Церковная двадцатка в православной церкви что такое

Церковная двадцатка в православной церкви что такое

История Присвирья, 1920-1930-е годы запись закреплена

Церковная «двадцатка» и церковь в Мешковичах. Лодейное Поле. 1926 г.

Понятие «церковная двадцатка» впервые получило определение в инструкции Наркомата юстиции (НКЮ) 30 августа 1918 г. Документ был опубликован в гезете «Известия» и разъяснял порядок исполнения декрета Совета народных комиссаров (СНК) РСФСР «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», принятого 23 января 1918 г.
Местные власти обязывали бывших настоятелей храмов составлять описи церковного имущества для последующей передачи молитвенных зданий в бесплатное пользование местным жителям, число которых должно было быть не менее 20. «Церковные двадцатки» заключали письменные договора с администрацией уездных исполкомов и обязывались бережно хранить и нести ответственность за полученное «народное достояние», все расходы по содержанию брать на себя.

11 марта 1926 г. представители Лодейнопольской церковной «двадцатки» заключили договор с Административным отделом Лодейнопольского уездного исполкома (УИК) «в лице уполномоченного начальника Общего отдела Ивана Андреевича Олонкина, в том, что 18 апреля 1925 года приняли от Лодейнопольского УИК в бессрочное, бесплатное пользование находящееся церковное имущество Петропавловского собора, кладбищенской и Мешковской церкви с богослужебными предметами по особой, нами заверенной своими подписями, описи».

В объяснениях члена «двадцатки» и священника Введенской кладбищенской церкви Ивана Михайловича Соколова, недостача по Мешковской церкви образовалась по причине того, что часть имущества без ведома УИК была передана в кладбищенскую церковь. Серебряный сосуд обнаружился там же.

История с недостачей церковного имущества вылилась в крупную тяжбу. Церковная «двадцатка» была обвинена в нанесении ущерба государственному имуществу. Договор на пользование церквями был расторгнут.

Источник

4. Права «двадцатки»

Какими правами наделены «законные хозяева храма»?

1. Право избирать и быть избранным в исполнительные и ревизионные органы власти Прихода.

2. «Двадцатка» является исполнительным и распорядительным органом власти в вопросах хозяйственной деятельности Прихода и принимает по этим вопросам окончательные решения. «Приходская община… имеет самостоятельный характер и управление хозяйством и финансами»[124]. «Объединения верующих по своему усмотрению распоряжаются денежными средствами, которые поступают за счет добровольных пожертвований прихожан, без вмешательства государственных органов определяют размеры жалований и пенсионного обеспечения служителей церкви, назначают и освобождают священников»[125].

Постановление не указывает, кому принадлежит инициатива созыва «двадцатки». Вероятно, это право исполоргана? Законодательство подчеркивает, что собрание «двадцатки» нужно проводить только с разрешения горсовета. В Фергане уполномоченный Рахимов требует: «Ви должна писать свой повестка дня. Горисполком утвердит и назначит день собрания». Это требование сверх закона. Но делать нечего. Исполорган пишет заявление с точным указанием даты, времени и места, а также указывает цель собрания. Получив резолюцию «не возражаю», исполорган посылает по почте повестки членам «двадцатки». В Кагане (Бухарская обл.) исполорган просит священника объявить о собрании с амвона. Законодательство не определяет сроки проведения собраний. В одних общинах собрания бывают ежегодно, в других — не собираются по многу лет. Практика определяется мнением местного уполномоченного.

Читайте также

“ТЫ ПРАВА: ОНА УЖЕ СОВСЕМ ДРУГАЯ”

“ТЫ ПРАВА: ОНА УЖЕ СОВСЕМ ДРУГАЯ” Антон подошёл и сел рядом со мной на тахту. “Ты что делаешь?” – спросил он шёпотом. “Смотрю на Ксюшу”. – “Ты же собиралась поспать. Пока она не плачет”. – “Не могу. Буду спать и просплю что-то главное”. – “Но ты же на неё почти круглые

Авторские права

Авторские права Какое счастье, что я жил в то благодатное время, когда никакого авторского права не было.То есть оно, конечно, было, но где-то там, в разных союзах или научных объединениях, где за свои книги, открытия или изобретения какие-то авторы получали большие деньги.В

IV. Права и обязанности

Особые права

Особые права Граждане нашей страны имеют право налево.ПРИМЕЧАНИЕ. Настоящий Проект является сугубо частным предложением Арк. Арканова и нуждается в дополнениях, замечаниях и доработке в порядке свободной дискуссии, на которую мы надеемся. Сам же автор Проекта объявил

«Не без права»

«Не без права» Спустимся теперь с высот поэзии на землю.Умственной одаренности и художественного гения недостаточно, чтобы занять подобающее место в обществе, где господствуют неравенство и классовые привилегии.Забота о своем общественном положении всегда занимала

Без права на улыбку

Без права на улыбку Однажды мой коллега берлинский профессор Хайнц П. зевнул на заседании кафедры. Заседание — оно и в Берлине заседание, и ничего интересного на нем, конечно же, не услышишь. Вместе с тем профессор вовсе не собирался зевать демонстративно. Будучи

ПРОФЕССОР ПРАВА

ПРОФЕССОР ПРАВА Три дня назад правительство прибыло в Колиму, встреченное ликованием жителей и клятвами местных либералов.И тут же Хуаресу сообщили о катастрофе в Гвадалахаре — генерал Парроди капитулировал, без боя сдал город и армию.В Колиме стояло двести пятьдесят

Права

Глава первая ДВА ЛИКА ГОРОДА ТАГАНРОГА 1Город, в котором родился Чехов, был как будто обычным заштатным городом Российской империи. Правда, в нем прожил свои последние дни Александр I, и Таганрог некоторое время был как бы столицей государства. Жители это помнили хорошо.

