Чем занимаются сестры милосердия
Кто такие сестры милосердия и о ком они заботятся
Откройте свое сердце
Первые общины сестер милосердия Красного Креста появились на территории современной Беларуси еще в XIX веке. Тогда их основной задачей была подготовка женского санитарного персонала для ухода за больными и ранеными как в военное, так и в мирное время. За прошедшие годы изменилось многое, и сегодня список дел сотрудников медико-социальной службы Белорусского общества Красного Креста «Дапамога» включает в себя десятки пунктов, связанных с оказанием медицинской и социальной помощи на дому пожилым и одиноко проживающим людям, людям с инвалидностью и тяжелыми хроническими заболеваниями. Сделать укол, измерить давление, обработать пролежни, умыть, переодеть, сменить постельное белье, провести уборку жилья, приготовить еду, сходить в аптеку и магазин, оплатить коммуналку. И, конечно же, просто поговорить по душам, рассказать последние новости, обсудить полюбившийся сериал. А порой — держать за руку до последнего вздоха…
Здесь не бывает ненужных дел и слов: свою сестричку подопечные часто воспринимают как самого родного и близкого человека, которому доверяют и с которым готовы общаться сутками напролет. Кто соглашается на эту тяжелейшую в физическом и психологическом плане работу? И почему мы никуда не уйдем от развития интегрированного подхода в оказании помощи на дому? Беседуем об этом с генеральным секретарем Белорусского Общества Красного Креста Ольгой Мычко.
— Ольга Викторовна, обеспечение достойного качества жизни пожилых и одиноких людей всегда в приоритете вашей организации. Но, как говорится, помощи много не бывает.
— Руки нужны всегда. А к рукам — голова и сердце, которые могли бы эту помощь оказывать, избегая формальностей. Знаете, в чем проблема современной медицины во всем мире? Мы не лечим Иванова, Петрова или какую-нибудь миссис Смит. Мы лечим гипертонический криз, пневмонию, бесплодие. А у наших сестер милосердия на попечении как раз конкретные Ивановы и Петровы. Со своими жизненными перипетиями, с окружением, которое тоже максимально старается помочь. Вокруг одного больного человека — семеро мужчин и женщин, которые задействованы в его жизни. И часто нужно оказывать помощь не только тому, кто прикован к кровати или инвалидной коляске, но и его ближнему кругу. Ведь помощь — понятие многогранное. В понедельник это может быть информационная поддержка: как узнать, где купить те или иные лекарства, получить бесплатно подгузники. В среду — физический труд: нужно вымыть полы, сходить в магазин, приготовить еду, чтобы дать хоть какую-то социальную передышку тем, кто ухаживает за инвалидом изо дня в день. В пятницу — психологическая разрядка: просто быть рядом, разговаривать, поддерживать, поднимать настроение.
— В нашей стране созданы сильные системы здравоохранения и социальной защиты, каждая из них выполняет свои функции. Достаточно вспомнить о социальных работниках, патронажных медсестрах.
— Это так, но, к сожалению, в некоторых моментах возникает пробел, который не покрывается отдельными государственными или общественными структурами. Красный Крест находится на стыке этих двух систем и вносит свой важный вклад в оказание помощи тяжелобольным людям на дому. Наша организация подписала соглашения с Министерством труда и социальной защиты и Министерством здравоохранения. На местах наша медико-социальная служба тесно взаимодействует с территориальными организациями здравоохранения, с участковыми врачами, с центрами социального обслуживания населения. Помощь, которую оказывают сестры милосердия, — долговременная, в среднем около пяти лет. Как правило, они обслуживают подопечного до конца его жизни и помогают ему достойно покинуть этот мир.
Есть в нашей работе и элемент кейс-менеджмента, когда работник становится координатором услуг. Если нужно решить вопрос с оформлением инвалидности, с опекой, сестра милосердия часто берет это на себя. Порой случается и такое: помогает подопечному наладить контакт с родными и близкими, друзьями, соседями. Такие вопросы, казалось бы, никак не связаны с нашими прямыми функциями, но уникальность этой работы в том и состоит, что медицинское неотделимо от социального.
