в воздухе парило и день обещал быть нестерпимо жарким

Олеся (глава 12)

На другой день после этого свидания пришелся как раз праздник св.Троицы, выпавший в этом году на день великомученика Тимофея, когда, по народным сказаниям, бывают знамения перед неурожаем. Село Переброд в церковном отношении считалось приписным, то есть в нем хотя и была своя церковь, но отдельного священника при ней не полагалось, а наезжал изредка, постом и по большим праздникам, священник села Волчьего.

Мне в этот день необходимо было съездить по служебным делам в соседнее местечко, и я отправился туда часов в восемь утра, еще по холодку, верхом. Для разъездов я давно уже купил себе небольшого жеребчика лет шести-семи, происходившего из местной неказистой породы, но очень любовно и тщательно выхоленного прежним владельцем, уездным землемером. Лошадь звали Таранчиком. Я сильно привязался к этому милому животному, с крепкими, тоненькими, точеными ножками, с косматой челкой, из-под которой сердито и недоверчиво выглядывали огненные глазки, с крепкими, энергично сжатыми губами. Масти он был довольно редкой и смешной: весь серый, мышастый, и только по крупу у него шли пестрые, белые и черные пятна.

Мне пришлось проезжать через все село. Большая зеленая площадь, идущая от церкви до кабака, была сплошь занята длинными рядами телег, в которых с женами и детьми приехали на праздник крестьяне окрестных деревень: Волоши, Зульни и Печаловки. Между телегами сновали люди. Несмотря на ранний час и строгие постановления, между ними уже намечались пьяные (водкой по праздникам и в ночное время торговал потихоньку бывший шинкарь Сруль). Утро было безветренное, душное. В воздухе парило, и день обещал быть нестерпимо жарким. На раскаленном и точно подернутом серебристой пылью небе не показалось ни одного облачка.

Справив все, что мне нужно было в местечке, я перекусил на скорую руку в заезжем доме фаршированной еврейской щукой, запил ее прескверным, мутным пивом и отправился домой. Но, проезжая мимо кузницы, я вспомнил, что у Таранчика давно уже хлябает подкова на левой передней, и остановился, чтобы перековать лошадь. Это заняло у меня еще часа полтора времени, так что, когда я подъезжал к перебродской околице, было уже между четырьмя и пятью часами пополудни.

Вся площадь кишмя кишела пьяным, галдящим народом. Ограду и крыльцо кабака буквально запрудили, толкая и давя друг друга, покупатели; перебродские крестьяне перемешались с приезжими, рассевшись на траве, в тени повозок. Повсюду виднелись запрокинутые назад головы и поднятые вверх бутылки. Трезвых уже не было ни одного человека. Общее опьянение дошло до того предела, когда мужик начинает бурно и хвастливо преувеличивать свой хмель, когда все движения его приобретают расслабленную и грузную размашистость, когда вместо того, например, чтобы утвердительно кивнуть головой, он оседает вниз всем туловищем, сгибает колени и, вдруг потеряв устойчивость, беспомощно пятится назад. Ребятишки возились и визжали тут же, под ногами лошадей, равнодушно жевавших сено. В ином месте баба, сама еле держась на ногах, с плачем и руганью тащила домой за рукав упиравшегося, безобразно пьяного мужа. В тени забора густая кучка, человек в двадцать мужиков и баб, тесно обсела слепого лирника, и его дрожащий, гнусавый тенор, сопровождаемый звенящим монотонным жужжанием инструмента, резко выделялся из сплошного гула толпы. Еще издали услышал я знакомые слова «думки»:

Ой зийшла зоря, тай вечирняя

Над Почаевым стала.

Ой вышло вийско турецкое,

Як та черная хмара.

Дальше в этой думке рассказывается о том, как турки, не осилив Почаевской лавры приступом, порешили взять ее хитростью. С этой целью они послали, как будто бы в дар монастырю, огромную свечу, начиненную порохом. Привезли эту свечу на двенадцати парах волов, и обрадованные монахи уже хотели возжечь ее перед иконой Почаевской божией матери, но бог не допустил совершиться злодейскому замыслу.

А приснилося старшему чтецу:

Той свичи не брати.