3. Идея права

3. Идея права Установленная в 509 году до н. э. республиканская система была уникальной и весьма детализированной. Римской республикой управляли три основных института власти — комиции, магистратуры и Сенат.Комиции — это народные собрания (от сотео — «схожусь») и в эпоху

«ПОГИБАТЬ НЕ ИМЕЕШЬ ПРАВА»

«ПОГИБАТЬ НЕ ИМЕЕШЬ ПРАВА» Вот уже и январь на исходе. Зима выдалась снежная, морозная. А в землянке нашей тепло и уютно. Сегодня утром получены хорошие вести: войска, защищавшие Москву, продолжают наступление. Комиссар и парторг снова колдуют возле карты. Красными

«Эти права написаны не для вас, а для негров…»

«Эти права написаны не для вас, а для негров…» Так отвечали в органах правозащитникам-инвалидам, добивавшимся выполнения советской стороной международных пактов по правам человека, хельсинкских договоренностей. Считать инвалидов изгоями общества было тогда нормой,

Водительские права

Водительские права Готовясь к эмиграции, я понял, что должен иметь права на вождение машины, поскольку в Америке, как мне говорили, без машины жить и работать невозможно. Так как имелись проблемы с получением справки от глазного врача, мне удалось найти офтальмолога,

Ваши права на книгу

Ваши права на книгу Эта книга распространяется абсолютно БЕСПЛАТНО.Если вы ее купили — требуйте свои деньги назад у того, кто вам продал!Это значит, что вы, а равно любой другой обладатель этой книги имеете право:— Раздавать ее бесплатно всем, кому

Права на праўду

Права на праўду Гэта вельмі зманліва і важна — вызначыць нейкія спецыфічныя рысы літаратуры нашага часу — веку кібернетыкі, тэрмаядзерных рэакцый і прарыву ў космас. Думаецца, аднак, што Міхась Стральцоў крыху перабольшвае, калі піша ў сваім артыкуле, што «наш час

Источник

Приход в Русской Православной Церкви

Приходы в досинодальную эпоху.

В Русской Православной Церкви, с самого начала ее истории, когда она еще составляла митрополию Константинопольского Патриархата, ввиду обширности ее епархий, существовали приходы. Внутреннее устройство приходов, их связь с епархиальным архиереем мало чем отличались от византийских. Однако из-за многочисленности приходов в каждой епархии епархиальному архиерею почти невозможно было хорошо знать всех клириков епархии, поэтому в Русской Церкви, как и в христианскую древность, миряне оказывали значительно большее влияние на доставление приходских священников, чем в Византии. Обычно на вакантное церковное место кандидат либо избирался прихожанами, либо назначался князем или боярином, если храм находился на земле вотчинника; после этого ставленник отправлялся в епархиальный город к архиерею рукополагаться. Окончательное же решение при поставлении клирика принадлежало епископу, но на практике в большинстве случаев архиерей доверял мнению прихожан.

Приходы в синодальную эпоху.

В синодальную эпоху положение радикальным образом меняется. Значение выборного начала при замещении вакантных церковных мест постоянно снижалось на протяжении XVIII столетия, и концу века практически сошло на нет, было сведено к выяснению мнения «лучших прихожан» о нравственных качествах ставленника, его добропорядочности. Выбор же ставленника, чаще всего из числа выпускников духовных школ, принадлежал самому епископу.

В XIX веке устройство приходов было урегулировано Уставом Духовных Консисторий, изданным в 1841 году (переиздан с дополнениями и изменениями в 1883 г.), а также такими документами, как Инструкция благочинным церквей, в редакции митрополита Платона, исправленной Синодом в 1857 г; Инструкция церковным старостам 1888 г., переизданная в 1890 г; Инструкция настоятелям церквей, утвержденная Синодом в 1901 г.; и рядом отдельных Указов Синода.

Согласно этим законоположениям, учреждение и закрытие приходов являлось в Россия прерогативой Святейшего Синода, но право установления границ между приходами предоставлялось епархиальному архиерею. Приходской притч обязан был вести списки наличных прихожан. В приходах велись метрические книги, в которые вносились записи о рождении, бракосочетании и смерти прихожан. За исключением случаев крайней необходимости, каждый прихожанин обязан был обращаться за совершением треб к своему приходскому священнику.

По определению, содержащемуся в Консисторском Уставе, приход состоит под пастырским руководством приходского священника, настоятеля и главы прихода, которого назначает и поставляет епархиальный архиерей, являющийся представителем епископской власти в границах прихода. Полномочия священника по управлению приходом изложены в ставленнической грамоте. Прочтение этой грамоты благочинным в собрании прихожан рассматривалось как акт введения новопоставленного священника в отправление его служения.

Богослужение священник совершает на престоле или антиминсе, освященном архиереем; проповедь слова Божия он ведет под цензурой местного благочинного или особо назначенного цензора. В случаях возникновения недоразумений священник для их разрешения обращался к архиерею (прежде всего в случаях присоединения к Православию раскольников и инославных или иноверцев, а также заключения браков между православными и инославными, наложения епитимий). В отчете епископу приходской священник должен был представить сведения об исповедниках и причастниках, особо указывая тех лиц, которые и после увещевания не исполняли своего долга исповеди и Причастия в течение 2-х или 3-х лет.

