Царем будешь ни за что

Царем будешь ни за что

ТАК ГОВОРИЛИ В СОВЕТСКИХ КОМЕДИЯХ

Кинокомедия… Это звучное, радостное, уютное слово с детства знакомо каждому человеку, родившемуся в СССР (в постсоветские годы получил большее распространение термин «комедия», ранее относившийся прежде всего к театральным постановкам).

Советский народ, как известно, был не только самым читающим, но и самым «смотрящим» в мире. В 60-е и 70-е годы прошлого века, когда на буржуазном Западе популярность кинематографа стремительно сокращалась по причине расцвета многоканального телевидения, в нашей стране «десятая муза» по-прежнему считалась важнейшим и любимейшим из искусств.

И не существовало среди кинематографических жанров ни одного, что не был бы советским людям как-то особенно дорог; однако комический жанр все-таки являлся самым дорогим и близким. Неудивительно поэтому, что и наибольшее количество крылатых кинофраз содержится именно в наших старых комедиях. Притом подавляющее большинство самых «народных» из тех кинокомедий снято набором одних и тех же великих режиссеров: Гайдай, Рязанов, Данелия, Марк Захаров. Почти все их фильмы чуть ли не полностью состоят из афоризмов.

Многие и многие подобные выражения прочно вошли в нашу жизнь, приобретя ничуть не меньшее значение, чем русские народные пословицы и поговорки. Изучение этой своеобразной культурной ниши — тексты конкретных авторов-киносценаристов, разошедшиеся на цитаты и получившие активное хождение среди всех русскоязычных людей, — дело насущное и заведомо востребованное обществом.

В книге, которую вы держите в руках, сделана попытка систематизировать цитаты из нескольких популярнейших фильмов режиссера Леонида Гайдая. Особенность его лучших комедий в том, что каждую вторую (если только не первую) реплику из них смело можно увековечивать, как сейчас принято говорить, «на бумажном носителе». Как же все-таки этому выдающемуся комедиографу удалось снять сразу столько наших любимых кинолент, в которых что ни фраза, то афоризм? В какой-то мере книга «Так говорили в кинокомедиях Гайдая» отвечает и на этот вопрос.

Не подлежит сомнению, что Леонид Иович Гайдай (1923–1993) — самый любимый кинорежиссер в нашей стране. Таким он был в советское время — таким он остался для нас и сегодня.

Целых четыре его комедии входят в двадцатку абсолютных лидеров кинопроката за всю историю СССР, причем две из этих комедий («Бриллиантовая рука» и «Кавказская пленница») занимают соответственно третье и четвертое места.

В нашей книге представлены картины «золотого периода» гайдаевского творчества. Это шесть фильмов, вышедших в течение десяти лет, — с 1965-го по 1975-й. Все эти картины по сей день любимы огромным большинством населения России, о чем свидетельствуют их нескончаемые телепоказы.

Пожалуй, в плане народной любви Гайдай обогнал даже своих главных прижизненных конкурентов — вышеупомянутых режиссеров Георгия Данелию и Эльдара Рязанова. Просто эти последние зачастую снимали довольно грустные фильмы, более близкие к жанру трагикомедии. Гайдай же никогда не изменял своему коронному коньку — оптимистической эксцентрической кинокомедии, преисполненной гротеска и внушающей зрителю чувство невероятной бодрости и радости.

Наверное, очень многие могут сказать, что большинство фильмов Гайдая они знают буквально наизусть. И уж в особенности это, надо полагать, относится к шестерке гайдаевских комедий, выбранных нами для данного издания. С помощью этой книги читатель может как проверить самого себя на предмет знания любимых картин, так и просто воскресить их в памяти с максимальной полнотой.

Реплики и диалоги для каждого фильма даются в том же порядке, в каком они возникают в кинокартине. Выбранные нами словесные «фрагменты» разнятся по величине — от реплики из двух слов до диалога длиной в страницу. Это было сделано для того, чтобы сократить до минимума цитирование, выдернутое из контекста. Нашим главным приоритетом являлась целостность и полноценность каждой отдельной фразы, диалога, сцены.

