Чем в детстве болел лермонтов 8 букв
Детский час
для детей и родителей
Детские годы Лермонтова
Детские годы — важный этап в жизни каждого человека. В эту пору формируется его личность, происходит становление характера и создаётся модель поведения. Ключевую роль в этом процессе играют родители.
Отец будущего поэта Михаила Лермонтова, Юрий Петрович обучался в первом кадетском корпусе, потом служил в Кексгольмском пехотном полку и в 1819 году 7-го ноября вышел в отставку в чине капитана. Он жил в своей маленькой деревеньке, в Ефремовском уезде Тульской губернии. Рядом с его деревенькой было большое село Васильевское, богатое имение Арсеньевых.
Михаил Васильевич Арсеньев, владелец Васильевского, был женат на Елизавете Алексеевне Столыпиной, выдающейся женщине. Арсеньевы и Столыпины были родовитые, столбовые русские дворяне, владевшие многими поместьями в Тульской, Пензенской и Саратовской губерниях.
Когда Юрий Петрович обитал в своей деревеньке, Елизавета Алексеевна Арсеньева, урождённая Столыпина, была уже вдовой и жила в Васильевском со своей единственной дочерью Марией Михайловной.
Мария Михайловна, девушка очень чувствительная и мечтательная, любившая живопись, поэзию и музыку, как-то встретилась с красавцем Ю.П.Лермонтовым, познакомилась с ним и полюбила его. И мать и сановитые родственники были против этого брака; но Мария Михайловна вышла замуж за Юрия Петровича, и они искренне любили друг друга.
Мария Михайловна жила недолго. Она была хрупкой, нежной, часто болела. Ради лечения Лермонтовы переехали в Москву, где в 1814 году второго октября в доме генерал-майора Толя, что у Красных ворот, родился у них сын Михаил, который крещён был 11 октября в церкви Трех Святителей. Не прошло и трёх лет после рождения будущего поэта, как 24 февраля 1817 года, мать его скончалась. Бабушка Елизавета Алексеевна, любя страстно внука, отобрала его от отца и увезла в своё дальнее поместье в село Тарханы, Пензенской губернии, Чембарского уезда.
Таким образом, ребёнок в самом раннем детстве лишен был и материнской ласки, и отцовской любви, и всю свою недолгую жизнь страдал от одиночества, искал родной души и так и не нашел её.
Он сохранил благоговейное, исполненное любви воспоминание сына о своём отце, и пред ним всегда и всюду восставал милый и дорогой образ его любимой матери. Он всю жизнь не мог забыть, как мать пела над его колыбелью. Песня эта в детские годы вызывала у него слёзы; приятный голос матери слышался ему позднее и на дальнем Кавказе; чуткий слух его никогда не терял знакомого мотива. Раннее лишение матери и отца вызвало потом у поэта появление горьких стихотворных строк.
Бабушка сильно любила внука, не скупилась в расходах на его воспитание, тратила по четыре тысячи в год на обучение разным языкам и сильно баловала его. В Тарханах он окружён был исключительно женским обществом. Зимой по вечерам Миша просиживал в детской со старушкой-немкой, его бонной, и горничными девушками. Девушки пели мальчику песни про волжских разбойников. Старушка-бонна рассказывала древние легенды про подвиги рыцарей, закованных в брони, разные похождения карликов и великанов, про борьбу с чудовищами, — и его воображение наполнялось чудесами дикой храбрости и мрачными картинами; пред ним проносились видения не только во сне, но и наяву. Он разлюбил игрушки и начал мечтать.
В нём рано проснулось необычайно живое воображение, оно тянуло его к величавым, мрачным образам, ко всему бурному, героическому. Это настроение часто сменялось тихой мечтательностью. Чуткий, внимательный, пылкий Миша Лермонтов страстно любил природу, и барская усадьба в селе Тарханы, где прошло его раннее детство, являлась для него приятным уголком, — тут, вдали от пыльной дороги тянулся большой парк, замыкавший собою прекрасный сад с оранжереями и теплицами, и всюду были чудные цветы…
Но при всей мечтательности, при всей склонности к грусти и ранней тоске, натура у Миши была энергичная, твердая и стремительная, что подчас проявлялось в детстве в резких шалостях.