Вывезти ей в чистое поле,

Вывезли ей в чистое поле,

Кули и патроны на вси стороны

Невыносимо жаркий воздух, казалось, весь был насыщен отвратительным смешанным запахом перегоревшей водки, лука, овчинных тулупов, крепкой махорки-бакуна и испарений грязных человеческих тел. Пробираясь осторожно между людьми и с трудом удерживая мотавшего головой Таранчика, я не мог не заметить, что со всех сторон меня провожали бесцеремонные, любопытные и враждебные взгляды. Против обыкновения, ни один человек не снял шапки, но шум как будто бы утих при моем появлении. Вдруг где-то в самой середине толпы раздался пьяный, хриплый выкрик, который я, однако, ясно не расслышал, но в ответ на него раздался сдержанный хохот. Какой-то женский голос стал испуганно урезонивать горлана:

Омерзительная, длинная, ужасная фраза повисла в воздухе вместе со взрывом неистового хохота. Я быстро повернул назад лошадь и судорожно сжал рукоятку нагайки, охваченный той безумной яростью, которая ничего не видит, ни о чем не думает и ничего не боится. И вдруг странная, болезненная, тоскливая мысль промелькнула у меня в голове: «Все это уже происходило когда-то, много, много лет тому назад в моей жизни. Так же горячо палило солнце. Так же была залита шумящим, возбужденным народом огромная площадь. Так же обернулся я назад в припадке бешеного гнева. Но где это было? Когда? Когда. » Я опустил нагайку и галопом поскакал к дому.

Ярмола, медленно вышедший из кухни, принял у меня лошадь и сказал грубо:

— Там, паныч, у вас в комнате сидит из Мариновской экономии приказчик.

Мне почудилось, что он хочет еще что-то прибавить, очень важное для меня и неприятное, мне показалось даже, что по лицу его скользнуло беглое выражение злой насмешки. Я нарочно задержался в дверях и с вызовом оглянулся на Ярмолу. Но он уже, не глядя на меня, тащил за узду лошадь, которая вытягивала вперед шею и осторожно переступала ногами.

И вдруг, подхваченный внезапным воспоминанием, он разразился неудержимым хохотом.

Страшная догадка блеснула у меня в уме. Я бросился к конторщику и, не помня себя от волнения, крепко вцепился рукой в его плечо.

Он вдруг сразу перестал смеяться и выпучил на меня круглые, испуганные глаза.

Я заставил его рассказать мне по порядку все, что он видел и слышал. Он говорил нелепо, несвязно, путаясь в подробностях, и я каждую минуту перебивал его нетерпеливыми расспросами и восклицаниями, почти бранью. Из его рассказа я понял очень мало и только месяца два спустя восстановил всю последовательность этого проклятого события со слов его очевидицы, жены казенного лесничего, которая в тот день также была у обедни.

Мое предчувствие не обмануло меня. Олеся переломила свою боязнь и пришла в церковь; хотя она поспела только к середине службы и стала в церковных сенях, но ее приход был тотчас же замечен всеми находившимися в церкви крестьянами. Всю службу женщины перешептывались и оглядывались назад.

вышла из церкви, то у самой ограды ее со всех сторон обступила кучка баб, становившаяся с каждой минутой все больше и больше и все теснее сдвигавшаяся вокруг Олеси. Сначала они только молча и бесцеремонно разглядывали беспомощную, пугливо озиравшуюся по сторонам девушку. Потом посыпались грубые насмешки, крепкие слова, ругательства, сопровождаемые хохотом, потом отдельные восклицания слились в общий пронзительный бабий гвалт, в котором ничего нельзя было разобрать и который еще больше взвинчивал нервы расходившейся толпы. Несколько раз Олеся пыталась пройти сквозь это живое ужасное кольцо, но ее постоянно отталкивали опять на середину. Вдруг визгливый старушечий голос заорал откуда-то позади толпы: «Дегтем ее вымазать, стерву!» (Известно, что в Малороссии мазанье дегтем даже ворот того дома, где живет девушка, сопряжено для нее с величайшим несмываемым позором.) Почти в ту же минуту над головами беснующихся баб появилась мазница с дегтем и кистью, передаваемая из рук в руки.

— Хорошо же. Вы еще у меня вспомните это! Вы еще все наплачетесь досыта!

лошадь, и, не сказав изумленному конторщику ни слова, поспешно вышел на двор. Ярмола действительно еще водил Таранчика вдоль забора. Я быстро взнуздал лошадь, затянул подпруги и объездом, чтобы опять не пробираться сквозь пьяную толпу, поскакал в лес.

