Христианство с чего начать
Первые шаги в Православной Церкви: двенадцать фактов, о которых нужно знать
Православное богослужение необычно! Некоторые его отличительные черты заметны, как только вы переступаете порог храма, и могут привести в замешательство. Другие его особенности становятся очевидными со временем. Приведу некоторую справочную информацию, которая может помочь вам почувствовать себя на православном богослужении более уверенно: двенадцать фактов, о которых нужно знать, оказавшись в православном храме впервые.
1. Это что за беспорядок?
В самом начале службы может сложиться впечатление, что в храме неразбериха: люди проходят в переднюю часть храма, молятся перед иконостасом (рядом икон, стоящих перед алтарем), целуют различные предметы, зажигают свечи, несмотря на то, что уже идет служба. Вообще, когда вы вошли, служба уже шла, хотя на дверях было ясно написано: «Начало Божественной литургии в 9:30». Вы явно смутились, что опаздываете, однако эти люди пришли еще позже и теперь перемещаются по храму. Что здесь происходит?
 |
По воскресениям в православной церкви происходит одна Евхаристическая служба* – Божественная литургия, ей предшествует утреня [в греческих и славянских Церквах литургия служится после утрени – ред.]. Между этими службами нет перерыва, как только заканчивается одна, начинается другая, поэтому время начала службы указывается предположительно. В общей сложности во время воскресной службы священнослужитель проводит в алтаре более трех часов, «пребывая в свете», как выразился один священник.
Благодаря тому, что все находятся в постоянном движении, нет такого момента, когда все сидят на скамьях, кротко ожидая начала входного стиха и поглядывая на стрелки часов, приближающихся к 9:30. Православные верующие могут прибывать в разное время утрени или начала литургии, то есть где-то в продолжение часа. Когда бы они ни пришли, служба наверняка уже идет, но это не мешает им исполнить положенные по прибытию в храм личные молитвы.
Это отвлекает новичков и даже может быть воспринято как неуважение, но вскоре вы начинаете понимать, что это не просто формальность, а глубоко личное проявление веры. Конечно, это не оправдывает тех, кто опаздывает, но, к сожалению, в перечне добродетелей многих православных верующих пунктуальность зачастую отсутствует.
2. Стой за Христа!
В православной традиции верующие выстаивают почти всю службу. В самом деле. В некоторых православных храмах даже нет стульев, не считая нескольких, стоящих по краям помещения, для тех, кто в них нуждается.
В любом случае, если вам слишком тяжело постоянно стоять, можете присесть. Никто не станет возражать, да и вряд ли кто обратит на это внимание. Со временем вы привыкнете к длительному стоянию.
3. Сим победиши
Можно без преувеличения сказать, что мы часто крестимся. Мы осеняем себя крестным знамением при упоминании Святой Троицы, когда прикладываемся к кресту или к иконе и еще много раз в течение Божественной литургии.
 |
Но это не значит, что все должны вести себя одинаково.
Некоторые осеняют себя крестом трижды подряд, другие, перекрестившись, касаются правой рукой земли. Войдя в храм, некоторые верующие могут подойти к иконе и сотворить «метания» – перекреститься, коснуться правой рукой пола, и, проделав так дважды, поцеловать икону, а затем еще раз повторить «метание».
Со временем это перестанет быть сложным, но поначалу кажется, что это доступно только посвященным, и вы боитесь сделать что-нибудь не так. Будьте спокойны, вам необязательно немедленно следовать их примеру.
Мы крестимся правой рукой справа налево, в отличие от католиков и протестантов – англикан Высокой церкви. Мы складываем пальцы особым образом: большой палец и два следующих соединяются вместе, а оставшиеся два пальца прижимаются к ладони.
Как и всеми нашими действиями, этим Православие побуждает нас исповедывать свою веру. Попробуйте разгадать, какой символ за этим стоит? (Три пальца, сложенных вместе, символизируют Троицу, два пальца, опущенных к ладони – две природы Христа, а также Его сошествие на землю).
Это тоже требует тренировки. Но если поначалу вы будете не совсем точно складывать пальцы, никто не станет обличать вас в ереси.