Шесть медицинских сестер милосердия Белорусского Красного Креста получили международное признание и удостоены медали имени Флоренс Найтингейл — самой почетной и высшей награды для сестер милосердия во всем мире: это Нина Близнюк (2009 год), Людмила Леликова (2011 год), Ольга Гейцева (2013 год), Тамара Терешина (2013 год), Изольда Семушина (2013 год). А буквально на днях к их компании присоединилась и Галина Кулагина
— Сколько в стране сестер милосердия Красного Креста и что это за люди?
— Сегодня это совсем небольшая цифра — 225 работников. Все они — представительницы прекрасного пола (хотя одно время у нас работал один брат милосердия). В основном — старше 50 лет, которые либо уже находятся на пенсии, либо совмещают работу в нашей организации со своей основной деятельностью. И вот этими силами ежегодно медико-социальную помощь на дому удается оказывать почти 1500 пациентам. Хотя, если учитывать, что в стране порядка 125 тысяч человек нуждаются в услугах сестер милосердия, в среднем на каждую из наших самоотверженных женщин приходится около 60 подопечных.
Иван Игнатьевич Воронов и медицинская сестра милосердия Валентина Найденок. Посещает подопечного каждый день.
Фото: @ Швейцарский Красный Крест
— Нагрузка просто нереальная…
— И это только если вести речь об инвалидах. Но не стоит забывать, что мы постепенно приближаемся к отметке в 20% пожилого населения, а это означает, что одиноких и одиноко проживающих пожилых и престарелых людей становится все больше. В то же время, если двое стариков живут вместе и либо не имеют детей, либо их дети и внуки живут далеко, они тоже нуждаются в присмотре.
Зачастую престарелые матери и отцы категорически не желают переезжать к своим ближайшим родственникам, хотят дожить и умереть в своем доме, так что не нужно огулом обвинять сыновей и дочерей в преступном равнодушии к судьбе родителей. Например, сын каждую неделю в выходные ездит за сотни километров от дома в деревню, чтобы проведать 85-летнего отца, проводит у него часть отпуска, праздники. Но он не может бросить в другом городе семью и работу, чтобы вернуться в отчий дом и досматривать близкого родственника. Поэтому на помощь приходит сестра милосердия.
Есть и другие примеры. В частности, совсем старенькая жена самоотверженно ухаживает за лежачим мужем, но она сама в таком состоянии, что ей нужно помогать спускаться по лестнице, ходить в магазин. Дети у этой пары умерли, внуки разъехались по другим странам, а супруги и слышать не желают о том, чтобы переехать к кому-то из них.
Хватает в жизни историй, в которых трудно найти правых и виноватых. С одной стороны — родительский эгоизм, с другой — человек имеет право жить и умереть там, где он хочет. И в идеале каждому нужно помочь.
В 2019 году исполняется 55 лет со дня формирования медико-социальной службы Белорусского Красного Креста
— В Беларуси более 3000 общественных и около 800 организаций, которые позиционируют себя как гуманитарные. Неужели нельзя привлечь силы со стороны?
— Вопрос не в том, чтобы сделать медико-социальную службу, что называется, колоссальной. Но до 2002 года, когда эта система поддерживалась рублем, у нас работало больше тысячи таких сотрудников. На данный момент осталось только 67 ставок, финансируемых за счет бюджета (их удалось создать благодаря системе государственного социального заказа). Остальные сестры милосердия получают зарплату за счет членских взносов, спонсорской помощи, безвозмездных пожертвований от граждан, коммерческих структур. И люди не особенно рвутся идти на зарплату в 350 рублей, тем более что чаще всего с ними заключаются договоры подряда, а не трудовые контракты сроком на 3—5 лет. Это объяснимо: бюджет формируется на год, и если в следующем году ставка не будет утверждена — что делать с работником? С другой стороны, нельзя оставить этот вопрос исключительно на откуп государственным институтам здравоохранения и социальной помощи, они и так делают свою работу. Да, наилучший вариант — задействовать общественные организации, максимально вовлекать людей в гуманитарные процессы. Социальные проекты и социальные инициативы нужно поддерживать на местах.