Источник

В воздухе парило и день обещал быть нестерпимо жарким

Расставьте знаки препинания. Укажите номера предложений, в которых нужно поставить ОДНУ запятую

1) Сквозь по-осеннему яркий лес восточного холма виднелись средневековый замок и соединявший когда-то две высотные башни дугообразный мост.

2) Весенний гром то грозно рычал то добродушно ворчал.

3) Ни скверная английская погода ни ледяная стужа спальни ни остывший чай не могли изменить настроение гостя.

4) В воздухе парило и день обещал быть нестерпимо жарким.

5) Любое техническое изобретение или произведение искусства той или иной исторической эпохи являются результатом стремления человека к истине.

Пояснение (см. также Правило ниже).

1) Сквозь по-осеннему яркий лес восточного холма виднелись средневековый замок и соединявший когда-то две высотные башни дугообразный мост.

2) Весенний гром то грозно рычал, то добродушно ворчал.

3) Ни скверная английская погода, ни ледяная стужа спальни, ни остывший чай не могли изменить настроение гостя.

4) В воздухе парило, и день обещал быть нестерпимо жарким.

5) Любое техническое изобретение или произведение искусства той или иной исторической эпохи являются результатом стремления человека к истине.

ЗНАКИ ПРЕ­ПИ­НА­НИЯ В СЛОЖ­НО­СО­ЧИНЁННОМ ПРЕД­ЛО­ЖЕ­НИИ И В ПРЕД­ЛО­ЖЕ­НИИ С ОД­НО­РОД­НЫ­МИ ЧЛЕ­НА­МИ

В этом за­да­нии про­ве­ря­ют­ся зна­ния двух пунк­то­грамм:

1. За­пя­тые в про­стом пред­ло­же­нии с од­но­род­ны­ми чле­на­ми.

2. За­пя­тые в слож­но­со­чинённом пред­ло­же­нии, части ко­то­ро­го со­еди­ня­ют со­чи­ни­тель­ные союзы, в част­но­сти, союз И.

Цель: найти ДВА пред­ло­же­ния, в ко­то­рых нужно по­ста­вить ПО ОДНОЙ за­пя­той в каж­дом. Не две, не три (а такое бы­ва­ет!) за­пя­тых, а одну. При этом нужно ука­зы­вать но­ме­ра тех пред­ло­же­ний, где была ПО­СТАВ­ЛЕ­НА про­пу­щен­ная за­пя­тая, так как бы­ва­ют такие слу­чаи, что в пред­ло­же­нии уже есть за­пя­тая, на­при­мер, при де­е­при­част­ном обо­ро­те. Её мы не счи­та­ем.

Не сле­ду­ет ис­кать за­пя­тые при раз­лич­ных обо­ро­тах, ввод­ных сло­вах и в СПП: по спе­ци­фи­ка­ции в дан­ном за­да­нии про­ве­ря­ют­ся лишь три ука­зан­ные пунк­то­грам­мы. Если в пред­ло­же­нии будут не­об­хо­ди­мы за­пя­тые на дру­гие пра­ви­ла, они уже будут рас­став­ле­ны

Вер­ным будет ответ из двух цифр, от 1 до 5, в любой по­сле­до­ва­тель­но­сти, без за­пя­тых и про­бе­лов, на­при­мер: 15, 12, 34.

ОЧ — од­но­род­ные члены.

ССП — слож­но­со­чинённое пред­ло­же­ние.

Ал­го­ритм вы­пол­не­ния за­да­ния дол­жен быть таким:

1. Опре­де­ля­ем ко­ли­че­ство основ.

2. Если пред­ло­же­ние про­стое, то на­хо­дим в нём ВСЕ ряды од­но­род­ных чле­нов и об­ра­ща­ем­ся к пра­ви­лу.

3. Если основ две, то это слож­ное пред­ло­же­ние, и каж­дая часть рас­смат­ри­ва­ет­ся от­дель­но (см. пункт 2).

Не за­бы­ва­ем, что од­но­род­ные под­ле­жа­щие и ска­зу­е­мые со­зда­ют НЕ слож­ное, а про­стое осложнённое пред­ло­же­ние.

15.1 ЗНАКИ ПРЕ­ПИ­НА­НИЯ ПРИ ОД­НО­РОД­НЫХ ЧЛЕ­НАХ

Од­но­род­ные члены пред­ло­же­ния — это такие члены, ко­то­рые от­ве­ча­ют на один и тот же во­прос и от­но­сят­ся к од­но­му и тому же члену пред­ло­же­ния. Од­но­род­ные члены пред­ло­же­ния (как глав­ные, так вто­ро­сте­пен­ные) все­гда со­единёны со­чи­ни­тель­ной свя­зью, с со­ю­зом или без него.