4. Коленопреклонение
Как правило, мы не молимся на коленях. Иногда мы падаем ниц. Но не так как падают ниц католики, распластавшись по полу. Мы преклоняем колена, опираемся руками о пол и касаемся его лбом.
 |
Это выглядит как на фотографиях с какого-нибудь среднеазиатского богослужения, и представителям западной культуры это кажется невидалью. Вначале чувствуешь себя неловко, падая ниц, но все остальные делают это естественно и впоследствии неловкость проходит. Женщины замечают, что земные поклоны удобнее делать в широких юбках, а стоять удобнее в обуви без каблуков.
Иногда мы делаем земной поклон и тут же поднимается, как во время молитвы св. Ефрема Сирина, которая часто произносится во время Великого Поста. Бывает, что мы поклоняемся и задерживаемся так на некоторое время, как делают в некоторых общинах в некоторых местах Евхаристической молитвы.
Не все делают земные поклоны. Некоторые верующие преклоняют колена, другие стоят со склоненной головой, сидящие могут наклониться вперед и сидеть согнувшись. Робко стоять также не возбраняется. Никто не обратит внимания, если вы не станете падать ниц. Для православия более свойственны разнообразные формы выражения личной религиозности, чем ощущение, что за тобой наблюдают и могут оскорбиться, если ты делаешь, что-то неправильно.
Один из бывших священников Англиканской церкви в Америке признался, что на его решение стать православным больше всего повлиял вид припадающих в земных поклонах верующих. Он подумал тогда, что именно так следует предстоять перед Богом.
 |
5. Люблю и целую.
Когда мы заходим в церковь, мы целуем иконы (у Иисуса принято целовать стопы, а у святых десницу). Вскоре вы обращаете внимание, что некоторые целуют Святую Чашу, некоторые – край риз священника, когда он приходит мимо, причетники целуют его руку, когда подают ему кадило, в конце службы мы все становимся в очередь, чтобы поцеловать крест.
Когда мы говорим, что «приложились» к чему-либо – это означает, что мы осенили себя крестным знамением и поцеловали этот предмет.
Перед причастием мы целуем друг друга («Приветствуйте друг друга лобзанием любви (1 Петр. 5:14) (сегодня в России целование мира сохранилось среди духовенства – прим.ред.). Когда католики и протестанты Высокой церкви совершают «преподание мира», они обнимаются, пожимают друг другу руки, или слегка касаются друг друга щеками – это обычное приветствие представителей западной культуры. У православных другая культура: греки и арабы целуются в обе щеки, славяне – троекратно. Поддайтесь инициативе близстоящих, и старайтесь не столкнуться носами.
На типичное обращение: «Христос посреди нас» отвечают: «Есть и будет». Не бойтесь, если вы забудете, что отвечать. Здесь не произносят обычного для протестантов приветствия: «Мир Господа да пребудет с вами», неуместно будет также сказать что-нибудь вроде: «Какая замечательная у вас церковь». Целование мира – это литургическое действие, знак мистического единства. Беседы и общение оставьте на потом.
6. Освященный и жертвенный хлеб
К причастию могут приступать только православные, но частички освященного хлеба могут вкушать все.
 |
Это происходит так: кто-то из прихожан печет круглый хлеб для причастия и на нем делается оттиск печатью. Во время подготовительной службы перед литургией священник вырезает из печати сегмент и откладывает его в сторону. Он называется «Агнец». Оставшаяся часть хлеба разрезается на части, кладется в большую корзину и благословляется священником.
Во время Евхаристической молитвы Агнец пресуществляется в Тело Христа, а вино в Чаше в Его Кровь. И тут происходит удивительное: священник опускает Агнца в Чашу с вином. Когда мы причащаемся, мы подходим к священнику друг за другом, широко открывая рты, и он дает нам с золотой ложечки частичку хлеба, пропитанного вином. Он также читает над нами молитву, называя наше имя или имя святого, которое мы получили при крещении или миропомазании (таинство принятия в Церковь через помазание священным маслом).
Пройдя мимо священника, мы подходим к алтарнику, который держит корзину с освященным хлебом. Люди берут частички для себя или своих неправославных знакомых. Если вас кто-то угощает частичкой освященного хлеба, не пугайтесь – это не причастие. Это символ братства.
