Фф бтс ненавижу что
Способ ненавидеть тебя
Мин Юнги — семнадцатилетний подросток из Сеула, ученик выпускного класса. Учится довольно хорошо не смотря на хамское отношение к учителям и учащимся. Идол школы. По нему сохнут не только девушки всех возрастов, но и парни. Темные отросшие волосы красиво обрамляют бледное милое личико. Фарфоровые длинные пальцы и тонкие запястья, на которых красуются новые браслеты из известного дома моды, повышают ему статус первого красавчика в одной из самых элитных школ Сеула. Все пророчат ему будущее модели, но вот только ростом Юнги не вышел. Метр с кепкой его предел. Прозвав однажды так Юнги, старший брат заставил всех усомниться, что после пятнадцати младший Мин еще подрастет. Устами Намджуна, как говорится. — Мин Юнги, — доносится из гостиной частного дома. — Иди сюда. Оторвавшись от игры, Юнги с неохотой натянув тапочки на ноги, потопал вниз, считая шаги до собственной смерти. Родители очень любят своих сыновей, души не чают как в Намджуне, так и в Юнги. Только старший оправдывал мечты родителей с каждым днем, а младший их только рушил. Отец вкладывался в бюджет школы с того дня, как Юнги переступил ее порог впервые. Тогда он сорвав сигнал пожарной тревоги, залез на чердак и уснул, не желая учиться. Тяга к знаниям прибавилась со временем, но не желание ходить в школу. Прощая маленькие шалости, родители ждали взросления. Но и тут их ждало поражение. Юнги рос, а с ним и сумма пожертвований школе. Скоро выпускные экзамены, а выбранный младшим сыном университет в Америке слишком далеко, чтобы следить за каждым его шагом. Не желая больше терять времени, месяц назад глава семейства нанял личную охрану сыну. Не то чтобы Юнги угрожала опасность, скорее другим от него. Так они были всегда на связи и выходки сына значительно стали уменьшаться. Спустившись по лестнице в гостиную, Юнги предстал перед отцом, который только вернулся с работы и хотел отдохнуть, но не судьба. — Как ты будешь оправдываться на этот раз? — спокойно глотнув из бокала виски, мужчина перевел взгляд на виновника, что Юнги тут же стало не по себе. — Никак, — посмотрев на Чонгука, который стоял за отцом, а потом на бумагу в руках, Юнги хмыкнул. — Стукач. — Прекрати так с ним говорить, он тебе не друг, — нахмурившись, мужчина сжал лист в кулаке. —Слава богу, — закатив глаза, брюнет заметил на себе безразличный взгляд вечно спокойного охранника. — Долго это еще будет продолжаться? Когда ты повзрослеешь в конце концов? Намджун. — Хватит сравнивать меня с Намджуном! Достало! Я не он, я личность! Я никогда не буду его копией, пап! — разозлившись на очередной упрек в сторону по типу «А Намджун», Юнги сжал кулаки, стараясь не поддаться эмоциям и не заплакать. Еще этого не хватало. — Ты наказан. Твой домашний арест на месяц начинается сейчас. — Что?! Нет, ты не можешь! Сегодня вечеринка у Чимина! — резко топнув ногой, Юнги округлил свои лисьи глаза. — Я ничего не хочу слышать. Иди к себе в комнату, не расстраивай мать, она скоро придет. — Ненавижу! — сорвавшись с места, брюнет прошел мимо, заглядывая в глаза своей тени, которая уже месяц не дает нормально жить. — А тебя больше остальных. — Переживу, — ответив уходящему в след, он заставил Юнги остановиться. Да, он никогда не отвечал на какие-то вопросы, даже по типу «Сколько времени?». Младшему даже один раз показалось, что его охранник немой. Но видимо он немой только с ним. Посмотрев в темные, как ночь, глаза, Юнги быстро убежал к себе, показательно хлопая дверью.