Помощниками приходского священника являлись диакон и низшие клирики. По штатам 1885 г. во всех епархиях, кроме западных и закарпатских, в приходах с менее чем 700 душами мужского пола состояли священник и псаломщик. Если при приходской церкви состояло два или три пресвитера, то в притч (его составляют все клирики прихода) входило столько же диаконов и псаломщиков.

Неотъемлемую принадлежность прихода составляет приходской храм. В случае его разрушения или ветшания благочинный обязан был внушить прихожанам, чтобы они немедленно приступили к строительству нового храма. Храмы строились на местные средства, но в случае нужды они могли быть построены и на средства из государственной казны или из казны Синода. На клире и прихожанах храма лежала обязанность содержать его в надлежащем состоянии. Кроме приходского храма в приходе могли быть также молитвенные дома в отдаленных местах, откуда трудно добраться до приходского храма) и часовни. Домовые церкви разрешалось устраивать в домах особо почтенных лиц, находящихся в преклонных летах или болезненном состоянии. После кончины лица, которому дозволялось иметь домовую церковь, она закрывалась, и церковная утварь не переходила в собственность наследников, а поступала в приход. При открытии новых приходов прихожане брали на себя обязательство устроить церковный дом для причта.

С 1880 г. в ведении приходских священников находились церковно-приходские школы и школы грамотности.

В каждом приходе из числа прихожан избирался староста. Старостой следовало избирать человека особо благочестивых правил. Должность старосты введена Указом 1721 г. Поначалу его единственной обязанностью была продажа свечей. Впоследствии в обязанности старосты вошло хранение церковных денег и всех вообще церковных средств. Старосте поручалось от лица прихожан следить за сохранностью приходского имущества, но он не имел права распоряжаться церковными денежными средствами, а расходуя их, обязан был беспрекословно повиноваться архиерею. Во всех своих действиях староста находился под наблюдением и контролем причта. По государственным законам церковные старосты имели ряд привилегий. Если старосты были лицами податных состояний, то они освобождались от податей. Избирались старосты сроком на 3 года.

Попечение об увеличении церковного имущества, о правильном вознаграждении клира, о содержании приходских благотворительных учреждений возлагалось на приходские попечительства. Члены попечительства избирались прихожанами на определенный срок. Непременными членами попечительства состояли священник и церковный староста. Председатель попечительства избирался из самых почтенных прихожан. Действия попечительства контролировались епархиальной властью.

В процессе подготовки Поместного Собора, которая началась в 1905 г., вопрос о приходах вызвал особенно острую дискуссию. Он обсуждался и в Предсоборном Присутствии, и в церковной печати. Не простым делом оказалось даже сформулировать само определение прихода. Известный канонист профессор И. С. Бердников предлагал такую формулу: «Церковным приходом в Православной Церкви называется община, имеющая особый храм для богослужебных собраний и состоящая под духовным управлением приходского священника. Приход составляет нераздельную часть епископии и подчинен епископу как высшему своему пастырю. Ближайшее же пастырское руководство им принадлежит, по поручению епископа, местному священнику.» Профессор А. И. Алмазов писал: «Православный приход есть церковное учреждение, состоящее в ведении епископа, для удовлетворения религиозно-нравственных нужд определенного в числе собрания верующих под пастырским руководством священника и при назначенном для того церковной властью храме.» По формуле А. А. Папкова, «приход в составе клира и мирян есть особая церковная в зависимости от епархиального епископа община с правами юридического лица.» Профессор П. В. Знаменский предложил такое определение: «Православный приход представляет собою территориальную церковную общину, соединенную около своего храма и имеющую для удовлетворения своих религиозных потребностей своих собственных священно-церковно служителей.»

В результате дискуссии в Предсоборном Присутствии было дано такое определение прихода: «Православный приход есть церковное учреждение, состоящее в ведении епископа для удовлетворения религиозно-нравственных нужд определенного в числе собрания православных христиан, под пастырским руководством священника и при назначенном для того церковной властью храме.»

Принято было особое положение и относительно имущества православного прихода: «Православная Российская Церковь является собственником всего церковного, причтового и приходского имущества. В приходах же заведывание местным приходским имуществом вверяется приходу как юридическому лицу, состоящему из причта и прихожан местного храма, находящихся в канонической зависимости от местного епископа.» Вынесение этих двух определений явилось главным результатом обсуждения приходского вопроса в Присутствии. В 1908 г. по приходскому вопросу созывается особое Присутствие, в котором разрабатывается новое положение о приходе.

Приходской устав Поместного Собора 1917-1918 гг.

В основе приходской жизни должен лежать принцип служения: «Под руководством преемственно Богопоставленных пастырей все прихожане, составляя единую духовную семью во Христе, принимают живое участие во всей жизни прихода, кто как может своими силами и дарованиями.»

В Уставе дано определение прихода: «Приходом в Православной Церкви называется общество православных христиан, состоящее из клира и мирян, пребывающих на определенной местности и объединенных при храме, составляющее часть епархии и находящееся в каноническом управлении своего епархиального архиерея, под руководством поставленного последним священника-настоятеля.»