Учитывая такой подход, можно предположить, что даже те, кто по какой-то причине не видел некоторые из великих гайдаевских комедий, смогут составить о них верное представление с помощью нашего издания.

1. «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика» (1965)

Авторы сценария: Я. Костюковский, М. Слободской, Л. Гайдай

До «Операции „Ы“» Гайдай уже успел снять крайне популярные короткометражки из жизни Труса, Балбеса и Бывалого — «Пес Барбос и необычный кросс» и «Самогонщики». Но именно первые «Приключения Шурика» стали первым же полнометражным и полноценным успехом режиссера.

После «Операции „Ы“» «проснулись знаменитыми» не только мало кому известные до этого молодые артисты Александр Демьяненко и Наталья Селезнева, но и сам Гайдай. Народ был поражен: такой комедии на советские экраны еще не попадало, даже из-за рубежа. Режиссера-постановщика следовало непременно запомнить, тем более что он же был одним из сценаристов.

Вообще-то саму идею о развеселых приключениях находчивого студента подал сценаристский дуэт в лице Якова Костюковского и Мориса Слободского. Их заявка на кинокомедию носила незатейливое название «Смешные истории» — и не больно-то выбивалась из ряда прочих легкомысленных киносюжетов тех лет. Первоначальный сценарий попал в руки начинающего режиссера Гайдая, который тут же решил доработать его до полноценной эксцентриады в духе обожаемого им Чаплина.

За пару лет до того Гайдай уже опробовал трехчастную структуру в черно-белом альманахе «Деловые люди» по новеллам О. Генри. В «Операцию „Ы“» из «Деловых людей» перекочевали восходящие комики Юрий Никулин, Георгий Вицин и Алексей Смирнов, а также отменный кинооператор Константин Бровин.

Но истории были уже совершенно другими — цветными, современными, советскими, во многом сатирическими. Сделанными на злобу дня — и вместе с тем вневременными. Годы показали, что это именно так: к 2010-м «Операция „Ы“» не устарела ни на йоту, чего не скажешь о большинстве прочих комедий полувековой давности.

Здесь еще не так много диалогов, как в «Бриллиантовой руке» и даже в «Кавказской пленнице». Но именно тут впервые проявилась отличительная черта Гайдая как режиссера и сценариста — оттачивание каждой реплики, произносимой в кадре, до максимального блеска.

Новелла первая. «Напарник»

Шурик — Александр Демьяненко

Верзила — Алексей Смирнов

Прораб — Михаил Пуговкин

Суровый милиционер — Владимир Басов

1. — Гражданин! Уступите место. Встаньте. (Пассажир)

— Если я встану, ты у меня ляжешь. (Верзила)

2. — Гражданин! Эти места специально для детей и инвалидов! (Пассажирка)

— А она что — дети или инвалиды? (Верзила)

— Она готовится стать матерью! (Пассажирка)

— А я готовлюсь стать отцом! (Верзила)

3. Ах, ты зрячий? Сейчас будешь слепой! (Верзила)

4. Ну, граждане алкоголики, хулиганы, тунеядцы! Кто хочет сегодня поработать? (Милиционер)

5. — На сегодня наряды: песчаный карьер — два человека. (Милиционер)

— Огласите весь список, пожалуйста. (Тунеядец)

6. — Есть наряд на строительство жилого дома… Цементный завод… (Милиционер)

— А на ликеро-водочный нет? (Верзила)

Источник

vinalnik

ТРЕНЕР «ГАЗМЯСА»

Иван Васильевич меняет профессию — советский фильм. Производство киностудии «Мосфильм», 1973. Жанр — кинокомедия. Экранизация пьесы М. А. Булгакова «Иван Васильевич».

— Когда Вы говорите, Иван Васильевич, впечатление такое, что вы бредите.

— А меня же, Зинаида Михайловна, обокрали — собака с милицией обещала прийти.

— Врёшь, собака! Аз есмь царь!

— Я бросаю мужа — этого святого человека со всеми удобствами!

— Ему сообщают, что жена от него уходит, а он — «так-так-так-так-так-так-так-так»! Даже как-то невежливо!

— Эх, красота-то какая! Лепота!