Детские годы Лермонтова, протекавшие без любимых родителей, были осложнены и болезнью мальчика. Миша Лермонтов всё своё детство страдал золотухой. Болезнь эта хотя и ослабила его тело, но развивала в душе нравственную силу. Он рано сосредоточился, ушёл в себя и приучился думать. Из-за болезни, не имея возможности развлекаться обыкновенными детскими забавами, Миша начал искать их в самом себе. Воображение для него стало новой игрушкой. Он воображал себя волжским разбойником, среди синих и студёных волн, в тени дремучих лесов, в шуме битв, в ночных поездках при звуке песен, под свист волжской бури. Он побеждал страдание тела грёзами души, но этих грёз никто не мог понять.
Ему только девять лет от роду, а он уходит в себя, никому не поверяет своих страданий, своих огорчений. Нет у него друзей, сверстников. В нём развивается самоуверенность и неприятие окружающей жизни. Он одинок и несчастлив; всякое одиночество и чужое несчастье кажется ему своим. Он считает себя чужим среди людей, и вместе с тем жаждет и ищет родной души, одинокой и страдающей.
Когда Михаилу исполнилось десять лет, бабушка повезла его на кавказские воды, для поправки здоровья. Настроение мальчика, с самого детства мечтательное, часто мрачное, теперь получило новый импульс, — Кавказ овладел им всецело и на всю жизнь. Потом он часто, в радостях и муках, уносился мыслью к родному его душе Кавказу.
Скалы, горы, уходящие в облака, до последних дней (нить жизни его была оборвана разом среди этих же ущелий), говорили ему о далёкой горной Шотландии, родине его предков, об отважных сынах гор, свободных и вольных, как горные орлы.
Осенью 1825 года Миша Лермонтов с бабушкой возвратился из Пятигорска снова в Тарханы.
Как выглядел мальчишкой Лермонтов? Смуглый, подвижный, с чёрными, блестящими глазами, мечтательно задумчивый Мишель, как его звали тогда, в зелёной курточке, с клоком светлых волос, падавших на лоб, резко выделявшихся в шапке чёрных, как смоль, волос, хотя и был мал ростом, но не походил на ребёнка его лет.
Он уже переписывал в толстую тетрадь интересовавшие его стихи, многие из них пересказывал по-своему. С этого времени и началось его учение. При нём уже были высокий, сухощавый француз Копэ и грек, бежавший из Турции в Россию. Но ни грек, ни греческий язык Мише не полюбились. Француз Копэ тоже мало привязал его к себе и к французскому языку, так что в детской тетради Мишеля встречается очень мало французских стихов.
Детские сны у Миши Лермонтова были особенные, не ребяческие. Так он рассказывал позднее, вспоминая о своём детстве: «Я помню один сон, когда я был ещё восьми лет. Он сильно подействовал на мою душу. В те же лета я один раз въехал в грозу куда-то и помню облако, которое небольшое, как бы оторванный кусочек чёрного плаща, быстро неслось по небу: это так живо предо мною, как будто вот теперь вижу. Когда я ещё был мал, я любил смотреть на луну, на облака, которые, как рыцари в шлемах, теснились вокруг неё – будто полные беспокойства».
Фантазия юного Лермонтова богата. Он с детских лет мыслит уже образами, сравнениями, в нём живёт душа могучего поэта. Он владеет тонким прирождённым чутьём живых, стройных созвучий, и потому прежде всего его захватывают пленительные стихи Пушкина и мягкая грусть поэзии Жуковского.
Одиннадцатилетний Миша полностью переписывает в свою тетрадь «Бахчисарайский фонтан» Пушкина, туда же им списан и «Шильонский узник» Жуковского.
Сердце этого мальчика – чувствительное, тоскующее, неудовлетворённое, оно жаждет простора и воли, стремится к пленникам, узникам, понимает страдания людей и живёт ими.
Так шла жизнь его в Тарханах.
Детские годы Лермонтова шли своим чередом…
Эта запись защищена паролем. Введите пароль, чтобы посмотреть комментарии.
Сообщение о детстве и юности Михаила Юрьевича Лермонтова
Появление знаменитости
Будущему гениальному литератору суждено было родиться в Москве 15 октября 1814 года. Это время было особенным для России — период военных заслуг. Русские воины возвращались из Европы в качестве победителей. Они не только изгнали наполеоновское войско, но и прославились на весь мир. Вот в какое славное время в семье отставного капитана Юрия Петровича Лермонтова появился ребёнок, которого нарекли Михаилом. Позже его имя вошло в историю русской культуры.