В дан­ном пред­ло­же­нии есть один ряд ОЧ, это два од­но­род­ных опре­де­ле­ния.

В одном пред­ло­же­нии может быть не­сколь­ко рядов од­но­род­ных чле­нов. Так, в пред­ло­же­нии Вско­ре уда­рил тяжёлый ли­вень и по­крыл шумом дож­де­вых по­то­ков и по­ры­вы ветра, и стоны сос­но­во­го бора рядов два: два ска­зу­е­мых, уда­рил и по­крыл; два до­пол­не­ния, по­ры­вы и стоны.

Об­ра­ти­те вни­ма­ние : в каж­дом ряду ОЧ дей­ству­ют свои пунк­ту­а­ци­он­ные пра­ви­ла.

Рас­смот­рим раз­лич­ные схемы пред­ло­же­ний с ОЧ и сфор­му­ли­ру­ем пра­ви­ла по­ста­нов­ки за­пя­тых.

15.1.1. Ряд од­но­род­ных чле­нов, со­единённых ТОЛЬ­КО ин­то­на­ци­ей, без со­ю­зов.

Пра­ви­ло: если два или не­сколь­ко ОЧ со­еди­нен­ных толь­ко ин­то­на­ци­ей, между ними за­пя­тая ста­вит­ся.

При­мер: На на­тюр­мор­те изоб­ра­же­ны жёлтые, зелёные, крас­ные яб­ло­ки.

15.1.2 Два од­но­род­ных члена со­еди­не­ны со­ю­зом И, ДА (в зна­че­нии И), ЛИБО, ИЛИ

Пра­ви­ло: если два ОЧ со­еди­не­ны оди­ноч­ным со­ю­зом И/ДА, между ними за­пя­тая не ста­вит­ся.

При­мер 1: На на­тюр­мор­те изоб­ра­же­ны жёлтые и крас­ные яб­ло­ки.

При­мер 3: Толь­ко ты да я оста­нем­ся жить в этом доме.

15.1.3 По­след­ний ОЧ при­со­единён со­ю­зом И.

Пра­ви­ло: Если по­след­ний од­но­род­ный член при­со­еди­ня­ет­ся со­ю­зом и, то за­пя­тая перед ним не ста­вит­ся.

При­мер: На на­тюр­мор­те изоб­ра­же­ны жёлтые, зелёные и крас­ные яб­ло­ки.

15.1.4. Од­но­род­ных чле­нов боль­ше двух и союз И по­вто­ря­ет­ся хотя бы два­жды

Пра­ви­ло: При раз­лич­ных ком­би­на­ци­ях со­юз­но­го (пункт 15.1.2) и бес­со­юз­но­го (пункт 15.1.1) со­че­та­ния од­но­род­ных чле­нов пред­ло­же­ния со­блю­да­ет­ся пра­ви­ло: если од­но­род­ных чле­нов боль­ше двух и союз И по­вто­ря­ет­ся хотя бы два­жды, то за­пя­тая ста­вит­ся между всеми од­но­род­ны­ми чле­на­ми

При­мер 1 : На на­тюр­мор­те изоб­ра­же­ны жёлтые, и зелёные, и крас­ные яб­ло­ки.

При­мер 2: На на­тюр­мор­те изоб­ра­же­ны и жёлтые, и зелёные, и крас­ные яб­ло­ки.

Более слож­ные при­ме­ры:

При­мер 3: От дома, от де­ре­вьев, и от го­лу­бят­ни, и от га­ле­реи — от всего по­бе­жа­ли да­ле­ко длин­ные тени.

Два союза и, че­ты­ре ОЧ. За­пя­тая между ОЧ.

При­мер 5: Дома, и де­ре­вья, и тро­туа­ры были укры­ты сне­гом. Два союза и, три ОЧ. За­пя­тая между ОЧ.

Имен­но эта схема часто вос­при­ни­ма­ет­ся за оши­боч­ную и не­су­ще­ству­ю­щую, учти­те это при вы­пол­не­нии за­да­ния.

Об­ра­ти­те вни­ма­ние : дан­ное пра­ви­ло ра­бо­та­ет лишь при усло­вии, что союз И по­вто­ря­ет­ся в одном ряду ОЧ, а не во всём пред­ло­же­нии.