На усмотрение епархиальной власти представлялось увеличение или сокращение приходских штатов до двух лиц. Согласно Уставу, назначение клириков должно производиться епархиальными архиереями, которые, однако, могут учитывать и пожелания самих прихожан.

В Уставе предусматривалось избрание прихожанами церковных старост, на которых возлагалась забота о приобретении, хранении и использовании храмового имущества. Для решения вопросов, связанных с сооружением, ремонтом и содержанием храма, содержанием клириков и обеспечением их помещением, а также вопросов, касающихся избрания должностных лиц прихода, предлагалось не реже двух раз в году созывать приходские собрания, постоянно действующими органами которых являются приходские советы, состоящие из избранных на приходском собрании клириков, церковного старосты или его помощника и нескольких мирян. Председательствовал и на приходском собрании, и в приходском совете настоятель храма.

Собор вынес также «Определение о привлечении женщин к деятельному участию на разных поприщах церковного служения.» Помимо участия в приходских собраниях и приходских советах, Собор открывал женщинам возможность участвовать в деятельности благочиннических и епархиальных собраний, однако не в епархиальных советах и судах. В исключительных случаях благочестивые христианки могли допускаться и на должность псаломщиц, но без включения в клир.

В этом «Определении» Собор, не нарушая незыблемых догматических и канонических оснований, которые не смешивают мужское и женское служение в Церкви, в то же время выразил насущные потребности церковной жизни. Постановление оказалось своевременным и благодетельным для судьбы Русской Церкви. Христианки, составляющие в последние десятилетия XX века большую часть православно верующего народа, стали у нас оплотом церковности.

На своей третьей сессии Собор вынес два определения, направленные на защиту достоинства священного сана. Опираясь на апостольские наставления о высоте священного служения (I Тим. 3:2; Тит. 1:6) и на святые каноны (3 прав. Трулл. Соб. и др.), Собор подтвердил недопустимость второбрачия для вдовых и разведенных священнослужителей. Вторым определением подтверждалась невозможность восстановления в сане лиц, которые лишены его на основании приговоров духовных судов, правильных по существу и по форме.

Неукоснительное соблюдение этих определений православным духовенством, верным нравственным заветам Христа, строго хранящим канонические основания Богозданного строя Церкви, в 1920-1930-е годы уберегло его от дискредитации, которой подверглись группировки обновленцев, поправших и нравственный закон, и святые каноны.

Определением от 18 (31) июля 1918 г. Собор снизил возрастной ценз для безбрачных кандидатов священства, не состоящих в монашестве: с 40 лет, как было установлено в Русской Церкви, до 30 лет. По обстоятельствам времени, далеко не все положения Приходского Устава удалось провести в жизнь.

Поместный Собор 1945 г., сообразуясь с государственным законодательством и учитывая реальные условия жизни, сложившиеся в 1940-е годы, разработал новые нормы церковно-приходского устройства. Они изложены в IV отделе «Положения.»

В состав церковного совета входили настоятель в качестве председателя совета, и избираемые собранием, староста, его помощник и казначей. Все приходское хозяйство находится на попечении церковного совета. Церковный совет заботится о содержании, ремонте, освещении и отоплении храма, о снабжении храма богослужебными утварью и книгами, нательными крестиками, ладаном и другими необходимыми вещами. Церковный совет распоряжается средствами прихода и ведет их учет. Он обязан делать отчисления из этих средств в Патриархию и Епархиальное Управление. В «Положении» говорится и об источниках приходских доходов, которые складываются из тарелочного сбора, взносов на просфоры, свечи и из пожертвований на нужды храма. По этому «Положению» обязанности старосты, его помощника и казначея, приблизительно соответствовали обязанностям старосты синодальной эпохи.

Ревизионная комиссия, согласно «Положению,» состояла из 4 членов прихода; в ее обязанности входило постоянное наблюдение за церковным имуществом и проведение епархиальных ревизий имущества, денежных сумм и произведенных расходов. Настоятель храма является лицом, подчиненным архиерею и ответственным перед ним. Он назначается архиереем и обязан точно исполнять его указания. Подчиняется он и местному благочинному, поставленному архиереем.

По «Положению» Поместного Собора 1945 г., настоятель возглавлял приходскую общину и ее церковный совет, он являлся управителем прихода и его духовным руководителем. Он контролировал деятельность прихода и был его руководителем. Подобно Патриарху и епархиальному архиерею, настоятель храма имел свои печать и штамп, зарегистрированные гражданской властью.

Изменения в устройстве приходского управления, которые внес Архиерейский Собор 1961 г., были утверждены Поместным Собором Русской Православной Церкви 1971 г. Тем не менее, их негативное влияние на приходскую жизнь сказывалось очевидным образом. Духовенством и церковным народом была осознана необходимость участия настоятелей и клириков в управлении приходскими делами, включая и административно-хозяйственные.

В «Уставе» предусматриваются три органа приходского управления: приходское собрание во главе с настоятелем, приходской совет и ревизионная комиссия. Настоятель назначается архиереем и «призван нести ответственность за исправное, согласное с церковным уставом, совершение богослужений, за церковную проповедь, религиозно-нравственное состояние и соответствующее воспитание прихода. Он должен добросовестно выполнять все богослужебные, пастырские и административные обязанности, определяемые его должностью, согласно установлениям церковных канонов и настоящего Устава.»