Отец и мать поэта
Биографию Михаила Юрьевича стоит начать с информации о его родителях. Отец будущего поэта был учеником кадетского корпуса, затем офицером Кексгольмского пехотного полка. В звании капитана Юрий Петрович вышел в отставку. Он жил в своей небольшой деревне Ефремовского уезда, Тульской губернии. Рядом с деревушкой находилось село Васильевское. Оно было богатым имением семьи Арсеньевых. Это семейство принадлежало к столбовым русским дворянам. У них была единственная дочь — Мария Михайловна.
Девушка отличалась особой чувствительностью, мечтательностью, увлекалась живописью, музыкой, поэзией. Однажды она познакомилась с красавцем-соседом Юрием Лермонтовым, обедневшим дворянином. С первой же встречи они полюбили друг друга. Молодые решили пожениться, но мать девушки, Елизавета Алексеевна, была против брака. Влюблённые всё же вступили в брак без благословения.
Хрупкая и нежная Мария очень часто болела. Чтобы пройти лечение, молодожёнам пришлось поехать в Москву. Они проживали в доме генерал-майора Толя. Там же в 1814 году у них родился сын Михаил. Его окрестили в церкви Трёх Святителей. Когда будущему поэту исполнилось три года, его мама умерла. Властная бабушка, Елизавета Алексеевна, отобрала внука у отца и увезла в своё поместье.
Это имение называлось Тарханы, что в Пензенской губернии. Женщина добилась, чтобы отец отказался от сына ради передачи Михаилу наследства рода Арсеньевых.
Жизнь с бабушкой
Детство маленького Мишеля прошло без материнской ласки и отцовской любви. Не зря всю свою жизнь поэт страдал от одиночества и искал родную душу. Мальчик очень трепетно вспоминал о своём отце и матери. Долгие годы он напевал мамину колыбельную песню. Раннее лишение родителей вылилось потом в особенность горьких стихотворных строчек. В течение всей своей молодости Михаил искал встречи с отцом, но они были редкими и непродолжительными. В 1831 году Юрия Петровича не стало. Своему любимому родителю поэт посвятил строки:
Жить розно и в разлуке умереть.
Бабушка Михаила на тот момент овдовела. Женщина отличалась сильным, волевым характером, она хозяйничала в доме, держала в строгости всех подчинённых и воспитывала мальчика. С крепостными и дворовыми она была сурова беспощадно, а вот внука баловала и не чаяла в нём души. Елизавета Алексеевна не жалела расходов на воспитание Миши. Его обучение разным языкам обходилось в четыре тысячи рублей.
В Тарханах мальчика окружало исключительно женское общество. Его няня, старушка-немка, рассказывала ему древние легенды про рыцарей, великанов и чудовищ. Горничные девушки напевали Мишелю песни о волжских разбойниках. Ребёнок рос мечтательным и не любил игрушки.
Маленький Лермонтов болел золотухой. Заболевание ослабляло его тело, мальчик не развлекался детскими забавами. Основной игрушкой Миши было воображение. Бабушка боялась, чтобы внук не ушёл в мир иной вслед за своей мамой. Пожилая няня дежурила возле его постели даже по ночам. Она сама изготавливала лекарства для Мишеньки, благодаря которым тот выздоравливал.
Своему внуку бабушка устраивала народные гуляния с песнями и плясками. Когда Миша болел, то всем крепостным было велено молиться Богу за его исцеление.
Способности маленького Миши
Сохранилась информация о внешности юного Лермонтова. Он вызывал приятное впечатление. Мальчик был подвижным, с задумчивыми черными глазами. Волосы были чёрными, только впереди светлая прядь падала на лоб. Ребёнок был маленького роста, ходил в зелёной курточке.
Кратко о детстве Лермонтова можно сказать, что оно было очень насыщенным. Он завёл специальную тетрадь, куда записывал интересующие его стихи. У мальчика было два учителя — грек и француз Копэ. Маленький Миша стал проявлять интерес к стихосложению. Он говорил в рифму, и у него это красиво получалось.
Юный Лермонтов проявлял интерес к рисованию. Это переросло в настоящую страсть. На картинах мальчик отдавал предпочтение природе: полям, рекам, равнинам, холмам, нежным берёзам и могущественным дубам. Бабушка гордилась его талантами и хранила все рисунки внука.
Зимой Миша проводил время с дворовыми детьми за лепкой фигур из снега. Он их даже разукрашивал. Иногда получались могучие воины и известные люди.