При­мер 1: По ве­че­рам за сто­лом со­би­ра­лись дети и взрос­лые и чи­та­ли вслух. Сколь­ко рядов? Два: дети и взрос­лые; со­би­ра­лись и чи­та­ли. Союз и не по­вто­ря­ет­ся в каж­дом ряду, он упо­треблён по од­но­му разу. По­это­му за­пя­тые НЕ ста­вят­ся по пра­ви­лу 15.1.2.

При­мер 2: Ве­че­ром Вадим ушёл в свою ком­на­ту и сел пе­ре­чи­ты­вать пись­мо и пи­сать ответ. Два ряда: ушёл и сел; сел (зачем? с какой целью?) пе­ре­чи­ты­вать и пи­сать.

15.1.5 Од­но­род­ные члены со­еди­не­ны со­ю­зом А, НО, ДА(=но)

Пра­ви­ло: При на­ли­чии союза А, НО, ДА(=но) за­пя­тые ста­вят­ся.

15.1.6 При од­но­род­ных чле­нах по­вто­ря­ют­ся союзы НИ, НИ; НЕ ТО, НЕ ТО; ТО, ТО; ЛИБО, ЛИБО; ИЛИ, ИЛИ

Пра­ви­ло: при дву­крат­ном по­вто­ре­нии дру­гих со­ю­зов (кроме И) ни, ни; не то, не то; то, то; либо, либо; или, или за­пя­тая ста­вит­ся все­гда:

При­мер 1: А ста­рик рас­ха­жи­вал по ком­на­те и то впол­го­ло­са на­пе­вал псал­мы, то вну­ши­тель­но по­учал дочь.

Об­ра­ти­те вни­ма­ние, что в пред­ло­же­нии име­ют­ся также од­но­род­ные об­сто­я­тель­ства и до­пол­не­ния, но мы их не вы­де­ля­ем для более чёткой кар­ти­ны.

После ска­зу­е­мо­го «рас­ха­жи­вал» за­пя­той нет! Но если бы вме­сто союза И ТО, И ТО был бы про­сто И, за­пя­тых было целых три (по пра­ви­лу 15.1.4)

15.1.7. При од­но­род­ных чле­нах име­ют­ся двой­ные союзы.

Пра­ви­ло: При двой­ных со­ю­зах за­пя­тая ста­вит­ся перед вто­рой его ча­стью. Это союзы как. так и; не толь­ко. но и; не столь­ко. сколь­ко; на­сколь­ко. на­столь­ко; хотя и. но; если не. то; не то что. но; не то чтобы. а; не толь­ко не, а, ско­рее. чем и дру­гие.

Об­ра­ти­те вни­ма­ние, что каж­дая часть двой­но­го союза стоит ПЕРЕД ОЧ, что очень важно учи­ты­вать при вы­пол­не­нии за­да­ния 7 (тип «ошиб­ка на од­но­род­ные члены») мы уже встре­ча­лись с этими со­ю­за­ми.

15.1.8. Часто од­но­род­ные члены со­еди­ня­ют­ся по­пар­но

Пра­ви­ло: При по­пар­ном объ­еди­не­нии вто­ро­сте­пен­ных чле­нов пред­ло­же­ния за­пя­тая ста­вит­ся между па­ра­ми (союз И дей­ству­ет ло­каль­но, толь­ко внут­ри групп):

15.1.9.Не яв­ля­ют­ся од­но­род­ны­ми, по­это­му не вы­де­ля­ют­ся за­пя­ты­ми:

Ряд по­вто­ров, име­ю­щих уси­ли­тель­ный от­те­нок — это не од­но­род­ные члены.

Про­стые осложнённые ска­зу­е­мые также не яв­ля­ют­ся од­но­род­ны­ми

Ска­зал так ска­зал, пойду про­ве­рю.

Фра­зео­ло­гиз­мы с по­вто­ря­ю­щи­ми­ся со­ю­за­ми не яв­ля­ют­ся од­но­род­ны­ми чле­на­ми

Ни то ни сё, ни рыба ни мясо; ни свет ни заря; ни день ни ночь

Из глу­би­ны цвет­ка не­ожи­дан­но под­нял­ся сон­ный зо­ло­ти­стый шмель.

