Фронтальная стратегия что это
Правительство готовит новую стратегию социально-экономического развития
Правительство приступает к разработке новой стратегии социально-экономического развития России. Она должна определить пути решения задач, поставленных в июльском указе Владимира Путина «О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 года».
«Указ президента о национальных целях, подписанный в июле 2020 г., это стратегический документ верхнего уровня, — объясняет директор Института народнохозяйственного прогнозирования РАН Александр Широв. — Правительство в соответствии с поручениями, которые были даны по итогам этого указа, должно обеспечить достижение поставленных целей. Для этого ему нужно разработать адекватный набор мер экономической политики».
2 февраля должны быть утверждены составы пяти рабочих групп, которые будут работать над стратегией социально-экономического развития. Их руководителей Михаил Мишустин назначил 26 января. Группу «новая высокотехнологичная экономика» возглавил первый зампред правительства Андрей Белоусов; группу «агрессивное развитие инфраструктуры» — зампред Марат Хуснуллин; «новый общественный договор» — зампред Татьяна Голикова; «клиентоцентричное государство» — руководитель аппарата правительства Дмитрий Григоренко; «национальная инновационная система» — зампред Дмитрий Чернышенко.
Примечательно, что названия рабочих групп не совпадают с национальными целями развития, обозначенными в президентском указе (сохранение населения, здоровье и благополучие людей; возможности для самореализации и развития талантов; комфортная и безопасная среда для жизни; достойный, эффективный труд и успешное предпринимательство; цифровая трансформация). По мнению экспертов, кабинет Мишустина тем самым демонстрирует неформальный подход к решению задач национального развития. «Понятно, что текст постановления писали люди с большой фантазией, об этом говорят и названия рабочих групп, — отмечает Александр Широв. — Ясно, что у людей есть административный кураж. И это говорит о том, что они действительно хотят добиться результатов».
Еще одна примечательная особенность будущей стратегии социально-экономического развития России — разделение сложных задач на два вида: стратегические направления и большие межведомственные задачи (БМЗ).
Горизонт действия стратегических направлений отнесен к 2030 году — установленному президентом сроку достижения национальных целей. БМЗ — к 2024 году, вероятно, чтобы правительству было что предъявить к президентским выборам. Кроме того, в лексиконе правительства появилось понятие «быстрых побед». «Не надо пытаться увидеть в этом что-то плохое, — объясняет Александр Широв. — Термин «быстрые победы» появился от стремления разделить задачи на стратегические и срочные. Фактически Минэкономразвития говорят: расскажите, что мы можем сделать сейчас, а что на горизонте трех-пяти лет. И давайте разделим ресурсы в соответствии с этими сроками». Главная проблема государственного управления сейчас состоит в том, что проблема разделения краткосрочных и долгосрочных задач решается очень плохо, отмечает Широв. «Как только ситуация чуть-чуть начинает ухудшаться, мы бросаем заниматься стратегическими задачами и кидаемся решать сиюминутные проблемы, — объясняет Широв. — А потом оказывается, что общая ситуация не улучшилась, а где-то даже ухудшилась».
Методологию взаимоувязки стратегических направлений, отраслевых стратегий, больших межведомственных задач и «быстрых побед» Минэкономразвития должно представить рабочим группам уже 4 февраля. Проекты отраслевых стратегий, БМЗ и «быстрых побед» должны быть представлены главе правительства 25 февраля («новая высокотехнологичная экономика» и «агрессивное развитие инфраструктуры») и 11 марта («новый общественный договор», «клиентоцентричное государство» и «национальная инновационная система»). На апрель назначена защита проектов у премьера, а 14 мая МЭР должно представить текст стратегии.
«Скорость принятия решения поражает – это из разряда «быстрых побед», — отмечает директор Института стратегического анализа ФБК Игорь Николаев. — 26 января провели совещание, сформировали рабочие группы уже ко второму февраля, семинар по методологии проведут 4 февраля. Первые доклады о промежуточных результатах работы должны появится уже меньше, чем через три недели. По опыту подготовки больших стратегически направленных документов я могу сказать, что это совершенно нереальные сроки».