Мальчик увлекался различными науками, иностранными языками, играл на музыкальных инструментах, участвовал в кукольном театре с крепостными ребятами.
Проявление поэтического дара
Юношеские портреты свидетельствуют о том, что Михаил имел хорошую внешность. Его светлое лицо обрамлялось тёмными волосами. Кареглазый юноша был невысоким, но крепким и стройным. Он легко учил наизусть стихи, а потом декламировал их бабушке. Елизавета Алексеевна внимательно выслушивала внука. Проходили годы, вскоре начались первые стихотворные опыты поэта.
Болезненного внука бабушка часто возила на Кавказ. Он провёл там много времени. Юный поэт восхищался не только среднерусской природой, но и кавказской красотой. Михаил восторгался высокими горами, облачными высями, снежными вершинами. Юноше нравились мужественные горцы со своими традициями и обрядами.
Рано проявилось творческое дарование поэта. Свои стихи он посвящал прекрасному и гармоничному миру природы.
Вот самые первые работы Михаила Юрьевича:
В них Лермонтов изображает целостные образы, понятные и близкие читателям.
Юношеские годы
Когда Лермонтову исполнилось 14 лет, бабушка отвезла его в столицу для поступления в Благородный пансион при Московском университете. Это учебное заведение считалось привилегированным. Обучали в нём на протяжении шести лет.
Учащиеся имели такие же права на чины, что и выпускники университета. В стенах этого пансиона учились такие знаменитости как: Грибоедов, Жуковский, Огарёв, Одоевский, Тютчев.
Там, где поселился Михаил Юрьевич, было шумно, совсем не так, как в дворянском имении. В разноликом городе появилось много друзей. В 1828 году начался творческий этап в биографии Лермонтова.
Им были написаны следующие произведения:
Проучившись 2 года в пансионате, Михаил поступает в Московский университет на словесный факультет. В эти годы он не только плодотворно трудится, но и несколько раз влюбляется. Только все его увлечения не были взаимными.
Поэт был увлечён Е. А. Сушковой, В. А. Бахметьевой, Н. Ф. Ивановой. Своим музам он посвящает великолепные шедевры.
Переезд в Петербург
В 1832 году Лермонтов не нашёл общий язык с несколькими реакционными профессорами в университете, поэтому вынужден был покинуть учебное заведение. Он с бабушкой переехал в Петербург. Поэту шёл тогда восемнадцатый год. Он стал широкоплечим, невысокого роста юношей. Сначала поэту было там одиноко. Тогда он написал знаменитое стихотворение «Парус». Михаил Юрьевич видел город пасмурным, холодным и неприветливым.
Сначала Лермонтов хотел поступить в Петербуржский университет, но там отказались зачесть ему два года, проведённые в Москве. У него появилась возможность стать за два года офицером. Друзья помогли ему поступить в Школу юнкеров. В 1834 году поэт закончил это учебное заведение и пополнил общество молодых офицеров.
В старших классах школы ученики готовят доклад о детстве Лермонтова. Краткое содержание его произведений даёт возможность ребятам иметь представление о творчестве талантливого писателя.
В 1934 году закончился юношеский период в жизни поэта. Тогда ему исполнилось 20 лет, и все великие шедевры ещё только зарождались в его душе.
Чем в детстве болел лермонтов 8 букв
Согласно официальным данным, Михаил Юрьевич Лермонтов родился в Москве в ночь на 3-го октября 1814 года. Семейная жизнь его родителей вскоре распалась, и мальчик был увезен в имение Тарханы, где и воспитывался под наблюдением своей бабушки, со стороны матери, Елизаветы Алексеевны Арсеньевой (урожденной Столыпиной). Мать Лермонтова, Мария Михайловна скончалась, когда мальчику шел только третий год, а отец его, капитан в отставке, человек небогатый и незнатный, жил в принадлежавшей ему деревне Кропотово и лишь изредка навещал сына. Таким образом, мальчик рос фактически круглым сиротой, при живом отце…
Закончил книгу для серии ЖЗЛ о Михаиле Лермонтове. Он и в жизни то был окружен густым мистическим туманом. И гениальные стихи его полны демонизма и мистицизма. Но сейчас я бы хотел поведать читателям о другом.
