Хорошо что ничего серьезного
У нас «все сложно». Что такое непонятные отношения и кому они выгодны?
Откуда вообще взялся этот статус “все сложно”, ведь в нормальных отношениях все должно быть просто и понятно. Вот мужчина, а вот женщина, они любят друг друга, у них общие цели, интересы и желания, они смотрят в одну сторону.
Но, что делать, если в ваших отношениях все не так? Если вас постоянно преследует страх: “А вдруг он ждет кого-то получше, а я для него лишь удобный вариант на время”?
Команда “Фаза Роста” вместе с психологом курса “Путь Женщины”, Аллой Пилипюк подготовила для вас спецпроект, который поможет вам определить, есть ли будущее у ваших отношений.
Из этой статьи вы узнаете :
Основные виды непонятных отношений
Непонятные отношения – это полная неопределенность. Вроде бы вы и живете с мужчиной, и номинально считаетесь парой, но ничего серьезного он вам не предлагает. Он либо отмалчивается на все ваши вопросы, либо обещает вам “золотые горы”. Давайте подробнее рассмотрим основные типы отношений, у которых нет будущего.
Любовный треугольник
Девушки, которые находятся в позиции любовницы, часто задают одни и те же вопросы: “ Есть ли у меня шанс быть любимой? Выполнит ли он свое обещание? Как скоро он разведется с женой и наденет мне на пальчик кольцо?”. Шансы, что ситуация разрешится в вашу сторону, конечно есть, но они очень низкие – примерно один из ста. В первую очередь, я предлагаю разобраться, почему вы попали в ловушку треугольника, согласились на роль любовницы.
Позиция любовницы в треугольнике – самая уязвимая. Женщина отдает любимому мужчине свою молодость, эмоции, энергию, а взамен получает редкие встречи, подарки и больше ничего. Потому что нет никаких гарантий, что он уйдет из семьи. Мужчине в таких отношениях хорошо и удобно: он получает энергетическую подпитку, самореализовывается, поднимает себе самооценку и… возвращается домой, к жене.
Даже если он решится разорвать семейные узы и вы попадаете в тот самый 1% – вам придется выплачивать кармический долг. За то, что разрушили чье-то счастье, чужую жизнь. Но чаще всего женщина просто ждет. Проходят годы, а ничего не меняется, и ресурсы веры, энергии опустошаются. Из таких отношений любовница выходит, как выжатый лимон. Она отдала мужчине все, что могла, а ее надежды так и остались неоправданными.
Он кормит вас “завтраками”
Он кормит вас завтраками и несбыточными обещаниями. “Ты подожди немного, я заработаю денег, встану на ноги, женюсь на тебе, мы будем жить вместе”. Проходит полгода, год, а мужчина продолжает рассказывать вам сказки.
Дорогие девочки, давайте на секундочку задумаемся, какие качества делают мужчину – мужчиной.
А теперь смотрите: он обещает, но ничего не делает. Разве такое поведение говорит об уважении к вам? О желании взять на себя ответственность за жизнь другого человека? Вряд ли. Скорее всего, вы просто очередной удобный вариант. Мужчину определяют поступки, а не слова. И тот факт, что он вам дарит цветы, возит по ресторанам, балует подарками – это лишь ухаживания. Ни о каких серьезных намерениях речь не идет.
Любовь на расстоянии
Любовь на расстоянии – это только лишь иллюзия отношений, поскольку по сути женщина одинока. Рядом с ней нет сильного плеча, нет защитника, она лишь регулярно видит его фото на экране и ждет, что когда-нибудь они будут вместе.
Одно дело – если вы уже живете вместе и мужчина на несколько месяцев уезжает на работу (учебу, по личным делам). И совсем другое, если вы находитесь “в режиме ожидания”.
А теперь представьте, чем он занят в эти моменты? Правильно, он продолжает жить своей жизнью и возможно, даже с вполне реальной женщиной. А вы – лишь его энергетическая подпитка. Он дает вам обещания, говорит красивые слова, но когда доходит до поступков – пятится назад.
Если вы сознательно вступаете такие отношения, то соглашаетесь на меньшее, чем вы достойны. Возможно, в вас говорит страх одиночества и неуверенность в себе? Но, девочки, пока вы привязаны к виртуальному образу, вы теряете шанс обрести счастье с реальным мужчиной.