По мнению эксперта, в такое короткое время можно уложиться, «только если вы берете то, что уже есть, как-то перетасовываете по-новому и придумываете броское название». Трудно ожидать серьезной работы при таких сроках подготовки документов, констатирует Николаев. «Сроки действительно сжатые, но скорее всего, еще до этого документа были какие-то соображения и обсуждения», — считает Александр Широв.
Эксперты отмечают, что судя по языку, терминологии, формулировкам и управленческим решениям, связанным с новой стратегией социально-экономического развития, правительство привлекло к разработке документа новые научно-аналитические центры вместо традиционных НИУ ВШЭ и РАНХиГС. «В документе вообще не упоминаются никакие неправительственные структуры, — указывает Александр Широв. — Вероятно, это отражает некоторое разочарование людей, которые принимают решения, в деятельности экспертного сообщества».
Глава ИНП РАН напоминает, что экспертное сообщество, где лидировали ВШЭ и РАНХиГС, несколько лет назад разработало «Стратегию 2030», но она в принципе не была принята правительством к исполнению. «Вместе с тем понятно, что эксперты все равно будут привлекаться, — подчеркивает Широв. — Но есть желание сделать так, чтобы все решения принимались на уровне правительства без внешнего воздействия».
«Если раньше сначала готовился длинный тяжелый документ стратегии, то сейчас в первую очередь будут отобраны и утверждены Председателем Правительства прорывные инициативы, а потом уже ведомства займутся описанием и формализацией отдельных стратегий, Минэкономразвития — сводом единой фронтальной стратегии, — констатирует вице-президент ЦСР Диана Каплинская. — То есть на выходе Правительство будет иметь один документ, включающий общие для всех направлений цели и задачи, ключевые результаты до 2030 г., паспорта отраслевых стратегий и описания ключевых инициатив по каждому направлению.
Говоря про вызовы, на сегодняшний день главный — сроки. Однако он же и возможность: интенсивность работы настолько высока, что «выживают» только наиболее прогрессивные, согласованные, проработанные и обеспеченные ресурсами инициативы».
Forbes Council
Своевременное воспроизводство и рациональное использование запасов полезных ископаемых являются приоритетами России на долгосрочную перспективу. Какие вызовы стоят перед геологией сегодня и как их решать?
Россия столкнулась c исчерпанием поискового задела полезных ископаемых, который был сформирован в 1970–1980-е годы. По энергетическим ресурсам (нефти, газу) ситуация достаточно благоприятная, но прирост запасов связан в основном с открытием мелких месторождений и переоценкой существующих запасов. На крупных открытиях степень разбуренности запасов крайне мала, что повышает геологические риски при их освоении, а открытия на арктическом шельфе и побережье удалены от существующей транспортной инфраструктуры, и это увеличивает стоимость их освоения.
Согласно заключению Счетной палаты (2021 г.), в последние годы практически не наблюдается роста запасов по большинству видов стратегического и дефицитного минерального сырья твердых полезных ископаемых. Как следствие, геологическая отрасль не снабжает промышленность нужным сырьем. Например, потребности отраслей экономики в марганце, хроме, титане и литии полностью обеспечивались за счет импорта. Также наблюдается высокая доля импорта по дефицитным видам полезных ископаемых, которые не являются стратегическими, но имеют важное значение для развития промышленности: йод, плавиковый шпат, бентониты для литейного производства, каолин. По отдельным видам сырья Россия зависит от поставок из отдельных стран на 70% и более, что в случае потенциальных угроз введения санкций создает риски необеспечения различных отраслей российской экономики необходимым минеральным сырьем.
