Хромая лошадь что произошло
Десять лет спустя: как живёт одна из самых серьёзно пострадавших при пожаре в клубе «Хромая лошадь»
Пожар в пермском клубе «Хромая лошадь», в котором погибли 156 человек и ещё 82 пострадали, произошёл 5 декабря 2009 года. В тот день заведение отмечало своё восьмилетие, в клубе было более 300 посетителей. В честь праздника в помещении запустили фейерверк из так называемого холодного огня. Искры попали на декор в потолке, выложенный ивовыми прутьями и пенопластом, после чего огонь стал быстро распространяться. Люди поспешили на выход, в помещении возникла давка.
После пожара было возбуждено несколько уголовных дел, их фигурантами стали девять человек. 30 апреля 2013 года суд огласил приговоры.
Пиротехники Игорь и Сергей Дербенёвы были осуждены на 4 года и 10 месяцев и пять лет общего режима соответственно по статье 218 УК РФ (нарушение правил использования пиротехнических изделий).
Бывший глава госпожнадзора Прикамья Владимир Мухутдинов по ст. 285 УК РФ (злоупотребление должностными полномочиями) приговорён к штрафу в 70 тыс. рублей.
Все виновные в трагедии уже вышли на свободу. Между тем пострадавшие при пожаре до сих пор проходят лечение в реабилитационных центрах.
62-летняя Тамара Оборина, мама одной из самых тяжёлых пострадавших — Ирины Банниковой, рассказала RT, с какими трудностями ей приходится сталкиваться.
«Очень ответственная»
Как рассказала RT Тамара Оборина, её дочь Ирина работала администратором в «Хромой лошади» около пяти лет. В 2008 году она родила сына Кирилла и была в декретном отпуске. Однако за месяц до восьмилетия заведения руководство клуба попросило Ирину выйти на работу и подготовить торжество.
По словам Обориной, о том, что происходило с её дочерью в клубе, она узнала со слов очевидцев и записей видеокамер, которые были представлены в суде. На кадрах видно, как около полуночи Ирина подменяет за стойкой бармена Тимура Порфирьева. В эти минуты начинается возгорание. Посетители бросаются к выходу, а Ирина бежит к сейфу.
«Дочь у меня очень ответственная. Когда всё загорелось, она в первую очередь стала закрывать все деньги и документы в сейфе. Уже через пару секунд она около него упала», —вспоминает Оборина.
По словам женщины, очевидцы потом рассказали, что, когда люди начали выбегать из клуба, Тимур вернулся назад. Он вытащил Ирину, успевшую уже надышаться ядовитыми парами, а потом побежал за братом. Выбраться на воздух они не смогли — задохнулись у выхода.
Первой о случившемся узнала младшая сестра Ирины Марина. Ей позвонили и сказали, что в клубе начался пожар. После этого все родственники стали искать Ирину — нашли её в больнице микрорайона Закамск.
Оборина вспоминает, что у дочери не было видимых ожогов — она надышалась угарным газом, от чего сильно пострадала затылочная часть мозга, отвечающая за движения. Пятого декабря Банникову перевезли в Санкт-Петербург.
«Она не могла говорить и никого не узнавала. Нам врачи сказали, что шансы у дочери 50 на 50, а после уже говорили, что при наличии диабета их нет: «Готовьтесь». Но я верила, что она не только выживет, но и поправится, — рассказывает Оборина. — Так и случилось. После лечения нас вернули в Пермь, где мы пролежали год».
«Гарь от пожара останется на всю жизнь»
Спустя десять лет после трагедии Ирина не может говорить, держать ложку и самостоятельно себя обслуживать. Все эти годы о ней заботится мама.
«Я кормлю её с ложечки, переношу на руках на кровать и обратно в кресло, мою в ванной. Делаем с Ириной зарядку. Конечно, моё здоровье подкосилось от этого, — рассказывает пенсионерка. — С дочерью занимается логопед, и это даёт свои результаты — у неё появился осмысленный взгляд, может сказать что-то похожее на «да» и «нет». В прошлом году все СМИ писали, что Ирина сказала слово «мама», но это они преувеличили, хотя что-то похожее звучало».
