Хаски на что ты дро
Российский словарь. Культурологическое исследование нового альбома рэпера Хаски — «Хошхоног»
Трофим Нарожный послушал альбом рэпера Хаски «Хошхоног» и проанализировал все треки из него, написав рецензию на альбом. Вот, что из этого получилось. Внимание: данная рецензия написана исключительно в культурологических целях, а написанное является результатом анализа текстов рэпера и не содержит в себе каких-либо призывов или личных оценочных суждений автора.
— В отличие от Хаски, я — человек подневольный, не имеющий покровителей в Кремле, не видевший своими глазами войну в Украине, и потому в определённом смысле беспомощный. Я хочу обезопасить себя и предупредить достопочтенную публику о том, что сам альбом «Хошхоног» и даже приведённые в моей рецензии цитаты — вещи нравственно и юридически крайне спорные. Давайте договоримся, что «коитус с президентом», «одна пуля для хача и одна пуля для жида», «собачий муэдзин» и прочее — это не более чем художественные образы, которые не содержат в себе каких-либо призывов, оценок, фактов. Думаю, что мазки художника, даже если краска сделана из чьей-то крови, едва ли могут кого-то оскорбить, поэтому, на мой взгляд, не стоит воспринимать как оскорбительные метафоры Хаски. Давайте в тексте этой рецензии будет воспринимать их как конструирующие художественное (а значит субъективное) описание российской реальности, но используемые без цели задеть чьи-либо чувства.
Юрий Быков посвятил памяти Алексея Балабанова свой ставший уже культовым фильм «Дурак» (полный узнаваемых с первых кадров российских реалий), Ларс Фон Триер посвятил Андрею Тарковскому неоднозначный и сложный фильм «Антихрист» (где, как и в «Хошхоноге» затрагивается вопрос соприкосновения условного Эроса и условного Танатоса), — Хаски же посвящает альбом так же умершим Углу (Оргазм Нострадамуса) и Намжилу Нимбуеву. И тот, и другой, прошедшие период становления в бурные времена (Хрущевская перестройка и Ельцинские девяностые), не выдержали столкновения со стеной застоя/стабильности и умерли: один при Путине, другой при Брежневе.
Intro
В Intro, что подразумевает любая «прелюдия», уподобляясь Иоганну Себастьяну Баху в произведениях для «Хорошо темперированного клавира», Хаски знакомит слушателя с генеральной «темой» «цикла»-альбома, — российской реальностью и способами взаимодействия с ней:
Сунуть реальности между титек
И провалиться как сифилитик
В межпространство, где, эхом множась,
Пляшут тени других убожеств.
Первые же строчки обозначают бахтинскую карнавализацию, присущую всему альбому, — Хаски обращается к проблемам российской повседневности через сниженные эротические метафоры и тем самым, в том числе, сталкивает эрос и танатос. Intro сразу же открывает и первую, террористическую, главу триптиха «Российского словаря»: Бог у Хаски всплывает «бешенной собакой», глядящей из «бежевого оврага».
В Intro появляются частные проявления российской реальности, из которых Хаски рисует общую картину: здесь и один из лидеров сепаратистов в Украине Арсен Павлов (Моторола), и крушение в 2016 году самолёта ТУ-154, который направлялся из Сочи в Сирию и на борту которого находились российские военные, хор Александрова и благотворитель Елизавета Глинка.
«Шаг влево, шаг вправо»
«Никогда-нибудь»
Трек «Никогда-нибудь» отсылает к первопричинам выбора лирического героя между смирением, соучастием и терроризмом. Здесь Хаски говорит об острейшей социальной несправедливости, которую он хотел компенсировать ложью — о себе, своём достатке, своём прошлом: «Детка, я выдумывал, помню, затирал своим товарищам // В падике на Туполева, тёплом, будто варежка // И в падике на Яковлева разевал скворечник // Что мой батя — сумрачный бандос и фальшмонетчик // Что он мне купит жизнь, как шоколадное мороженое».
