Хтонь это что значит
Хтонический
Среди характерных особенностей хтонических существ традиционно выделяют звероподобие, наличие сверхъестественных способностей, органично сочетающееся с отсутствием созидательного начала, и оборотничеством.
К хтоническим существам относились также умершие предки, живущие в загробном мире (преисподней). Хтонический характер имеют и соперники демиурга — владыки преисподней.
В славянской традиции к хтоническим существам относились прежде всего гады, в число которых включались и животные, связанные со смертью и потусторонним миром, в том числе ворон, волк и др.
Сама земля в ряде традиций представлялась как хтоническое существо: растительность — шерсть, ноги — полуострова и т. п.
Хтонические существа связаны также с брачной символикой. Брак героя с хтонической богиней означал овладение землей (страной). Хтонические черты имеет образ богини-матери, мифической прародительницы, связанной также и со смертью (хаосом). Амбивалентный характер хтонических божеств обнаруживают мотивы брака с небесным богом, изгнавшим жену в нижний мир.
См. также
Смотреть что такое «Хтонический» в других словарях:
хтонический — прил., кол во синонимов: 2 • подземный (11) • почвенный (5) Словарь синонимов ASIS. В.Н. Тришин. 2013 … Словарь синонимов
хтонический — хтон ический … Русский орфографический словарь
Хтонический — (англ. chthonic), принадлежащий к подземному миру … Археологический словарь
Хтонический бог — Хтонические божества (от греч. χθών, «земля, почва») во многих религиях и мифологиях божества, изначально олицетворявшие собой дикую природную мощь земли, подземное царство и т. д. Позже стали неотъемлемой частью пантеистических религий, иногда… … Википедия
Мышь — Хтонический символ, означающий силы тьмы, беспрестанное движение, бессмысленное возбуждение, суматоху. В христианстве символизирует дьявола, пожирателя. Мышь изображается грызущей корень Древа Жизни. У греков является атрибутом Зевса (Юпитера),… … Словарь символов
Хтонические божества — так назывались у греков (от Χθων земля) те боги, которые так или иначе были связаны с производительными силами земли или с подземными миром. Так как земля и с той и с другой точек зрения очень близко и многообразно соприкасалась с жизнью… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
Змея (Змей) — В высшей степени сложный и универсальный символ. Змея и дракон часто взаимозаменяемы, а в странах Дальнего Востока между ними не делается различия. Символическое значение змеи поливалентно. Она может быть и мужского пола, и женского, а также… … Словарь символов
Змей (мифология) — Змей (в мифологии) змееподобное существо в мифическом или религиозном контексте. Змеем может называться существо, внешний облик которого является целиком или частично змеиным. Иногда оно сочетает в себе свойства пресмыкающегося и человека,… … Википедия
подземный — подземельный, закрытый, хтонический, камуфлетный Словарь русских синонимов. подземный подземельный (устар.) Словарь синонимов русского языка. Практический справочник. М.: Русский язык. З. Е. Александрова. 2011 … Словарь синонимов
Петух — Солярная птица, атрибут солнечных богов, за исключением скандинавского и кельтского символизма. Мужской принцип, Птица Славы, означающая превосходство, смелость, бдительность, рассвет. Два бьющихся петуха означают битву жизни. Черный петух… … Словарь символов
Хтонические боги и хтонические существа
В древнегреческой мифологии к хтоническим божествам, связанным с землей и загробным миром, относились Гея, Деметра, Персефона и Плутон (Аид). Их награждали эпитетом хтоний или хтония.
Эон и Гея с четырьмя детьми, олицетворяющими времена года. Римская мозаика
Греческие боги, живущие на Олимпе, противопоставляются божествам подземного мира. Антиковед А.Ф. Лосев называл бога морей Посейдона «древним мужским хтоническим божеством, обладавшим универсальной властью», позднее уступившим свое верховенство Зевсу.
Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
Подобные существа есть и в мифологии других народов. Например, в скандинавкой мифологии это волк Фенрир, мировой змей Ёрмунганд (змея считается наиболее типичным хтоническим животным), огненный великан Сурт. Бабу Ягу из русских сказок тоже иногда считают отражением хтонических сил.