В круг обязанностей настоятеля, согласно «Уставу,» включаются руководство причтом, наблюдение за состоянием храма и богослужебной утвари, соблюдением требований богослужебного устава; он несет ответственность за точное исполнение указаний епархиального архиерея, представление благочинному или непосредственно архиерею ежегодных отчетов о состоянии прихода, ведет официальную переписку, хранит приходской архив, выдает удостоверения о крещении и венчании брака. Отпуск настоятель может получить лишь по разрешению епархиальной власти.

Приходской совет является исполнительным органом приходского собрания и подотчетен ему. Он состоит из председателя, его помощника и казначея, избираемых из клириков или мирян сроком на 3 года. Председателем совета может быть избран и настоятель прихода. Приходской совет несет ответственность за сохранность храма и церковного имущества, распоряжается денежными средствами прихода, исполняет решения приходского собрания. Официальные бумаги прихода подписывают настоятель и председатель приходского совета. Если же это одно и то же лицо, то бумаги подписывает еще казначей. Банковские счета и вообще все финансовые документы подписываются председателем приходского совета и казначеем.

В состав ревизионной комиссии, избираемой приходским собранием на 3 года, входят председатель и 2 члена. Обязанности комиссии, согласно Уставу, следующие: проведение ревизий наличия денежных средств, контроль за законностью расходов, правильностью ведения приходно-расходных книг, за снятием кружек с пожертвованиями, наблюдение за состоянием церковного имущества, ежегодная инвентаризация этого имущества.

Источник

Церковная двадцатка в православной церкви что такое

Беспощадное сражение с Церковью

Вопрос о взаимоотношениях Церкви и государ­ства для России был не нов. Он будоражил обще­ство уже со второй половины XIX века. И царское правительство, и Временное пытались откоррек­тировать эти взаимоотношения. Несколько пар­тий в период первой революции внесли в свои программы положение об отделении Церкви от государства. Среди этих партий была и больше­вистская.

Такого дикого разгула бесправия не выдер­жала душа патриарха Тихона: предполагая, что нынешняя власть не сможет продержаться в та­ких условиях более 2-3 месяцев, он 20 января 1918 года обратился с посланием к верующим, которое было зачитано на заседании собора, всё ещё заседавшего в Москве. (Этот собор вос­становил в России патриаршество, отменённое реформами Петра I.) Патриарх предал анафеме врагов родины и призвал оказать сопротивление органам власти:

Заклинаю и всех вас, верных чад Православ­ной церкви Христовой, не вступать с таковыми извергами рода человеческого в какое-либо общение. » (1)

В тот же день в Петрограде стало известно о призыве патриарха, к ночи было созвано за­седание Совнаркома, которое в спешном по­рядке рассмотрело проект декрета «О свободе совести, церковных и религиозных общинах». С рядом поправок проект был принят, а наутро 21 января опубликован в газетах «Правда» и «Известия».

— Церковь отделяется от Государства.

— Каждый гражданин может исповедовать любую религию или не исповедовать никакой.

— Школа отделяется от Церкви. » (2)

Сознавая трагизм положения, Священный со­бор 25 января 1918 года принял постановление по поводу декрета Совнаркома, в котором под­чёркивалось, что этим декретом «узаконяется открытое гонение как против Церкви Православ­ной, так и против всех религиозных обществ».

Юридический отдел Новгубисполкома толь­ко в ноябре создаёт подобный отдел, возглавил который И. Терауд. Но ещё задолго до создания отдела, пользуясь свободой, предоставленной декретом, Президиум Новгородского губиспол-кома 3 июня 1918 года издал постановление о передаче в ведение отдела народного образо­вания зданий епархиального дома, духовной семинарии и духовного училища. Чрезвычайное собрание православных приходских советов городских церквей выразило несогласие с этим ре­шением и юридически обосновало его неправо­мочность: «Все названные здания, построенные на средства православного народа и обслужи­вающие просветительные, бытовые и благотво­рительные его нужды, принадлежат лишь ему одному, а почему не могут быть переданы Новго­родскому губисполкому, в состав которого вхо­дят лица различных вероисповеданий и даже не принадлежащие ни к одному исповеданию». (3)

Решение собрания не возымело никакого воздействия, и вот уже епархиальный дом стано­вится Домом искусств, а по коридорам духовной семинарии затопали красноармейские башмаки. Три жалобы поступило в губисполком от бывше­го педсовета семинарии: бесчинствуют, гадят, разоряют помещения. Если не намерены выез­жать, то хотя бы прекратили вандализм». (4)

Судя по документам губисполкома, внедре­нием декрета в жизнь долгое время практиче­ски никто не занимался. Только в 1920 году на местах стали предприниматься практические шаги по осуществлению отделения Церкви от государства при постоянном напоминании губи-сполкомовских циркуляров. В губернский отдел юстиции стали поступать договоры, подписан­ные с религиозными общинами о пользовании храмами и храмовым имуществом, как это и предписывалось декретом. Договор содержал 13 пунктов весьма политизированного и угрожа­ющего характера: «. в принятых нами в заведы-вание богослужебных помещениях мы обязуем­ся не допускать:

а) политических собраний враждебного со­ветской власти направления;

б) раздачи или продажи книг, брошюр, ли­стовок и посланий, направленных против совет­ской власти или её представителей;

в) произнесение проповедей и речей, враж­дебных советской власти или отдельным пред­ставителям;

г) совершение набатных тревог для созыва населения в целях возбуждения его против со­ветской власти.