Освоение ресурсов определяется не только их количественными, но и технологическими показателями. К трудноизвлекаемым полезным ископаемым, для разработки технологий геологического изучения, разведки и добычи которых предусмотрено стимулирование, отнесены только отдельные категории нефти, в то время как имеющиеся в значительных объемах запасы трудноизвлекаемых (труднообогатимых) твердых полезных ископаемых при внедрении передовых технологий первичной переработки руд могут служить резервом обеспечения потребностей отраслей экономики. За последние три десятилетия обозначилось отставание России от мирового уровня развития и использования технологий обогащения и переработки твердых полезных ископаемых, что в условиях импортозависимости и риска санкций делает эту ситуацию критической. Таким образом, развитие технологий работы с трудноизвлекаемыми запасами требуется по всему спектру минерального сырья.
Не менее важна задача полного обеспечения регионов качественной пресной водой. Наиболее ярким примером является водоснабжение Крымского полуострова.
Имеющиеся информационные ресурсы геологической отрасли, полученные за последние десятилетия, рассредоточены по федеральным и региональным фондам информации, компаниям-недропользователям, институтам и научным центрам. Они отличаются степенью достоверности данных, их структурой, форматами хранения, что требует при интеграции их в единое информационное пространство проведения большой предварительной работы по верификации и унификации.
Но проблема решаема. Минприроды России представило основные положения фронтальной стратегии «Геология. Возрождение легенды», которая определяет ключевые задачи развития отрасли на период до 2030 года, направленной на исправление сложившейся ситуации. Целью стратегии является подготовка востребованной добывающими отраслями минерально-сырьевой базы, обеспечение национальной экономической безопасности — как за счет формирования текущих налоговых поступлений федерального бюджета, так и за счет создания ресурсного задела на долгосрочную перспективу.
Задачи стратегии определены как преодоление исчерпания поискового задела полезных ископаемых, развитие отечественных технологий разведки и добычи полезных ископаемых, переход на полное предоставление государственных услуг в сфере недропользования в электронном виде.
Развитие минерально-сырьевой базы энергетических ресурсов и твердых полезных ископаемых, обеспечивающих текущие и перспективные потребности промышленности, определено в привязке к минерально-сырьевым центрам (МСЦ), принятым как объекты управления развитием и освоением минерально-сырьевой базы в документах стратегического планирования развития страны различных уровней. МСЦ определяется как совокупность разрабатываемых и планируемых к освоению месторождений и перспективных площадей, связанных общей существующей и планируемой инфраструктурой и имеющих единый пункт отгрузки добываемого сырья или продуктов его обогащения для доставки потребителям. Тем самым планирование работ по поддержанию действующих и перспективных добывающих производств определяется в совокупности с возможностью их транспортного и энергетического обеспечения, что повышает инвестиционную привлекательность проектов освоения природных ресурсов.
Освоение минеральных ресурсов увязано с широким комплексом задач по развитию отечественных технологий поисков, разведки и добычи как на суше, так и на континентальном шельфе и в Мировом океане, обеспечивающих импортонезависимость экономики страны и развитие обслуживающих отраслей промышленности. В частности, определена необходимость создания технологических полигонов для испытания отечественного оборудования по геологическому изучению, разведке и добыче трудноизвлекаемых запасов нефти.
Впервые в документе геологического стратегического планирования сделан акцент на задачах прироста запасов пресных вод и создания системы автоматизированных пунктов мониторинга состояния подземных вод.
Решение поставленных задач невозможно без формирования единого информационного пространства отрасли, его встраивания в государственную облачную платформу. Определены задачи развития электронных информационных ресурсов природоресурсной направленности и формирования единой системы управления, охватывающей все регионы России и предусматривающей переход на полное предоставление государственных услуг в сфере недропользования в электронном виде.
Представленная Минприроды России фронтальная стратегия определяет магистральные задачи развития отрасли. Задачи следующего этапа — проработка детальной дорожной карты, предусматривающей как расширение целевых видов полезных ископаемых для учета реальной потребности отраслей экономики страны, так и поддержку технологий работы с труднообогатимыми твердыми полезными ископаемыми, критический разбор и систематизацию имеющихся геологических данных для формирования информационного пространства, отвечающего современным требованиям обработки данных. В части планирования геолого-разведочных работ необходима подробная привязка объектов и к существующим, и к развивающимся и планируемым минерально-сырьевым центрам, учитывающая состояние и перспективы развития транспортной и энергетической инфраструктуры.