Волонтер БОКК Валентина Ткачук помогает подопечной Раисе Шашалевич по дому.
Фото: @ Швейцарский Красный Крест
— Каким образом заинтересовать людей, далеких от проблем одиночества и старости?
— Поверьте, у нас хватает людей зрелого возраста и молодежи, которые хотят быть задействованы в благотворительном процессе. Кто-то просто не знает — как. Одни в состоянии помочь материально, другие готовы предоставить то, о чем мы говорили в самом начале, — руки, сердце, голову. Нужно готовить общество к тому, чтобы оно могло определить свою точку приложения в вопросах милосердия. Выход — создание инициативных групп на местах, в конкретном городе, районе. Чтобы показать человеку, где он может быть применим, где он нужен.
Большинство нормальных людей, которые не больны и не живут только ради себя, готовы не только брать, но и отдавать. Возможностей сделать что-то полезное для общества, для конкретного человека и для себя лично — тысячи. Кто-то организовал для пенсионеров кружок любителей скандинавской ходьбы — это же отлично! Кто-то занялся обустройством спортивного детского городка — на здоровье! Кто-то хочет готовить горячие обеды для бездомных — ради Бога! А есть и те, кто настроен помогать людям на дому. И мы обучаем волонтеров навыкам первой помощи и ухода за тяжелобольными пациентами.
— То есть нужно дать больше свободы общественным организациям?
— Больше правильной свободы. Должно быть регулирование на уровне запросов общества «снизу» — в сельсовете, районе, городе. Как депутат Палаты представителей Национального собрания я обязательно буду ратовать за разработку закона об общественно-полезной деятельности. Нужно четко определить, что включает в себя это понятие, пояснить, как в такую деятельность вовлекаются люди, дать четкий ответ, кто такие волонтеры и какими правами они обладают. Ведь очень многих мужчин и женщин, студентов, которые реально хотят помочь во время, к примеру, весенних паводков, просто не отпускают с работы или с учебы. А как тогда поддерживать инициативных людей, которые готовы взять несколько дней за свой счет, посвятить свое время гуманитарной деятельности? Как вообще в таком случае развивать в обществе понятие милосердия? Оно что, должно быть исключительно без отрыва от производства? Доброе дело нельзя делать строем. Нельзя требовать отчета за человечный порыв. Нужно суметь организовать процесс так, чтобы благие намерения не потонули в пучине бюрократизма и зарегулирования.
Помощь нуждающимся Белорусский Красный Крест оказывает на безвозмездной основе. Обеспечить это позволяют разные источники финансирования: до 2002 года это были государственный бюджет и финансовая помощь со стороны Швейцарского Красного Креста и Международной Федерации Обществ Красного Креста и Красного Полумесяца. С 2002 до 2013 года служба работала исключительно за счет членских взносов, пожертвований и внутренней спонсорской помощи. В 2012 году была принята новая редакция закона о социальном обслуживании и внедрен механизм государственного социального заказа, который позволяет привлекать некоммерческие негосударственные организации к оказанию социальных услуг на основе государственного финансирования из средств местного бюджета. Осуществляется это на конкурсной основе. В районе местные органы власти проводят анализ социально-демографической ситуации, определяют приоритетные потребности населения, определяют объем финансовых средств, которые можно выделить на государственный социальный заказ. Затем составляется техническое задание на социальные услуги или проекты, проводится конкурс и выбор поставщиков услуг. Белорусский Красный Крест активно участвовал в инициативе подготовки и внедрения госсоцзаказа в нашей стране и стал пионером его реализации. В 2013 году в Гродно был проведен конкурс на оказание услуг медико-социальной помощи, профинансирована одна ставка медицинской сестры милосердия, и это стало апробацией новой системы. С тех пор организация реализовала около 140 договоров на выполнение государственного социального заказа по оказанию услуг нуждающимся категориям населения. Задействованы все области и город Минск, более 50 районов страны.