— А что вы на меня так смотрите, отец родной? На мне узоров нету и цветы не растут.

— Ах, это вы репетируете…
— Реп-пе-пе-тир-руем…
— Натурально, как вы играете… И царь у вас такой… такой типичный! На нашего Буншу похож…

— Вот что крест животворящий делает!

— Всё, шо нажито непосильным трудом, всё погибло!

— Вы ещё ответите за ваши антиобщественные опыты, хулиган!

— А ещё очки одел! Да, да. Поможем, поможем! Интеллигент несчастный! Выучили вас на свою голову — облысели все!

— Граждане! Храните деньги в сберегательной кассе! Если, конечно, они у вас есть.

— Да нам, царям, за вредность молоко надо бесплатно давать!

— Живьём брать демонов!

— Живьём брать самозванцев!

— Аз есмь… житие мое…
— Какое житие твое, пёс смердящий?

— За чей счёт этот банкет? Кто оплачивать будет?
— Во всяком случае, не мы!

— А где царь?
— Закусывать надо!

— Замуровали, замуровали, демоны!

— И тебя вылечат… и тебя тоже вылечат… и меня вылечат.

— Как челобитную царю подаёшь?!

— Ты такую машину сделал?
— Да, я.
— У меня тоже один такой был — крылья сделал. Я его на бочку с порохом посадил — пущай полетает!
— Зачем же так круто?

— Понимаешь, у того лицо умнее!
— Вот лица попрошу не касаться!

— Оставь меня, старушка, я в печали…

— Отведай ты из моего кубка.

— Так что передать мой король?
— Передай твой король мой пламенный привет.

— Ты скажи, какая вина на мне, боярин?
— Тамбовский волк тебе боярин!

— Молви ещё раз, ты не демон?!
— Иван Васильевич, я вам сто раз уже говорил, кто я такой! Не демон я!
— Ой, не лги! Ой, не лги! Царю лжёшь! Не человечьим хотением, но Божьим соизволением царь есмь…
— Хорошо! Я прекрасно понимаю, что вы царь, Иван Васильевич…
— Увы мне, увы мне, Иван Василичу! Горе мне!
— Вы водку пьёте?
— Анисовую…

— Ты пошто боярыню обидел, смерд?

— Ай, боярыня — красотою лепа! Червлёна губами, бровьми союзна… Чего ж тебе ещё надо, собака? …Вот и женись, хороняка, князь отпускает её!

— Меня опять терзают смутные сомнения… У Шпака — магнитофон, у посла — медальон…
— Ты на что намекаешь? Я тебя спрашиваю — ты на что, царская морда, намекаешь?!

— Царь, очень приятно, здравствуйте, царь!

— Какого Бориса-царя?! Бориску — на царство?! Так он, лукавый, презлым заплатил за предобрейшее?! Сам захотел царствовати и всем владети?! Повинен смерти!

— Квартиру Шпака вы брали?!
— Шпака?
— Да!
— Казань брал, Астрахань брал, Ревель брал, Шпака — не брал.

— Эй, человек! Человек. Официант! Почки один раз царице!

— Это я удачно зашёл.

— Позвольте! Вы не хулиганьте. Что это ещё за пьяные выходки?! Я на вас жалобу подам… коллективную!

— Я требую продолжения банкета!

— Паки, паки… Иже херувимы. Языками не владею, ваше благородие.

— Эврика! Царские шмотки! Одевайся! Царём будешь!
— Ни за что!
— Одевайся, убью!

— Не вели казнить, великий государь! Вели слово молвить!

— Пиши: «Царский указ. Приказываю послать войско выбить крымского хана с Изюмского шляха». Точку поставь.
— Точка… Подпиши, Великий Государь!
— Я не имею права подписывать такие исторические документы.

— Я б на вашем месте за докторскую диссертацию сел!
— Торопиться не надо — сесть я всегда успею.

— Хотелось бы, так сказать, в общих чертах понять, что ему нужно.
— Да понять его, надёжа-царь, немудрено: они Кемскую волость требуют. Воевали, говорят, так подай ее сюда!
— О, йа-йа! Кемска волост! О, йа-йа!