15.2. ЗНАКИ ПРЕ­ПИ­НА­НИЯ В СЛОЖ­НО­СО­ЧИНЁННОМ ПРЕД­ЛО­ЖЕ­НИИ

Слож­но­со­чи­нен­ны­ми на­зы­ва­ют­ся слож­ные пред­ло­же­ния, в ко­то­рых про­стые пред­ло­же­ния рав­но­прав­ны по смыс­лу и свя­за­ны со­чи­ни­тель­ны­ми со­ю­за­ми. Части слож­но­со­чи­нен­но­го пред­ло­же­ния не за­ви­сят друг от друга и со­став­ля­ют одно смыс­ло­вое целое.

При­мер: Три раза зи­мо­вал он в Мир­ном, и каж­дый раз воз­вра­ще­ние домой ка­за­лось ему пре­де­лом че­ло­ве­че­ско­го сча­стья.

В за­ви­си­мо­сти от вида со­чи­ни­тель­но­го союза, ко­то­рый свя­зы­ва­ет части пред­ло­же­ния, все слож­но­со­чи­нен­ные пред­ло­же­ния (ССП) де­лят­ся на три ос­нов­ных раз­ря­да:

3) ССП с про­ти­ви­тель­ны­ми со­ю­за­ми (а, но, да в зна­че­нии но, од­на­ко, зато, но зато, толь­ко, же).

15.2.1 Ос­нов­ное пра­ви­ло по­ста­нов­ки за­пя­той в ССП.

Схема: [ пред­сто­ит ], и [ он знал ].

В дверь по­зво­ни­ли, и никто не сдви­нул­ся с места.

Схема: [ по­зво­ни­ли ], и [ никто не сдви­нул­ся ].

б) Под­ле­жа­щее может быть вы­ра­же­но ме­сто­име­ни­я­ми, как лич­ны­ми, так и дру­гих раз­ря­дов: Я вдруг услы­шал до боли зна­ко­мый голос, и это вер­ну­ло меня к жизни.

15.2.2 Осо­бые усло­вия по­ста­нов­ки зна­ков в слож­но­со­чинённом пред­ло­же­нии

При­мер 1: Через год дочка пошла в школу и мама смог­ла выйти на ра­бо­ту.

Оба про­стых пред­ло­же­ния в рав­ной мере могут пре­тен­до­вать на об­сто­я­тель­ство вре­ме­ни «через год». Что слу­чи­лось через год? Дочка пошла в школу. Мама смог­ла выйти на ра­бо­ту.

Те­перь более слож­ный при­мер 1: На окра­и­не го­ро­да снег уже начал под­та­и­вать, и здесь уже была впол­не ве­сен­няя кар­ти­на. В пред­ло­же­нии два об­сто­я­тель­ства, у каж­до­го про­сто­го— своё. Имен­но по­это­му за­пя­тая по­став­ле­на. Об­ще­го вто­ро­сте­пен­но­го члена нет. Таким об­ра­зом, на­ли­чие вто­ро­го вто­ро­сте­пен­но­го члена та­ко­го же типа (места, вре­ме­ни, цели) во вто­ром пред­ло­же­нии даёт право по­ста­вить за­пя­тую.

При­мер 2: К ночи тем­пе­ра­ту­ра у мамы под­ня­лась ещё боль­ше, и мы не спали всю ночь. Нет ос­но­ва­ний от­но­сить об­сто­я­тель­ство «к ночи» ко вто­рой части слож­но­го пред­ло­же­ния, по­это­му за­пя­тая ста­вит­ся.

Не­об­хо­ди­мо от­ме­тить, что бы­ва­ют и дру­гие слу­чаи, при ко­то­рых за­пя­тая не ста­вит­ся между ча­стя­ми слож­но­со­чинённого пред­ло­же­ния. К ним от­но­сит­ся на­ли­чие об­ще­го ввод­но­го слова, общей при­да­точ­ной части, а также двух пред­ло­же­ний не­опре­делённо-лич­ных, без­лич­ных оди­на­ко­вых по струк­ту­ре, вос­кли­ца­тель­ных. Но эти слу­чаи не вклю­ча­лись в за­да­ния ЕГЭ, и в по­со­би­ях они не пред­став­ле­ны и в школь­ном курсе не изу­ча­ют­ся.