«Ангелы в белых платочках». Как в Российской империи появились сестры милосердия
По слезным лестницам, как белка, прыгая,
Крепясь при публике, во сне рыдая,
Мелькает белая, святая, тихая,
Такая скромная и молодая.
И в годы-сумерки, и в зори вешние,
И в жизни вечером – одна и та же:
Всегда безвестная, всегда нездешняя,
Покоя раненых она на страже…
(Игорь Северянин, «Белая фея». 1915 г.)
Опасное призвание
Сестры милосердия появились в Российской империи в 40-х годах XIX века. Тогда были основаны Свято-Троицкая и Никольская общины. Вступить в них могли женщины, готовые пройти серьезную медицинскую подготовку и приступить к работе в больницах и приютах. В годы Крымской войны Великая княгиня Елена Павловна открыла Крестовоздвиженскую общину сестер милосердия. Пройдя курс обучения, дамы отправлялись на фронт. Врачебного персонала не хватало, и выдающийся хирург Николай Пирогов ждал помощи. Впоследствии он напишет о первых сестрах Крымской войны: «Горжусь тем, что руководил их благословенной деятельностью».
В 1867 году в России появилось Общество попечения о больных и раненых – впоследствии его переименуют в Российское общество Красного Креста. На женские плечи легла тяжелая работа: дежурства у кроватей раненых, кормление, уход, перевязки, помощь врачам во время операций, а также ведение хозяйства при госпиталях. Жалование женщинам платили, но, как правило, вовсе не оно было главным мотивом вступления в общину. Многие сестры милосердия были весьма знатного происхождения и о деньгах не беспокоились; некоторые из них искренне мечтали посвятить жизнь медицине или отправлялись на фронт вслед за своими близкими – отцами, сыновьями и братьями.
Звание сестры милосердия было почетным, а требования к претенденткам на звание выдвигались очень строгие. Вступить в общину могла женщина возрастом от 18 до 40 лет, обученная грамоте и не имеющая серьезных проблем со здоровьем. Прежде чем стать сестрой милосердия, необходимо было пройти двухгодичное обучение (во время войны этот срок был короче) и успешно сдать экзамены. Сестры носили темное платье, белую косынку и белый передник с красным крестом на груди, а также повязку на левой руке. В 1916 году Главноуполномоченный Красного Креста внутреннего района империи А.Д. Самарин издал по всем подведомственным ему учреждениям циркуляр о порядке ношения формы сестрами милосердия. Форму запрещалось надевать для похода в театр, кино, на концерты и «всякого рода публичные увеселения и зрелища». А также не допускалось сочетание формы сестры милосердия с не относящимися к ней элементами гардероба и украшениями.
Героини «Нулевой» и Первой мировой войн
Судьбы сестер милосердия складывались по-разному. Во время Крымской войны отправиться на помощь раненым решила дворянка Екатерина Михайловна Бакунина – в будущем основательница госпитального дела в России. К началу боевых действий ей было 40 лет: казалось, жизнь устроена и осмеливаться на резкие перемены нет смысла. Однако Екатерина Бакунина твердо решила ехать на фронт добровольцем. Близкие были против и всячески препятствовали ее смелому порыву, пытались «через голову» Екатерины Михайловны связаться с общиной сестер милосердия и просили начальство не принимать туда Бакунину.