Вы вкладываете больше, чем получаете
С вами мужчина живет на всем готовом: вы старательно наглаживаете ему рубашки, готовите обед из трех блюд и преданно ждете, если он задерживается на работе. И верите, что вот-вот он оценит и поймет, какое перед ним сокровище – и обязательно позовет замуж. Идут годы, а он все не торопится предлагать заветное колечко.
Знаете, если вы постоянно слышите от мужчины “У меня сейчас нет возможности забрать тебя с работы (сыграть свадьбу, купить подарок)” – ищите партнера, у которого эти возможности есть. Потому что иначе вы так и будете сидеть с “лапшой” на ушах и ждать, пока он включит в себе “режим мужика”.
Если мужчина заинтересован в отношениях – вы это видите.
Многие мужчины пользуются женской наивностью. Обещают, рассказывают сказки, подкупают периодическими подарками – и дальше этого дело не идет.
Отношения с иностранцем
В такие отношения нужно вступать осмотрительно: если мужчина действительно проявляет сильные чувства, готов приезжать к вам, оплачивать все расходы – не стоит его отталкивать сразу. Но, если он начинает рассказывать вам сказки, мол, “Ты заплати за билет, а я тебе потом оплачу гостиницу” – такой человек вам не нужен. Потому что отношения с ним ни к чему не приведут: он просто отнимает ваше время, энергию и дает вам надежду, которая не перерастет ни во что другое.
Зачем вы ему? В вас он видит эмоциональную подпитку. Но лишь на время, поэтому он будет постоянно вам что-то обещать и бездействовать, а вы будете ездить в чужую страну за свой счет.
Девушки часто спрашивают: “Но ведь там другой менталитет, они оплачивают все 50/50 – и это норма”. Смотрите, прежде чем соглашаться на отношения с иностранцем, вы должны быть морально готовы к тому, что их менталитет отличается от нашего. Прежде чем ввязываться в подобную авантюру хорошо изучите обычаи, правила жизни в его стране, чтобы потом не сидеть в состоянии шока и не думать “Куда я попала”?
Но помните и о том, что система 50/50 не крамольное правило, которому все мужчины безоговорочно следуют, потому что в любой стране мира мужчина не перестает быть сильным полом. И очень многое в ваших отношениях зависит от ваших же договоренностей. Мужчина создан, чтобы помогать, защищать свою женщину, которая принимает эту помощь и взамен дает ему поддержку, заботу, эмоции. Только если в ваших отношениях есть баланс – из них может что-то получиться.
Все вышеперечисленные варианты, в принципе, не являются нормальными отношениями. Это удобное времяпровождение, причем во всех случаях вы отдаете намного больше, чем получаете. 
Как понять, что мужчина относится к вам несерьезно?
Он живет так, как удобно ему. Если вы живете отдельно – он всегда выбирает время и место свидания сам, чтобы это не помешало его планам. Вы мало общаетесь, хотя его график занятости позволяет проводить с вами больше времени. Даже если в конце концов он позовет вас жить к себе – ничего не изменится. Он продолжит разбрасывать носки по углам, пропадать по выходным с друзьями и смотреть по вечерам футбол. Просто потому, что он так привык и не особо хочет считаться с вашими желаниями.
Нет никакого “мы”. Есть вы и он – два посторонних человека с разными интересами, потребностями и целями. Нет совместных планов на будущее, поездок, покупок.
Просто прислушайтесь к его речи: если все время звучит только “я” и “мне” – свои интересы он ставит на первое место. Он может сколько угодно рассказывать сказки о прекрасном будущем, но делать ничего не будет.
Вы мало о нем знаете. Вы практически не знакомы с его друзьями, коллегами и близким окружением. Родители тоже наверняка не в курсе, что у сына есть такая красивая и замечательная вы. и при этом вы можете уже очень долго встречаться с ним и даже жить на одной территории. Просто подсознательно он понимает: не нужно знакомить с близкими людьми ту, от которой завтра он может спокойно уйти.