Полгода назад Ирина начала часто плакать, и Оборина забеспокоилась, что может волновать дочь.
Тамара также рассказала, что на дом к ним приходят только молодые врачи, которые порой боятся подойти к Ирине, не могут её даже послушать.
«Ире нужен осмотр каждые полгода. Хотя бы лёгкие нужно смотреть — они, как у всех пострадавших, засорены. Как сказал врач, вся та гарь, которая скопилась в лёгких из-за пожара, до конца жизни там останется, — рассказывает женщина. — Сейчас мы добились, чтобы Ирине сделали обследование, у неё взяли кровь. Сейчас пытаюсь добиться получения общеукрепляющих уколов. Но выбить получается это всё обычно только к годовщине трагедии, когда вмешиваются журналисты. Также нам очень помог соцработник: Ирине выдали необходимые лекарства на три месяца вперёд, теперь хоть не надо ходить каждый месяц».
Также Оборина хочет свозить дочь на санаторно-курортное лечение, но ей лишь говорят, что «такой возможности для Ирины нет — она нетранспортабельна и не отдаёт себе отчёт в действиях».
«Радует маму подарками»
Ухаживать за Ириной Тамаре помогает внук Кирилл. Когда произошёл пожар, мальчику исполнился год и девять месяцев. Сейчас ему 11 лет, он учится в пятом классе.
Отец мальчика Евгений ушёл из семьи через год после трагедии, но продолжал общаться с сыном, иногда помогал отвозить Ирину на реабилитацию. Этим летом Евгений ослеп и получил первую группу инвалидности.
Опекуном Кирилла стала тётя Марина.
«Через год после трагедии Женя ушёл в другую семью. Сначала мне было очень обидно за дочь, а потом я поняла, что он молодой, ему надо жить. Кирилл папу очень любит, я не была против их общения. Сейчас в новой семье Жени уже четверо детей, — рассказывает Оборина. — Правда, летом он ослеп и ему дали первую группу. Опеку над мальчиком оформила Марина, теперь Кирилл получает пособия. Я могу кормить его каждый день мясом, а то совсем худенький стал».
Кирилл рассказал RT, что занимается брейк-дансом и учит японский язык.
«Учить японский я начал после занятий по айкидо. Очень уж мне язык понравился. Занимаюсь брейк-дансом и потом дома показываю маме движения — она на меня смотрит. Люблю ставить опыты по химии и делать подарки своими руками. Недавно сделал маме светильник: обмотал воздушный шарик нитками, а внутрь положил свечку, — рассказывает Кирилл. — Сам я голоса её не помню — был слишком маленький и помню маму только такой. Одноклассники и друзья ни о чём не знают. Только несколько человек, которые когда-то заходили в гости».
Оборина верит, что, хотя мать и сын не могут общаться голосом, между ними существует ментальная связь. По её словам, когда она ругает внука, Ирина начинает плакать, пока домашние не помирятся.
«Чтобы Ирина встала на ноги»
Каждый Новый год Кирилл и Тамара загадывают желание, чтобы Ирина вылечилась. В этом году благодаря видеоагентству RUPTLY Дед Мороз посетил их семью на месяц раньше. Вечером 27 ноября он приехал к мальчику домой прямо из Великого Устюга.
Кирилл рассказывал дедушке о своих увлечениях, а Тамара загадала своё самое заветное желание — чтобы Ирина встала на ноги. После этого Дед Мороз подарил мальчику настольную игру и мяч, а бабушке новый пылесос.
«Дед Мороз очень восхитился, что Ирина родилась 31 декабря в 23:45, и сказал: «У тебя, Ирина, тем более должно быть всё хорошо». А я была так счастлива, что он к нам пришёл. Когда он меня обнял, я поверила, что всё будет хорошо, — рассказывает Оборина. — Пока я занимаюсь с ней и провожу множественные зарядки и реабилитации, есть шанс, что дочь встанет на ноги. Ирина идёт вперёд — медленно, но идёт».