Что такое хтонь? Русская хтонь
В 2006 году обозреватель «Афиши» Лев Данилкин в рецензии на роман «Фактор фуры» употребил существительное хтонь:
С подачи «Афиши» слово ушло в соцсети и разговорную речь.
Хтонью можно называть нечто ужасное и неведомое. С другой стороны, «хтонь» созвучна со словом «хрень» и в духе постиронии может употребляться в этом значении («неведомая херня»).
Когда говорят «русская хтонь», обычно имеют в виду грязь, разруху и уныние.
Хтонь. Примеры употребления из Твиттера:
Комедия с элементами хтони.
Какая непроглядная хтонь.
Почему в ночь на пнд в голову лезет всякая дичь и хтонь?
Сегодня мне приснился потрясающий сюжетный сон, где древняя лесная хтонь п**дила и опционально жрала учеников волшебной школы.
Про хтонь простыми словами с примерами
Примеры:
Это как переночевать на кладбище в пустой могиле или присутствовать при жертвоприношении. Это хтонь. Девушка на секунду умолкает, глядя во двор. [В. В. Лорченков. Копи Царя Соломона // «Волга», 2011]
Слишком велика Россия, слишком сложна для обустраивания, наши вечные проблемы ― дураки и дороги ― связаны с тем, что хтонь непобедима. [Дмитрий Бавильский, Игорь Манцов. У каждого ума свой телескоп // «Частный корреспондент», 2010]
Хтонические существа (от греч. χθών «земля, почва»), во многих религиях и мифологиях, — существа, изначально олицетворявшие собой дикую природную мощь земли, подземное царство и т. д.
Среди характерных особенностей хтонических существ традиционно выделяют звероподобие, наличие сверхъестественных способностей, органично сочетающееся с отсутствием созидательного начала, и оборотничество.
К хтоническим существам относились также умершие предки, живущие в загробном мире (преисподней). Хтонический характер имеют и соперничающие с Демиургом властители преисподней.
В славянской традиции к хтоническим существам относились прежде всего гады, в число которых включались и животные, связанные со смертью и потусторонним миром.
Сама Земля в ряде традиций (вавилонских, греческих, шумерских) представлялась как хтоническое существо: растительность — шерсть, полуострова — ноги и т. п.
Хтонические существа связаны также с брачной символикой. Брак героя с хтонической богиней означал овладение землей (страной). Хтонические черты имеет образ богини-матери, мифической прародительницы, связанной также и со смертью (хаосом). Амбивалентный характер хтонических божеств обнаруживают мотивы брака с небесным богом, изгнавшим жену в нижний мир.
В древнегреческой мифологии, к хтоническим существам, архаическим музам, восходят олимпийские музы. Источник Вики
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
🐙 Это самый хтонический выпуск «Дурного словаря» от Сергея Антонова. Потому что он про слово хтонь.
👨🎓 Вообще, никакой хтони не существует. В том смысле, что слова хтонь в словарях нет — даже с пометкой разговорное, жаргонное или диалектное. На этом можно бы было и закончить, но попробуем все же разобраться, что это слово значит и откуда оно взялось.
🗻 В русском языке имеется прилагательное хтонический — олицетворяющий собой дикую природную мощь земли или относящийся к подземному царству. Происходит от древнегреческого χθών — земля, почва. В греческих мифах из глубин выползал какой-нибудь хтонический пи* и сжирал главного героя.
🛴 Неизвестно, какой хипстер образовал из прилагательного существительное — хтонь — и запустил в люди. Обычно хтонью называют просто нечто страшное и ужасное, но это в корне неправильно. Хтонь обязательно должна быть подземной и не обязательно опасной.
🦍 Крот — в большей степени хтонь, чем Кинг-Конг. Если пи* хтонический, то он всегда приходит из-под земли: землетрясение — хтонический пи*, а метеоритный дождь — нет. Если алкоголизм хтонический — то бухарь должен жить в подвале, а не на чердаке.