Случайные посетители иногда обижаются, что их не допускают к причастию. В Православии считается, что Причастие шире личных отношений с Христом. Оно удостоверяет вероисповедание исторического православного учения, подчинение определенному православному епископу, и преданность определенной православной общине. Тут нет каких-то привилегий, стать верным Православной Церкви может каждый. Но Евхаристия – это сокровище Церкви, и оно сберегается для тех, кто связал себя с Церковью. Это похоже на откладывание супружеских отношений до брака.
Еще одна причина того, почему мы оберегаем Евхаристию от всеобщего доступа, в том, что мы относимся к ней серьезнее многих других христианских конфессий. Мы верим, что это воистину Тело и Кровь Христовы. Мы не приступаем к причастию, не исповедовавшись в грехах перед священником и не примирившись с другими членами Церкви. Мы воздерживаемся от еды и питья, даже утренней чашки кофе, с полуночи перед причастием.
Итак, мы подошли к теме поста. Когда новички узнают об этой православной традиции, они обычно с трудом в это верят. Мы воздерживаемся от мяса, рыбы, молочного, вина и растительного масла каждую среду и пятницу, а также на протяжении четырех промежутков года, дольше всего во время Великого поста перед Пасхой. В общей сложности это занимает около полугода.
Здесь, как и везде, возможны вариации. Посоветовавшись со священником, люди решают, в какой мере они могут держать эти посты, как с физической, так и духовной точки зрения – чрезмерная строгость вскоре может привести к расстройству и подавленности. Пост это личное дело каждого человека. Как сказал св. Иоанн Златоуст в своей пасхальной проповеди, это праздник для всех, кто постился, и кто не постился: «воздержанные и беспечные, равно почтите этот день; постившиеся и непостившиеся, возвеселитесь ныне!»
Важно отметить, что пост – это не жесткие правила, нарушив которые, вы подвергаетесь страшной опасности, и это не наказание за грехи. Пост – это упражнение для нашего роста и укрепления, лекарство для души.
Посоветовавшись со священником, как с духовным врачом, вы можете выработать такую меру поста, которая будет держать вас в тонусе, но не сломает. Возможно, в следующем году вы сможете осилить больше. Со временем, пережив опыт братского поста совместно с любящей общиной, многие люди обнаруживают, что им начинает нравиться постится.
 |
7. Почему нет общей исповеди?
Мы считаем, что у нас нет одинаковых грехов, они все индивидуальны. Во время литургии нет отдельной исповедальной молитвы. Православные должны регулярно исповедоваться священнику лично.
Роль священника более, чем в других конфессиях напоминает роль духовного отца. К нему не обращаются просто по имени, а произносят перед именем «отец». У его жены тоже есть своя определенная роль матери прихода, и ее тоже называют по особенному, в зависимости от культуры: по-арабски «Khouria», по-гречески «Presbytera», и то и другое значит жена священника, а по-русски «матушка», что означает «мать».
Еще одну особенность составляет Символ Веры, который произносится или поется, в зависимости от прихода. Если вы произнесете по привычке или намерено «И от Сына исходящего», вас никто не поддержит. Филиокве появилось в Символе Веры шесть столетий после его составления, а мы придерживаемся оригинальной версии. Посетители из общин Высокой церкви отмечают, что мы не кланяемся и не преклоняем колена на словах «и воплотившегося».
Также мы не перестаем восклицать «Аллилуйа» во время Великого Поста, как делают монахини англиканской общины, более того, великопостная утреня у нас особенно изобилует этим восклицанием.
8. Музыка.
Около семидесяти пяти процентов службы занимает пение прихожан. Православные не используют музыкальных инструментов во время службы. Обычно пение ведет небольшой хор, поющий а капелла, степень участия прихожан в пении отличается в разных приходах. Музыкальный стиль также бывает разным, начиная от одноголосного пения в восточных традициях Арабской церкви и заканчивая европейским звучанием четырехголосной гармонии в Русской Церкви, с множеством вариаций между ними.
Это беспрерывное пение поначалу ошеломляет, кажется, что вы ступаете на стремительно движущийся эскалатор, и вас несет в течение полутора часов, пока вы с него не сойдете. Кто-то справедливо заметил, что литургия – это одна беспрерывная песнь.
Каждую неделю поется почти одно и то же, и это препятствует утомлению. Каждое следующее воскресение служба меняется совсем незначительно, основные молитвы и песнопения идут в одном порядке, и вскоре вы уже будете знать их наизусть. Тогда вы начнете ощущать присутствие Божье, что почти невозможно сделать на том этапе, когда вы переключаетесь, то на чтение молитвослова, то на текст литургии, то на изучение приходского листка.