Вы не чувствуете, что с вами рядом мужчина. Давайте вспомним, какие функции заложены в нем самой природой? Добытчик, защитник, помощник. Если мужчина настроен на серьезные отношения – он сделает все, чтобы облегчить жизнь любимой женщине. Если же женщина самоотверженно вкручивает перегоревшую лампочку или сама тащит сломанный компьютер на другой конец города – о каких мужских качествах тут речь? Ведь намного проще самоустраниться и вернуться, когда вы уже решите эту проблему.
Он бездействует. Просто плывет по течению, вливает в ваши красивые ушки очередную ложь – и продолжает видеть в вас лишь удобный вариант. Периодически подкупает вас своей щедростью – дарит цветы, подарки, водит по дорогим ресторанам. Несерьезные мужчины очень любят манипулировать вашими чувствами, и если слышите фразы:
Если мужчина хочет, чтобы его любимая была счастлива – он сделает для этого все возможное и невозможное. Ну, а если особых чувств к вам партнер не испытывает – будет искать новые и новые отговорки.
Дорогие девушки, такая установка – огромная ошибка. Мужчина четко обозначил свои намерения и личностные границы, а вы просто не хотите их принять. Вы просто теряете время в неправильных, ненормальных отношениях, а парни, которые хотят и могут сделать вас счастливой, проходят мимо.
Какими должны быть нормальные отношения?
Они должны быть природными, естественными, безо всяких иллюзий, “лапши” и несбыточных обещаний.
Не бойтесь задать себе вопрос: почему я с ним? Потому что иногда ответ бывает неожиданным.
Если ваши ответы звучат именно так – жить вместе с мужчиной вас заставляет страх, а не любовь. И в один прекрасный момент вы поймете, что живете с совершенно чужим человеком.
Совместные планы на будущее сближают вас и дают понять, что его намерения очень серьезны. И если мужчина изъявляет желание:
Каждая женщина приходит в этот мир, чтобы быть счастливой и любимой. И вы этого достойны, поэтому не соглашайтесь на иллюзорные непонятные отношения – они не принесут вам ничего, кроме разочарований и боли. 
Болеют много, умирают мало. Почему парадоксы ЮАР ничего не говорят о мягкости омикрона
ЮАР на первый взгляд кажется идеальной иллюстрацией тезиса «омикрон стал мягким и добрым».
Есть свидетельства врачей с мест, которые с самого начала говорят, что вирус подобрел.
Есть оптимистичный больничный отчёт из эпицентра эпидемии.
Есть быстрый рост заболеваемости, который не конвертируется в такой же быстрый рост госпитализаций, тяжёлых больных и смертей.
Вообще тяжёлых пациентов намного меньше, чем раньше, а смертность барахтается даже ниже уровня, который раньше был между второй и третьей волной.
А ещё как будто бы волна уже пошла на убыль в Гаутенге — в провинции, с которой и началась в ЮАР вспышка омикрона. Волна начинает идти на спад, больницы полупустые, ограничений в ЮАР так никаких и не было.
Всё это — только часть правды. Реальная картина сложнее, и из Гаутенга есть как хорошие новости, так и плохие. А главная хорошая новость — низкая смертность и низкая доля тяжёлых пациентов — на самом деле ничего не говорит о том, что вирус стал добрее и мягче.
На деле всё сложнее.
Дальше я подробно разберу, что на самом деле происходит в провинции Гаутенг — и как она проживает свою первую волну омикрона. Сначала будет много графиков и цифр, если нет времени вникать — переходите сразу к разделу с выводами («Стена иммунитета»).
Умирать перестали?
Начну с главного показателя: со смертей.
Заболеваемость в Гаутенге за каких-то три недели взлетела почти на два порядка. В середине ноября здесь выявляли по 100-150 больных в сутки, а процент положительных тестов был на уровне 1-2%. Сегодня здесь выявляют по 9 тысяч больных в сутки, а процент положительных тестов вырос до 40%, и в некоторых округах провинции превышает 50%.
Быстрый рост заболеваемости начался с последней декады ноября. И хотя на 8−9 тысяч заболевших провинция вышла только неделю назад, уже в конце ноября здесь выявляли по 1,5−2 тысячи больных. И 2−3 недель, кажется, достаточно, чтобы оценить, что происходит со смертностью.