«Хромая лошадь»: как живут пострадавшие и их близкие спустя 12 лет после пожара
Последняя вечеринка в пермском клубе «Хромая лошадь» обернулась катастрофой: из-за искры от фейерверка загорелось здание. 111 посетителей скончались на месте, еще 47 — в клинике.
4 декабря 2009-го более 350 гостей приехали в «Хромую лошадь», где шло празднование восьмилетия клуба. В полночь запустили фейерверк, и искры стали причиной моментального возгорания пластика и декора, свисавшего с потолка. Дальше началось страшное: едкий дым и пламя мгновенно распространились по залу. Люди в панике пытались выбраться из помещения, но оказались в огненной ловушке — заколоченные окна, дверь, открывавшаяся лишь наполовину, и запасной выход, заваленный хламом, не оставили половине посетителей шанса выжить.
Масштабы трагедии в Перми не сравнимы ни с одним другим пожаром, произошедшим в России, по числу жертв: 158 человек погибли, а 404 — признаны потерпевшими. Из-за ожогов и отравления угарным газом многие остались инвалидами.
В ту ужасную ночь дети лишились родителей, а матери — дочерей и сыновей, которые просто хотели весело провести время. Причина тому — грубое нарушение правил пожарной безопасности хозяевами клуба. Объявленные виновными в трагедии владельцы и соучредители заведения, пиротехники и экс-сотрудники Госпожнадзора уже отбыли назначенные им сроки заключения, некоторых освободили по амнистии. Для них эта мрачная страница истории перевернута, но как живут сегодня пострадавшие в «Хромой лошади» и их близкие?
158 жертва
Каждый год 5 декабря Тамара Оборина приезжала на место пожара: почтить память погибших, встретиться с их родственниками, помолиться. Тамара Геннадьевна взяла на себя уход за дочерью Ириной Банниковой, серьезно пострадавшей в ту злополучную ночь.
Ирина работала барменом в «Хромой лошади» несколько лет. За месяц до случившегося она как раз вышла из декрета. Во время пожара женщина надышалась угарным газом, что вызвало необратимые повреждения мозга. О прежней жизни пришлось забыть всей семье потерпевшей. Муж не выдержал испытания горем и ушел от супруги, однако продолжил общаться с сыном Кириллом и забирал его к себе на выходные.
Тамара Геннадьевна делала все, чтобы обеспечить дочь необходимым оснащением и лекарствами. В 2018-м Оборина жаловалась, что инвалидная коляска Ирины вышла из строя. К счастью, эту проблему маме пострадавшей удалось решить благодаря помощи неравнодушных людей.
«Кресло мы получили, его подарил неизвестный мужчина. На собранные деньги купили отличную кровать-кресло. На реабилитацию нас устраивают. Занимаемся с логопедом, она приходит домой. Имеется проблема с осмотром Ирины: стала много плакать, а в больницу нас не берут уже, надоели мы им! Надо еще выбивать лечение на дому», — делилась Оборина со «СтарХитом» в 2019-м.
Тамара Геннадьевна заботилась и о внуке Кирилле. «Воспитываю его, как могу, растет хороший паренек, — подчеркивала Тамара Оборина. — Недавно у нас дома был «Дед Мороз» из Великого Устюга, благодаря одному телеканалу, сделавшему небольшой сюжет. Киря довольный, много подарков ему надарили, давно я его таким счастливым не видела. Да и я радовалась как ребенок. Ирина очень внимательно наблюдала за Дедом, тоже была довольна».
Несколько лет назад врачи начали заниматься с Банниковой на аппарате «НейроЧат», который позволяет пациентам с тяжелыми нарушениями речи и двигательных функций общаться с окружающими. Динамика была положительной, и близкие верили, что смогут узнать мысли Ирины.
К сожалению, в этом году состояние пострадавшей резко ухудшилось. В последние месяцы жизни Ирина сильно похудела и плохо себя чувствовала, а 2 июля скончалась. 41-летнюю женщину похоронили на Северном кладбище Перми, рядом с другими жертвами пожара в «Хромой лошади»: Яной Щербининой, Галиной Хованской, Тимуром Парфирьевым.