— Видел чудеса техники, но такого!

— Да головы им отрубят и всего делов.
— И всего делов… А?
— Да пёс с ними!

— Вот смотрит… Вы на мне дыру протрёте!

— Тьфу на вас. Тьфу на вас ещё раз!

— Федя, ты чего там жмёшься около почек? Иди сюда.

— Как они кричат!
— А… Они не могут кричать, они уже давным-давно покойники!
— Видали, как покойники стреляют?

— Рявкни на них!
— Воооооон.

— В милицию замели, дело шьют!

— Скажите, как ваше имя-отчество?
— Марфа Васильевна я…

— Марго, вы единственный человек, который меня понимает.

— Эх, Марфуша, нам ли быть в печали?

— Какая это собака?! Распустились тут без меня! Что за р-репертуар у вас? Надо что-нибудь массовое, современное: тили-тили, трали-вали, это мы не… тили-тили, эта нам не трали-вали…

— Я занят, позвоните попозже!

— Отворяй, собака.
— А кому это он?
— Вам.

— Был у нас толмач-немчин. Ха, ему б переводить, а он лыка не вяжет. Мы его в кипятке и сварили.
— Нельзя так с переводчиками обращаться.

— Ошибаетесь, уважаемый, это дело общественное. Вы своими разводами резко снижаете наши показатели.

— А еще борются за почётное звание «Дома высокой культуры быта»!

— За стенку ответите по закону!

— Я — артист больших и малых академических театров. А фамилия моя — фамилия моя слишком известна, чтобы я её называл!

— Какой паразит осмелился сломать двери в царское помещение?

— Да ты что, сукин сын, самозванец, казённые земли разбазариваешь? Так ведь никаких волостей не напасёшься!

— Такие вопросы, дорогой посол, с кондачка не решаются. Нам надо посоветоваться с товарищами, зайдите на недельке

— Ну, царь, вздрогнули!

— Три магнитофона, три кинокамеры заграничных, три портсигара отечественных, куртка замшевая, три… куртки.

— Войско взбунтовалось! Говорят, царь — ненастоящий!

— Минуточку! Если ты ещё раз вмешаешься в опыты академика и станешь на пути технического прогресса, я тебя.

— Вы первый, кто увидел, вы, так сказать, первый свидетель!
— Никогда ещё свидетелем не приходилось быть…

— Скажите, у вас нет отдельного кабинета?
— О, да ты, ваше благородие, нарезался!

— Введите гражданина посла!

— Одумайтесь, одумайтесь, прежде чем, начать понимать — увидеть древнюю Москву — без санкции соответствующих органов!

— Милочка, ты себе не представляешь! Якин бросил свою кикимору, ну, и уговорил меня лететь с ним в Гагры!

— Милиция? Это говорит сегодняшний обокраденный Шпак… а я не по поводу кражи, у нас тут дело почище — инженер Тимофеев в свою квартиру живого царя призвал! …Я непьющий! Даю чесное благородное слово. …Жду

— Вельми понеже… весьма вами благодарен!

— Были демоны, — мы этого не отрицаем. Но они самоликвидировались. Так что прошу это бесполезную панику прекратить!

Источник

Иван Васильевич меняет профессию

«Ива́н Васи́льевич меня́ет профе́ссию» — советская фантастическая кинокомедия Леонида Гайдая по пьесе М. А. Булгакова «Иван Васильевич».

Содержание

Цитаты [ править ]

Александр Сергеевич Тимофеев [ править ]

Зинаида Михайловна Тимофеева [ править ]

Иван Васильевич Бунша [ править ]

Ульяна Андреевна Бунша [ править ]

Жорж Милославский [ править ]

Иван Васильевич Грозный [ править ]

Антон Семёнович Шпак [ править ]

Карп Савельевич Якин [ править ]

Другие персонажи [ править ]

Диалоги [ править ]

Тимофеев: Может быть, вы хотите вернуться в комнату Шпака? Я открою вам стенку.
Милославский: Нет-нет. Я лучше посмотрю на вашу машину. Она мне очень понравилась.
Тимофеев: Я очень рад! Вы первый, кто увидел, вы, так сказать, первый свидетель.
Милославский: Никогда ещё свидетелем не приходилось быть.