6. Мы обязуемся допускать беспрепятствен­но во внебогослужебное время уполномоченных Совета рабочих и крестьянских депутатов к пери­одической проверке и осмотру имущества». (5)

Под договором должно было стоять не менее двадцати подписей, откуда и пошла известная по сей день «церковная двадцатка». Религи­озное общество не имело права юридического лица. Благотворительная и просветительная де­ятельность ему запрещалась.

Требуя неукоснительного подписания догово­ров с религиозными обществами, государственная власть в это же время проявляет беспокойство об общем настроении народных масс и их отношении к проводимой антицерковной политике. Во все уездные исполкомы было разослано предписание представить информацию с мест.

Старорусский исполком докладывал: «. счи­таясь с крайним религиозным фанатизмом насе­ления, с его враждебным отношением к утили­зации храмов под общественные нужды, отдел управления категорически заявляет, что раз­решение этого вопроса необходимо отдалить, тем более, что общее политическое настроение широких обывательских масс уезда и города да­леко не в пользу Советской власти, её благих начинаний в этом направлении». (6) Из Боровичей ответили телеграммой: «Настроение оппозици­онное». Из Малой Вишеры подтвердили: «На­селение относится к утилизации отрицательно». (7) Все эти сведения оседали в сейфах губиспол-кома и не появлялись на страницах губернской газеты «Звезда».

В то время как тысячи и тысячи подписей прихожан новгородских церквей исписывают подписные листы договоров, в столичных ка­бинетах отношение к декрету изменилось, и из дела политического проведение декрета превра­щается в административное. «Ликвидационный» отдел Наркомюста упраздняется, а вместе с ним упразднились и губернские отделы и подотделы. Все функции по надзору за проведением декрета передавались органам НКВД.

Несмотря на жёсткое наступление на Цер­ковь, она по-прежнему всё ещё пользовалась поддержкой в основной массе населения. Нуж­но было предпринять что-то неслыханное, чтобы дискредитировать духовенство в глазах верую­щих. Советская власть решила провести серию судебных процессов над видными представите­лями православной церкви, желая и устрашить народ, и разочаровать его в авторитетах.

Самыми значительными процессами того периода стали дела Патриарха Тихона (1922-1923 гг.), католического архиепископа Цепляка и прелата Буткевича (1923 г.), процесс митро­полита Петроградского Вениамина (1922 г.). В Новгороде первое такое судилище состоялось 1 ноября 1920 года. Его официальное название-«Дело о действиях духовенства в связи с имев­шим место в марте прошлого года освидетель­ствованием мощей в Новгородском Софийском соборе, произведённым советской властью». Обратите внимание, что этот процесс состоялся через полтора года после процесса вскрытия, который прошёл без всяких эксцессов. Епископу Алексию, замещавшему в то время митрополита Арсения, находившегося в Москве, была предо­ставлена возможность выступить в губернской «Звезде» с пояснением значения освидетель­ствования мощей.

Но директива требовала обязательного про­цесса над «верховным духовенством». Верхов­ным в 1920 году был епископ Алексий (будущий патриарх), поэтому решено было вменить ему в вину самочинный, по мнению губисполкома, ос­мотр мощей в марте 1919 года, хотя известно, что осмотр святых мощей предписывает и церковное правило. Как бы там ни было, против епископа Алексия и его братии было выдвинуто обвине­ние, завершившееся заседанием ревтрибунала.

28 октября 1920 года губисполком предписал прокурору И.А. Куприянову: «Назначенное к слу­шанию дело епископа Алексия на 1 ноября имеет большое агитационное значение, и желательно и необходимо, чтобы на разборке дела могли присутствовать широкие массы населения, не ограничивая число мест или, по крайней мере, значительно увеличить их. Поэтому президиум губисполкома полагает разбор дела произво­дить не в ревтрибунале, а в Доме искусств, где может поместиться большое число слушателей». Подсудимые были приговорены к различным срокам заключения в лагере принудительного содержания. (11)

Спустя два с половиной месяца был сфабри­кован новый судебный процесс. На этот раз на скамье подсудимых были уже митрополит Ар­сений и епископ Алексий, три священника и два мирянина. Главным обвинением в адрес митро­полита в приговоре прозвучало: «Заведомо зная, что со времени издания Декрета Совнаркома от 23 января 1918 года все церковные организации лишены прав юридического лица и права владе­ния капиталами, утверждал журналы Епархиаль­ного совета, рассылал от своего имени указания касательно бракоразводного процесса, судопро­изводства церковников». (12)

Несмотря на подбор лиц, получивших вход­ные билеты на заседание трибунала, невино­вность митрополита Арсения и его сотоварищей была столь очевидной, что речь защитника была встречена овациями. Однако трибунал всех при­знал виновными и подверг наказанию лишени­ем свободы от 3 до 5 лет. Учитывая амнистию ВЦИКа от 6 ноября 1920 года, наказание было определено условным. (13)

25 августа 1924 года Президиум ВЦИК об­разовал при своём председателе секретариат по делам культов, возглавил который заместитель председателя П.Г. Смидович. В обязанности это­го секретариата входил разбор жалоб и заявле­ний по религиозным вопросам, которые потоком хлынули в столицу.

Органы НКВД осуществляли общий надзор за деятельностью религиозных организаций. Они же проводили регистрацию религиозных обществ, контролировали исполнение Декре­та об отделении Церкви от государства. Отде­лы ОГПУ контролировали политическую дея­тельность духовенства и органов церковного управления.