Дети, лишившиеся матерей
Анастасии Костаревой было всего 13, когда ее мама умерла, став жертвой пожара в «Хромой лошади». Воспоминания и сожаления не оставляют девушку по сей день.
«В этом злосчастном клубе я потеряла свою мамочку. Моя мамуля погибла в давке, она совсем маленько не успела добежать до входной двери клуба. Была она с моей тетей, но тетя жива осталась, а вот моя мамочка умерла по дороге в больницу прямо 5 декабря», — негодовала Анастасия.
Костарева окончила биологический факультет Пермского госуниверситета, вышла замуж за любимого человека и подарила ему сына Максима. Мама бы ею гордилась, но осознание этого факта мало утешает Настю, тоскующую по родительнице.
Юлия Кузнецова тоже потеряла близкого человека в «Хромой лошади». В 2009-м девушке было 11, она училась в пятом классе и никак не ожидала беды, когда мама собиралась в клуб с подругой.
«Было уже около 22:00, я маме помогла застегнуть платье даже. Они с подругой ушли в клуб и больше домой не вернулись. Маме было всего 30 лет, в сентябре 2009-го она отметила свой юбилей, а в ночь на 8 декабря умерла в больнице», — рассказала Юлия.
Ее микроблог пестрит оптимистичными заметками, но иногда в них проскальзывает тема невосполнимой утраты. «Спасибо за жизнь, мама», — писала Юля в сентябре 2019-го, когда ее родительнице могло исполниться 40.
По словам близких, Ольга Чернявина была всеобщей любимицей, отзывчивой и честной девушкой. Будучи студенткой пятого курса, она родила дочку Варю. К сожалению, отношения с избранником у Ольги разладились, но родители оказались не против помочь ей с воспитанием малышки.
4 декабря 2009-го Чернявина уехала на работу, предупредив маму, что вечером встретится с друзьями, а значит, вернется поздно. «Около полуночи дочка отправила последнее в своей жизни смс: «Сейчас дождусь фейерверка, развезу всех и приеду», — со слезами на глазах говорила Вера Николаевна. — Потом мы ей звонили — длинные гудки, а на следующее утро абонент стал недоступен».
Оля получила ожоги, несовместимые с жизнью, и ее сердце остановилось через несколько часов после пожара. Бабушка и дедушка целый год не решались сказать маленькой Варе, что ее мамы больше нет. Малышке говорили, что Чернявина просто надолго уехала. Правду шестилетнему ребенку открыли по одной причине: чтобы она узнала о гибели близкого человека от родни, а не от чужих людей.
Черный день рождения
Целые семьи приходили в клуб с целью отметить дни рождения и юбилеи. 12 лет назад исключением не стали и Щербинины: супруги Наталья и Андрей позвали друзей и 21-летнюю дочь Яну с ее избранником Андреем Шишкиным на праздник в «Хромую лошадь». В ходе шоу-программы ведущий пригласил на сцену именинников.
«От нашего стола вышли трое, в том числе и моя Яна. Я смотрел, как их поздравляют, и в этот момент запустили фейерверк. Потом заметил на потолке, справа от сцены, небольшое возгорание. Кто-то попытался его потушить, плеснув водой из стакана», — вспоминал Шишкин.
Яна крепко вцепилась в возлюбленного, и вместе они начали пробираться к выходу. В какой-то момент толпа оттеснила девушку, а Андрея вынесло на улицу людской волной.
«Я посмотрел на свои руки: они были настолько обожжены, что с них свисала кожа. Сильно горели и плечи. Когда я нашел Яну, ее волосы были тоже обожжены, а лицо — все в копоти. Она громко плакала: «Мне больно, очень больно». Уже теряя сознание, услышал слова медиков: «Щербинина тяжелая, Шишкин — полегче». Очнулся я уже в больнице, только через месяц родственники Яны сообщили мне, что она скончалась в самолете по пути в питерскую клинику», — делился мужчина.
Родители Щербининой чудом выжили и не получили серьезных травм. Младшему брату Яны тогда было 11, он не присутствовал на торжестве, которое закончилось трагедией. Случившееся мальчик воспринял очень болезненно: постоянно перебирал фотографии сестры, не веря, что никогда больше ее не увидит.