На утро Чонгук уже ждал Юнги около входа, чтобы отвезти в школу. Понурый и сонный школьник выполз из дома, таща за собой рюкзак. Молча закинув тот в машину, он сел вперед, закрывая лицо капюшоном толстовки. Проследив за действиями брюнета, Чон опустился на водительское сиденье, заводя двигатель. — Как голова, принцесса? — выезжая со двора дома, Чонгук направился в школу, роясь одной рукой в бардачке. Нарыв таблетки, он кинул их на колени младшему, указывая на бутылку с водой. — Выпей, похмелье тебе не к лицу. — У меня нет похмелья, — отвернувшись к окну, Юнги откинулся на сиденье, смотря на проезжающие машины и стекающие по окну капли от только что начавшегося дождя. Поглядывая за подопечным, Чонгук остановился у ворот школы, несколько минут наблюдая за выходящими из собственных машин детей. Постукивая пальцами по рулю, он наконец повернулся к все еще не вышедшему пассажиру. Наклонившись ближе, парень уже подумал, что Мин уснул. — Поцеловать хочешь? — резко развернув голову, встречаясь с глазами старшего, Юнги на удивление не вызывал агрессии и не выпускал коготки. — Думал ты помер, вали из машины в школу, мелкий, — возвращаясь в прежнее положение. — Даже уже посидеть нельзя, — фыркнул брюнет, потянувшись за рюкзаком на заднем сиденье. Чонгук резко стащив с Юнги капюшон, развернул к себе за плечи, что оказалось для второго неожиданным. На левой скуле красовался огромный синяк, старательно замазанный тональным кремом. Пробежавшись по очертаниям кукольного лица, над старшим стали сгущаться тучи, а в глазах метать молнии. — Отец? — Тебе какое дело? — вырвавшись из хватки, Юнги вновь натянул капюшон черной толстовки до носа. — Открой мне дверь. — Я тебе не швейцар, — выпалил Чонгук со злостью. — Стоило попробовать, — разбавив шуткой накалившуюся обстановку, парень быстро покинул мерседес, пробегав под дождем в главный корпус школы. — Почему меня это волнует? — развернув машину, Чонгук отправился по делам, которые назначил мэр в добавок к охране главного объекта города.
Поймав такси, буквально выбежав от безысходности на дорогу, Юнги пообещал мужчине сумму в три раза больше, как только он довезет его до дома. За такси расплатилась охрана, так как таксист не отпускал Юнги без оплаты, удивляясь, как живущий в таком огромном доме не имеет даже телефона. Разъярённый Мин шёл по дороге к дому уверенно. Заметив ту самую машину, из которой его почти вышвырнули за шкирку, подбежал и ударив несколько раз ногой по колесам, понял, что железяка тут не при чём, стоит бить ее хозяина. Вбежав в дом, Юнги увидел отца с братом, которые сидя в гостиной попивали вино. Попытавшись прочесть настроение отца, брюнет прошел ближе, привлекая к себе внимание. Поднявшись с кресла, Намджун развел руки в стороны, лучезарно улыбаясь. Да, выглядит он на все двести пятьдесят. Юнги с его ростом и фигуркой двенадцатилетней школьницы с ним точно не тягаться. Обняв брата, он мельком взглянул на отца, который даже не поздоровался с младшим сыном. — Привет, — обняв в ответ младшего, Намджун приподнял Юнги над полом, чуть потряхивая в воздухе. — Вроде вырос на миллиметр! Что с губой? — Очень смешно, — фыркнув, Юнги предпочел игнорировать последний вопрос, замечая Чонгука в проеме. Ему вдруг захотелось сквозь землю провалиться, но убрать этот пронзительный нечитаемый взгляд и свои покрасневшие щеки. Черт. — Тебя отстранили от занятий за драку, — Юнги вроде слышал это из уст директора, Чонгука, но по настоящему перед судом он предстал только сейчас. — Ты должен учиться, а не кулаками махать! Ты расстраиваешь меня, мать, брата! — Я тебя расстраиваю? — вновь нацепив маску похуизма, Юнги повернулся к брату, хлопая длинными ресницами. — Отец, он же подросток, они в этом возрасте все такие, — попытавшись разредить обстановку, засмеялся Намджун. Больше своего успеха, старший сын мэра любил лишь своего младшего брата. Он всегда заступался за Юнги