Хаски в общем-то показывает проблему всего поколения 90-2000х, — несбыточные мечты, пропасть между богатыми и бедными, отсутствие адекватных возможностей для развития и как результат (для Хаски и подобных ему),— уход в себя, отрицание реальности и осознанности своего существования: «Но верю: есть реальности далёкая петля // Где один из них читает ровно то же, что и я // О, мы только мухи в янтаре судьбы // Загадочные роли для таких, как я и ты».
К слову, клип на песню «Никогда-нибудь» успел вписаться в историю с фейками о коронавирусе: кадры, в которых Хаски спускает с крыши многоэтажки вереницу трупов разлетелись по WhatsApp под видом документальных видеороликов, иллюстрирующих то, как переполненные больницы и морги избавляются от умерших от коронавирусной инфекции людей.
«Люцифер»
«Аферист»
В следующей композиции с названием «Аферист» Хаски стремится предстать в образе пропагандиста и обвиняет в тотальной лжи самого себя, настоящего, говорящего о свободе, нравственности и справедливости.
«Я видел, как вскипела плазма на гостиничной стене // И проступило безобразное косматое лицо // Оно кричало, и кричало, и кричало, и кричало: // „Дима — аферист // Сколько нужно бабок, чтоб ты замолчал? (Угу) // Сколько нужно бухла, чтоб ты сдох? // Сколько нужно наркоты?“»
И тут же реальный Дима Кузнецов отвечает: «Больше не нужно наркоты, // Хозяин, больше не юзаю, обещаю». Тема «веществ» из трека «Шаг влево, шаг вправо» раскрывается шире, теперь условный «хозяин» Хаски — одновременно и он сам, и телепропаганда, и его зависимости, и «концлагерь полный наркоты», где «по периметру колючки небывалой высоты». Примечательно, что текст начинается с цитаты из Пушкина, «я помню чудное мгновенье»,— так рэпер демонстрирует то, как пропагандисты используют богатство русской культуры в своих корыстных целях.
«Мир мух»
«Мир мух» изобличает потребительство, описывая планету после апокалипсиса, пространство, из которого исчезли люди, но остались условные «Икея» и «Ашан», — «церкви, для которых нет отныне прихожан». Гармония для Хаски — руины прогресса, пожираемые стаями мух. На фоне такого пейзажа рэпер не находит ничего более красивого, чем небо, и задаётся сразу тремя вопросами: «Кто дизайнер неба? Какова его цена? // Что есть красота, ведь только я её ЦА?» (целевая аудитория, — прим. Ф.) Не случайно здесь используется термин из сферы Public Relations, ведь Дима Кузнецов, бывший студент журфака МГУ, видит потребленческий мир как продукт деятельности пиарщиков.
Оставшись последним человеком на земле, Хаски предпочитает свести счёты с жизнью, и таким образом «закрыть человеческий проект».
«Частушки»
«Частушки» — логическое продолжение «Мира мух», в котором мухи, видящие мёртвого человека, задаются вопросами о сущности Homo Sapiens. В частности, одна из них спрашивает: «И ведь люди не летают — вот что меня беспокоит: // Как тогда подвис под люстрой этот гуманоид?», на что вторая отвечает словами Сократа: «Я, родная, знаю лишь что ничего не знаю», после чего предлагает не задумываться об этом и просто отложить в человеческом теле личинки.
Так и сегодняшний человек в представлении Хаски не способен прыгнуть выше головы, в полной мере понять и осознать, например, Бога, как некое существо с более сложной интеллектуальной и пространственной организацией, так и сегодняшний человек, не находя ответов на вопросы о природе базовых явлений, продолжает размножаться (откладывать личинки), рождая всё новые поколения таких же людей-мух.
«Комната скомкана»
Кажется, что к восьмому треку Хаски сводит альбом к абсурду. «Комната скомкана» — метатекст, перечисление образов, которые могут трактоваться только через индивидуальные ассоциации слушателя и потому не имеют общего однозначного значения.