Иван Грозный: К пренебесному селению преподобному игумну Козьме…
Феофан: Козьме…
Иван Грозный: Царь и великий князь всея Руси…
Феофан: Всея… Руси…
Иван Грозный: Челом бьёт.

Тимофеев: А где царь?
Шпак: Закусывать надо!

Милославский: Ой, как они кричат!
Бунша: Они не могут кричать, они давным-давно покойники.
(В палату прилетают стрелы, одна из них попадает в шляпу Бунши)
Милославский: Видали, как покойники стреляют?
Стрелец: (за дверями) Отворяй, собака!
Бунша: А кому это он?!
Милославский: Вам.
Бунша: Мне?

Милославский: Эврика! Царские шмотки! Одевайся. Царём будешь!
Бунша: Ни за фто!
Милославский: Одевайся, убью!

Милославский: Будем знакомы.
Феофан: (кланяется) Не гневайся, боярин. Не признаю я тебя. Аль ты князь?
Милославский: Я? Пожалуй, князь. А что тут удивительного?
Феофан: Хе-хе-хе-хе. Да откуда ж ты взялся в палате царской? Ведь не было тебя! (Бунше) Батюшка-царь, кто же это такой?
Бунша: А… Это приятель Антона Семёныча Шпака.
Милославский: Ой, дурак! (Феофану) Надёжа-царь говорит, что я князь Милославский. Устраивает это вас?
Феофан: (шарахается) Чур! Сгинь! Сгинь!
Милославский: Что такое?! Опять не слава Богу? В чём дело?!
Феофан: Да ведь казнили тебя намедни…
Милославский: Вот это новость.
Феофан: …повесили тебя на собственных воротах… третьего дня по… по-по приказу царя!
(Милославский кивком вопросительно указывает на Буншу, Феофан кивает в ответ)
Милославский: Так. (Бунше, шёпотом) Ой, спасибо. Повесили меня, по твоему приказу. Выручай, а то засыплемся. Чё ж ты молчишь, сволочь?! (Феофану) А! Вспомнил. Ведь это не меня повесили. Того повешенного-то как звали? А?
Феофан: В-В-Ванька-разбойник.
Милославский: Ага. А я — наоборот, Жорж. Тот бандит — просто мой однофамилец. (Бунше) Правильно я говорю? Правильно я говорю?!
Бунша: (кивает) Угу.
Милославский: Вот. Пожалуйста.

Шпак: Ах, это вы репетируете, Зинаида Михайловна…
Зина: Реп-пеп-пет-тир-руем…
Якин: Какая же это репетиц… (шёпотом) Позвоните в милицию…
Иван Грозный: (наступая на него сапогом) Куды?!
Якин: Э-э… Я здесь, я здесь.
Шпак: Натурально как вы играете… И царь у вас такой… типичный… На нашего Буншу похож.

Якин: Он же мог меня зарезать.
Зина: И, между прочим, правильно бы сделал.
Якин: Хм, бред. Какой Иоанн Грозный?! Он же давно умер!
Иван Грозный: Кто умер?!
Якин: Я не про вас это говорю. Это другой, который умер, который… (торопливо ставит перед царём кресло, тот садится в него)
Иван Грозный: Ты боярыню соблазнил?
Якин: Я. Аз есмь. Житие мое…
Иван Грозный: Какое житие твое, пёс смердящий? Ты посмотри на себя! «Житие»…
Якин: Зинаида, подскажи мне что-нибудь по-славянски.
Зина: (тихо) Паки.
Якин: Паки, паки… иже херувимы! Ваше сиятельство, смилуйтесь. Между прочим, вы меня не так поняли.
Иван Грозный: (смеётся) Да как же тебя понять, коль ты ничего не говоришь?
Якин: Языками не владею, ваше благородие.
Иван Грозный: Любишь боярыню?
Якин: Люблю, безумно!