Лермонтов в детстве (1817-1818 год)
…………………………
Оказывается он на три года старше, и родился в ночь со 2 на 3 октября, но только 1811 года. Где же его скрывали столько лет? Почему о нем не знали ни родственники Арсеньевых и Столыпиных, ни их многочисленные крепостные, которые наверняка бы сохранили память о таком таинственном рождении. Эту первую свою сенсацию выдала чеченская исследовательница Марьям Вахидова. Она пишет : « Зиму 1817 года Арсеньева (бабушка поэта – В.Б.) решила провести в Пензе. Михаилу, надо полагать, всего три года. Но на портрете, который бабушка заказала местному художнику-самоучке, (См.: В младенческом платье и с мелком в пальцах правой руки..) мальчик выглядит отроком. Художник, на наш взгляд, был объективен, он нарисовал то, что видел. Перед ним действительно сидел, если не отрок, то уж точно не малыш, а 7-летний мальчик…»
Да, в детстве Михаил Лермонтов болел и золотухой, и другими детскими хворями, поздно стал ходить, но неужели читателю не видно, что на этом портрете отнюдь не семилетний мальчик? Вглядитесь в портрет внимательно, покажите его детским врачам или воспитателям детского сада, не надо быть ученым, чтобы признать младенческий возраст ребенка. Да и стал бы семилетний озорной мальчишка ходить в девочкином платьице? Засмеют. Опозорят.
Для убедительности Марьям Вахидова сослалась на Ираклия Андроникова. Мол, это он чуть ли не первым узнал о чеченском отце поэта.
«Осень 1959 года в жизни молодого декана историко-филологического факультета Ибрагима Алироева была знаковой, но, к сожалению, не стала эпохальной. Этой осенью в очередной раз в Грозный приехал известный советский лермонтовед Ираклий Андроников, которого Ибрагим встречал в аэропорту вместе с ученым другом гостя доцентом Борисом Виноградовым.
Московский гость на этот раз приехал посетить лермонтовские места в Чечне: Лермонтово, Валерик, Ичкерию, Сулак. Ираклий Лаурсабович, всем винам предпочитавший кахетинское, явно перебрал его к вечеру, и молодому, но уже маститому ученому Ибрагиму было поручено доставить его в гостиницу «Кавказ». Андроников был среднего роста, плотного телосложения и с большим грузинским носом. Высокому статному чеченцу не стоило труда дотащить гостя до его номера в гостинице, но, помогая ему лечь в кровать, Ибрагим услышал довольно странное и нелицеприятное:
— Если б ты знал, как я ненавижу ваш народ! Вы меня не только отца лишили, но отняли у меня Лермонтова!
— Что значит, отняли Лермонтова? – рассмеялся Ибрагим. О том, что люди Зелимхана Харачоевского в 1910 году убили Л. Андроникова, по долгу службы гонявшегося в горах за знаменитым абреком, знали почти все образованные чеченцы. Но причем тут был Лермонтов, погибший не по вине чеченцев?
— Он ведь был наполовину чеченцем! – страдальчески выдавил Ираклий.
Ибрагим отнесся к услышанному с иронией и юмором:
— Это все она – бабушка поэта! – плакал Ираклий – узнала, что дочь ждет ребенка, и увезла ее из Чечни! Как я ненавижу вас, чеченцев! Я с двух лет вырос без отца по вине вашего народа, а теперь вот вы и Лермонтова моего забрали. » Но на расспросы этого филолога Андроников сказал только: «Я знаю тайну рождения Лермонтова, но никогда об этом не напишу. »
При этом никаких малейших доказательств Марьям Вахидова не приводит. Никаких свидетелей встреч Бейбулата Таймиева с Машей Арсеньевой, никаких его высказываний о своем ребенке. Вместо Бейбулата она легко могла поставить любого другого Хасбулата, Ибрагима или еще кого. Верьте на слово. То, что этим оскорблены и родители Михаила Лермонтова, и честь всего русского дворянства, весь лермонтовский древний род, для чеченки ничего не стоят.
Чеченский абрек Бейбулат Таймиев
………………………
Оказывается, об этом чеченском отце знали и в Москве, когда долго искали подтверждение его дворянства для поступления в Благородный Пансион, когда отчисляли Михаила Лермонтова из Московского университета, и в Петербурге, когда его не приняли в университет опять же за сомнительность его дворянства. Оказывается, и император Николай Первый ненавидел всю жизнь Михаила Лермонтова, зная, что его отец – чеченский разбойник и враг России. Будто у нас в России не было у самых высокородных дворян незаконнорожденных, но усыновленных детей, будто не было у самой императорской семьи сомнительных связей. Будто не происходили из Кавказа многие наши самые родовитые дворянские семьи.
