками. Они танцуют, поют, создавая целые музыкальные коллективы из местных соседей, занимаются Ушу и Цигун, играют в Маджонг и просто гуляют, похлопывая себя ладошками. Еще они в любом возрасте готовы осваивать новые музыкальные инструменты. Никто не стесняется;
— всем наплевать, во что ты одет. Даже на свадьбу ты можешь прийти в шортах и тапочках, да и вообще не знать молодоженов. Просто прийти, отдать красный конверт с 200 юанями и пойти поесть, потом уйти. Если по соседству есть еще свадьба, можешь зайти и туда хаха;
— здесь относительно безопасно дома и на улице. Даже ночью. В сравнении с РФ;
— здесь ты можешь почувствовать себя красавчиком или красоткой. Всем будет нравиться твой большой нос и борода! Комплексы уходят у всех приезжающих и остающихся. Будь ты слишком толстый, худой, некрасивый или нестандартный человек. Главное, чтобы было белое лицо;
— здесь очень дешевая еда и вещи;
— кафешки находятся на каждом шагу. В прямом смысле этого слова. Как и парикмахерские;
— на ТАОБАО можно найти ВСЕ. (Это аналог Алиэкспресс) за дешево и с доставкой 1–5 дней;
— здесь очень много скидок. Китайцы очень любят скидки… и всегда можно сторговаться;
— здесь почти нет воровства, потому все доступно. Не слышала о случаях кражи еды в магазинах или что-то типа «хотят посадить в тюрьму бабушку, потому что та пыталась украсть булку хлеба»;
— в основном китайцы не вспоминают о чем-то плохом из прошлого и не рассказывают этого своих друзьям при встрече. У них есть такая мудрость: «Если ты можешь изменить ситуацию, меняй. Если нет, то смысл переживать и думать об этом?».
Вот такими интересными наблюдениями о Китае поделились с нами девушка. Расскажите в комментариях, а что знаете вы об этой удивительной стране?
Источник
А вы знали, что у нас есть Instagram и Telegram?
Подписывайтесь, если вы ценитель красивых фото и интересных историй!