Итак, что же такое Хтонический и почему именно Хтон, как отправная точка сеттинга
Хтоническая мушка, с лампочкой
Ну, или как принято в греческой мифологии, НЁХ, которую и описать сложно(гекатонхеры, Тифон и прочие Титан и их титаниды.) или боги Олимпа, которые несколько унаследовали их суть(хотя хтонцами по своей сути не являются), Гермес, Плутон и Дионис, ага.
Но почему я не выбрала что-то более известное словестно( хотя я вообще-то гражданка Греции, мне по культурной ассимиляции вообще-то можно было даже не задаваться вопросом)? А все просто, один мой знакомый однажды проронил «ай, что ты с лицами паришься, за то посмотри, какие чудесные хтоньки у тебя выходят!»
Хтоньки которые у меня тогда выходили:
То как я себя видела во время подготовки к очередному экзамену
Хтоничности досталось даже стадику чашки на перспективу:
И моя гордость, Безымянный Хтона, на которого мне это и сказали, в далеком 2016: 
Казалось бы, назови это Хаосом, варпом и прочими околовархаммеровскомуркоковскими эпитетами и не забивай голову. Благо тогда я уже плотно читала книги Ереси и поглядывала на ФБ, и основной моей аудиторией были собственно довены и настольщики, хех. Но нет. Во первых свою роль сыграла не менее хтоничная не-используемость этого слова в литературе- вы посмотрите сами, слово хтоничный можно разве что в отзывах на Лавкрафта встретить, а на Хтон гугл конкретно Энтони Пирса сует. Ура, ниша же! Во-вторых, да, мое, если так можно выразиться, официальное образование и место жительства, слово-то тут каждый ребенок знает. В третьих- кааак раз тогда вышел официально Grim Dawn, и бой о бой, как же мне в сердечко запала эта эстетика оккультистов бомжей. И именно с тех пор последний сигил, она же печать пала на мой выбор, как обозвать главную движущую силу того, что я захотела сесть и что-то написать дальше трех строчек радномных фактов. Еще и парочке друзей личины выдала:
Драгош-перевертыш, он же Игорь В.
Иваш, он же Василий С.
Драугр Ырес Артырский, он же Ярик С.
«Хана нам». Зачем российскому театру нужна хтонь и что он предлагает с ней делать (на примере ростовского спектакля «Ханана»)
«Золотую маску — 2019» в самой живой и интересной номинации «Эксперимент» получил ростовский променад «Волшебная страна». Это одна из двух конкурсных постановок, которые экспертам пришлось смотреть на месте, а не в Москве. Зато в Москву приехал другой спектакль независимого «Театра 18+» — «Ханана» Юрия Муравицкого, и он не хуже. Гиперреалистичную постановку о насилии в современной глубинке уже в третий раз посмотрела Ольга Тараканова, постоянная авторка «Ножа» и ведущая телеграм-канала о театре «пост/постдрама». Она рассказывает, какие стадии проходило увлечение российского театра хтонью, зачем Муравицкий разрушает зрительский комфорт и одновременно заботится о нем и как «Ханана» доказывает, что очень простой театр может быть свежим и открытым.
«Ханана» существует на видео, что редкость для российских спектаклей. В закрытом доступе — что не редкость. Прочитав восторженные отзывы нескольких московских знакомых с ростовской премьеры в феврале 2018-го, я чудесным и случайным образом нашла полную запись спектакля, под которой YouTube писал и до сих пор пишет: «Доступ по ссылке».
Смотреть «Ханану» оказалось невозможно: изображение под ярко-синим неоновым капслоком «ХАНАНА» было чудовищно размытым, как будто покрытым слоем жира.
Наверное, баг камеры: грязный объектив, расфокусировка, театры так и не научились прилично архивировать спектакли. Было обидно. Хтоническая история про деревенскую семью, в которой сын читает великих классиков настолько же запойно, насколько пьет, а мать живет в одной комнате со слабослышащим мужем и новым мужчиной, с самого начала удовлетворяла потребность в переживании сакрального ужаса, точнее, всё больше стимулировала ее.