9. Редакторы бессильны
Разве нельзя сказать это короче? Зачем эти лишние эпитеты? Нельзя ли еще раз ужать этот текст, пусть довольно точный и меткий? Но тогда это будет уже не православное богослужение. Православные всегда постараются выразиться как можно пространнее. В православном вероисповедании, молитвы много не бывает, это относится и к другим его аспектам. Когда священник или дьякон возглашает: «Исполним** молитву нашу Господеви…», будьте уверены, что стоять придется еще минут пятнадцать.
Изначально литургия длилась более пяти часов, это показывает, что люди в те времена горели сердцами к Господу. Св. Василий Великий в своей редакции литургии сократил ее продолжительность до двух с половиной часов, а позднее (около 400 года) св. Иоанн Златоуст еще сократил это время до полутора часов. Обычно по воскресеньям служится литургия св. Иоанна Златоуста, но в некоторые дни (воскресения Великого поста, Крещенский Сочельник), мы служим более длинную литургию св. Василия Великого.
10. Взбранная Воевода
Неизменная черта православного богослужения – почитание Девы Марии, «Непобедимой Воеводы» всех христиан. Мы называем ее также Богородицей или Божьей Матерью. Она способствовала нашему спасению, сделав физически возможным воплощение Бога в человека. Но, несмотря на Ее почитание, как сказано в Евангелии: «Се бо отныне ублажат Мя вси роди» (Лк. 1:48), это не означает, что мы верим в волшебные силы Ее или других святых или считаем их полубогами. Когда мы поем «Пресвятая Богородица, спаси нас», мы не рассчитываем, что Она дарует нам спасение в вечности, а просим Ее молитв о нашем заступлении и возрастании в вере.
 |
Мы просим молитв Девы Марии и других святых так же, как мы просим молитв друг у друга. Они ведь не умерли, а просто отошли в иной мир. Мы окружаем себя иконами для напоминания о том, что все святые невидимо соучаствуют в нашей молитве.
11. Трое врат.
В каждом православном храме перед алтарем стоит иконостас. Иконостас означает «стойка для икон» и он может элементарно представлять собой большую икону Христа справа и икону Богородицы с младенцем слева. В более обустроенном храме алтарь может представлять собой украшенную иконами перегородку. Некоторые типы иконостасов закрывают алтарь от взоров, кроме тех моментов, когда центральные врата открыты.
 |
В самом простом варианте иконостаса с двумя большими иконами есть три входа. Центральный, непосредственно перед алтарем, называется Святыми или Царскими вратами, потому что во время Евхаристии через них к молящимся выходит сам Царь Славы. Святыми вратами пользуется только священник или дьякон с Чашей в руках.
По обе стороны от икон, если это упрощенный иконостас, находятся двери с изображенными на них ангелами, они называются Дьяконские врата. Ими пользуются алтарники и другие служители, однако без особой надобности заходить и выходить из алтаря не разрешается. Служителями алтаря – священниками, дьяконами, алтарниками могут быть только лица мужского пола. Женщины могут участвовать во всех остальных сферах церковной жизни. Женский вклад ценится наравне с мужским еще со времен первых мучеников; взглянув в сторону алтаря, всегда можно увидеть Богоматерь и других святых жен. Во многих православных храмах женщины трудятся наравне с мужчинами: управляют хором, пишут иконы, ведут уроки, читают Апостол и участвуют в приходском совете.
12. Куда податься американцу?
Перелистывая Желтые страницы любого мегаполиса, можно обнаружить большое количество православных церквей: Греческую, Румынскую, Русскую, Антиохийскую, Сербскую и множество других. Неужели Православие настолько национально ориентировано? Не являются ли эти разделения свидетельствами богословских распрей и расколов? Отнюдь нет. Все эти православные церкви это одна Церковь. Национальная принадлежность указывает на то, к чьей юрисдикции относится приход и какому епископу подчиняется.
В Северной Америке 6 миллионов православных, а по всему миру их 250 миллионов, поэтому православная община занимает среди всех христиан второе место по величине.