Этот материал опубликован на платформе бизнес-сообщества Forbes Council
Минэк сформировал перечень инициатив для фронтальной стратегии
Минэкономразвития сформировало список инициатив для включения в Стратегию социально-экономического развития России до 2030 года. Рабочая версия перечня есть в распоряжении «Известий», ее подлинность подтвердили источники, знакомые с содержанием документа. Согласно нему, их общая стоимость составит 5,6 трлн рублей до 2024 года. Государство может предоставить на проекты 1,8 трлн — из казны, ФНБ и в виде инфраструктурных бюджетных кредитов.
Наиболее дорогими стали проекты из блока «Агрессивное развитие инфраструктуры». По оценке Минэка, до 2024 года они потребуют 2,9 трлн рублей инвестиций. Среди инициатив блока — «инфраструктурное меню» (набор инструментов, которые позволят направить средства на социально значимые проекты — на возвратной основе), «генеральная уборка» (ликвидация затонувших судов и взрывоопасных скважин), а также «экономика замкнутого цикла» (создание инфраструктуры обращения с отходами и финансирование программ по экологическому просвещению).
Вторым по стоимости блоком стал «Новый общественный договор» — проекты в его рамках потребуют 1,2 трлн инвестиций. В него вошли, в частности, «цифровая психологическая служба для детей и родителей», «санитарный щит страны» (повышение до 90% точности прогноза и мониторинга санитарных угроз) и «доступные лекарства для человека» (переход на единые стандарты качества лекарственной помощи по всей России).
Подробнее читайте в эксклюзивном материале «Известий»:
Прорывной календарь: в стратегию развития РФ до 2030 года могут войти 125 проектов
Правительство сформировало предварительный пул проектов, которые могут войти в стратегию социально-экономического развития России до 2030 года. Рассматривается 125 инициатив общей стоимостью в несколько десятков триллионов рублей с учетом частных инвестиций. Об этом рассказали источники «Известий», близкие к правительству, также в распоряжении редакции есть ряд презентаций. В портфель вошли в том числе принципиально новые проекты, например концепция «30-минутного города», где большинство передвижений жителей будет занимать не больше получаса. Также учтены ранее обсуждавшиеся инициативы, как высокоскоростная магистраль из Москвы до Казани. Эксперты уверяют, что стратегия принципиально отличается от предыдущих программных документов нестандартным в госуправлении проектным подходом и ориентированностью на решение реальных, а не абстрактных проблем. Впрочем, и при таком подходе к национальному развитию есть риск впасть в формализм, предупредили специалисты.
Нечто принципиально иное
Новая стратегия социально-экономического развития предполагает работу над проектами по пяти крупным направлениям: «Новая высокотехнологичная экономика», «Агрессивное развитие инфраструктуры», «Новый общественный договор», «Клиентоцентричное государство», «Национальная инновационная система». Курируют эти треки вице-премьеры: соответственно, Андрей Белоусов, Марат Хуснуллин, Татьяна Голикова, Дмитрий Григоренко и Дмитрий Чернышенко. Ранее об общих характеристиках стратегии сообщал Минэк.
Подготовкой проектов занимаются ведомства совместно с экспертами и бизнес-сообществом. Сейчас на рассмотрении находятся 125 проектов, рассказали «Известиям» два близких к кабмину источника. По их словам, общая стоимость инициатив составляет несколько десятков триллионов рублей.
— В эту сумму входят как непосредственно расходы бюджета, выпадающие доходы (по сути, льготы), а также инвестиции частного бизнеса и госкомпаний, — пояснил собеседник «Известий».
В числе проектов есть как принципиально новые, разработанные с учетом постпандемических реалий, так и обсуждавшиеся ранее, но замороженные по тем или иным причинам, рассказали источники «Известий».