Екатерина Михайловна все же добилась своего. Желая показать окружающим, что не отступит от цели, она пришла в самую, по ее словам, «гнусную больницу» в Москве и предложила свою помощь. Сутки Бакунина провела среди больных и ни на секунду не сомневалась в своем решении. Близкие Екатерины Михайловны сдались, а врачи дали ей разрешение на фронтовую работу. «Ежедневно днем и ночью можно было застать ее в операционной, даже в то время, когда бомбы и ракеты ложились кругом. Она обнаруживала присутствие духа, едва совместимое с женской натурой», – вспоминал Николай Пирогов. Многие сестры, с которыми довелось познакомиться Бакуниной, погибли на войне. Они выбивались из сил и заболевали, подхватывали инфекции (из-за скученного размещения раненых бушевал тиф). Екатерине Михайловне удалось выжить: она стала последней русской сестрой милосердия, покинувшей Севастополь.
В 1915 году молодая учительница Римма Иванова, записавшаяся в сестры милосердия, явила всей стране поразительный пример отваги. Во время боя близ деревни Малая Дубрава она оказывала помощь раненым, когда узнала, что никого из командования не осталось в живых. Оба офицера роты погибли, и солдат было некому вести в атаку. Девушка без раздумий приняла командование и под удивленными взглядами бойцов бросилась на окопы противника. Восхищенные смелостью сестры милосердия солдаты побежали за ней. Позицию удалось взять, но цена той победы была высока: Римма Иванова получила смертельное ранение разрывной пулей. Ей был всего 21 год. Николай II приказал посмертно наградить Римму Иванову орденом св. Георгия IV степени. Так она оказалась второй за всю историю женщиной (после Екатерины Второй), удостоенной этой награды.
На фронтах Первой мировой погибло немало сестер милосердия, сознательно жертвовавших собой. Хирург Владимир Андреевич Оппель рассказывал, как во время нападения турок на русский госпиталь девушки, трясясь от страха, закрывали собой раненых. В 1916 году немецкая подлодка U-33, презрев запрет Гаагской конвенции, потопила плавучий госпиталь Российского Общества Красного Креста в Черном море. Разорвавшись пополам, корабль мог продержаться на плаву всего несколько минут. Казалось, что судьбы неспособных передвигаться раненых предрешены, однако сестры милосердия (на судне их находилось двадцать) стали отдавать им свои спасательные средства. Выжили только семь сестер. Погибла старшая сестра милосердия баронесса Анна Мейендорф. Слова, сказанные ею при жизни, оказались пророческими: «Умирать стоит, только спасая других. Иначе обидно…».
Августейшие сестры милосердия
11 августа 1914 года был образован Верховный Совет по призрению семей лиц, призванных на войну, а также семей раненых и павших воинов под председательством императрицы Александры Федоровны. Через два года супруга Николая II основала Комитет помощи русским военнопленным. Одной из выдающихся благотворительниц была и сестра императрицы, Великая княгиня Елизавета Федоровна. В августовском номере журнала «Женское дело» за 1914 год ее портрет в форме сестры милосердия был помещен на обложку. В начале войны, будучи председательницей Московского отдела Красного Креста, она занималась устройством госпиталей, аптечных складов, формированием санитарных поездов. Благодаря помощи раненым и увечным воинам Елизавета Федоровна стала образцом доброты и чуткости для множества женщин.
Беспрецедентным поступком в русской истории стало решение императрицы Александры Федоровны работать вместе со старшими дочерями, Ольгой и Татьяной, сестрами милосердия, ассистировать хирургам при операциях. В лазарете августейшие особы без каких-либо привилегий выполняли функции согласно полученной квалификации: Ольга Николаевна и Татьяна Николаевна – в отделении для низших чинов, Александра Федоровна – в отделении для офицеров. Это оказывало сильное мотивирующее воздействие на женщин и добавляло престижа работе в больницах и лазаретах. В годы Первой мировой войны в России насчитывалось более 40 тысяч сестер милосердия, труд которых сложно переоценить. Им посвящали стихотворения и песни, а солдаты и офицеры уже после выписки отправляли «ангелам в белых платочках» трепетные письма со словами благодарности.