Несмотря на такое национальное многообразие, поразительно, что православие едино в богословских и нравственных вопросах. Православные по всему миру единодушно придерживаются проповеданных апостолами фундаментальных христианских принципов, которые передаются из поколения в поколение епископами – апостольскими преемниками. Кроме того, они верны апостольским устоям морали: аборты, половые отношения вне семьи так же считаются грехом с православной точки зрения.
Кто-то, возможно, объяснит это единство исторической случайностью. Однако, мы объясняем это воздействием Святого Духа.
К чему тогда такое многообразие национальных церквей? Эта национальная принадлежность наглядно отражает географические особенности. Северная Америка тоже представляет собой географическое единство, когда-нибудь у нас также будет единая национальная церковь: Американская Православная Церковь. Так должно было быть изначально, но ввиду сложных исторических предпосылок этого не произошло. Вместо этого, каждая эмигрировавшая в США православная этническая группа произвела свою собственную церковную структуру. Подобное многообразие православных юрисдикций это не более чем временное недоразумение, для преодоления этих ненужных преград ведутся усиленные молитвы и большая работа.
В настоящий момент крупнейшими юрисдикциями в Америке являются Греческая Православная Митрополия, Православная Церковь в Америке (русского происхождения) и Антиохийская Митрополия (арабского происхождения). Литургии во всех них в основном одинаковые, возможно, с некоторыми особенностями в языке и музыке.
Поначалу православие поражает своей необычностью, но со временем это чувство проходит. Все больше и больше начинаешь себя чувствовать в нем как дома, и постепенно оно вас приведет в ваш истинный дом – в Царство Небесное.
Перевела с английского специально для портала «Православие и мир» Марина Леонтьева
Апология встряски, или с чего начать воцерковление
Части 1, 2, 3, 4
 |
| Константин Леонтьев |
Священник – Недавно один московский художник писал мой портрет. Я ездил к нему на двенадцать сеансов. Общались постоянно. И вот что любопытно: я встретил у него удивительное сопротивление всему нашему церковному учению. Женщины, женщины…
Литератор – Да, для них это всё, фетиш… Великие почитатели телесного.
С. – Нет, Бога он не отрицает. А вот дисциплину нравственную, воздержание, борьбу с самим собой признавать не хочет. И это самое страшное. То есть человек живёт идолопоклонством. Другой пример: сейчас я лечусь у своего 80-летнего врача. Врач очень хороший, помогает. Он такой здоровый, крепкий. Жены у него нет, и – та же самая история. Иконы висят, Бога признаёт, но аскетику как таковую, борьбу с собой отрицает. Желание бороться со страстями равно нулю..
Л. – Тут недавно про философа Леонтьева вышла замечательная книга: «Восхождение на Афон». Автор – известный леонтьевед Констанин Долгов. Её стоит почитать. Так, Леонтьев пишет сам о себе, что очень любил православное богослужение, любил Церковь, любил высокую нравственность. И вместе с тем любил женщин и все тридцать три удовольствия. И всё это сочетал в себе. В конечном итоге тяжко заболел. И, милостью Божией, понял, что причиной болезни, этого отхода плоти и духа от путей Всевышнего, явилась пестуемая им его личная самочинная любовь к Богу. То есть он захотел любить Его не так, как надо, а как он сам, человек, хочет. С недопустимой эклектикой из морали и аморалки.
Л. – Чеканные формулировки его, конечно, местами подкупают, но общие выводы этого философа – не в пользу Церкви. Беда современного умного человека: он что-то берёт для себя из Бердяева, что-то из Святых Отцов. А результат, как правило, один: критическое отношение к традиции, занижение ее значимости и, как следствие этого, отсутствие тяги к богослужению, к полноценной церковной жизни. Что для Бердяева, кстати, было в высшей степени характерно.
Л. – Совершенно верно.
С. – А возьмём католичество! Договориться до того, что папа бывает более прав, нежели апостол Павел! Это Пий IX заявил. А почему? Наверное, потому, что он рассуждал так: апостол Петр выше Павла, а он, папа, – его наместник. Это и есть ключ к пониманию самости, ячества.
Л. – Какую схему правильной духовной жизни вы посоветовали бы современному думающему интеллигентному человеку?