К последним относятся, например, возведение нового моста через реку Обь, создание высокоскоростных магистралей Москва–Казань и Москва — Санкт-Петербург, новые ветки в рамках «Северного широтного хода», строительство глубоководного порта Индига, перечислил собеседник.
В рамках направления «Новый общественный договор» предполагается запуск системы социального казначейства: повышение адресности и размера поддержки малоимущих слоев населения, в том числе через выпуск специальных карт. В трек «Национальной инновационной системы» включено, например, масштабирование «цифрового профиля» — проекта, который должен объединить известные государству данные о гражданине.
Принципиально новые инициативы — это, например, переориентация моделей транспортного развития крупных агломераций на концепцию так называемого «30-минутного города», добавил другой источник «Известий». Новые эпидемиологические реалии диктуют новые логистические принципы: одновременное перемещение больших людских масс из одного района в другой, например, на работу или за продуктами становится опасным, пояснил он. Новая концепция предполагает, что большая часть передвижений людей будет занимать у них не более получаса.
Впрочем, окончательный вариант стратегии не сверстан, пояснил другой собеседник «Известий». Кроме того, это гибкий документ, который может меняться в зависимости от конъюнктуры и эффекта от реализации проектов, добавил он.
— В любом случае всё базируется на системе национальных целей. Новых фундаментальных задач не ставится — принимаются во внимание вызовы, которые ранее не находили ответа. По сути, стало очевидно, что нынешних мероприятий, в частности, входящих в состав единого плана (агрегирует действующие нацпроекты и госпрограммы), для прорыва недостаточно, — сказал собеседник издания.
Принципиальная особенность нового программного документа — в предельной конкретности и ориентированности на решение реальных, а не абстрактных проблем, пояснили источники «Известий». Фактически стратегия при верхнем целеполагании (снижение бедности, повышение качества образования) формируется из проектов снизу, взаимоувязанных по ресурсам, срокам и так далее.
Например, в группу проектов «Необходимые решения для ускоренного инновационного развития» входят четыре инициативы: «Платформа университетского предпринимательства», «Передовые инженерные школы», «Университеты 3.0» и «Делаем науку в России» (презентация есть у «Известий»). В каждой из них обозначаются определенные проблемы: отсталость России в индексах предпринимательской активности, малое число стартапов по первой, низкое количество патентных заявок и скромные объемы технологического экспорта по второй, слабые позиции в рейтингах разработок в сфере образования по третьей, уменьшение численности молодых ученых по четвертой.
По каждой из проблем спроектированы комплексы мероприятий — в соответствии с горизонтами планирования стратегии — до конца 2021-го, 2023-го и 2030-го. Например, предоставление права магистрантам и аспирантам взять стоимость обучения деньгами и вложить их в свой первый стартап, создание 30 инженерных школ в партнерстве с высокотехнологичными компаниями, прямая поддержка новых перспективных команд (greenfield’ов) и прорывных R&D-проектов, регуляторный маневр в науке. Общая стоимость финансирования группы проектов из федерального бюджета — 600 млрд рублей. Ожидается, что реализация инициатив позволит привлечь около 5 трлн рублей инвестиций со стороны бизнеса.
Призрак формализма
Принципиальная особенность такой «фронтальной» стратегии в том, что это не переписывание всех планов правительства, а скорее отбор ключевых проектов, которые могут драматически изменить разные сферы жизни, пояснила партнер и руководитель практики стратегического и операционного консалтинга КПМГ в России и СНГ Елена Лазько.
При реализации новой стратегии, вероятно, будет применен аналог штабной работы правительства (в прошлом году Госдума дала кабмину полномочия перебрасывать средства между мероприятиями нацпроектов без согласования с парламентом), показавшей свою эффективность во время пандемии, предположила эксперт. С управленческой точки зрения такой подход, основанный на поиске быстрых побед, является очень выигрышным, уверена она.