Основным доводом для закрытия храмов ставилось нежелание самих верующих брать их в пользование. Но этому нежеланию были объ­ективные причины: предстояло не только иметь средства на физическое содержание храмов, но и выплачивать высокий налог за их аренду и не менее высокую страховую сумму. Верующие по­падали в заведомо неприемлемые экономиче­ские условия, предъявленные властью, и вынуж­дены были отказываться от своих церквей.

В этом же 1924 году советская власть впервые сделала попытку закрыть Новгородский Софий­ский собор, однако на этот раз центральная власть не поддержала действия губисполкома. Президи­ум ВЦИК предложил передать Софийский собор тому коллективу верующих, который смог следить за его сохранностью. (15) Жизнь собора продли­лась ещё на несколько лет. В мае 1929 года состо­ялся XIV Всероссийский съезд Советов. Помимо ре­шения социально-экономических проблем съезд много внимания уделил обсуждению религиозной темы. Прозвучали призывы:

— усилить борьбу за закрытие церквей;

— изымать культовые здания под социально-культурные;

— не позволять ремонтировать культовые здания;

Через два месяца состоялся съезд Союза безбожников, который выдвинул агрессивный лозунг: «Борьба с религией есть борьба за соци­ализм!» Им тут же воспользовался Новгородский губисполком, и дальнейшая судьба Софийского собора была решена: он стал объектом музейно­го осмотра. (16)

Даже в первые революционные годы (1918-1920) Церковь не испытывала такого жестокого атеистического натиска со стороны государства, какой оно предприняло с весны 1929 года. Один за другим закрывались по всей губернии соборы и церкви, и прежде всего в Новгороде. 28 сен­тября была ликвидирована Троицкая церковь Духова монастыря. Она передавалась окружно­му архиву под хранилище, каковым и остаётся по сей день. Закрылись соборы в Боровичах. Троиц­кий собор к 1934 году уже был переоборудован в театр. Трагическая судьба досталась Введен­скому храму: заложенный в 1775 году в память присвоения Боровичам статуса города, он был снесён с Боровичской земли, а из кирпичей по­строен рабочий посёлок. (17)

Со всех колоколен новгородских церквей в 1929 году стали сниматься колокола. Отправляли их на переплавку в Рудметалл. С Покровского со­бора Зверина монастыря было снято 7 колоколов по 80, 40, 18, 8, 6,3, 1 пуду. В одной из сопрово­дительных записок промелькнула фраза: «Труд­но снимать колокола без навыка». (18) Да, таких «навыков» на Руси никогда не водилось.

На трёхъярусной колокольне Хутынского мо­настыря насчитывалось 16 колоколов. Шесть из них имели свои данные:

— Большой, литый в 1796 году. Вес 484 пуда;

— колокол, литый при Борисе Годунове в 1599 году;

-. при великом князе Василии Ивановиче, при Фёдоре Иоанновиче.

Во время проверки имущества 14 мая 1924 года все колокола, приписанные к губмузею, находились на своих местах. Но в июне 1934 года в проверочных документах они уже не значатся.(18)

За десять дней 1930 года Рудметаллторгу было сдано 18 колоколов общим весом 311 пу­дов. Колокола с 49 церквей Новгородского уезда снимались с 30 октября по 1 декабря 1934 года. Сняли 166 общим весом 66 620 кг. (19)

Накануне 1936 года в Российской Федерации в области отношений государства и Церкви ца­рило беспрецедентное самоуправство: культо­вые здания закрывались без соответствующего согласия ВЦИКа, религиозные общества путём экономических притеснений разгонялись, новые общества не регистрировались. Все священнос­лужители на основании инструкции ВЦИКа были лишены избирательных прав и превратились в людей вне закона.

САМЫМ РЕШИТЕЛЬНЫМ ОБРАЗОМ

Одним из сокрушительных ударов первой антицерковной кампании явилось изъятие цер­ковных ценностей под видом оказания помощи населению голодающего Поволжья. В этой кам­пании отчётливо проявилось стремление руко­водства РКП (б) кардинально решить проблему полного подчинения религиозных организаций с помощью насилия.

Летом 1921 года в Поволжье разразилась засу­ха, которая усугубила уже надвигавшийся на стра­ну страшный голод. Был он вызван прежде всего жесточайшей разрушительной Гражданской вой­ной, коммунистическими экспериментами в эконо­мике, кровавым подавлением крестьянских восста­ний в самых хлебородных районах России.

По официальным данным, к началу 1921 года в стране насчитывалось свыше 23 млн голода­ющих. Миллионы погибли. Молодая советская власть в это время была озабочена войной в Ка­релии, укреплением Красной Армии, пропаган­дой мирового коммунизма, покупкой дворцов для своих полпредов в странах Европы, борь­бой с контрреволюцией. Борьба с голодом была предоставлена общественным организациям. Создаётся беспартийный Всероссийский комитет помощи голодающим. В него вошли врачи, ад­вокаты, писатели, учёные. На выручку голодаю­щим пришли крестьяне и сельские кооперативы благополучных губерний, профсоюзы рабочих, иностранные державы. Но весьма скоро ВЦИК признал комитет излишним, члены его были аре­стованы.