А через месяц Наталья узнала, что беременна. Стало ли это знамением после пережитого горя? Семье хотелось верить, что все именно так. Когда-то дочка шутила, что если бы была мальчиком, то ее звали бы Максимом. Это имя супруги и дали новорожденному.
Трагедия не только оставила в сердцах Натальи и Андрея Щербинина глубокие раны, но и перевернуло их мировоззрение. Пара исповедовалась, начала ходить в церковь, обвенчалась. Только вера в Бога позволила им двигаться дальше.
Не вернуть
Одной из самых тяжело пострадавших стала Ирина Пекарская. В 2009-м женщине было всего 22. Мама двоих детей хотела расслабиться и пошла на вечеринку в компании гражданского супруга. Сергей вышел на улицу покурить, когда началось возгорание. Пекарская же оказалась в эпицентре пожара и звала на помощь, пока не потеряла сознание.
Чудом выжив, с токсическим поражением мозга женщина полтора года лечилась в Германии, была в больницах Москвы и Петербурга. Несмотря на старания врачей, она осталась инвалидом и утратила способность читать, говорить, ходить.
Сергей Колпаков возил жену по клиникам и ухаживал за ней, однако, окончательно утратив надежду, ушел из семьи. Пострадавшая осталась в Березниках с матерью, братом и двумя сыновьями. Несколько раз мальчики приходили в палату к родительнице, но врачи пояснили, что это может привести к психологическим травмам. Тогда дети стали просто передавать Ирине поделки и звонить ей по телефону. Близкие хотели, чтобы наследники запомнили Ирину Пекарскую по фотографиям, на которых та весела и здорова.
«Я спросил мамочку, почему она все время лежит в кровати, и где у нее болит, но она не умеет разговаривать, только плачет. Она очень тоненькая, наверное, плохо кушает», — предполагал младший ребенок Артур после посещения клиники.
Кроме родных, Ирину больше никто не поддерживал и не навещал. С тех пор как ее перевезли в Березники, Сергей Колпаков не появлялся и не звонил Саше и Артуру. По словам близких Пекарской, мужчина уже создал новую семью. Он не перечислял детям алименты, зато на основании прежнего опекунства над супругой забрал себе миллион рублей, выплаченный потерпевшей виновниками трагедии. Предательство любимого и неизлечимая болезнь — чем же женщина заслужила такую судьбу?
«Доктора считают, что шансов на выздоровление практически нет, — откровенничал брат пострадавшей два года назад. — Время упущено. Ира лежит в позе эмбриона, скрючившись, ноги подгибает под себя. Мы делаем растяжки, но бесполезно. В чудо, что сестра поправится, я не верю. Сколько ни возили по российским светилам, даже за границу — никакого результата. Всегда говорю тем, кто хочет помочь: «Лучше отправьте деньги нуждающимся детям!» Да, Ирочка — родная кровь. Но я же вижу, ничего уже не поможет. Наверное, если бы у нас в стране была разрешена эвтаназия, согласился бы. Вы даже не представляете, как она намучилась. »
Страдания Пекарской закончились в июле 2020-го в больнице. «Саша не плакал, он все переживает в себе, молча, а Артур расплакался. Он, несмотря на то, что уже и не помнит, какой мама раньше была, очень расстраивается, что ее не стало», — рассказывала мама Ирины.
На похоронах Пекарской встретились ее родственники, одноклассники и знакомые, но Сергея Колпакова так и не появилось. Впрочем, близкие Ирины не ожидали другого исхода, ведь мужчина давно оставил возлюбленную, подарившую ему двоих детей.
«Я помню всё. Эту гарь, огонь, дым». Вспоминаем историю трагедии «Хромой лошади»
В ночь пожара. Тела людей выносят из клуба и кладут на асфальт — скорые просто не успевают их вывозить
Фото: Александр Вассар
«В тот вечер Наташа пошла в «Хромую лошадь». Утром мы увидели 50 пропущенных от её родственницы, она спрашивала, где моя мама, — думала, что она с Наташей. Потом мы включили телевизор и всё поняли. Тогда мы начали звонить в морги, но нам не могли ничего сказать — невозможно было опознать тело сразу. Мы верили до последнего, что она просто в больнице, но через несколько часов позвонил ее муж и сказал всё как есть».