Источник
Вскоре выяснилось, что эффект грязного объектива был не ошибкой, а одним из двух главных приемов в спектакле. На сцене в «Ханане» выстроен каркасный домик, из стен в нем только четвертая: зрители и действие разделены тяжелой плотной пленкой, рассмотреть актеров невозможно даже с первого ряда. В одном из припадков насилия Саша выбивает из рук матери граненый стакан с молоком — молоко не долетает до зрителей, стекая по пленке и оставляя разводы. Завеса функциональна, она появилась как решение простой задачи, которая многое говорит об отношениях авторов со зрителями в «Ханане». Очень не хотелось испачкать кого-то молоком.
Второй прием уже исключительно художественный. Из-за него спектакль тяжеловато смотреть и вживую: всё действие в «Ханане», которая идет два с половиной часа, разворачивается в слоумоушен.
На входе в домик актеры застывают в сгорбленных позах, становятся похожими то ли на святых с икон, то ли на замерших убийц с топорами.
Существовать за пленкой можно только в таком состоянии, а еще говорить лишь неправдоподобными голосами: женщинам, конечно, слишком высокими, мужчинам — нарочито хриплыми.
Провести так два часа физически сложно. Правда, «Ханана» нисколько не близка к новейшим танцперформансам и так же далека от физического спорттеатра: здесь ни шокирующих гендерфлюидных тел, ни жесткого тренинга на износ. Телесность подчинена актерской задаче — но актерская работа складывается только сквозь тело, а не с помощью вживания в роль и психологического разбора. Малейшее выпадение из этого модуса заметно сразу: на показе для «Маски» попасть в него точно не выходило в течение часа, спектакль никак не собирался, зато следующие удачные полтора часа вызвали восхищение.
Муравицкий вообще мастер одного приема. Его «Чайка» в «Электротеатре Станиславский», единственная работа на крупной московской площадке за много лет, построена как фешн-дефиле всех героев, сопровождаемое рублеными, но сверхвыразительными фразами из пьесы. «28 дней», премьерная феминистская оратория о менструации в «Театре.doc», оказалась дилетантской оперой на одной ноте. Тем не менее благодаря точности самого текста Ольги Шиляевой постановка ультраэффективно стимулирует коллективный истерико-терапевтический смех. «Не удивляйся, когда придут поджигать твой дом», последняя премьера в эстонской Нарве по резкой антикапиталистической пьесе Павла Демирского, полностью проходит на сцене-танцполе под нестихающий технобит.
Юрий Муравицкий инструктирует зрителей, смеяться или не смеяться, перед спектаклем «28 дней»
Трейлер спектакля «Не удивляйся, когда придут поджигать твой дом»
Такой нарочитый формализм, конечно, редко держит зрительское внимание долго, но в принципе современный театр всегда красит. В «Ханане» у него еще и особая точка приложения, в последнее время всё более симптоматичная.
«Утопия» Марата Гацалова по Михаилу Дурненкову в Театре Наций: криминальную историю о бандитском кафе в маленьком поселке разыгрывают в пластичных позах на полу, спектакль собирается в нависшем над сценой блестящем зеркале. Как и «Ханана», спектакль участвовал в конкурсе «Маски» за малую форму, но проиграл «Пианистам» Бориса Павловича 
«Проза» Владимира Раннева в «Электротеатре»: гиперреализм с кишками по произведениям Юрия Мамлеева рассказан в форме немого комикса на четырех экранах за стеклом и дополнен кристальной акапеллой на пейзажную повесть Чехова. В конкурсе на лучшую оперу «Проза» проиграла «Жанне на костре» Ромео Кастеллуччи, но Раннев получил персональный приз как лучший композитор. Источник
Хтонью российский театр зачарован давно. Взять любую из пьес с драмфестиваля «Любимовка», любой спектакль из «Дока» — и за систематическим исключением в виде сюжетов об исторической травме там встретятся в основном сцены из маргинализованной жизни. Дать публичный голос тем, у кого голоса отобрали, выйти из шкафов классики на охоту за реальностью — важнейшая миссия постсоветского обновления театра.