С. – Мне понравилось, как сказал об этом наш известный церковный писатель Василий Ирзабеков: «Я поначалу окончил филологический факультет. Там изучал славянский язык, сдал экзамен на очень хорошую оценку. И поначалу думал: а почему в Церкви служба – не на русском языке? Как я буду стоять на богослужении? Но, заставив себя быть в храме, я уже не мог без него быть. Я понял такую красоту, такую духовную радость, что этот язык стал для меня незаменимым. Это и есть воцерковление. Так что надо потрудиться.
Л. – Но схема воцерковления – это ведь не только присутствие на службах…
С. – Правильно будет сказать, ссылаясь на Евангелие, что воцерковление даётся тому, кого привлечёт Отец наш Небесный. Это воля Божия. Господь видит человека и знает его внутреннее устроение. Но общаясь с людьми, я бы начал вот с чего: «Вы признаёте Творца?» – «Признаём». «Признаёте, что мир сотворён Богом?» – Признаём». «Что он – Начальник жизни?» – «Да». «Что Он – основа жизни и что без Него вообще всё пусто и не имеет никакого смысла?» – «Да». «Хорошо. Далее, надо признать, что Он дал законы жизни, её правила – прежде всего нравственные, духовные. Где они изложены? В Евангелии. Кем они раскрыты и утверждены? Безусловно правильно Святыми Отцами. И никакого иного мнения, кроме семи Соборов Святых Отцов, здесь быть уже не может».
Л. – Но могут спросить – а почему нельзя?
С. – Да потому что они – духоносны и святой своей жизнью прозрели суть явлений и доподлинно знают, как угодить Богу. О, если б нам добраться хотя бы до подножия их мудрости.
Л. – И все же, упрощённо говоря, что нужно делать для воцерковления?
С. – Признать законы Творца.
Л. – Какие это законы и как их признать?
С. – Духовные. Признать абсолютными и непререкаемыми десять заповедей Моисея. Но это только начало. Если вы их отрицаете, то о христианстве вообще говорить нечего. Оно будет непонятно. Как может говорить о христианстве человек, который прелюбодействует? Человек, который ненавидит отца и мать, посягает на чужое имущество, живёт жаждой наживы, лжесвидетельствует ради своего интереса? Разберитесь сначала в этом. Если же ты все это соблюдаешь безусловно (!), тогда будем говорить о том, что выше. Ибо Господь сказал: «Я пришел не нарушить Закон, но исполнить».
Л. – Вот вопрос: когда мы начинаем работать, миссионерствовать в среде «духовно беспризорных», то с ними нельзя говорить сразу языком «высшей математики» – Святых Отцов. Как говорится, их надо сначала почистить, умыть, одеть и заняться ликбезом, то есть напитать не твердой пищей, а молоком. Но здесь можно легко споткнуться, так как подобным же образом рассуждают представители «христианского марксизма». Нельзя, мол, проповедовать бомжам, копающимся в навозной куче. Нам надо сначала их сделать людьми, помыть, почистить, одеть, дать образование, включить в классовую борьбу…
ХХ век подвёл итог истории человеческой как страшного отступления от Бога. Это началось в ХIХ веке. Крымская война, по сути, есть первая мировая война. Война безбожного европейского мира против православия. Хотя за двадцать лет до неё Александр I заключил Священный союз. Против чего? Против революции. Идея у Императора была очень благородная: чтобы монархии охраняли христианские государства. Французская революция была репетицией Октября. Казнь короля, гонения на Церковь, которая была отделена от государства, падение нравов. И поэтому Наполеон, хотя его выдвинула революция, понял, что надо быть только монархом. А каким – неважно. Необходимо было надеть эполеты, корону и утвердить иерархию. Потом он подавил из пушек бунт, навёл порядок, в котором так всегда нуждается народ. И – надел на себя корону императора. Так же поступил и Сталин, но при этом не отказался от своей идеологии.
Фашизм, в свою очередь, рождается от протестантизма, когда немецкая нация вся откололась от Католической церкви. Но немцы всегда мечтали о господстве, это в них сидит. После франко-прусской войны, победы под Сидоном, когда Бисмарк наголову разбил французскую армию, германская нация воссоединилась. Но христианства там уже не было. Идеология превосходства немцев возникла не на пустом месте – они создали прекрасную промышленность и армию. А у нас идеологию марксизма-ленинизма проводила в жизнь русская интеллигенция. Булгаков, Струве, Ильин, Бердяев – все они поначалу были марксистами, антихристианами и тем самым внесли свою лепту в формирование тоталитарного режима.
