Ханни бердетт что это
Honey Birdette SS 2019
Lyndl – мини-коллекция, выполненная в черном и розовом цветах. Бюстгальтер на косточках из прозрачного черного тюля с чашками, декорированными розовым швейцарским кружевом, можно дополнить стрингами из этих же материалов или трусиками-бразилиана. Какой низ не выберешь, получится супер-секси!
Saskia – сексуальный черный ансамбль, выполненный из мягкого тюля и тонких полосок искусственной кожи. Включает бюстгальтер-балконет на косточках (великолепно поднимает бюст, толщина бретелек варьируется в зависимости от размера чашек), прозрачные стринги и бразильские трусики. Мини-коллекция от Honey Birdette хороша как для спальни, так и в качестве повседневного белья.
Janet – мини-коллекция, с которой легко составить образ как и для вечеринки, так и для спальни. Черное белье выполнено из мягкого кружева и плотного тюля. Сет включает бралетт с чашками, переходящими в широкие бретели, бюстгальтер с супер-поддержкой бюста, стринги, бразильские трусики и широкий пояс для чулок. Вещи декорированы золотистыми клепками, фурнитура – тоже с позолотой.
Zoe Blush – белье для тех, кто видит жизнь в розовом цвете и умеет обольщать. Сет включает несколько предметов. Главную скрипку играет бюстгальтер на косточках с чашками из прозрачного тюля, декорированного розовой вышивкой. Его отлично дополнят стринги из тонких розовых ремешков или соблазнительные трусики с прозрачной задней частью.
Женское белье из мини-коллекции Alice состоит из прозрачной сетки, декорированной цветочной вышивкой, и изящных ремешков. Особенно впечатляют бра (мягкие чашки, которые плавно переходят в широкие бретели) и высокий пояс, дополненные шнуровкой. Стринги тоже очень хороши. Золотая фурнитура великолепно вписывается в роскошный образ.
Antoinette – мини-коллекция женского белья в винтажном духе. Материал стилизован под старинное английское кружево, силуэты отсылают нас на несколько десятилетий назад. Комплект составлен из бюстгальтера на косточках с мягкими чашками. Две пары тонких регулируемых бретелей позволяют видоизменять модель. Бюстгальтер дополняет классический кружевной пояс и трусики – можно выбрать стринги или бразилиана с пикантным вырезом сзади.
Комментарии (0)
Отменить ответ
Также можно прочитать:
Honey Birdette: Коллекция «Амели»
Австралийский бренд Honey Birdette, отметивший в прошлом году свое десятилетие ежемесячно радует своих поклонниц новой коллекцией нижнего белья.
Honey Birdette: Коллекция «Keiko»
Если задуматься, что примечательного в Австралии, то одно из первых что приходит на ум – это Honey Birdette – относительно молодой бренд женского белья. Но это не точно)
Новая рекламная кампания «Париж» от Honey Birdette
Honey Birdette приглашает всех открыть для себя столицу любви и шампанского вместе с их новой кампанией – Париж.
Honey Birdette – бренд, затрагивающий самые глубины женского и мужского подсознания своими сексуальными комплектами нижнего белья.
Коллекция «Chelsea» от Honey Birdette
Коллекция нижнего белья Jessica от Honey Birdette: сексуальность и роскошь
Коллекция нижнего белья Jessica от Honey Birdette – это умелое сочетание качественных материалов с необычным дизайном в лучших традициях латвийского бренда.
Коллекция «Amelie» от Honey Birdette: теперь в красном
Коллекция Amelie выполнена в лучших традициях бренда Honey Birdette. Основной акцент дизайнеры сделали на нежность и женственность, не забывая при этом о комфорте представительниц прекрасного пола.