Источник

Олеся (Куприн А. И., 1898)

На другой день после этого свидания пришелся как раз праздник Св. Троицы, выпавший в этом году на день великомученика Тимофея, когда, по народным сказаниям, бывают знамения перед неурожаем. Село Переброд в церковном отношении считалось приписным, то есть в нем хотя и была своя церковь, но отдельного священника при ней не полагалось, а наезжал изредка, постом и по большим праздникам, священник села Волчьего.

Мне в этот день необходимо было съездить по служебным делам в соседнее местечко, и я отправился туда часов в восемь утра, еще по холодку, верхом. Для разъездов я давно уже купил себе небольшого жеребчика лет шести-семи, происходившего из местной неказистой породы, но очень любовно и тщательно выхоленного прежним владельцем, уездным землемером. Лошадь звали Таранчиком. Я сильно привязался к этому милому животному, с крепкими, тоненькими, точеными ножками, с косматой челкой, из-под которой сердито и недоверчиво выглядывали огненные глазки, с крепкими, энергично сжатыми губами. Масти он был довольно редкой и смешной: весь серый, мышастый, и только по крупу у него шли пестрые, белые и черные пятна.

Мне пришлось проезжать через все село. Большая зеленая площадь, идущая от церкви до кабака, была сплошь занята длинными рядами телег, в которых с женами и детьми приехали на праздник крестьяне окрестных деревень: Волоши, Зульни и Печаловки. Между телегами сновали люди. Несмотря на ранний час и строгие постановления, между ними уже замечались пьяные (водкой по праздникам и в ночное время торговал потихоньку бывший шинкарь Сруль). Утро было безветренное, душное. В воздухе парило, и день обещал быть нестерпимо жарким. На раскаленном и точно подернутом серебристой пылью небе не показывалось ни одного облачка.

Справив все, что мне нужно было в местечке, я перекусил на скорую руку в заезжем доме фаршированной еврейской щукой, запил ее прескверным, мутным пивом и отправился домой. Но, проезжая мимо кузницы, я вспомнил, что у Таранчика давно уже хлябает подкова на левой передней, и остановился, чтобы перековать лошадь. Это заняло у меня еще часа полтора времени, так что, когда я подъезжал к перебродской околице, было уже между четырьмя и пятью часами пополудни.

Вся площадь кишмя кишела пьяным, галдящим народом. Ограду и крыльцо кабака буквально запрудили, толкая и давя друг друга, покупатели; перебродские крестьяне перемешались с приезжими, рассевшись на траве, в тени повозок. Повсюду виднелись запрокинутые назад головы и поднятые вверх бутылки. Трезвых уже не было ни одного человека. Общее опьянение дошло до того предела, когда мужик начинает бурно и хвастливо преувеличивать свой хмель, когда все движения его приобретают расслабленную и грузную размашистость, когда вместо того, например, чтобы утвердительно кивнуть головой, он оседает вниз всем туловищем, сгибает колени и, вдруг потеряв устойчивость, беспомощно пятится назад. Ребятишки возились и визжали тут же, под ногами лошадей, равнодушно жевавших сено. В ином месте баба, сама еле держась на ногах, с плачем и руганью тащила домой за рукав упиравшегося, безобразно пьяного мужа… В тени забора густая кучка, человек в двадцать мужиков и баб, тесно обсела слепого лирника, и его дрожащий, гнусавый тенор, сопровождаемый звенящим монотонным жужжанием инструмента, резко выделялся из сплошного гула толпы. Еще издали услышал я знакомые слова «думки»:

Ой зийшла зоря, тай вечирняя

Над Почаевым стала.

Ой вышло вийско турецкое,

Як та черная хмара…

Дальше в этой думке рассказывается о том, как турки, не осилив Почаевской лавры приступом, порешили взять ее хитростью. С этой целью они послали, как будто бы в дар монастырю, огромную свечу, начиненную порохом. Привезли эту свечу на двенадцати парах волов, и обрадованные монахи уже хотели возжечь ее перед иконой Почаевской Божией матери, но Бог не допустил совершиться злодейскому замыслу.

А приснилося старшему чтецу:

Той свичи не брати.