Она растёт. Но растёт куда медленнее, чем новые случаи и госпитализации:
Однако не рано ли делать выводы о смертности?
В первую волну пик смертности произошёл через 16 дней после пика выявленных случаев. Во вторую и третью волны — уже через 8−9 дней. Но на пиках волн возможны искажения, связанные с плохим учётом случаев и запоздалой регистрацией смертей. Если же сопоставлять смертность и заболеваемость за всю эпидемию, то средний лаг между выявленными случаями и умершими в Гаутенге — 14 дней.
А это значит, что пик официальной ковидной смертности в провинции должен произойти в ближайшие 7−9 дней — согласно динамике выявленных случаев. Можно было бы ещё подождать, но предварительные выводы как будто бы можно делать уже сейчас:
Ещё нагляднее динамика смертности в Гаутенге во время разных волн в логарифмическом масштабе (данные на 10 декабря):
Похожие тенденции показывают все ключевые показатели — и число госпитализированных пациентов, и больные на кислородной поддержке, и пациенты в реанимациях, и на ИВЛ.
Больных больше — тяжёлых меньше
Так, госпитализации во время нынешней волны растут куда быстрее, чем во время дельта-волны, и дело здесь не в низкой базе (здесь и далее графики в логарифмическом масштабе):
Схожий по крутизне наклон показывают и пациенты на кислородной поддержке. Доля таких пациентов от всех госпитализированных не изменилась — на кислороде и во время дельты, и сейчас 14−16% всех пациентов:
А вот динамика крайне тяжёлых пациентов не настолько крутая. И если во время прошлой волны в реанимации лежало 23−24% госпитализированных, то в эту волну их доля — почти втрое ниже, 8−9%:
Та же картина и с пациентами на ИВЛ. Рост быстрее, чем во время дельта-волны, однако и число, и доля таких пациентов в несколько раз ниже. Во время дельты на ИВЛ лежало 9−10% пациентов, сейчас — около 3%:
Доля пациентов в реанимациях в Гаутенге, как и пациентов на ИВЛ, сейчас на рекордно низком уровне с начала эпидемии:
В сухом остатке — что показывают ключевые показатели:
Однако это ничего не говорит о «смягчении» омикрона. О том, почему тяжёлых пациентов стало настолько меньше, поговорим дальше.
Ещё поводы для оптимизма?
Тяжесть и доля тяжёлых пациентов крайне важны. Но не менее важна и динамика. Даже если в больницы попадает в несколько раз меньше людей, но заразность варианта в несколько раз выше — итоговое число госпитализаций и тяжёлых пациентов окажется выше, чем при более медленном варианте. И Гаутенг к этому идёт: обратите внимание на экспоненциальный рост пациентов в реанимациях и на ИВЛ.
Если у нас более заразный вариант, то, будь он даже менее опасен, из-за быстрого роста заболеваемости мы придём к тому, от чего пытались уйти. К перегрузке системы здравоохранения, волне госпитализаций, забитым реанимациям и, в конечном итоге, к смертям.
Это показывает простенькая, но наглядная модель от Gosia Gasperowicz, учёной-биолога из Канады:
Поэтому важно оценить не только текущий срез по Гаутенгу — но и понять, что там происходит в динамике. Так, если экспоненциальный рост заболеваемости продолжается — ситуация в больницах будет становиться всё хуже, а оптимистичный момент «у нас в несколько раз госпитализаций, чем на пике дельты», в какой-то момент сменится неизбежной перегрузкой больниц.
И здесь словно бы всё хорошо. Пик заболеваемости в Гаутенге тоже как будто бы пройден:
Также на фоне резко выросшей заболеваемости оптимистично выглядит динамика госпитализаций. На первый взгляд.
Что показывают госпитализации
По динамике госпитализаций можно отметить четыре новости. Целых две хорошие, две — плохие.
Тенденция хорошая: есть признаки прохождения пика госпитализаций сразу в нескольких округах Гаутенга. Первый — это округ Тшване, к которому принадлежит Претория, и именно там последний месяц был эпицентр эпидемии. И именно с вспышкой в университете Претории связывают начало активного распространения омикрона:
Аналогично в Йоханнесбурге, который следовал за Тшване с задержкой в 1−2 недели. Быстрый рост закончился, и по госпитализациям кажется, что Йоханнесбург перевалил за горб волны:
Признаки прохождения пика есть и в округе Экурхулени, и в округе Седибенг — словом, практически по всему Гаутенгу.