Текст песни Ты снимешь платье я сниму с тебя Хани Бердетта
Твои тонкие линии узнаю в себе
Но я точно не знаю, что люблю в тебе
Ты мой парашют, ты мой парашют
Но мы падаем в песок как пуля в висок
Да, я тонкие линии узнаю в себе
Но я точно не знаю, что люблю в тебе
Ты мой парашют, ты мой парашют
Но мы падаем в песок как пуля в висок
Я о тебе мечтал, смотря в иллюминатор
В каком из этих городов, мною взятых ты спрятана
Чтоб как в той песне небо нас крыло закатами
Ты как они любовь свою не меряешь каратами
И мы не то, чтобы любили друг друга со школы
В институте ты другому морочила голову
Но я с твоим именем не бил татуировок
На кровати полуголая после полусухого
Меня заводит твое тело, каждый миллиметр
С пол-оборота разогрета, как движок Корвета
Ты снимешь платье, я сниму с тебя Хани Бердетта
Тепло, но не лето
Тонкие линии узнаю в себе
Но я точно не знаю, что люблю в тебе
Ты мой парашют, ты мой парашют
И мы падаем в песок как пуля в висок
Да, я тонкие линии узнаю в себе
Но я точно не знаю, что люблю в тебе
Ты мой парашют, ты мой парашют
Но мы падаем в песок как пуля в висок
Ты мне обещал, что это будет скандал
Ты мне говорил, что меня любил
Ты подарил мне бит, мой супер код
А я тебя люблю, так вот
Твои глаза мне не забыть
Да, быть, если с тобой не быть
Ночью не сопротивляйся
Я хочу просто улыбаться
Нас накрыла весна, воздух давит на грудь
Ты для меня как блесна и нет слова «Забудь»
Но, раз ты на easy смогла глубже копнуть
Теперь с тобой навсегда моя порочная суть
Бабочки плетут узоры на твоих татуировках
Ты любишь эту боль, будто по тату иголки
Ты разобьешь нашу любовь, я соберу осколки
Пускай завидует стая, мы сами себе волки
Твои тонкие линии узнаю в себе
Но я точно не знаю, что люблю в тебе
Ты мой парашют, ты мой парашют
Но мы падаем в песок как пуля в висок
Да, я тонкие линии узнаю в себе
Но я точно не знаю, что люблю в тебе
Ты мой парашют, ты мой парашют
Но мы падаем в песок как пуля в висок
Они того стоят? Обзор кальянов Honey Sigh (Хани Сай)
Сегодня расскажем про 4 экземпляра: Urban, Urban Mini, Urban S и Urban Mini S. Почему именно эти? Потому как именно они нам показались максимально интересными по соотношению стоимости/качества/дизайна и именно их мы предлагаем к покупке.
Все они имеют в названии слово «Урбан», а это значит, что за основу взята именно эта базовая модель. Слово «Мини» указывает на мини-версию, а латинская буква S обозначает Steel – исполнение полностью из металла (нержавеющей стали марки AISI304).
Если единственное отличие кальянов с буквой «S» от других – это применяемые материалы, то в случае с «Мини» – это ещё и комплектация.Шахты моделей «Урбан» и «Урбан S» в нашей поставке комплектуются шлангами, уплотнителями, запасными шариками продувки и колечками O-ring, а Mini-ки ещё и колбами, из-за чего и упаковка их заметно больше.
Маленькие версии вместе с колбой имеют высоту порядка 42 см., а их старшие братья на 15 см. выше.
Теперь, на примере «малышей», рассмотрим насколько сильны отличия в варианте «фулл нержа». Для этого раскрутим их «до винтика», чтобы можно было сравнить каждую деталь.
В итоге видим, что отличие в 4-х частях. Основание, коннектор шланга, шайба, прикрывающая клапана продувки, и обрамление декоративной накладки, роль которой, в свою очередь, выполняет обычная трубка из «нержавейки».
При этом, в основание из полиацеталя запрессована втулка с резьбой для верхней части шахты, нижняя же вкручивается непосредственно в полиацеталь. Нужно отдать должное – резьба нарезана аккуратно и всё вкручивается без каких-либо претензий. Коннектор шланга в обоих случаях держится замечательно, а за герметизацию соединения отвечают 2 кольца O-ринг.
Под защитной пленкой на блюдце можно найти гравировку логотипа, ожидали увидеть её и на мундштуках, но не нашли. В разобранном виде «миники» занимают так мало места, что легко умещаются на собственные блюдца, не влазят только мундштуки. Они, кстати, во всех представленных вариантах одинаковые – трубочки длиной 30 см. Размер их позволяет использовать одноразовые мундштучки любой стороной.
Относительно курения необходимо упомянуть достаточно лёгкую тягу, значительно легче «классической», к которой относятся всяческие египетские и турецкие «шишы». Внутренний диаметр всё-таки у нас немаленький – 13 мм. Нельзя не отметить и эффективный 5-ти клапанный продув, благодаря которому лишний застоявшийся дым выдувается с лёгкостью и без риска залить чашу. Особая благодарность комплектовщикам за дополнительные шарики с каждым кальяном. Очень хотелось бы увидеть наличие диффузора внутри коробок, но их нет ни в одной комплектации. Можно докупить отдельно и они обязательно появятся в нашем магазине, как только производство сможет их нам отгрузить.