Но сегодня, когда местный арт-мейнстрим всё плотнее подключается к постколониальной и феминистской повесткам, эта миссия кажется страшно проблемной. Делегация голоса превращается в колонизирующий взгляд: рабочие со стройки, мигранты с улиц, простые бедные — объект поинтереснее и поживее, чем все эти одинаковые и скучные интеллигенты, теперь интеллектуалы.
Отказ от оценочного высказывания, к которому стремились практики доктеатра с помощью вербатимов и глубинных интервью вместо вымышленных текстов, кажется вообще невозможным. Ладно уж неизбежный монтаж и нарезка всего собранного материала, но сам выбор темы, героев тоже акт вполне политический, авторский, по сути, акт власти.
Удивительным образом на этом фоне полностью выдуманная пьеса Германа Грекова, написанная еще в 2008-м и смело утрированная, выглядит более честной. Это подчеркнуто умозрительная история, она даже немного отдает интеллигентским литературным сознанием, несвежими заигрываниями со зрительским культурным багажом.
Вначале Саша злится на детектив, в котором убийство происходит на первых страницах, и это оказывается не «Преступление и наказание», а неожиданно «Ричард III» Шекспира.
Сцены инцеста драматург мотивирует Сашиным преклонением перед греческими мифами. Мать, правда, рационально замечает, что если сама станет сопротивляться сыну, то он изнасилует кого-нибудь прямо на улице.
Но, главное, в финале хозяйственный и заботливый, буквально блаженный Саша разговаривает цитатами из Библии. «Ханана» мысленно пересобирается в «Ханаан», Землю обетованную.
Длинная пьеса о том, что нужно уверовать и тогда придет спасение от всего насилия? Маловероятно, что хоть кто-то из среды современного театра всерьез так считает. Скорее, это окончательный отказ от претензии на реалистичность и бытописание, вознесение к абсурдно метафорическому уровню, на котором должен возникнуть уже зрительский вопрос: насколько это вообще приложимо к реальности, в которой живу я?
В спектакле абсурдности добавляют четыре добрые, с улыбочкой, песни «Братьев Тузловых»: начало, конец, две междуактовки. Тузловы — легенды ростовского DIY конца 1990-х. Здесь они на грани фола: два конферансье в бабочках и с баяном иронично обещают рассказать занимательную историю в начале и желают хорошего вечера за бокалом вина в конце. С одной стороны, наскучившая насмешка над театральной условностью и потреблением этой самой хтони ради развлечения. С другой, ее здесь не кидают в лицо, посылая разряды авторского превосходства, а как будто смеются и над ней, тихо и несколько устало — так же, как не разливают на зрителей молоко, предпочитая завесить сцену пленкой.
В каком-то смысле «Ханана» — очень комфортный спектакль. Можно уйти по-христиански блаженными, можно вдоволь насмеяться, можно закинуться всё тем же сакральным ужасом, можно получить формальное эстетическое удовольствие.
Четкой политической позиции Муравицкий не предлагает. Вместо подробного анализа угнетений, которые, может быть, и заставляют мать жить с двумя мужчинами и еще сыном-насильником, он предпочитает указать на пресловутую сложность мира и выразить легкую растерянность.
Пьеса о менструации также оказалась для него разговором «о человеке вообще», о принятии другого и о необходимости коллективного смеха. С другой стороны, Муравицкий — один из немногих российских режиссеров, которых в принципе интересует проблема системного насилия, гендерного или классового, которые в дискуссиях вокруг спектаклей готовы говорить и про Бахтина, и про Фуко и в то же время не стесняются делать именно театр. Не выставки, не инсталляции, а именно театр со сценой, залом, профессиональными актерами, даже последовательно рассказанной историей — а значит, вполне открытый для толпы случайных зрителей, не ориентированных на бесконечную междисциплинарность, но в то же время интересный и многим из тех, кто привык к поисковому и критическому.