Такие истории в Перми есть у сотни семей. Ровно десять лет назад, в ночь на 5 декабря 2009 года, в городе произошла страшная трагедия — на пожаре в клубе «Хромая лошадь» погибли 96 человек, через несколько дней эта цифра достигла уже 156. Многие выжившие восстанавливаются до сих пор.
За месяц до даты мы начали выпускать материалы о трагедии — говорили с теми, кто был в клубе, со спасателями и волонтерами, родственниками погибших и пострадавших. Сегодня мы выпустили большой фильм к 10-летию трагедии, а сейчас публикуем большой материал о ней.
«Персонал не организовал эвакуацию»
В ту ночь пермские спасатели Андрей Андреев и Владимир Тарасов заступили на смену. Говорят, что, когда пошли звонки, когда уже ехали в клуб, не понимали масштабы.
— В эфире шел какой-то бред, — вспоминает Андрей Андреев. Диспетчер даже не сразу смог объяснить, что произошло. Звонки шли друг за другом. Звонившие кричали. Возможно, это были пострадавшие. Кто-то кричал, что видит, как люди лезут через окна, кто-то сказал, что горит одноэтажное здание. В тот момент мы еще не понимали, насколько страшное ЧП там произошло.
Спасатели Андрей Андреев и Владимир Тарасов
Фото: Сергей Федосеев
А когда приехали, поняли, что в клубе — настоящий ад. Спасателям дали задачу: надевать газодымозащитное снаряжение и идти внутрь горящего клуба, где все ещё оставалась основная масса гостей. Андрей оставался работать снаружи, Владимир пошел вытаскивать людей.
— Я зашел туда, — говорит Владимир. — Однажды я задавал себе вопрос: что такое ад? Я его увидел там. Говорят как: время лечит, все забудется. Я помню все. Эту гарь, огонь, дым. С потолка местами капало что-то кипящее, как лава. Я видел, что внутри огонь. Он горел очагами — там, там, там. А потом я увидел людей. Они все были без сознания, лежали на полу. Навстречу мне пожарные несли полного мужчину. Они мне кричали: «Помоги нам».
Владимир помог, потом вновь вернулся в здание, искал еще людей. Увидел стоящую на коленях девушку, думал, что она жива, но это было не так. За ней увидел гору тел.
— Чуть ли не до потолка, — вспоминает спасатель. — Молодые мужчины, женщины, они все были переплетены между собой. Я выскочил на улицу: «Там столько людей, одному не справиться». Ко мне присоединились другие спасатели, мы стали разбирать тела. По одному их распутывали.
Момент запуска фейерверка. Через мгновение начнется пожар, о котором ведущий скажет: «Господа, мы горим!»
Фото: Сергей Уразов
Андрей считает, что свою фатальную роль сыграло и бездействие персонала. Никто не позаботился об организации вывода людей из зала. А и без того узкий выход был наполовину перекрыт — одна из створок дверей была закрыта намертво.
— Все это было в обстановке веселья, ведущий несерьезно объявил о пожаре, я считаю, поэтому люди не всерьез восприняли происходящее, — делится своим мнением Андрей. — Если бы все было организовано правильно, людей бы спаслось больше. Но и люди в такой ситуации мало слышат друг друга. Как только почувствовали этот дым и оказались без света, люди поддались панике. Все просто ломанулись к дверям.
«Запасной выход должен быть обозначенным»
О том, почему так произошло со стороны персонала, нам рассказал Андрей Кострулев — в ту ночь молодой человек работал в клубе аниматором, встречал гостей. Молодой кудрявый парень есть и на архивном видео с праздника. Он вышел через служебный вход — но в кромешной темноте это сложно было сделать. А навигация в клубе отсутствовала.