Хотя сейчас не известна точная стоимость пула проектов (участники процесса прорабатывают финансово-экономическое обоснование), по всей видимости, например, «Новая экономика» потребует значительного объема частных инвестиций, а некоторые инициативы «Агрессивного развития инфраструктуры» — средств ФНБ, резюмировала Елена Лазько.
Ориентированность на решение реальных проблем эффективна, но в таком подходе, как ни странно, не хватает конкретности, отметил доцент кафедры экономической теории РЭУ им. Г.В. Плеханова Сергей Ермолаев. Если есть список из 100 проблем, возникают вопросы, по какому принципу они сформированы и проранжированы, пояснил он. Стандартный соцопрос наглядно продемонстрирует, что большинство людей проблемы научного развития волнуют не очень сильно, отметил эксперт. В идеале же должно быть не только правительственное, но и общественное согласие по пулу проектов, считает специалист.
Кроме этого, когда проектов слишком много, велик соблазн бороться не столько за решение конкретных проблем, сколько за достижение индикаторов — то есть фактически впасть в столь распространенный в госуправлении формализм, резюмировал Сергей Ермолаев.
В кабмине и Минэкономразвития, а также ЦСР не ответили на просьбу уточнить детали стратегии. «Известия» также обратились в Минтранс, Минпромторг, Минцифры, Минздрав, Минобрнауки, Минпросвещения, Минприроды, Минстрой, Минтруд и Минфин. Ответили лишь в последнем министерстве: там предложили обратиться за комментарием в Минэк.
Цифровой концлагерь и продуктовые карточки. Чем грозит либералам новая стратегия развития России
Разрабатываемая правительством Стратегия развития страны до 2030 года включает в себя меры протекционизма, направленные на рост высокотехнологичных и экспортно-ориентированных отраслей. Либеральные мантры в документе отсутствуют.
Правительство Мишустина – Белоусова ускоренными темпами разрабатывает Стратегию развития страны до 2030 года. Согласно планам правительства, будущее десятилетие должно не просто повысить уровень благосостояния граждан (этот пункт содержался во всех предыдущих стратегиях), но изменить сам уклад и образ жизни граждан России.
Стратегия социально-экономического развития России базируется на пяти основных направлениях:
Сразу же бросается в глаза тот факт, что как минимум в трёх из пяти направлений будет уделяться особое внимание применению цифровых технологий.
Цифровой концлагерь и продуктовые карточки
Действительно, превращение общества в тот самый цифровой концлагерь, похоже, является неизбежным. Но главный вопрос заключается в том, кто будет контролировать сферы жизни общества: государство или коммерческие структуры? Перспективы последнего случая совсем не вдохновляют. Вряд ли наши граждане захотят доверить свою судьбу Яндексу или Сбербанку. Чтобы подобного не произошло, государство должно, во-первых, определить чёткие границы проникновения «цифры», а также взять основные направления цифровизации в свои руки.
В связи с этим в Стратегии социально-экономического развития до 2030 года определён ряд целей. Например, речь идёт о создании единой государственной цифровой платформы. Кто-то может сказать, что уже сейчас подобная имеется: «Госуслуги». Однако нынешние «Госуслуги» являются демоверсией того, что планируется. Новая масштабная цифровая платформа станет глобальной (в пределах страны) социальной сетью, где пользователь сможет получить абсолютно всё необходимое: начиная от образовательных программ, заканчивая выходом на биржу труда. Это будет государство в государстве (интернете), которое заменит и паспортный стол, и сервисы онлайн-заказов. Экосистема Сбера покажется лишь разминкой.
Безусловно, риски для общества велики. Мы не знаем, что будет через 10 лет. Это сейчас всё выглядит красиво и необходимо, пока верхушка нашей власти остаётся приверженцем консервативной идеологии. Но кто взойдёт на властный олимп через 10 лет – непонятно. Условный «владелец экосистем» вполне может получить рычаги управления государством и обществом. И тогда «цифровой концлагерь» станет не пугающей страшилкой, а реальностью наших дней.