Ещё одна хорошая новость: уровень госпитализаций на этот раз сильно недотягивает до уровня выявленных случаев.
Последнюю неделю скользящее среднее по заболевшим держится на уровне 80% от прошлых максимумов — 9000-9500 в сутки; в дельта-волну было 11000-11500 в сутки. А госпитализации по большинству округов Гаутенга либо достигли пика, либо стали снижаться, и это — на уровне 30-50% от максимумов прошлой волны, вызванной дельтой.
Например, в Тшване скользящее среднее сейчас пошло на спад после 130 случаев, тогда как прошлый максимум был вдвое выше — 254 госпитализации в сутки.
И дело не в том, что тестировать стали больше — в действительности позитивность тестов зашкаливает и в половине округов Гаутенга превышает 40−50%. Процент положительных тестов достиг уровня пиков третьей волны, и рост новых случаев ограничен именно возможностями тестирования.
И здесь начинаются плохие новости.
Никакого плато нет
Замедление заболеваемости, похоже, существует только на бумаге.
В то время, как выявленные случаи расти перестали, доля положительных тестов продолжает расти:
В последнюю неделю ноября она составляла 16%, в первую неделю декабря — 36%, более поздних данных пока нет. Но ещё в первую неделю декабря расклад был такой:
И по всей провинции позитивность продолжала расти.
Новый недельный отчёт о тестировании ещё не опубликован — но уже к 14 декабря доля положительных тестов по всей ЮАР выросла до 34%.
Это говорит об исчерпании лимитов тестирования — на самом деле выявляется куда меньше заболевших, и рост заболеваемости продолжается. Только мы его не видим, потому что он продолжается в слепой зоне: среди непротестированных.
На то, что на самом деле заболеваемость в Гаутенге продолжает расти, указывает и вирусная нагрузка в сточных водах.
Инфицированный человек выделяет от 10^5 to 10^12 вирусных частиц на 1 грамм фекалий. Анализ вирусной нагрузки в сточных водах позволяет спрогнозировать динамику заболеваемости. При этом количество вируса в сточных водах — даже более надёжный показатель, чем выявленные случаи, поскольку не зависит от объёма и критериев тестирования на коронавирус и от наличия или отсутствия симптомов у больных (бессимптомные также выделяют вирус в фекалиях). Средняя задержка между появлением вируса в сточных водах и выявленными случаями — от нескольких дней до 1−2 недель. К мониторингу сточных вод прибегают в десятках стран: в Эстонии, в Нидерландах (оцените их дашборд!), в Канаде, в США и др.
В северном Тшване вирусная нагрузка продолжает быстрый рост уже более 5 недель, она превысила даже вирусную нагрузку дельта-волны:
Аналогично и с другими округами, по которым доступны данные. В Экурхулени — продолжение роста. В Йоханнесбурге — рост.
О чём это говорит?
О том, что на самом деле быстрый рост заболеваемости в Гаутенге продолжается.
За последние 7−10 дней мы должны были увидеть продолжение экспоненциального роста выявленных случаев. Однако в официальной статистике заболеваемость в Гаутенге остановилась на одном уровне в диапазоне от 8,8 до 9,6 тыс. новых случаев — и все, от экспертов в Твиттере до СМИ, поспешили объявить о выходе провинции Гаутенг на плато.
Это согласуется и с постоянным увеличением доли положительных тестов в провинции.
Впрочем, после недельного плато заболевших (в случае с Тшване — двухнедельного), официальная заболеваемость снова поползла наверх:
А госпитализации в Тшване и Йоханнесбургу, согласно приведённым выше графикам, на 9 декабря показывали спад. Особенно Тшване, который словно бы прошёл пик госпитализаций ещё в первые числа декабря — хотя пик заболеваемости до сих пор не пройден.
В этом — главная проблема всех данных из ЮАР: одни показатели не согласуются с другими.