«Птицы»
«Птицы» — девятый трек «Хошхонога» и третий из «мушиного» цикла, он же — гимн спецслужбам. Хотя мухи и не упоминаются конкретно, главные герои текста — их заклятые враги. Их взгляды воображаемый адресат Хаски «таскает на спине», они — «оборотни в перьях», «наёмные убийцы, разодетые как птицы». Известно кого оппозиционная критика называет «оборотнями в. », известного кого некоторые предположительно считают неудавшимися убийцами Навального. В советских песнях они «никогда не спят», а у Хаски — предстают птицами, которые «не садятся никогда» и «будто выстрелы глядят в твоё окно».
«Ода ничему»
«Бесконечный магазин»
Самый этически и юридически спорный трек «Хошхонога». Это тот редкий случай, когда даже высокобюджетный и кинематографичный клип на песню не смог затмить собственно текст. «Бесконечный магазин» — это одновременно и мир, где всё покупается и продаётся, и оружейная обойма, пули из которой достаются всем: «мясистому лицу ОМОНовца», его «брату-близнецу» (вспоминаются события в Москве летом 2019 года, когда силовики в прямом и переносном смысле «потеряли лицо» — все действовали как один, все были похожи друг на друга до неразличимости); пули достаются министру, а также тирану — «. наподобие плевка // будто телеграмма „Пошёл на*** тчк“».
Финал трека рифмуется с «Миром мух», где на руинах человечества высшим звеном потребления стали мухи. В «Бесконечном магазине» власть получили собаки, напоминающие исламистов-радикалов, уродующих памятники архитектуры в захваченной сирийской Пальмире: «. блохастый бедуин // На обломках пеноблоков царапает письмена». Стая развивается, организовывается и в итоге «собачьему муэдзину», «скулящему заклятия», как и Хаски, тоже оказывается нужен «бесконечный магазин».
«Владыка слов»
«Владыка слов» — позёрское посвящение всем, кто работает со словом: журналистам, пиарщикам, но прежде всего рэперам, которые, по мнению Хаски, «важно кудахчут свой рэп // чёрный, как дарницкий хлеб». Неоднократно в тексте, как шутливое заклинание, повторяется фраза «Я *** слова». Хаски критически оценивает своё вожделение к морфемам, говоря, что «это очень нездорово».
«На что я дрочу»
Тема вожделения находит своё продолжение в треке «На что я дрочу». Здесь Хаски заявляет, что в сегодняшней культурной парадигме не имеют значения показные предпочтения «Мне, вот, безразлично, чё ты носишь, чё ты хочешь», единственное что сегодня может охарактеризовать человека — реальный объект его сексуального желания: «Лучше расскажи, на чё ты дрочишь».
Далее в этом же треке появляется описание коитуса с президентом, которое мы оставим за рамками этой рецензии, дав возможность поклонникам творчества Хаски самим оценить этот трек. На мой взгляд, оппозиционная критика никогда ещё не заходила так далеко.
«Реванш»
«Старуха»
Если во всех треках до этого террористический подход медленно перетекал в смирение, то «Старуха» — явно о соучастии, об ассоциации себя с российским народом, с проблемами российского общества, жизнью государства, её политическими и экономическими аспектами. Сперва Хаски «гипнотизирует» слушателя, раз за разом повторяя «я не Дима», после чего пытается убедить нас в том, что он — «старуха, износившаяся шлюха».
Outro
В последнем треке «Хошхонога» Хаски подводит итог всему альбому и, возможно, пытается подарить нам надежду, скупой глоток воздуха на фоне бесконечного едкого дыма, рождённого его сознанием. Уподобившись Даниле Багрову, который в обеих частях фильма «Брат», как настоящий русский герой, выходит невредимым из всех потасовок, Хаски провозглашает: «Твоя ворожба не заденет меня // Пули падут отскочив от меня // Полно везде караулить меня // И ничего не заботит меня». Неизвестно, реальное ли это спасение, или, быть может, лишь его ощущение — вызванное наркотическими веществами. Здесь уже у слушателя встаёт вопрос: заслуживаем ли все мы Happy End’а или выхода из сложившейся ситуации, или ощущение счастья, чувство выполненного долга способно быть лишь мнимым?