Интересным пунктом является введение продуктовых карточек. Данный шаг также укладывается в политику цифровизации. Несмотря на то что у значительной части нашего общества талоны на еду ассоциируются по старой памяти с дефицитом и разрухой, на деле данная инициатива может оказаться более чем полезной.
Во-вторых, продовольственные талоны позволяют поддержать отечественного производителя. Это можно расценивать как протекционистскую меру, направленную на реальное импортозамещение. Для этого необходимо ввести определение «национальная компания», критериями которого являются регистрация и ведение деятельности в русской юрисдикции, работа на отечественном оборудовании и материалах. В зависимости от отрасли критерии могут разниться.
Безусловно, в случае введения продуктовых карточек «национальные компании» смогут существенным образом нарастить производство, обойдя по прибыли конкурентов. Это позволит им значительно снизить себестоимость продукции за счёт экономии от масштаба. В свою очередь, подобное сделает продукцию «национальных» компания конкурентоспособной на внешнем рынке.
В случае грамотной работы и просчёта всех деталей при введении талонов на еду выиграют все: и граждане, и государство, и бизнес.
Теперь рассмотрим экономическое направление Стратегии развития России до 2030 года.
Рабочую группу направления «Новая высокотехнологичная экономика» возглавил первый вице-премьер Андрей Белоусов. В группу также вошли вице-премьеры Юрий Борисов, Александр Новак и Дмитрий Григоренко. Исходя из состава участников, можно сделать вывод, что ставка будет сделана на развитие реального сектора экономики, а финансовый станет лишь необходимым дополнением.
Андрею Белоусову предстоит разобраться с пятью проектами направления: новая энергетика, развитие электронной и радиоэлектронной промышленности, связывание пространства и транспорт, новый инвестиционный цикл, защита конкуренции в условиях цифровой экономики.
Реальное избавление от нефтяной зависимости
Избавление экономики России от нефтяной зависимости является давно желанной целью как правительства, так и граждан. Тем не менее, несмотря на подобное рвение, в реальности сделать мало что получилось. По крайней мере, к настоящему моменту. Безусловно, зависимость федерального бюджета от нефтегазовых доходов сильно снизилась. Если ещё 7–8 лет назад доля углеводородных доходов составляла 55%, то в докризисном 2019 году эта цифра уже была равна 39%. Тем не менее доля нефтегазового экспорта не меняется: она устойчиво находится в диапазоне 55–65%.
Изменить ситуацию помогут две вещи: рост ненефтегазового неэнергетического экспорта, а также ориентация на экспорт продукции глубокой переработки сырья. Например, на полимеры. Что касается первого, то согласно национальному проекту «Международная кооперация и экспорт», куратором которого также является Андрей Белоусов, объём промышленных товаров должен вырасти со 119,5 млрд до 146 млрд долларов, а продукции АПК – с 25 млрд до 34 млрд долларов. Итого уже к 2024 году мы получим прирост несырьевого неэнергетического экспорта на 35,5 млрд, что снизит долю углеводородов на 5–10%.
Помимо этого, ускоренное строительство заводов по глубокой переработке сырья позволит отказаться от вывоза нескольких десятков миллион тонн нефти и миллиардов кубометров газа. Это добавит ещё 9–18 млрд долларов несырьевой валютной выручки.
Промышленность и инфраструктура
Второй проект «Новой высокотехнологичной экономики» посвящён ускоренному развитию и внедрению на российском рынке отечественной электроники. Ещё в прошлом году правительство сделало первый шаг. Вице-премьер Юрий Борисов продавил законопроект об импортозамещении в госзакупках, согласно которому государственные компании обязаны приобретать исключительно отечественное оборудование. Разумеется, если аналогов зарубежной продукции на нашем рынке нет, то принуждать госкомпании к отказу от импортных товаров никто не будет. Несмотря на принятый закон, его реализация столкнулась с большими проблемами.