Почему к данным из ЮАР нужно подходить осторожно
Оперативные данные из ЮАР, по-видимому, плохо и ненадёжно отражают реальную ситуацию и способны привести к поспешным выводам (и я это уже неоднократно наблюдал).
Там, где должен продолжаться рост, мы наблюдаем плато или спад.
Там, где должна быть гладкая динамика, мы наблюдаем резкие скачки раз в неделю.
В ЮАР происходят сбои с обновлением числа тестов, из-за которых за несколько дней теряется 19 тысяч положительных результатов.
В ЮАР данные о госпиталиациях и смертях долетают с огромной задержкой. Например, дашборд по госпитализациям показывает сейчас 2900 госпитализированных в Гаутенге за прошлую неделю (49) — однако к следующему вторнику это число вырастет минимум на 30%. Таковы задержки. Обновляются даже госпитализации 1,5−2-месячной давности, и это происходит регулярно — каждую неделю, каждый день.
Другие важные данные поступают скачкообразно и, очевидно, также с задержками. Простой пример: на протяжении недели, с 25 ноября по 1 декабря, число пациентов в ОРИТ держалось в диапазоне 55−63 (это при скачкообразном росте госпитализаций). На следующий день произошёл резкий скачок до 106. Ещё 5 дней всё держалось в пределах 120 пациентов — затем снова резкий скачок, уже до 177. То же самое с пациентами на ИВЛ: более двух недель — от 20 до 30 пациентов на ИВЛ, затем в один день (6 декабря) — скачок до 51.
Это говорит не об особом медицинском подходе Гаутенга — не о том, что здесь в один день ухудшается по 60 человек настолько, что им требуется срочный перевод в реанимацию (а до этого никто не ухудшается по одной-две недели). Это указание на серьёзную задержку в обработке данных. И чем она вызвана — внутренним бардаком, естественными задержками, спровоцированными нагрузкой на медицинскую систему, или злым умыслом, — сказать невозможно.
Но ясно одно: уже только это требует осторожности при анализе южноафриканских данных. Выше я исхожу из того, что данные хоть и кривые, но честные — но гарантий этому нет. Как минимум, мы сталкиваемся с недоучётом по части госпитализаций, тяжёлых пациентов и смертей. И это стоит держать в голове.
Кто попадает в больницы (и почему это важно)
Напоследок ещё немного поговорим о госпитализациях в ЮАР и их нехорошей динамике, а затем — о том, чем может быть обусловлен эффект «мягкого омикрона».
Сначала — о том, правда ли госпитализировать стали меньше. Если сравнивать с прошлыми волнами, то видно, что это не вполне так. Да, доля госпитализированных от новых случаев 7 дней назад за последние пару недель сильно снизилась — сейчас составляет 6−8%. Но это естественное поведение, которое ЮАР демонстрировала все прошлые волны:
Во время роста заболеваемости доля госпитализаций резко снижается. С одной стороны, это связано с ростом тестирования (больше людей заболевает → больше тестируется), с другой — так регулируется нагрузка на систему здравоохранения. Быстрый рост случаев провоцирует быстрый рост госпитализаций, и нынешняя волна — не исключение.
В связи с госпитализациям есть ещё один неприятный момент — это смещение возрастной структуры госпитализаций. Если в начале волны, ещё в ноябре, заболевали и попадали в больницы прежде всего дети и молодые — то теперь в больницах всё чаще оказываются пожилые.
Я подробно об этом писал в разборе больничного отчёта из Тшване: пока заболевают дети и молодые — это не даёт серьёзного вклада в смертность. Если 70% госпитализированных — это дети и молодые люди до 40 лет, а на 60+ приходится всего 5%, это естественным образом влияет на летальность. Однако по мере роста волны вирус дотянется до самых уязвимых — до пожилых и групп риска, и это серьёзно ухудшит ситуацию в больницах.
Это мы и наблюдаем в Гаутенге.
Ещё две недели назад на 60+ приходилось всего 14% госпитализированных, на этой неделе — уже 28% (если брать последние 7 дней, то 21%). Госпитализации среди детей и молодых людей снижаются (среди первых — особенно быстро):
В Гаутенге в прошлые волны доля 60+ среди всех госпитализированных составляла 23% — к этой же доле Гаутенг вернулся и сейчас, спустя месяц после начала вспышки. И это плохой знак, если учесть, что 60% ковидных смертей в Гаутенге приходится именно на 60+.