Казалось бы, в сложившихся условиях Цер­ковь в виде религиозных общин смогла бы при­нять активное участие в работе Помгола. Именно о таком взаимодействии рассказывают докумен­ты Филиппогорского волостного совета Демян­ского уезда. В далёкой глубинке самостоятель­но нашли решение вопросов. 31 декабря 1921 года волостная комиссия по оказанию помощи голодающему ребёнку Поволжья обратилась к священникам и церковным советам нескольких волостей с просьбой «провести по приходу сбор продуктов и вещей», призвать граждан-прихо­жан «внести посильную лепту кто чем может в общую кружку детской нужды. Сбор произвести исключительно в пользу детей Поволжья, при­бывающих в нашу губернию». (2)

Но так обстояли дела в провинции, а в столице тем временем власть более двух месяцев разра­батывала бюрократические уловки, на основании которых она могла бы разрешить Русской право­славной церкви участвовать в работе Помгола. Со­ответствующее положение было утверждено толь­ко 1 февраля 1922 года. 28 февраля патриарх снова обратился с воззванием к православному населе­нию страны об усилении помощи голодающим, в котором разрешил сдавать в Помгол церковные ценности, не имеющие богослужебного применения: «Мы допустили ввиду чрезвычайно тяжких обстоятельств возможность пожертвования цер­ковных предметов, не освящённых и не имеющих богослужебного употребления. Мы призываем верующих чад церкви и ныне к таковым пожерт­вованиям, лишь одного желая, чтобы эти пожерт­вования были откликом любящего сердца. Но мы не можем одобрить изъятие из храмов, хоть бы и через добровольное пожертвование, освящённых предметов, употребление которых не для богослу­жебных целей воспрещается канонами Вселенской Церкви и карается ею. » (4)

«Именно теперь и только теперь, когда в го­лодных местностях едят людей и на дорогах ва­ляются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церков­ных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией и не останавливаясь подавлением ка­кого угодно сопротивления.

Нам во что бы то ни стало необходимо про­вести изъятие церковных ценностей самым ре­шительным и самым быстрым образом, чем мы можем обеспечить себе фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей (надо вспомнить гигантские богатства некоторых монастырей и лавр). Без этого фонда никакая государственная работа вообще, никакое хозяйственное строи­тельство в частности и никакое отстаивание сво­ей позиции в Генуе в особенности совершенно немыслимы. Взять в свои руки этот фонд в не­сколько сотен миллионов золотых рублей (а мо­жет быть, и в несколько миллиардов) мы должны во что бы то ни стало.

Поэтому я прихожу к безусловному выводу, что мы должны именно теперь дать самое реши­тельное и беспощадное сражение черносотенно­му духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий.

Чем большее число представителей реак­ционного духовенства и реакционной буржуа­зии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать. » (5)

Первым у нас в Новгороде подвергся огра­блению Юрьев монастырь. Глаз на него «поло­жил» сам Троцкий и сделал это задолго до по­становления ВЦИК № 46.

Губисполком сообщил члену Политбюро:

«- ценности хранятся в куполе Георгиевского собора.

— Сведений об оценке этих ценностей не име­ется, так как оценки им никогда не производи­лось, но по частным сведениям, со слов знающих эти ценности, оценка их может выразиться около 6 000 000 рублей довоенного времени.

— На вывозку потребуется не более двух ва­гонов». (7)

Сохранился подробный доклад архиман­дрита об этой первой экспроприации: «. иконы оставляли без окладов или без риз. Ризы с икон снимали, ломали руками. Которые было не под силу сломать руками, те сминались человечески­ми ногами, как обыкновенный предмет. Верую­щие, видя это гнусное дело и поступок русского человека, отворачивали лицо. » Архимандрит представил митрополиту Арсению два акта на изъятые ценности, в которых 60 и 50 наименова­ний. В их числе панагии с камнями (9), серебря­ные кресты, старинное столовое серебро. Были изъяты золотые часы датской работы, принад­лежавшие графине Орловой-Чесменской. На одном из актов в правом верхнем углу влады­ка Арсений оставил провидческую резолюцию: «1922 января 24/ 6 февраля. Хранить на память для истории. А может быть, придётся и беречь как действительность, свидетельствующую о по­ложении Церкви». (9)

Ирина Савинова

Ленинский декрет в действии

1. Акты Святейшего Патриарха Тихона. – М.,1994. – С. 83.

2. Государственный архив Новгородской области, далее – ГАНО. Р-2662, оп. 1, д. 190, л. 85.

3. ГАНО. Р-822, оп. 1, д. 49, л. 41.

5. ГАНО. Р-2662, оп. 1, д. 19, лл. 90 об., 91, 94 об., 95.

6. ГАНО. Р-268, оп. 1, д. 119, л. 9.

7. Там же – Лл. 16, 19.

8. ГАНО. Ф-481, оп. 1, д. 153, л. 103.

9. ГАНО. Р-268, оп. 1, д. 119, л. 7.

14. ГАНО. Р-214, оп. 4, д. 3, л. 1.

15. Звезда. – 10 марта 1922. – № 54.

17. ГАНО. Р-822, оп. 1, д. 346, л. 87.

19. ГАНПИНО. Ф-115, оп. 1, д. 474, л. 4.

20. ГАНО. Р-822, оп. 1, д. 346, л. 171.

21. Там же. – Д. 338, лл. 15–25.

22. Порфиридов Н.Г. Новгород: Воспоминания. – Л.,1987. – С. 138.

23. ГАНО. Р-822, оп. 1, д. 338, л. 48.

24. Там же. – Лл. 84–86.

25. ГАНО. Р-822, оп. 1, д. 338, л. 211, д. 337, л. 215.

Источник