— [Все еще помню:] после раздевалки надо было повернуть направо, потом налево — зайти на кухню, — рассказывает Андрей. — Там большая массивная дверь, которая выводит к лестнице в подвал. Она ведет на улицу. Но вообще не было никаких ориентиров. В темноте я запнулся о столик, не удержался и упал. Вдруг услышал, что рядом кто-то тоже пытается выбраться через кухню. Этот человек открыл эту массивную дверь, ведущую во двор, я пополз на звук. Вдруг понял, что нахожусь как раз на лестнице, которая ведет на улицу. Как-то начал карабкаться, ближе к выходу меня схватили в охапку и вытащили на улицу. Это были наши танцоры.
Помещение клуба после пожара
Фото: Андрей Колчин
После пожара, вспоминает Андрей, на паре в университете преподаватель заговорила о трагедии. И в сторону персонала понеслись обвинения в том, что они не вывели людей.
— Но у меня язык не поворачивается назвать этот служебный выход запасным, — говорит Андрей. — В моем понимании запасной выход должен быть простым и обозначенным. Мне просто повезло выжить, потому что ранее я был там пару раз — когда позвали на подработку, приходил туда через этот служебный вход, чтобы посмотреть на то, как проводят вечеринки. И если бы я не знал, куда двигаться, на ощупь я бы точно не выбрался из этого лабиринта…
Нарушения выявляли, но ничего не менялось
Действительно, с организацией помещения было немало проблем — это не только отсутствие эвакуационной навигации, но и замурованные окна. Суд признал вину пожарных инспекторов, проверявших помещение клуба, но ничего не предпринявших после выявления нарушений. По статье «Халатность» они получили пять и четыре года колонии-поселения.
— Эти нарушения выявляли и в 2007 году, и в 2009, — говорит гособвинитель по делу «Хромой лошади» Вадим Казаринов. — Но «Хромая лошадь» работала. Если говорить о самых серьезных нарушениях: во-первых, заведение было рассчитано на 50 посадочных мест, но в клуб приходило в 5 раз больше посетителей. Во-вторых, фактически там функционировал один выход и то с нареканиями, а служебный был больше похож на заваленную хламом подсобку. Пострадавшие о нем и знать не знали! Кроме прочего, у основного выхода одна из створок двери была закрыта, что отрезало дополнительно путь на улицу. Все это привело к трагедии.
К клубу несли цветы, полиция не пускала внутрь
Фото: Вероника Свизева
Как говорит Казаринов, в «Хромой лошади» дважды и оба раза незаконно проводилась перепланировка, чтобы увеличить площадь клуба. После пожара генпрокурор России доложил президенту, что ранее здание клуба принадлежало Минобороны РФ, а в 2001 году помещение передали в аренду «Хромой лошади». Перепланировавший его тогда и увеличивший площадь помещения на 23,4 квадратного метра еще один совладелец Александр Титлянов в ночь пожара был в клубе и тоже погиб. В 2004–2006 годах провели вторую перепланировку — тогда решили избавиться от окон-витрин и замуровали их, оставив очень маленькие проемы. Пермская квартирно-эксплуатационная часть (КЭЧ) Минобороны России знала обо всех этих нарушениях, но проигнорировала незаконные действия владельцев заведения. К ответственности сотрудников КЭЧ не привлекли.
Пытался сбежать за границу
Самый большой срок по делу «Хромой лошади» получил совладелец клуба Анатолий Зак, так и не признавший свою вину. После пожара его задержали на дороге в екатеринбургский аэропорт Кольцово. На первом допросе он объяснял: он хотел сбежать, но не от правосудия, так как, по его мнению, ничего не нарушил, а от страха и ужаса той ночи.
Анатолий Зак на заседании суда
Фото: Вероника Свизева
— Я хотел сбежать от этого страха, в том числе сбежать за границу, но при этом у меня не было никакой цели скрыться от следствия и правосудия, так как закон я не нарушал, — записано со слов Зака в протоколе. — 05.12.2009 около 08:00 я вместе с Косых Сергеем был задержан сотрудниками милиции возле поселка Суксун Пермского края. Когда сотрудники милиции меня задержали, я ехал, скорее всего (точно сказать не могу, так как в голове у меня был хаос в мыслях), в Екатеринбург в аэропорт Кольцово, чтобы уехать за границу. Я подтверждаю, что хотел решить проблемы, связанные с объяснениями с родственниками погибших друзей, путем выезда за границу — была и такая мысль. В настоящее время я понимаю, что моя попытка скрыться от разговоров, проблем и объяснений с родственниками была глупой.