«Хотела к тем, кому хуже, чем мне»: зачем женщины идут в сестры милосердия
— Ой, нет. Публичность — это не для меня, я от всего этого далека, — говорит мне одна из сестер и скрывается в палате.
Оказывается, не так-то просто поговорить с сестрой милосердия, хотя в 12-м неврологическом отделении Первой городской больницы имени Пирогова они так и снуют туда-сюда — их легко узнать по платкам и длинным юбкам. Начинаю искать место для «засады». Но, похоже, моя первая не состоявшаяся собеседница уже предупредила коллег: завидев меня, они кидаются врассыпную.
Наконец одна все же соглашается пообщаться с журналистом, и мы уединяемся в сестринской — от обычной комнаты для медперсонала ее отличает лишь несколько полок с иконами. Елена Малаховская — «ветеран»: вот уже десять лет она совмещает работу медсестры и сестры милосердия.
«Чем старше, тем проще»
«Раньше я работала нейропсихологом. Но не чувствовала удовлетворения. Состоятельные родители приводили ко мне своих детей и тем самым устранялись от решения проблем, перекладывая их на меня. А мне хотелось помогать страждущим», — вспоминает Елена.
Как-то раз шла мимо церковной ограды и увидела объявление о наборе на церковные патронажные курсы. «У меня тогда был порыв. Я записалась на курсы, начала воцерковляться, потом окончила сестринское училище. Теперь совмещаю медицину и уход за больными», — рассказывает она.
С тех пор несколько дней в неделю Елена не только выполняет предписания врачей — ставит капельницы, водит больных на обследование, но и заботится о самых тяжелых пациентах отделения. Без малейшей брезгливости, как и другие сестры милосердия, тщательно моет лежачих, стрижет им волосы и ногти, бреет и кормит.
«Не знаю, для всех ли это приемлемо, но нас учат, подходя к тяжелому больному, представлять, что это наши бабушка или дедушка, кто-то из ближайших родственников. Это помогает проникнуться состраданием. Теперь передо мной не просто абстрактный больной человек», — делится она.
И так по 12 часов в день — с восьми до восьми. За 157 рублей в час. В месяц выходит около 20-25 тысяч. Женщина считает, что ей легче, чем молодым сестрам: дети выросли, можно больше не думать о том, как прокормить семью. Кроме того, больше нет присущей молодым потребности купить новые сапоги, сережки, сумочку. А еще у нее есть дополнительный оклад, так как Елена — штатная медсестра.
Не медсестры, не санитарки
«Страшно себе представить, как работало бы отделение без сестер милосердия. В больницах, где их нет, на 50 лежачих больных приходятся лишь две санитарки. При таком потоке весь уход — смена белья и памперсов два раза в день, как положено. Какие там протирания, умывания, стрижки и обработка пролежней! Конечно, сестры милосердия нам очень помогают», — делится заведующая отделением Екатерина Юцкова.
По ее словам, из всех сестер милосердия только четыре в штате больницы, так как у них есть медицинское образование. А было время, когда больница всем им платила зарплату. Потом спонсор. А теперь они на попечении Русской Православной Церкви.
«Пока все менялось, было время, когда женщины трудились, не получая вообще никакой зарплаты. И несмотря на это, ни разу не прерывали свой труд, работали даже безвозмездно», — отмечает Екатерина Валерьевна.
По сравнению со многими другими больницами, редкое «благоденствие». Ведь нередко из-за нехватки медсестер и санитарок одним из условий госпитализации тяжелого больного становится наличие «ухаживающего»: того, кто будет сидеть у его койки, ухаживать за ним, поворачивать, обрабатывать пролежни, кормить. При этом зачастую устроиться в больницу сестрой очень трудно: если свободные ставки есть, они разбираются теми, кто уже там работает — зарплаты маленькие, всем нужен дополнительный приработок. От перегрузок, естественно, страдает качество работы, а за плохую работу никто не хочет платить больше — такой вот порочный круг.