Если в начале омикрон-волны госпитализировали в 1,5−2 раза больше детей, чем пожилых, то теперь картина поменялась — и последние 5 дней число госпитализированных пожилых превышает число детей.
Повлечёт ли это за собой быстрый рост тяжёлых пациентов и рост смертности — мы увидим уже в ближайшие недели.
А теперь о главном — чем всё-таки может быть вызвано такое резкое снижение смертей и крайне тяжёлых больных (если только не возрастной структурой).
«Стена иммунитета» против тяжёлого течения
Мы уже знаем:
Но чего мы до сих пор не знаем — это то, какой остаётся защита против тяжёлого течения и смерти. Как среди привитых, так и среди переболевших. И есть основания полагать, что с этим всё должно быть не так плохо (вспоминаем про Т-клеточный иммунитет; кроме того, есть и ненейтрализующие антитела, чья роль, впрочем, пока до конца не ясна).
Коллективный иммунитет им. ЮАР
Сколько реально переболело людей в ЮАР, точно оценить невозможно, но все существующие оценки сводятся к диапазону от 70 до 100%.
Так, по расчётам Дмитрия Кобака, избыточная смертность в ЮАР превышает 230 тысяч человек, что соответствует 0,39% от всей численности населения (по собственным оценкам южноафриканских демографов избыточная смертность ещё выше — 275 тысяч). Ранее для ЮАР с учётом её возрастной и демографической структуры был рассчитан IFR в 0,35%.
«Следовательно, — пишет эпидемиолог Бернского университета Кристиан Альтхаус, — в Южной Африке почти каждый был ранее инфицирован, и у подавляющего большинства есть частичный иммунитет против повторного заражения».
Шабир Мадхи, вакцинолог, профессор Университета Витватерсранда, ссылается на серологические опросы, которые показали, что 72% населения Гаутенга уже были инфицированы коронавирусом. Это соответствует данным из ноябрьского отчёта южноафриканского NICD. Гаутенг ниже — это GP:
Вместе с тем, ряд исследователей считает эти показатели сильно заниженными из-за высокой доли серонегативных даже после подтверждённого ПЦР. Другие исследования в ЮАР, проведённые за тот же период, дают оценку в 90% и более переболевших.
И это ключевой момент. Омикрон в ЮАР распространяется среди иммунного населения, у которого, по-видимому, есть защита против тяжёлого течения. Однако это ничего не говорит о том, что «вирус мутировал и стал мягче» — это говорит лишь о защите ранее переболевших.
«Это иммунитет, тупица!»
Хотя мы видим на примере данных из ЮАР и первых данных из Европы, что люди с предшествующим иммунитетом заболевают, а вакцинация не обеспечивает защиты от заражения и симптоматического ковида, и люди попадают в больницы — данные из Гаутенга дают нам надежду на то, что защита от тяжёлого течения и смерти остаётся на высоком уровне.
На это указывает Шабир Махди. Об этом говорит и Энтони Леонарди, специалист по Т-клеточной иммунологии.
О том же пишет Эрик Тополь, профессор геномики и один из руководителей НИИ Скриппса:
«Основная причина того, что омикрон кажется лёгким, не в том, что вирус стал менее вирулентным, а в том, что за два года пандемии у людей возникла «стена иммунитета». Есть три линии защиты, которые упрощённо можно изобразить так:
Предшествующая инфекция или полная вакцинация, как уже было сказано, не могут обеспечить достаточной защиты от омикрона. Бустер помогает, но эффективность намного ниже, чем было с дельтой. И наша последняя линия защиты — это наша Т-клеточная память, которая вызвана предшествующим ковидом и вакцинацией.
Т-клетки не работают быстро, они не защищают от инфекции, но часто помогают удержать вирус в верхних дыхательных путях. И по-видимому, это основная причина того, что омикрон кажется мягким — у многих жителей Южной Африки есть Т-клеточный иммунитет, который защищает их от ковидной пневмонии и поражений других органов. А Т-клетки менее подвержены влиянию мутаций вируса, чем нейтрализующие антитела.