Милославский: Интурист хорошо говорит.
Бунша: А что он говорит, конкретно что?
Милославский: А пёс его знает. Феденька! Надо бы переводчика.
Феофан: Был у нас толмач-немчин. Ему переводить, а он лыка не вяжет. Мы его в кипятке и сварили.
Милославский: Нельзя так с переводчиками обращаться.
Шведский посол: (о Кеми) … schwedische Armee erobert hat …
Милославский: Отвечай что-нибудь. Видишь, человек надрывается…
Бунша: Гитлер… капут!
Милославский: Продолжайте, мистер посол, мы с вами совершенно согласны!
Шведский посол: Кемска волост.
Милославский: Правильно, совершенно пр… (замечает на груди посла богато украшенный орден) …совершенно правильно. (натягивает перчатки)
Бунша: Послушайте, товарищ. Товарищ, можно вас на минуточку? Хотелось бы, так сказать, в общих чертах понять, что ему нужно.
Феофан: Да понять его, надёжа-царь, немудрено: они Кемскую волость требуют. Воевали, говорят, так подай её сюда.
Бунша: Что-что? Кемская волость?
Шведский посол: Oh, ja, ja, Kemska wolost. Oh ja, ja!
Бунша: Ха-ха-ха! Да пусть забирают на здоровье, я-то думал, Господи!
Феофан: Как же это так, кормилец?!
Бунша: Царь знает, что делает! Государство не обеднеет. Забирайте! Забирайте!
Феофан: Ха-ха-ха.
Милославский: Не вели казнить, великий государь, вели слово молвить! (шёпотом) Да ты что, сукин сын, самозванец, казённые земли разбазариваешь?! Так никаких волостей не напасёшься!
Шведский посол: Так что передать мой король?
Милославский: Передай твой король мой пламенный привет. (показывает)
Шведский посол: А Кемска волост?
Милославский: Такие вопросы, дорогой посол, с кондачка не решаются. Нам надо посоветоваться с товарищами… Зайдите на недельке.

Бунша: Меня опять терзают смутные сомнения… У Шпака — магнитофон, у посла — медальон…
Милославский: Ты на что намекаешь? Я тебя спрашиваю — ты на что, царская морда, намекаешь?
Феофан: Татарский князь Едигей! К государю.
Милославский: Э, нет-нет-нет! Сколько можно? Приём окончен. Обеденный перерыв!
Феофан, в двери: Царь трапезничать желает!

Милославский: Это сон какой-то…
Бунша: Минуточку! За чей счёт этот банкет? Кто оплачивать будет?
Милославский: Во всяком случае, не мы.

Бунша: (Милославскому) Скажите, пожалуйста, у вас нет отдельного кабинета?
Милославский: О, да ты, ваше благородие, нарезался.
Бунша: Но-но-но-но-но!

Лейтенант милиции: Курите? Не курите? Правильно делаете! Я тоже не курю. Ну, а всё-таки, кто вы такой, а?
Иван Грозный: Аз есмь царь!
Старшина милиции: Кличка?
Лейтенант милиции: (старшине) Тихо! (царю) Фамилия?
Иван Грозный: Рюриковичи мы.
Лейтенант милиции: Имя, отчество?
Иван Грозный: Иоанн Васильевич.
Лейтенант милиции: Иоанн. Год рождения?
Иван Грозный: 1533 от Рождества Христова.
Лейтенант милиции: Шутим.
Старшина милиции: Тоже мне, Тарапунька и Штепсель нашёлся.
Лейтенант милиции: (старшине) Тихо. (царю) Где живёте?
Иван Грозный: В палатах!
Лейтенант милиции: (бьёт ладонью по столу и вскакивает) В каких палатах?! Адрес, адрес ваш?!
Иван Грозный: Да ты скажи, какая вина на мне, боярин?
Лейтенант милиции: Тамбовский волк тебе боярин! Квартиру Шпака вы брали?!
Иван Грозный: Шпака?!
Лейтенант милиции: Да!
Иван Грозный: Казань… брал… Астрахань… брал… Ревель брал… Шпака… н-не брал.

(оба Ивана Васильевича — Грозный и Бунша — стоят перед Ульяной Андреевной в смирительных рубашках)
Иван Грозный: Самозванец!
Бунша: От самозванца слышу! Вот так.