Спектакль окончен: новый альбом Хаски как напоминание о невозможности протеста
Сегодня вышел «Хошхоног», долгожданный альбом Хаски, первый для рэпера за три года; в первую очередь всех привлек трек о том, как рэпера насилует человек с именем и фамилией российского президента. Артем Макарский разбирается, есть ли в альбоме что‑то, кроме эпатажа.
Всегда довольно сложно писать о людях, чьи взгляды тебе идеологически не близки. Можно сколь угодно долго спорить о том, чем была для Хаски поездка на Донбасс — мальчишеским желанием, журналистским заданием или чем‑то еще, — вспоминать или не вспоминать песню со словами «Пора валить тех, кто говорит: «Пора валить». Можно рассуждать о том, насколько стоит отделять творчество от создателя, насколько лирический герой равен автору, насколько героя стоит делать узнаваемым при помощи слов, которые ты бы сам не сказал, насколько острые шутки — это просто шутки, ну и так далее. Но вместо этого я расскажу немного о себе.
И тем не менее второй альбом Дмитрия Кузнецова, который все по привычке называют дебютным, «Любимые песни (воображаемых) людей», мне кажется одной из самых интересных работ в русском рэпе десятых. Это несмотря на кучу вопросов к его автору, особенно к песне «Мой фюрер», чудовищной в первую очередь с музыкальной точки зрения. Хаски там удалось совместить нарочно грубый, грязный звук со смесью подъездного рэпа и поэзией членов Южинского кружка.
Помимо мамлеевщины, поджидающей нас в каждом дворе, рэперу удалось немного сломить привычный для русского хип-хопа образ лирического героя. У него грубость сочеталась с прямым желанием принадлежать, а не обладать, он требовал от женщин доминирования, а не подчинения, считал себя мальчишкой, не боялся быть одновременно слабым и уязвимым и вместе с тем бравировать и показывать силу. Это была довольно впечатляющая запись о кризисе маскулинности твоего соседа, о вещах, о которых не принято говорить, но о которых все как‑то догадываются.
Отсутствие продюсера QT, практически в одиночку сделавшего выдающийся звук на «Любимых песнях (воображаемых) людей», на «Хошхоноге» сразу бросается в глаза. Трек «Люцифер», единственный, к которому он приложил руку, резко выделяется среди остальных не в последнюю очередь благодаря концовке практически в стиле Канье, с резким развитием оригинального семпла.
На этот раз музыку писали Бхима, новый любимый музыкант Хаски, White Punk, с которым в прошлом году у него вышла примечательная совместная работа, старый товарищ BollywoodFM, яркий новичок zavet и SP4K, в этом году поработавший с кучей больших рэперов — также он делал продакшен ЛСП и Boulevard Depo. При этом поначалу звук «Хошхонога» кажется довольно бедным, пластмассовым, усредненным, но постепенно в нем проявляется что‑то интересное : шорохи, скрипы, отголоски лейблов PAN и PC Music (трек с SP4K и вовсе семплирует Flume).
Музыка — возможно, самое интересное, за чем хочется наблюдать на «Хошхоноге», иногда это даже спасает не самые занятные композиции. Вот zavet, иронизируя, добавляет многократно повторяемое «tits» в конце проходного трека «Комната скомкана». Вот аккордеон группы «Залпом» вытягивает одну из многочисленных — и оттого утомительных — антиутопий альбома, «Реванш».
Пластиковый, совершенно дурацкий звук в духе Кейна (да, не Канье) Уэста в «Частушках» затмевает причитания о поэзии и музе (но к этому я еще вернусь). Где‑то, наоборот, превосходный продакшен только подчеркивает удачные треки (их, к сожалению, не так много): «Мир мух» и «Ода ничему» были бы явно не такими впечатляющими без музыки BollywoodFM и White Punk, а вязкое вступление «Афериста», сделанное тем же White Punk, настраивает на нужный лад.
Но все слушают Хаски не из‑за музыки, так ведь? Тут возникает одна из основных проблем альбома.