«Где же минусы?» – задумаетесь Вы. Они, конечно же, есть. Но их становится всё меньше, так как производитель постоянно работает над конечным продуктом, стараясь устранить все выявленные недостатки. Из последнего, что осталось, можно придраться только за не самые ровные срезы на трубках шахты, или не идеальную обработку грани блюдцев, но это всё не портит их «внешность» и совсем не влияет на эксплуатационные свойства, а тем более на долговечность. При этом, оглядываясь на стоимость, можно смело простить эти нюансы и наслаждаться использованием новенького аппарата за адекватную сумму.
Анджела Бёрдетт-Куттс: «королева бедных»
В 1837 году скончалась Хэрриот Меллон. Судьба не послала ей долголетия, однако взамен щедро одарила любовной удачей: 60-летняя бывшая актриса умерла герцогиней Сент-Олбанс — спасибо второму мужу — и распорядительницей состояния своего первого супруга — Томаса Куттса, владельца одноименного банка для богатых и знаменитых, включая британскую королевскую фамилию.
По решению Хэрриот куттсовское наследие должно было вернуться в семью. С падчерицами она не ладила с самого начала, а потому обратила свои взоры на внуков. Трудяга и идеалист Дадли Куттс Стюарт, бывший одно время главным кандидатом в наследники, лишил себя дедушкиных денег, опрометчиво женившись на иностранке, да еще и племяннице Наполеона Бонапарта к тому же.
В итоге завещание герцогини повергло всех в полное изумление — £1.8 миллиона (около £200 миллионов с поправкой на инфляцию) достались ее внучке Анджеле Бёрдетт на отнюдь не драконовских условиях: взять фамилию дедушки-банкира и не ходить замуж за иноземцев. Так 23-летняя девушка на выданье в одночасье стала самой богатой женщиной в Англии после королевы и вполне предсказуемо обрела особую привлекательность для искателей семейного счастья безотносительно всех прочих своих достоинств.
Вечный насмешник «Панч» писал:
Мир взялся за работу — сводничество, — решительно настроенный обручить прекрасную наследницу хоть с кем-нибудь. То она выходит замуж за своего личного врача, то готовится стать шотландской графиней. Последний на данный момент ее муж, о котором писали в газетах, — Луи-Наполеон. Как мисс Куттс удалось избежать внимания со стороны Ибрагима Паши, пока он был здесь, уму непостижимо».
Поэт и политик Ричард Монктон Милнс гордился тем, что никогда не навязывал Анджеле своих руки и сердца, а потому сохранил ее доброе к себе расположение. Чего никак не скажешь об обанкротившемся барристере Ричарде Данне. Целых два года он не давал нашей героине ни минуты покоя, следуя за ней назойливой тенью, куда бы она ни отправилась, и докучая нескончаемым потоком эпистолярного недержания. В конце концов надоедливый поклонник был осужден за подделку стихов, якобы написанных к нему мисс Куттс.
Вообще, угрозы уголовного преследования обычно было достаточно, чтобы охладить пыл особо ретивых кавалеров. Но Эван Харрис Грин был не из тех, кто легко сдается. Когда его письма к Анджеле вернулись нечитанными, он отправил их не кому-нибудь, а самому герцогу Веллингтону с просьбой переслать их мисс Куттс. Любовная корреспонденция незадачливого ухажера проделала путь до Эпсли Хаус и обратно, пополнившись по дороге весьма раздраженным комментарием «железного герцога»:
Герцог не является личным секретарем мисс Куттс. Не является он и почтальоном, как и не имеет вообще никакого отношения к почтовому ведомству!»
Лишь 12 лет и два судебных разбирательства спустя неутомимый охотник за богатыми невестами оставил, наконец, нашу героиню в покое.
Будучи внучкой Томаса Куттса, Анджела унаследовала половинную долю в семейном банке. Однако тогдашние приличия не позволяли женщинам ее круга заниматься бизнесом, а потому весь свой энтузиазм и внезапно свалившееся на нее богатство наша героиня направила в русло благотворительности.
Первыми почувствовали на себе ее заботу лондонские жрицы любви. Самым заметным проектом в этой сфере стал приют для падших женщин, созданный Анджелой Бёрдетт-Куттс совместно с Чарльзом Диккенсом. Их знакомство состоялось в 1839 году, и Анджела была совершенно очарована молодым — он был всего на пару лет ее старше, — но уже знаменитым писателем. Она прониклась к Диккенсу такой симпатией и доверием, что дала ему практически карт-бланш на устройство приюта. В мае 1847 года он нашел наконец в Шепердс Буш (тогда пригород, связанный, однако, с Лондоном регулярным омнибусным маршрутом) подходящий для этих целей дом под названием «Коттедж Урания». Впрочем, Диккенс с самого начала называл его просто «Домом», тем самым подчеркивая принципиальное отличие приюта от исправительных заведений той эпохи.