В прошлом году Анатолий Зак вышел на свободу. После этого он собирался уехать в Израиль. Он единственный выплатил пострадавшим и семьям погибших все компенсации, назначенные судом.
Своих постов после трагедии лишились 15 чиновников: руководитель Госпожнадзора по Пермскому краю Владимир Мухутдинов (он, кстати, был приговорен к штрафу, но и его отменили за сроком давности), шесть заместителей и начальников отделов Госпожнадзора по Пермскому краю, глава инспекции государственного строительного надзора края Ольга Антипова, глава Ленинского района Перми Иван Воронов, руководитель «Центра технической инвентаризации Пермского края» Татьяна Магзумова, начальник городского архитектурно-планировочного управления Перми Олег Горюнов, министр развития предпринимательства и торговли Пермского края Марат Биматов, министр градостроительства и развития инфраструктуры Пермского края Александр Кудрявцев, министр общественной безопасности Пермского края Игорь Орлов. Глава администрации Перми Аркадий Кац подал в отставку.
История Ирины Пекарской
История пострадавшей на пожаре Ирины Пекарской известна многим: о ней не раз писали и делали сюжеты разные СМИ. И если когда-то можно было увидеть улыбку Ирины, состояние которой какое-то время улучшалось, то сегодня врачи ее, по сути, не лечат, только поддерживают. В её истории есть и история другого человека — Сергея Колпакова, ее гражданского мужа. Он был с ней в ту ночь, но за несколько минут до пожара вышел покурить. Обратно попасть уже не смог, люди бежали на улицу. Ирину он нашел уже только в больнице. Ухаживал за ней, возил на лечение за границу.
Родные стараются помнить Ирину такой
Фото: Сергей Федосеев
— После Германии она была хорошенькая, и я даже думала, что поправится, — вспоминает мама Ирины. — Головой двигала, ее подсаживали, сидела в коляске. Муж покупал ей пюре в баночках, она сама стала глотать.
У Сергея появилась идея открыть свой реабилитационный центр по образцу немецкой больницы, где могли бы продолжать лечение Ирина и другие инвалиды, главным образом жертвы «Хромой лошади». Он даже нашел спонсоров и купил тренажеры, такие же, какие были в Германии. Приобрел систему, которая контролировала состояние больной. Он хотел открыть центр в помещении бывшей «Хромой лошади», но пермские власти не разрешили. Тогда он вышел на руководство гандбольного клуба «Пермские медведи», которое предоставило ему загородную тренировочную базу площадью в 410 квадратных метров. Колпакову удалось отремонтировать 16 палат. Здесь же он планировал устроить гостиницу для медперсонала и родственников. По его словам, на медоборудование было потрачено около 10 миллионов рублей. Колпаков подписал договоры на сотрудничество будущей клиники с немецкими докторами, а одну из сиделок отправил в Германию, где она получила медицинские корочки.
Медсестры играют с Ириной. Говорят, иногда она все же улыбается
Фото: Сергей Федосеев
В это же время супруг Пекарской создал некоммерческую организацию «Центр помощи пострадавшим при пожаре в клубе «Хромая лошадь»». Предполагалось, что центр будет заниматься сбором пожертвований для потерпевших, оказывать им юридическую помощь, содействовать в получении лечения, а также помогать в получении компенсаций. Но увлекшись своей идеей, он начал все реже навещать гражданскую жену. А после просто пропал — с деньгами и надеждами Ирины на выздоровление.
Сейчас к девушке ходит ее брат Сергей и его жена. Мама не может ходить в больницу по состоянию здоровья. А детей попросили не водить врачи — чтобы они помнили ее такой, какой она была раньше. Улыбающейся.