Тимофеев: То, что вы рассказали, — грандиозно! Вам, как очевидцу, цены нет! Я бы на вашем месте за докторскую диссертацию немедленно сел.
Милославский: Торопиться не надо, сесть я всегда успею.

Источник

vinalnik

ТРЕНЕР «ГАЗМЯСА»

Иван Васильевич меняет профессию — советский фильм. Производство киностудии «Мосфильм», 1973. Жанр — кинокомедия. Экранизация пьесы М. А. Булгакова «Иван Васильевич».

— Когда Вы говорите, Иван Васильевич, впечатление такое, что вы бредите.

— А меня же, Зинаида Михайловна, обокрали — собака с милицией обещала прийти.

— Врёшь, собака! Аз есмь царь!

— Я бросаю мужа — этого святого человека со всеми удобствами!

— Ему сообщают, что жена от него уходит, а он — «так-так-так-так-так-так-так-так»! Даже как-то невежливо!

— Эх, красота-то какая! Лепота!

— А что вы на меня так смотрите, отец родной? На мне узоров нету и цветы не растут.

— Ах, это вы репетируете…
— Реп-пе-пе-тир-руем…
— Натурально, как вы играете… И царь у вас такой… такой типичный! На нашего Буншу похож…

— Вот что крест животворящий делает!

— Всё, шо нажито непосильным трудом, всё погибло!

— Вы ещё ответите за ваши антиобщественные опыты, хулиган!

— А ещё очки одел! Да, да. Поможем, поможем! Интеллигент несчастный! Выучили вас на свою голову — облысели все!

— Граждане! Храните деньги в сберегательной кассе! Если, конечно, они у вас есть.

— Да нам, царям, за вредность молоко надо бесплатно давать!

— Живьём брать демонов!

— Живьём брать самозванцев!

— Аз есмь… житие мое…
— Какое житие твое, пёс смердящий?

— За чей счёт этот банкет? Кто оплачивать будет?
— Во всяком случае, не мы!

— А где царь?
— Закусывать надо!

— Замуровали, замуровали, демоны!

— И тебя вылечат… и тебя тоже вылечат… и меня вылечат.

— Как челобитную царю подаёшь?!

— Ты такую машину сделал?
— Да, я.
— У меня тоже один такой был — крылья сделал. Я его на бочку с порохом посадил — пущай полетает!
— Зачем же так круто?

— Понимаешь, у того лицо умнее!
— Вот лица попрошу не касаться!

— Оставь меня, старушка, я в печали…

— Отведай ты из моего кубка.

— Так что передать мой король?
— Передай твой король мой пламенный привет.

— Ты скажи, какая вина на мне, боярин?
— Тамбовский волк тебе боярин!

— Молви ещё раз, ты не демон?!
— Иван Васильевич, я вам сто раз уже говорил, кто я такой! Не демон я!
— Ой, не лги! Ой, не лги! Царю лжёшь! Не человечьим хотением, но Божьим соизволением царь есмь…
— Хорошо! Я прекрасно понимаю, что вы царь, Иван Васильевич…
— Увы мне, увы мне, Иван Василичу! Горе мне!
— Вы водку пьёте?
— Анисовую…

— Ты пошто боярыню обидел, смерд?

— Ай, боярыня — красотою лепа! Червлёна губами, бровьми союзна… Чего ж тебе ещё надо, собака? …Вот и женись, хороняка, князь отпускает её!

— Меня опять терзают смутные сомнения… У Шпака — магнитофон, у посла — медальон…
— Ты на что намекаешь? Я тебя спрашиваю — ты на что, царская морда, намекаешь?!

— Царь, очень приятно, здравствуйте, царь!

— Какого Бориса-царя?! Бориску — на царство?! Так он, лукавый, презлым заплатил за предобрейшее?! Сам захотел царствовати и всем владети?! Повинен смерти!

— Квартиру Шпака вы брали?!
— Шпака?
— Да!
— Казань брал, Астрахань брал, Ревель брал, Шпака — не брал.

— Эй, человек! Человек. Официант! Почки один раз царице!

— Это я удачно зашёл.