Так, госкомпании не спешат переходить на отечественное электронное оборудование, а также на ПО. Критерии, устанавливаемые в тендерах, специально пишутся под иностранную продукцию. Ярким примером является ситуация с пластиковыми карточками. Так, Московский метрополитен определил критерии тендера так, чтобы они подходили исключительно под голландскую компанию NXP. По этому поводу недовольство выразил оренбургский производитель «Оренкарт». Ситуация действительно сложная. Выработать эффективные правила, которые госкомпании будут соблюдать в обязательном порядке и не найдут «лазеек», практически невозможно. Тем не менее без решения данной проблемы говорить об ускоренном развитии нашей высокотехнологичной промышленности не придётся.
Пункт «связывание пространства и транспорт» является, пожалуй, самым затратным и долго окупаемым. Речь идёт как о масштабном строительстве транспортной инфраструктуры, так и о создании эффективных транспортных средств. Одного без другого быть не может. Если мы строим качественные дороги, то по ним должны ездить наши КамАЗы, а не китайские грузовики.
Не секрет, что строительство большого количества объектов растянуто во времени. Более того, по мере реализации проекта их сметная стоимость в силу объективных и субъективных причин увеличивается. При создании транспортной инфраструктуры государство может положиться исключительно на свои силы и ресурсы. В отличие от электронной промышленности, невозможно представить, чтобы частный бизнес вкладывал бы деньги в отрасль, которая если и принесёт доход, то не ранее чем через 20 лет.
Внутренний и внешний суверенитет
«Новый инвестиционный» цикл означает ускоренный рост инвестиций в реальный сектор экономики. Механизмы реализации данного проекта уже запущены. В первую очередь речь идёт о механизме СЗПК (Соглашение о защите и поощрении капиталовложений), который был запущен полгода назад. Однако уже к сегодняшнему дню подписаны соглашения по 36 проектам на общую сумму в 1,3 трлн рублей. К 2024 году подобных соглашений должно быть не менее 600, а предполагаемый объём инвестиций – 12,6 трлн рублей.
Однако этого недостаточно. Белоусов разрабатывает иные меры стимулирования инвестиций, которые направлены в первую очередь на проекты малого и среднего бизнеса. К подобным мерам относятся дешёвое кредитование предприятий, инвестиционный вычет, компенсации налога на прибыль и т. д.
Впрочем, говоря об увеличении инвестиций, мы снова вспоминаем о проблеме финансирования проектов, достаточный объём которого может предоставить исключительно банковский сектор. Тем не менее для развития точечных отраслей субсидий из федерального бюджета может оказаться достаточно.
Самым загадочным пунктом стратегии является «защита конкуренции в условиях цифровой экономики». Но один вывод можно сделать однозначный: речь идёт о создании отечественной цифровой инфраструктуры и «изгнании» транснациональных IT-гигантов с нашего рынка. Действительно, когда мы говорим об инфраструктуре, мы подразумеваем в первую очередь транспортную и социальную. В это же время та же банковская или цифровая инфраструктура является не менее, а то и более важной в современном мире.
Развитие нашей экономики не может базироваться на иностранных платформах. Помимо коммерческой составляющей это также является вопросом безопасности. Например, если бы Россия не создала свою национальную систему СПФС (система передачи финансовых сообщений), то отключение нас от SWIFT обернулось бы экономическим крахом и обнищанием граждан до уровня африканских стран. Имея СПФС, мы потери, конечно, понесём, но они станут небольшими, а все последствия будут преодолены быстро.
Таким образом, мы видим чёткую и выверенную стратегию правительства по ускоренному развитию экономики страны. Самое главное здесь то, что в отличие от предыдущих стратегий и планов, в нынешнем документе указаны конкретные вещи, базирующиеся на определяющих направлениях. Помимо этого, важно отметить, что нынешняя стратегия лишена либеральных мантр и красивых монетаристских лозунгов. В ней чётко прослеживается государственническая протекционистская политика, направленная как на обеспечение реального экономического суверенитета России, так и на повышение уровня благосостояния граждан.