Месяц спустя он начал проводить собеседования для потенциальных матрон, одновременно прочесывая лондонские улицы в поисках первых насельниц, которых он пытался соблазнить перспективой будущей эмиграции в Австралию. Правда, его целевая аудитория, далеко не всегда понимавшая разницу между эмиграцией и ссылкой, зачастую шарахалась от таких предложений в ужасе.
Тогда Диккенс, не зря же он был писателем, сочинил брошюру, где в весьма заманчивой манере и вместе с тем с исключительной деликатностью обрисовал лучшую будущность, которая ждала отважившихся сойти с пути порока.
Приют открылся в ноябре 1847 года. По словам его главного идеолога, первая из его обитательниц, увидев предназначавшуюся только ей постель, заплакала от радости. Контраст с тем, к чему были привычны эти несчастные женщины, был поразительный: каждой из них полагалась кровать в спальне на трех-четырех человек; вопреки советам тюремных комендантов и самой мисс Куттс, считавших, что любовь к нарядам погубила не одну молодую девушку в стесненных обстоятельствах, по настоянию Диккенса им были выданы платья не мрачных, а ярких цветов, которые было одно удовольствие носить. Трехразовое питание, уроки чтения и письма по утрам, затем — занятия рукоделием под чтение книги. На собственные деньги Диккенс нанял своего друга Джона Гулла, чтобы тот давал его подопечным уроки пения. Вся домашняя работа выполнялась по очереди самими воспитанницами этого своеобразного института облагороженных девиц. Имелся и садик, где можно было выращивать овощи.
Хотя в приюте по завету Диккенса старались всячески избегать морализаторства и призывов к раскаянию, это было все же воспитательное заведение со своими довольно строгими правилами: подъем в 6 утра, молитва дважды в день; покидать стены «Дома» разрешалось лишь в компании матроны, ей же сообщалось о любых попытках тайком пронести алкоголь; визиты гостей и переписка контролировались из опасения, что старые знакомые могут попытаться сбить воспитанниц с пути истинного; хорошее поведение поощрялось баллами, которые копились и при выходе из приюта конвертировались в деньги (за плохое поведение баллы снимались).
В случае совсем уж вопиющего безобразия виновницу изгоняли из «Дома», лишая ее при этом выданного при поступлении красивого платья. По расчетам Диккенса, девушки должны были прожить в «Коттедже Урания» около года, отъедаясь, поправляя здоровье, ликвидируя безграмотность и учась устраивать свое бытие более достойным, нежели прежде, способом, после чего — выйти замуж и начать жизнь с чистого листа в далекой Австралии (мисс Бёрдетт-Куттс, впрочем, не разделяла матримониального оптимизма своего друга-писателя).
Между тем, благотворительная одиссея мисс Бёрдетт-Куттс успешно продолжалась. Особенно посчастливилось бедным жителями Ист-Энда, которые в благодарность зарифмовали ее имя со словом ‘boots’*.
* В основе сленга кокни лежит замена слова рифмованной фразой. Так, слово money (деньги) рифмуется с фразой bees and honey (пчёлы и мёд). В речи слово honey опускается и остается лишь совершенно лишенное для непосвященных смысла bees, например, You owe me some bees — Ты должен мне денег (а не пчел, как вы могли бы подумать).
В 1851 году в Бетнал Грин началось строительство жилого комплекса для «достойных бедных» Columbia Square. Филантропические чаяния Анджелы и ее верного друга-единомышленника Чарльза Диккенса воплотились стараниями Генри Дарбишира в настоящий шедевр архитектуры, который раньше в этой части Лондона и представить себе было невозможно. Около 600 человек получили не просто крышу над головой с доступной им арендной платой, а чистые и светлые квартиры с газом и водопроводом. В состав внушительных размеров жилого комплекса входил также торговый центр и рынок. Еще 200 семей поселились в домах, построенных на месте выкупленных на деньги мисс Бёрдетт-Куттс и стертых с лица земли местных трущоб.
Ее же стараниями были установлены несколько питьевых фонтанов — благодеяние, смысл которого современным лондонцам, которые даже в ресторане зачастую заказывают не бутилированную, а водопроводную воду (денег за нее не берут, а разницы на вкус, по большому счету, никакой), оценить сложно; между тем в Лондоне середины XIX века с чистой питьевой водой была даже не беда — катастрофа.