— Позвольте! Вы не хулиганьте. Что это ещё за пьяные выходки?! Я на вас жалобу подам… коллективную!

— Я требую продолжения банкета!

— Паки, паки… Иже херувимы. Языками не владею, ваше благородие.

— Эврика! Царские шмотки! Одевайся! Царём будешь!
— Ни за что!
— Одевайся, убью!

— Не вели казнить, великий государь! Вели слово молвить!

— Пиши: «Царский указ. Приказываю послать войско выбить крымского хана с Изюмского шляха». Точку поставь.
— Точка… Подпиши, Великий Государь!
— Я не имею права подписывать такие исторические документы.

— Я б на вашем месте за докторскую диссертацию сел!
— Торопиться не надо — сесть я всегда успею.

— Хотелось бы, так сказать, в общих чертах понять, что ему нужно.
— Да понять его, надёжа-царь, немудрено: они Кемскую волость требуют. Воевали, говорят, так подай ее сюда!
— О, йа-йа! Кемска волост! О, йа-йа!

— Видел чудеса техники, но такого!

— Да головы им отрубят и всего делов.
— И всего делов… А?
— Да пёс с ними!

— Вот смотрит… Вы на мне дыру протрёте!

— Тьфу на вас. Тьфу на вас ещё раз!

— Федя, ты чего там жмёшься около почек? Иди сюда.

— Как они кричат!
— А… Они не могут кричать, они уже давным-давно покойники!
— Видали, как покойники стреляют?

— Рявкни на них!
— Воооооон.

— В милицию замели, дело шьют!

— Скажите, как ваше имя-отчество?
— Марфа Васильевна я…

— Марго, вы единственный человек, который меня понимает.

— Эх, Марфуша, нам ли быть в печали?

— Какая это собака?! Распустились тут без меня! Что за р-репертуар у вас? Надо что-нибудь массовое, современное: тили-тили, трали-вали, это мы не… тили-тили, эта нам не трали-вали…

— Я занят, позвоните попозже!

— Отворяй, собака.
— А кому это он?
— Вам.

— Был у нас толмач-немчин. Ха, ему б переводить, а он лыка не вяжет. Мы его в кипятке и сварили.
— Нельзя так с переводчиками обращаться.

— Ошибаетесь, уважаемый, это дело общественное. Вы своими разводами резко снижаете наши показатели.

— А еще борются за почётное звание «Дома высокой культуры быта»!

— За стенку ответите по закону!

— Я — артист больших и малых академических театров. А фамилия моя — фамилия моя слишком известна, чтобы я её называл!

— Какой паразит осмелился сломать двери в царское помещение?

— Да ты что, сукин сын, самозванец, казённые земли разбазариваешь? Так ведь никаких волостей не напасёшься!

— Такие вопросы, дорогой посол, с кондачка не решаются. Нам надо посоветоваться с товарищами, зайдите на недельке

— Ну, царь, вздрогнули!

— Три магнитофона, три кинокамеры заграничных, три портсигара отечественных, куртка замшевая, три… куртки.

— Войско взбунтовалось! Говорят, царь — ненастоящий!

— Минуточку! Если ты ещё раз вмешаешься в опыты академика и станешь на пути технического прогресса, я тебя.

— Вы первый, кто увидел, вы, так сказать, первый свидетель!
— Никогда ещё свидетелем не приходилось быть…

— Скажите, у вас нет отдельного кабинета?
— О, да ты, ваше благородие, нарезался!

— Введите гражданина посла!

— Одумайтесь, одумайтесь, прежде чем, начать понимать — увидеть древнюю Москву — без санкции соответствующих органов!

— Милочка, ты себе не представляешь! Якин бросил свою кикимору, ну, и уговорил меня лететь с ним в Гагры!

— Милиция? Это говорит сегодняшний обокраденный Шпак… а я не по поводу кражи, у нас тут дело почище — инженер Тимофеев в свою квартиру живого царя призвал! …Я непьющий! Даю чесное благородное слово. …Жду

— Вельми понеже… весьма вами благодарен!

— Были демоны, — мы этого не отрицаем. Но они самоликвидировались. Так что прошу это бесполезную панику прекратить!

Источник