Да и с отцом Андроникова промашка вышла. Жил он до 1939 года то в Петербурге, то в Тбилиси, и умер по старости, без всяких чеченцев.
Этой бы Марьям Вахидовой прочитать столь же для меня неприемлемые описания жестокости Лермонтова, этакого полковника Буданова девятнадцатого века, в статье Майи Каганской: « А дело было, лермонтовское дело, и было оно — “мокрое”: в бытность свою офицером действующей на Кавказе русской армии (поручик Тенгинского казачьего полка) Лермонтов добровольно вместе с рядовыми казаками ходил в разведку в чеченские аулы. Только “языка” в той разведке не брали — его вырезали вместе с носителем. Массово. Крупномасштабно. Поэт отличался хладнокровной храбростью и непомерной жестокостью.
Сегодня, по всем международным законам, он был бы судим за военные преступления. Впрочем, не дождались Гаагского трибунала, и без оглядки на собрание сочинений Михаила Юрьевича офицерское собрание его полка выразило поэту презрительное отвращение и потребовало от начальства, чтобы его от них убрали…»
Где уж Каганская нашла протокол того офицерского собрания, одной ей известно. В армии Лермонтова всегда уважали, и его предшественник в «сотне охотников» Руфин Дорохов ценил поэта до самой смерти, считая, что поэта подло убили.
В любом случае его «злой чечен ползет на берег, Точит свой кинжал…» вряд ли отнесешь к любованию чеченскими абреками. И вряд ли его так оберегали от смерти эти «злые чечены». Чушь невероятная. Целый фантастический роман. Скорее, с детства уже полных полтора столетия у любого русского ребенка первое восприятие чечена связано с этими строками «злой чечен ползет на берег…»
Во всех стихах Лермонтова об отце, пишется об их встречах, да, жили розно, но встречались же. Где и когда мог видеть Михаил Лермонтов в юные годы чеченца Бейбулата Таймиева?
Если внимательно читать исследование Вахидовой, приходишь к выводу, что главная её цель даже не убедить читателя во вновь найденном отце Лермонтова, а убедить читателя в тайном его мусульманстве. У Лермонтова есть вполне демонические стихи, трудно назвать его прилежным прихожанином, но уж заявлять о его якобы мусульманстве – это уже слишком.
Впрочем, в ряду мистификаторов Марьям Вахидова не одна. Не знаю, уж почему, но именно Михаила Юрьевича Лермонтова выбрали для провокаций самые разные псевдофилологи из разных стран.
И вот уже в статье израильского ученого Моше Надира читаем еще одну сногсшибательную версию: « Если мы положим перед собою портреты двадцатишестилетнего Юрия Петровича Лермантова и его восемнадцатилетней жены, Марии Михайловны, а затем сопоставим их с портретом двадцатичетырехлетнего Михаила Юрьевича Лермонтова, то при всем желании не обнаружим ни малейшего сходства между ними, ни в общем облике, ни в отдельных чертах, ни в окраске волос и кожи. Более того, мы неизбежно придем к заключению, что на последнем портрете изображен человек другой национальности. В частности, это мог бы быть испанец, итальянец, француз, наконец, еврей, но никак не русский и не представитель северных стран…
Однако самым загадочным является то обстоятельство, что, в отличие от испанской тематики, поэт, в последующие годы неоднократно возвращался к еврейской тематике. И это тем более удивительно, если учесть, что на протяжении всей своей жизни поэт не имел никаких контактов с людьми еврейской национальности. Так, до четырнадцати лет он жил в Тарханах под неусыпным оком своей бабушки. Местных евреев там не было, а если в кои веки в имение забредал какой-нибудь мелкий торговец еврей, то в барский дом его, конечно, не пускали.
Невольно возникает вопрос: какими корнями питалось это внутреннее тяготение поэта к еврейским мотивам? «Что он Гекубе, что она ему?!».. В основе «тайны Лермонтова», и проистекающего из нее тяготения поэта к еврейской тематике, лежит семейная тайна его родителей. Просочившись наружу, указанная тайна наложила бы клеймо позора не только на семью поэта, но и на связанную с ней узами родства очень влиятельную в царской России семью Столыпиных. В составе этой семьи было много генералов и высших чиновников, которые сумели убедить царское КГБ в необходимости пресечь распространение указанной тайны.