Не остались без заботы «королевы бедных» и дети. Для них она превратила несколько старинных погостов в игровые площадки, чтобы они могли возиться там, а не, как раньше, в грязных закоулках трущоб и сточных канавах. (Кстати, такие оазисы в каменных джунглях британской столицы существуют и поныне и пользуются большой популярностью не только у детей, но и у взрослых.) Чтобы дети бедняков могли получить хотя бы минимальное образование, Анджела придумала т.н. travelling teachers, которые ходили с уроками по домам, а ее щедрые денежные пожертвования легли в том числе в основание существующего и доныне Национального Общества защиты детей от жестокости (NSPCC).
Вообще, благотворительность мисс Бёрдетт-Куттс отличалась не только исключительной щедростью — по самым приблизительным подсчетам за свою жизнь она пожертвовала около £350 миллионов, — но и поразительным разнообразием: от помощи голодающим ирландцам, семьям участников Крымской войны и самой Флоренс Найтингейл, которой Анджела отправила спроектированную ею же сушилку для больничного белья, до борьбы за права братьев наших меньших (в 1870-м она была избрана президентом Женского комитета Королевского общества защиты животных).
Вдохновляемая отцом — лидером фракции радикалов в Палате Общин и настоящего enfant terrible британской политики своего времени, не раз подвергавшимся за свою бурную деятельность аресту, — она и сама интересовалась наукой и давала деньги на исследования в области археологии, а также физики, геологии и других естественных наук. Африканские экспедиции Давида Ливингстона и Генри Мортона Стэнли состоялись в том числе и благодаря ее финансовому участию, чего не скажешь о «разностной машине» Чарльза Бэббиджа, так и оставшейся недостроенной. Анджела была дружна с Майклом Фарадеем: сын кузнеца, ставший великим физиком-экспериментатором, химиком и первооткрывателем, терпеть не мог светского общества, но для мисс Бёрдетт-Куттс делал исключение. Он же уговорил ее подать заявку на членство в Королевском обществе, которая и была удовлетворена в феврале 1847 года.
Истинный масштаб благодеяний нашей героини плохо поддается точной статистической оценке — стараясь оставаться по возможности в тени, многие свои пожертвования она делала от имени «неизвестной леди», — однако, сомнений в своей грандиозности ни у кого не вызывал. В 1871 году Анджела Бёрдетт-Куттс стала первой женщиной, получившей благородный титул за свою благотворительную деятельность.
22 декабря 1878 года скончалась бывшая гувернантка и преданная компаньонка теперь уже баронессы Бёрдетт-Куттс Ханна Браун. (Они были так близки, что, когда Ханна вышла замуж, Анджела сдала молодоженам принадлежавший ей же дом по соседству, из гостиной которого можно было прямиком попасть в ее резиденцию, а супруг Ханны стал ее личным врачом.) Ее место в делах и сердце Анджелы занял отныне 29-летний секретарь баронессы Уильям Эшмид-Бартлетт.
Вскоре по Лондону поползли слухи, что 66-летняя мисс Бёрдетт-Куттс собирается выйти замуж за своего молодого помощника. Особенно взволновалось правление банка, которое даже обратилось за содействием к королеве Виктории. Последняя отказалась вмешиваться в столь деликатные дела непосредственно, но от неодобрительных комментариев все-таки не удержалась.
Слухи оправдались: 12 февраля 1881 года Анджела и Уильям сочетались браком, произведя грандиозный скандал в обществе, как в свое время дед нашей героини, отправившийся во второй раз под венец, едва похоронив первую жену, с актрисой, которая к тому же была на 40 лет его моложе.
Новоиспеченный супруг Анджелы был американцем, а потому, обретя наконец семейное счастье, она лишилась большей части своего состояния, которое перешло к ее сестре Кларе Мани. Баронессе было выделено содержание в размере £16,000 в год, но, за вычетом довольно значительных трат на личные нужды, на благие дела у нее оставалось теперь относительно немного — всего около четверти вышеупомянутой суммы.
Анджела Бёрдетт-Куттс дожила до преклонных лет и умерла в канун 1907 года от бронхита у себя дома на Стрэттон Стрит. Во время церемонии прощания, растянувшейся на два дня, отдать дань уважения «королеве бедных» пришли около 30 тысяч человек. 5 января 1907 года тело баронессы в присутствии короля Эдуарда VII и королевы Александры было захоронено в Вестминстерском аббатстве.
Уильям Бёрдетт-Куттс продолжил после смерти супруги ее работу на ниве благотворительности.