Было бы что разгадывать — на весь альбом есть всего пара интересных историй, за остальными видится лишь ворох самоповторов и отсылок к самому себе : что удивительно, повторов даже в плане интонации. Нарочитая грубость Хаски и его так называемая близость к народу наверняка заставит кого‑то, кроме меня, покривиться при слове «хач» (в «Мире мух» у него нет спасительного контекста, которым оправдывают его употребление в «Бесконечном магазине»). За этой близостью, в отличие от «Любимых песен», не видится чего‑то реального, лишь сконструированность, деланность, сплошная игра.
Есть что‑то невыразимо грустное в том, что в и так небогатый на события в русском рэпе год альбомом года (а есть уже и такие возгласы) может считаться пластинка, на которой есть «протестный» трек о том, как лирического героя трека насилует человек с именем Владимира Путина. Да, для условного мейнстрим-рэпа это, наверное, событие, но подпольные игроки вроде Овсянкина и Саши Скула читали о вещах и похуже, не говоря о том, что делали со своими героями Мамлеев и Сорокин.
По-настоящему удачная игра здесь возникает в «Оде ничему», в которой описание природы практически по Паустовскому вновь выходит на социальщину, — но Хаски слишком сильно упирает на то, как человечество исчезнет, а на его место придут собаки, мухи, птицы, кто угодно еще, с этой мыслью он и бродит на альбоме вокруг да около. «Хошхоног», записанный вместо выброшенного альбома «Евангелие от собаки», кажется высказыванием о том, что любой творческий поиск тщетен, пониманием того, что от судьбы и русского рэпа не убежать.
Я не вижу суровых российских реалий в этих песнях: мне кажется, большинство из них Хаски похоронил за ворохом отсылок и иносказаний.
[Куплеты, Хаски]
Сдвинув шапки набекрень
Рэперы самозабвенно сочиняют п##бень
Мне, вот, безразлично, чё ты носишь, чё ты хочешь
Лучше расскажи, на чё ты д###ишь
Спрятавшись в убежище кабинки
Какие представляешь ты картинки?
Какие категории по#бки
Взрывают аллегории в подкорке?
Быть может, это молодые дщери
Что, шаловливо щерясь, шарят половые щели?
А может быть, испорченные мамки
Порочно раздвигающие сочные изнанки?
Скорее, просто ш##шку пожопастей
Представив, ты расслабился под музыку запястий
Вот и всё, ты обмяк, опорожнившись
Однако всполошился: «Нет ли капельки на джинсах?»
Вроде, нет
Сдвинув шапки набекрень
Рэперы приходят и уходят каждый день
Мне, вот, безразлично, чё ты носишь, чё ты хочешь
Лучше расскажи, на чё ты д###ишь
На студии, что музыкой полна
Когда дрожит безусая луна
Вот и я потягиваю дурь, как дижестив
Опять убился на полу, штаны спустив
Я достаю сиреневый обмылок
Истома, как мигрень, сосёт затылок
Я безумышлен будто в полусне
И образы забрызгали в уютной голове
Обстановка наподобие барака
Прогорклая баланда в миске около матраса
Кто-то носком законопатил пасть мне
И ломкие запястья вяжет с помощью шпагата
На языке замельтешила матершина
Когда я понял, что в меня вошёл мужчина
Он ощущался будто подогретый студень
Я обернулся на него: да, это #####
О##еть! Тотчас затанцевали тараканы-мураши
Пока ######## проникал в меня рывками, я решил
Дробить себя на выдохи, постыдно лопотать
И тут он вынул х#р и на лицо спустил мне благодать
[Переход]
Я очухался разбитый в пух и прах
Паутину семени салфеткой с рук убрав
Вывалился в город, покурил, свернул в магаз
Вглазился в прохожих, в попурри фигур и глаз
Благодать на засохших лицах стариков
На уставших физиях м####в (Благодать)
На блестящих ё##ычах качков (Благодать)
Благодать на лицах грудничков, благодать
[Финал]
Благодать
Перламутровые капли — благодать (Благодать)
Перламутровые капли — благодать (Благодать)
Перламутровые капли — благодать, благодать
Благодать
Перламутровые капли — благодать (Благодать)
Перламутровые капли — благодать (Благодать)
Перламутровые капли — благодать, благодать
Понравился текст песни?
Напиши в комментарии!