в школе, когда с самого первого класса начал вытворять многое, на что светские дамы на приемах говорили «отбился от рук, не воспитали». Но когда Намджун пересек границу совершеннолетия, он съехал от родителей. Получая высшее образование и начиная самостоятельный рост в сфере бизнеса, старший не забывал о брате и всячески помогал морально и финансово. Юнги всегда хватало внимания брата, но не его генов. Вроде родные, но на последнем судьба отыгралась. Никогда ему не стать вторым Намджуном, а родителям никогда этого не понять. — Посмотри на своего брата! Он никогда не приносил нам таких неприятностей! — взбешенный выходками сына, мэр кинул в Юнги смятые бумаги. — А я не он, — посмотрев на разбросанные по персидскому ковру бумажки, Юнги поднял голову, пристально посмотрев в глаза отцу. — Я не буду его клоном! Я Мин Юнги! Я тоже ваш сын! — не успев на эмоциях высказать все отцу, как тот вновь получил по лицу. Чонгук готов поклясться, что слышал как лопается самый дорогой фарфор на этой планете. Как на выточенном личике образуется трещина. Сжав руки в кулаки, он был уже готов защитить драгоценный товар от варварского обращения, но что-то вновь остановило. Стоять. Приложив руку к губе, он кроваво улыбнулся, покидая место вечного унижения. Намджун ничего не скажет в присутствии отца. Юнги знает. Он проглотит и вновь останется один. Снимет маску только ночью. Выкурит ментоловую сигарету из припрятанной пачки, попытается написать письмо Чимину, но вновь все стерев, ляжет спать, чтобы утром вновь надеть маску. Маски спасают жизнь. За ней ты не видишь как люди одиноки. Нет. У Юнги не плохая жизнь. Вот он в своей — второстепенный персонаж, на которого никто никогда не посмотрит. Мин переживёт. Занавес.
Проснувшись утром от будильника, Юнги уселся на кровати, проклиная каждого живущего на этой планете человека, а особенно того, кто придумал учиться в такую рань. Не смотря на то, что он был отстранен от занятий в школе, Юнги продолжал учиться онлайн, вставая в те же часы, что и все. Завалившись на подушки, брюнета охватили воспоминания ночи. Приложив руку к рту, Юнги попытался не закричать. Он целовался с тем, кому готовил месть слаще яблок Белоснежки. Выискивать способы навредить объекту воздыхания, довольно забавное занятие. Но с каких пор Чонгук начал ему нравится? С этой ночи или с первого дня их встречи? Юнги пока не решил и решать не хочет. Чонгук каждый день сидел в их доме пока Юнги учился, чтобы контролировать ситуацию, а после прихода родителей он оставляет свою принцессу, уходя к другой. Какой Юнги даже думать не хочет. Почему он поцеловал его вчера? Захотел разнообразия или тоже был пьян? Куча вопросов крутились вихрем без ответа. Сползая с кровати, он быстро направился в душ, чтобы смыть следы ночи и надев очередную маску, чтобы доказать виновнику опухшей головы, что ничего не помнит. Прокатит? Тогда бы он был не Мин Юнги. Спустившись вниз, он пробрался на цыпочках по стенке мимо гостиной, чтобы взять стакан воды. На удивление Чонгук даже не поднял голову. Юнги поздоровавшись с домработницей, отказался от завтрака, взяв стакан с водой и таблетку от головы. Проделать путь обратно в спальню незамеченным не получится. Но а что собственно произошло? Правильно, амнезия третей степени. Спокойно выйдя из кухни, он молча прошел около дивана, на котором сидел старший и листал журнал без интереса. Оказавшись уже около двери в свою комнату Юнги понял, что Чонгук опять делает вид, что его не существует. — Он же вчера сам поцеловал меня! — рыкнув себе под нос, брюнет со стуком поставил стакан с водой на стол. — Мы обязательно с вами поговорим об этом после занятий, господин Мин, — прокашлявшись, учитель уже ожидал школьника у экрана компьютера. — А сейчас у нас корейский язык. — Только не забудьте, — спокойно ответив учителю в трое старше себя, Юнги даже не моргнул, усаживаясь на стул, открывая тетрадь.