Не пойму я этих мистификаторов, а чем шотландский древний род Лермонтов был для «великорусских шовинистов» ближе чеченского или еврейского? Шотландское происхождение отца Лермонтова никогда, в самые сталинские времена, не отрицалось.
И вот уже в противовес чеченскому происхождению нам сейчас предлагается, настойчиво навязывается еврейское происхождение поэта. И опять же, дело не в национальности как таковой, чеченской ли, еврейской ли. Гейне, Пастернак, Бродский – евреи, что не мешает им быть великими поэтами. Но зачем же всего лишь на основе смугловатости лица Лермонтова выводить сногсшибательные гипотезы? Разве мало того, что его род идет от шотландских горцев Лермонтов?
Я предлагаю читателям взглянуть на портреты двух Лермонтовых, Михаила Николаевича Лермонтова, адмирала флота, и Михаила Юрьевича Лермонтова, живших в одно и то же время в Петербурге. Один другому приходился по отцу троюродным братом. Сравните их портреты. Нарисованные в разное время и разными художниками. Троюродные братья. Не правда ли, сходство очевидно? Какие вам еще нужны абреки, лекари или крепостные кучера?
Адмирал флота Михаил Николаевич Лермонтов. Поэт Михаил Юрьевич Лермонтов
При чем здесь перезахоронение отца поэта Юрия Петровича, чей прах перенесли с его тульского имения в Тарханы уже в советское время.? Скорее, это подтверждение истины.
А вот что пишет Марьям Вахидова: « И И. Андроников это знал! Он об этом сам сказал молодому чеченскому филологу-лермонтоведу, прикреплённому к нему в помощники, когда приезжал в Чечню посетить лермонтовские места там. «…Он ведь был наполовину чеченцем.»
Может, их свести вместе : Вахидову и Дудакова, пусть разберутся между собой, что и кому сказал Андроников.
Среди крепостных Арсеньевых историки не нашли искомого кучера, не нашли и следов бабок, якобы хранивших эту историю. И возможно ли было в начале сурового, патриархального восемнадцатого века, чтобы знатная юная девица спуталась с каким-то крепостным кучером? Это еще помещики своих крепостных девок «пользовали». Даже замужние барыни во время длительных отлучек своих аристократических мужей на военной службе, или в столицах, могли подыскать себе на время приличного крепостного мужичка из прислуги. Но молодая девица была бы навеки опозорена. Это во-первых.
Во-вторых, случись подобное на самом деле, то получивший солидные деньги бедный дворянин после смерти навязанной ему супруги убежал бы подальше и от сумасбродной бабки, и от чужого ему сына. Зачем ему было общаться с ним, писать свое завещание, зачем ему было любить чужого человека, с которым по воле бабушки он и виделся не часто после смерти жены? Зачем ему было отписывать чужому сыну половину своего имения в Кропотове?
Этот навет справедливо осудили известные деятели культуры в газете «Культура», и лермонтовед Д. Алексеев в «Литературной России». Но Захарову неймется. Вот он уже и в «Спид-инфо» в недавнее время изложил столь скандальную версию. Его даже не смущает, что сама публикация подобных сплетен в такой желтой газете, как «Спид-инфо» выдает лжеученого с головой. Подхватывают его версию и разного рода любители сенсаций в областных газетах. Скажем, в Ярославле, на лермонтовских чтениях Захаров говорит журналистам:
« – В книге у вас есть раздел со странным названием «Лермонтов ли Лермонтов?» Не соскучишься.
– Так назвал свою рукопись мой учитель, составитель «Лермонтовской энциклопедии» академик Виктор Мануйлов. Статью он написал еще в начале 70-х годов, опубликовать же ее так и не решился. Как раз работал над энциклопедией и поостерегся попасть в немилость к литчиновникам. Передал рукопись мне уже в следующем десятилетии с наказом «докопаться до истины». Вопрос поставил ребром: кто в действительности был отцом поэта?
– Неужели не отставной майор Юрий Петрович Лермонтов, как нас в школе учили, коего Мишель нежно называл «папенькой»?