Л. – Что же в Бердяеве было антихристианского?
Л. – А сионизм? Он ведь из этой же серии.
С. – Сионизм не имел государства и не имел армии. Он влиял через прессу, деньги, парламенты. Чем был страшен Сталин: была поставлена цель – мировое господство, коммунизм во всем мире, на всём земном шаре – серп и молот. И у Гитлера та же задача – при помощи железного порядка, науки, промышленности, искусства и при верховенстве германской расы. Мне рассказывал один фронтовик, который был старше меня лет на десять, как под Харьковом разорвало фронт и погибли около 1,5 миллионов человек а 600 тысяч попало в плен. И все разбежались по домам. У нас в обозе, говорит он, ехал старый солдат и говорит: «Петька, не беги. Сейчас дерутся два змея – пятиглавый с четырёхглавым. И пятиглавый победит. А что потом будет? А потом шестиглавый победит пятиглавого». Вот либерализм и есть шестиглавый змей. Во что это выльется дальше – зависит от России. Сумеет ли она извлечь уроки из страшной трагедии ХХ века? Ведь рухнуло буквально всё, но осталось то, что вечно, – Церковь. И на неё вся надежда. Да и крушение великой России произошло только оттого, что русский народ перестал быть православным.
Л. – Таким образом, единственный способ спасения России – возврат ко Христу.
 |
| Святитель Афанасий Ковровский |
С. – Да, но не к религии вообще. Однако при этом ни в коем случае не надо подавлять другие традиционные вероисповедания. У людей должно быть право свободы выбора. Всегда существуют две Руси – православная и державная. Конечно, не надо впадать в идеализм – и до Петра были проблемы. Но Святая Русь тогда преобладала над государственной. Не отрицая государства с его институтами, армией и флотом, основной задачей тогда было спасение во Христе. И весь народ был церковный. Как пишет владыка Афанасий Ковровский, многие не знали грамоты, но службу, стихиры, литургию и Всенощное бдение знали наизусть. И храмы всегда были переполнены. И в воскресенье не пойти в храм, как говорил отец Валентин Амфитеатров, было стыдно. А тут мне недавно один батюшка рассказывал, что у него шофёр – «западенец». Так там и сейчас в воскресный день все в церкви, дома стоят пустые, хотя и униаты. Так было когда-то и на Руси. Если так случится сегодня с нашим русским народом, тогда отольётся и вторая форма – материальная, то есть государственная. Какой она будет по названию – самодержавие ли, народоправство ли какое, неважно. Важно, что в основу государства будут положены нравственные принципы, а не политика. Жить не по понятиям, а по совести. А совесть есть совет Бога, данный Им сердцу.
Л. – Что вы скажете о предложении Президента Дмитрия Медведева преподавать основы религии в школе?
С. – Меня порадовало, что в армии будет священник. Не как капеллан в военной форме, а в рясе и со всей надлежащей атрибутикой, это очень важно. И мулла будет там, где больше десяти процентов мусульман, где необходимо духовное окормление. «Ибо вера от слышания»…
Л. – Теперь у «чутких» на всякое добро либералов начнётся – «а у нас светское государство, это нарушение, это неправильно».
С. – Тут надо попытаться убедить либералов: не законами, не диктатурой, не кулаком, а показать статистику, как жутко растет преступность. Отчего? От отсутствия нравственных основ у человека. Вы даете только свободу страстям, а религия полагает предел человеческой разнузданности – все три религии. От Елизаветы Петровны до Николая I было вынесено всего десять смертных приговоров (!): пять декабристов, Стенька Разин, Пугачёв, ещё кто-то… Сегодня же судебная система захлебнулась в этих уголовных преступлениях! Вот из ХIХ века интересная статистика: взяли по 100 тысяч дворян, купцов, духовенства и крестьян. По количеству совершенных преступлений лидируют дворяне, их 900 человек на 100 тысяч. Оно и понятно – вольнолюбие, вседозволенность. На втором месте купцы – 130 человек. Там деньги, сребролюбие. На предпоследнем – крестьяне, там 15. И только один – из духовенства. Вывод: чем дальше от Церкви, от нравственных начал, императивов, тем больше свободы и, соответственно, преступности. А почему? Вольнодумство, проистекающее от извечной человеческой гордыни, и вседозволенность.