— Чимин, он меня игнорит, я должен вывести его из себя, чтобы точно знать, — через пару минут Юнги уже звонил другу, стараясь поделиться с тем, кто ближе всех на свете. — Ревность, — вынося вердикт вскрикнул второй. — Пришлю к тебе парня, типа, чтобы передать задание из школы, а ты при нем засоси его. — Присылай только симпатичного, — недовольно фыркает брюнет, параллельно стуча пальцем по клавишам, создавая видимость дела.
Два дня Юнги терялся в сомнениях, стоит ли ему вновь появляться в жизни того, кто о нем, скорее всего, пытается забыть. Но вспомнив слова лучшего друга о том, что никогда нельзя знать наверняка, если не попробовать, прибавили в нем уверенности. Взяв маленький чемодан, он сложил нужные на первый взгляд вещи. Заказав такси он спустился вниз к маме, которая уже знала, что младший сын летит к Чимину на дачу на остров Кванджу. — Может тебе стоило взять нашего водителя? — женщина обеспокоено нахмурилась, поправляя капюшон от олимпийки. — Все хорошо, мам. Я позвоню как долечу, — поцеловав женщину в щеку, он пошел к двери, таща за собой чемодан. Остановившись около порога Юнги обернулся, смотря на маму. — Ты всегда будешь меня любить? — Конечно, — нежно улыбнулась мать. — Всегда. Сев в такси, он уже точно знал, что может совершает одну ошибку за другой, но сердцу же не прикажешь. Правда?
Юнги нервничал до самого дома, куда отправил его лучший друг. Ладошки предательски потели, а сердце пропускало удары. Мужчина помог вытащить багаж, а после Юнги расплатившись с водителем, подошел к двери, переступая порог в новую жизнь. Может она и не такая новая, но для Мина это новый этап. Пускай он с треском провалится, но он не будет корить себя всю жизнь за то, что так и не нашел силы спросить. Поднимаясь на лифте апартаментов на одиннадцатый этаж, Юнги быстро нашел квартиру под номером восемьдесят три. Не раздумывая он позвонил. Через минуту и даже две никто не открыл. Сев около двери на чемодан, брюнет подпер голову ладонями, думая, что ему делать и куда идти дальше. — Что ты тут делаешь? — вышел из лифта Чонгук, держа в руках пакет с продуктами. — Чонгук, — встав с ярко-желтого чемодана, Юнги посмотрел на парня, зажмуривая глаза. Никаких масок. — Я хочу жить с тобой. — Тебя что прогнали из дома? — наклонив голову в бок, посмотрел на чемодан. — Серьезно? — Нет, — запинается. — Я сам ушёл. — Не дури, я отвезу тебя домой. — Я люблю тебя, — не дав договорить старшему, перебивает Юнги. — Ты понимаешь, что мы не можем быть вместе? Ты же понимаешь, — смотрит так, что расплакаться дело одной секунды. — Потому что я парень? Или может несовершеннолетний?! Мне через пол года восемнадцать! — уже не сдерживая слезы кричит на лестничной клетке Юнги. — Я не смогу тебе дать того, что ты хочешь. — А что я хочу? — усмехается, вытирая стекающие слезы из глаз. — Твой отец мэр, а я всего лишь работаю у друга в офисе, — тяжело вздыхает Чон, подходя к младшему, обнимая. — А мне это не нужно, — мочит его футболку Юнги. — Я тебе нравлюсь? — Даже очень, — целует его в макушку брюнет. — Со мной не будет проблем, — поднимает голову, смотря в глаза. — Хватит врать, — цокает Чонгук, поднимая Юнги за ягодицы как обезьянку, подходя к двери, чтобы открыть. — Просто будь собой.