Чаще всего в больницу приходят совсем молодые девочки — 17-18 лет, рассказывает Екатерина Юцкова. А ухаживают они за самыми тяжелыми.
«Удивительно, как они спокойно и с улыбкой обрабатывают пролежни — гнойные, плохо пахнущие. Когда они этим занимаются, у них нет в глазах ни чувства брезгливости, ни отвращения. А ведь это колоссальный труд и неприятное занятие для молодой девушки», — удивляется заведующая.
По ее словам, если санитарки просто выполняют свою работу, то сестры милосердия делают все с душой, более ответственны и не боятся самых сложных больных. Однако, хотя они и называются сестрами, как таковую сестринскую работу не выполняют: не делают инъекций, не ставят капельницы, не водят пациентов на исследования — без медицинского образования они просто не имеют на это права. Их дело — только ухаживать за больными.
Обычные санитарки в отделении тоже есть. Но они ухаживают за самыми тяжелыми только вечером и ночью, когда нет сестер милосердия. А по выходным в больницу из храма, расположенного на ее территории, приходят добровольцы — люди самых разных профессий, которые тоже хотят облегчить жизнь пациентов.
Врачевание верой
К больным часто приходит священник. Впрочем, как поясняет Елена Малаховская, приходит он только когда его позовут. Сначала по палатам проходит «требная» сестра (помогающая священнику в совершении треб — особых священнодействий и молитв, совершаемых по просьбам конкретных людей. — Прим. ред.), общается с пациентами, спрашивает.
Если кто-то заинтересовался, приглашают батюшку. Некоторые больные принимают крещение, не выходя из палаты, для них даже упростили обряд. Вот и совсем недавно в больнице крестилась одна пожилая женщина.
Как на это реагирует администрация больницы? Здесь, в Первой городской, нормально. В других — по-разному. Священники, служащие в больничных храмах, говорят: все зависит от мировоззрения главврача: если он атеист и принципиально не приемлет православия, церковные общины, даже давно служившие в этих стенах, могут быть выдворены в считанные часы под разными предлогами. Если же главврач очень верующий (другая крайность), он, наоборот, старается сделать больницу «как можно более православной», вызывая раздражение и протест у части персонала и пациентов. Но есть главврачи, для которых важна именно польза, которую дает больнице приход церковных людей. Для них важно лишь не мешает ли это персоналу, не возникают ли конфликтные ситуации.
Помогать тем, кому хуже
Кого только нет среди сестер милосердия — бывшие медработники, звукооператоры, журналисты. Еще одна женщина, с которой мне удалось поговорить, — Светлана — в прошлом реанимационная медсестра. Но вот уже 14 лет трудится в Первой городской больнице сестрой милосердия.
«Я не всю жизнь была верующей, воцерковилась уже в сознательном возрасте. Как-то по радио «Радонеж» услышала, что в Церкви приглашают на работу сестер с опытом работы. У меня тогда была сложная ситуация в жизни. Мне хотелось прийти туда, где есть люди, которым гораздо тяжелее, чем мне», — вспоминает Светлана.
При этом ни она, ни Елена не знают, смогли бы они работать не со взрослыми и пожилыми людьми, а, например, с детьми-инвалидами.
«За детьми тяжелее ухаживать, чем за стариками. Старикам мы облегчаем существование, а дети — у них ведь еще жизнь впереди. С детьми не все наши сестры могут работать, только самые стойкие», — поясняет Елена.
А Светлана говорит, что целый год проработала с детьми, но в итоге поняла, что со взрослыми ей гораздо проще.
Удивительно, но, несмотря на многолетнюю работу в больнице, в обеих женщинах нет и следа обычного профессионального защитного цинизма медиков. «Мне кажется, нам помогает не выгорать православная среда. Участие в жизни храма, в литургии — все это придает нам сил, мы заряжаемся. А на исповеди — очищаемся. Поэтому мы и не раздражаемся, владеем собой, держим внутреннее равновесие», — считает Елена Малаховская.