– На чтениях в Ярославле я хотя бы отчасти, надеюсь, вопрос прояснил. Суть его в том, что по легенде старожилов пензенских Тархан, где в усадьбе бабушки Елизаветы Алексеевны Арсеньевой прошло детство поэта, отцом его был крепостной кучер. Чтобы скрыть грех дочери, а за внуком сохранить дворянские привилегии, хозяйка усадьбы сумела таки сосватать ее с отставным майором Лермонтовым. Приплачивала ему за это, те закладные бумаги сохранились… (Кстати, откуда взялся отставной майор? Он похоже с Мартыновым спутал отца поэта, Юрий Петрович Лермонтов был в отставке с 7 ноября 1811 года капитаном «за болезнию с мундиром. А деньги он получил, как известно, за приданое дочери, которое года три бабка никак ему не передавала.- В.Б. )
– Как же нам тогда понимать хрестоматийную юношескую строку поэта «В горах Шотландии моей»? Сказано же – «моей».
– В юности под воздействием, скорее всего, рассказов Юрия Петровича о шотландских корнях рода, о предке поэте Томасе Рифмаче Мишель весь был в испанцах и шотландцах. Когда же ему исполнилось шестнадцать, бабушка, предполагаю, открыла внуку тайну его рождения. Шотландские мотивы в стихах Лермонтова исчезли. Зато он написал стихотворение с такими начальными строками: «Ужасная судьба отца и сына, жить розно и в разлуке умереть»…»
Не думаю, чтобы безумно любящая внука Елизавета Алексеевна стала бы ему в шестнадцать лет рассказывать об отце из дворовых крестьян. Не стала бы она и давать вольную такому кучеру, изничтожила бы. Да и куда подевался потом этот вольный папаша? И потом, на самом деле, отец и сын по воле бабки жили розно и в разлуке умерли. Но как известно, Михаил Лермонтов был на похоронах своего отца и написал «Эпитафию». Как её соотнести с чеченом или евреем, да и с крепостным кучером?
Не удивлюсь, если найдут Лермонтову отца – татарина, киргиза, поляка…
Пишет Михаил Лермонтов о своем отце:
Ты светом осужден. Но что такое свет?
Толпа людей, то злых, то благосклонных,
Собрание похвал незаслуженных
И стольких же насмешливых клевет.
…
Ужель теперь совсем меня не любишь ты?
О, если так, то небо не сравняю
Я с этою землей, где жизнь влачу мою;
Пускай на ней блаженства я не знаю,
По крайней мере, я люблю!
И как может знать русский поэт, любит его или нет какой-то чеченский разбойник?
А с лекарем Леви у Мишеля вообще не сложились отношения, он старался с ним не общаться.
Откуда и зачем взялись все эти сплетни? Только потому, что Юрий Петрович Лермонтов после смерти жил отдельно от Тархан, и редко общался с сыном, оставив его на воспитание бабке. Но, как мы знаем, иначе он поступить не мог. Лишить сына бабушкиного состояния отец не мог себе позволить.
У всех авторов версий нет абсолютно никаких доказательств. И не случайно эта кампания клеветы и мистификаций разворачивается накануне 200-летия поэта. Десятки публикаций в прессе, и весь ученый мир трусливо отмалчивается. Все академики не решаются дать мистификаторам отпор. А речь идет о наглом унижении великого русского поэта.
Мне по большому счету не так важно, каких кровей был русский гений. У Пушкина текла негритянская кровь, и ничего, стал великим русским поэтом. У Фета текла еврейская кровь, хватало среди великих русских писателей людей и с немецкой кровью, с польской, с татарской. Ничего, все стали русскими.
Дело не в национальности, дело в грязной клевете и оскорблении всего лермонтовского рода. Почему отмалчивается «Лермонтовская ассоциация»?
С другой стороны, мне даже нравится, что полновесных версий целых три. Пусть будет еще побольше. Это, как у Михаила Шолохова. Когда число претендентов превысило пол-сотни, ценность их резко уменьшилась, вера в них испарилась. (Вот и вездесущий Дмитрий Быков свою фантастическую лживую версию добавил).
Пусть любители чеченской, еврейской и русской кучерской версий надуманного отца спорят друг с другом, а мы лучше будем глубже знакомиться с биографией его родного отца Юрия Петровича Лермонтова, наследника древнейшего шотландского рода. Тем более, мне из Шотландии прислали «Книгу пророчеств и романсов» его дальнего великого предка, шотландского поэта 12 века Томаса Лермонта. Буду стараться перевести её и издать к 200-летию нашего гения.
Никак не могла себе позволить такой вражды с зятем бабушка Мишеля, ежели было бы в этой истории что-то неладное. Да и завещать свое имение приемному сыну Юрий Петрович не стал бы. Не рвался бы к нему в Москву во время учебы.