Прямо сейчас не нужно говорить о том, что омикрон стал мягче. «Это иммунитет, тупица» — это мой самый простой способ объяснить всё, что мы видели до сих пор.
Но не заблуждайтесь. Омикрон может вызвать огромное количество инфекций во всём мире. И даже если его тяжесть будет в 10 раз меньше, чем у дельты или у других вариантов, в абсолютных числах он может привести к огромному количеству госпитализаций и смертей.
Кроме того, нельзя недооценивать влияние омикрона на лонг-ковид. Высокая заболеваемость и распространение вируса даже среди вакцинированных — это по-прежнему актуальная и серьёзная проблема, потому что до сих пор чётко не ясно, насколько вакцинация снижает частоту и тяжесть лонг-ковида».
Об этом же пишет и Натали Дин, профессор биостатистики и специалист по инфекционным заболеваниям и вакцинам:
«Вот набросок, который объясняет, почему новый вариант может казаться мягче даже без изменения вирулентности. Это происходит из-за того, что при подсчёте доли тяжёлых случаев в знаменатель теперь включается множество повторных инфекций, которые ранее были предотвращены:
Представьте вариант, который даёт малое количество реинфекций. Есть восприимчивое население, оно заболевает, и течение может быть тяжёлым, среднетяжёлым, лёгким и бессимптомным.
А теперь представьте себе, что среди этого населения есть большая часть тех, кто ранее был инфицирован. Поскольку этот вариант плохо заражает повторно, эти потенциальные инфекции были предотвращены.
А теперь представьте вариант с высокой способностью к повторным инфекциям. Среди уязвимых групп тяжесть заболевания не поменялась. Есть те же фракции: тяжёлое, среднетяжёлое, лёгкое, бессимптомное течение. Но теперь мы наблюдаем ещё и большое количество повторных инфекций, и в основной массе они не тяжёлые.
Мы ещё можем рассчитать долю тяжёлых случаев, но теперь она ниже. Она ниже не потому, что стало меньше тяжёлых случаев — а потому, что теперь стало больше лёгких случаев. Эти лёгкие случаи — это повторные инфекции.
Таким образом, профиль тяжести омикрона важно интерпретировать с учётом его способности заражать переболевших и привитых. С вакцинами история та же: мы ожидаем увеличения числа заболевших вакцинированных, но по большей части с лёгким течением.
Поэтому, когда я смотрю на данные из ЮАР или из других стран, я думаю не только о доле тяжёлых случаев, но и об их огромном количестве».
Что мы, по-видимому, и наблюдаем в ЮАР.
По желанию можете добавить ещё один пункт, объясняющий южноафриканскую статистику — это «смягчение вируса». Но это, во-первых, сценарий крайне маловероятный, во-вторых — он не согласуется с теми данными, которые мы наблюдаем, а в-третьих — даже в самом ЮАР отмечают, что не следует считать, будто вирус стал «мягче». А почему «вирус эволюционирует в сторону смягчения» — это распространённое заблуждение, которое не имеет отношения к реальности, почитайте в прекрасном ликбезе от @coronamed.
Всё ещё может поменяться
Вместе с тем, ситуация в ЮАР по-прежнему в высшей степени неопределённая. Несмотря на ясность индикаторов, данные, поступающие из ЮАР, ненадёжны, анекдотические свидетельства нередко противоречат друг другу, а статистика демонстрирует порой аномалии и расхождения. Кроме того, данные поступают с задержкой и скачкообразно, что затрудняет оценку реальной динамики.
А если так, то возможны ещё сюрпризы. Мы не знаем, каково реально сейчас число пациентов в реанимациях Гаутенга — и сколько реально там умирает.
И нам не стоит удивляться, если избыточная смертность, которую публикуют по средам в 19:00, уже на этой или на следующей неделе покажет взлёт (а признаки начала роста уже есть). Или тому, что ситуация «вдруг» резко ухудшится — и станет куда больше тяжёлых пациентов, а люди начнут массово попадать в реанимации.
И если это случится, то это будет означать:
И какой из этих раскладов хуже — я не знаю.
Больше аналитики про ковид и эпидемию и новостей про омикрон — в моём Телеграм-канале: Драган про ковид