Вывезти еи в чистое поле,

Вывезли еи в чистое поле,

Кули и патроны на вси стороны

Стали — геть! — роскидати…

Невыносимо жаркий воздух, казалось, весь был насыщен отвратительным смешанным запахом перегоревшей водки, лука, овчинных тулупов, крепкой махорки-бакуна и испарений грязных человеческих тел. Пробираясь осторожно между людьми и с трудом удерживая мотавшего головой Таранчика, я не мог не заметить, что со всех сторон меня провожали бесцеремонные, любопытные и враждебные взгляды. Против обыкновения, ни один человек не снял шапки, но шум как будто бы утих при моем появлении. Вдруг где-то в самой середине толпы раздался пьяный, хриплый выкрик, который я, однако, ясно не расслышал, но в ответ на него раздался сдержанный хохот. Какой-то женский голос стал испуганно урезонивать горлана:

— Тише ты, дурень… Чего орешь! Услышит…

— А что мне, что услышит? — продолжал задорно мужик. — Что же он мне, начальство, что ли? Он только в лесу у своей…

Омерзительная, длинная, ужасная фраза повисла в воздухе вместе со взрывом неистового хохота. Я быстро повернул назад лошадь и судорожно сжал рукоятку нагайки, охваченный той безумной яростью, которая ничего не видит, ни о чем не думает и ничего не боится. И вдруг странная, болезненная, тоскливая мысль промелькнула у меня в голове: «Все это уже происходило когда-то, много, много лет тому назад в моей жизни… Так же горячо палило солнце… Так же была залита шумящим, возбужденным народом огромная площадь… Так же обернулся я назад в припадке бешеного гнева… Но где это было? Когда? Когда. » Я опустил нагайку и галопом поскакал к дому.

Ярмола, медленно вышедший из кухни, принял у меня лошадь и сказал грубо:

— Там, паныч, у вас в комнате сидит из Мариновской экономии приказчик.

Мне почудилось, что он хочет еще что-то прибавить, очень важное для меня и неприятное, мне показалось даже, что по лицу его скользнуло беглое выражение злой насмешки. Я нарочно задержался в дверях и с вызовом оглянулся на Ярмолу. Но он уже, не глядя на меня, тащил за узду лошадь, которая вытягивала вперед шею и осторожно переступала ногами.

В моей комнате я застал конторщика соседнего имения — Никиту Назарыча Мищенку. Он был в сером пиджачке с огромными рыжими клетками, в узких брючках василькового цвета и в огненно-красном галстуке, с припомаженным пробором посередине головы, весь благоухающий персидской сиренью. Увидев меня, он вскочил со стула и принялся расшаркиваться не кланяясь, а как-то ломаясь в пояснице, с улыбкой, обнажавшей бледные десны обеих челюстей.

— Имею честь кланяться, — любезно тараторил Никита Назарыч. — Очень приятно увидеться… А я тут жду вас с самой обедни. Давно я вас не видел, даже соскучился за вами. Что это вы к нам никогда не заглянете? Наши степаньские барышни даже смеются с вас.

И вдруг, подхваченный внезапным воспоминанием, он разразился неудержимым хохотом.

— Вот, я вам скажу, потеха-то была сегодня! — воскликнул он, давясь и прыская. — Ха-ха-ха-ха… Я даже боки рвал со смеху.

— Что такое? Что за потеха? — грубо спросил я, не скрывая своего неудовольствия.

— После обедни скандал здесь произошел, — продолжал Никита Назарыч, прерывая свою речь залпами хохота. — Перебродские девчата… Нет, ей-богу, не выдержу… Перебродские дивчата поймали здесь на площади ведьму… То есть, конечно, они ее ведьмой считают по своей мужицкой необразованности… Ну, и задали же они ей встряску. Хотели дегтем вымазать, да она вывернулась как-то, утекла…

Страшная догадка блеснула у меня в уме. Я бросился к конторщику и, не помня себя от волнения, крепко вцепился рукой в его плечо.

— Что вы говорите! — закричал я неистовым голосом. — Да перестаньте же ржать, черт вас подери! Про какую ведьму вы говорите?

Он вдруг сразу перестал смеяться и выпучил на меня круглые, испуганные глаза.

— Я… я… право, не знаю-с, — растерянно залепетал он. — Кажется, какая-то Самуйлиха… Мануйлиха… или… позвольте… Дочка какой-то Мануйлихи. Тут что-то такое болтали мужики, но я, признаться, не запомнил.

Я заставил его рассказать мне по порядку все, что он видел и слышал. Он говорил нелепо, несвязно, путаясь в подробностях, и я каждую минуту перебивал его нетерпеливыми расспросами и восклицаниями, почти бранью. Из его рассказа я понял очень мало и только месяца два спустя восстановил всю последовательность этого проклятого события со слов его очевидицы, жены казенного лесничего, которая в тот день также была у обедни.

Мое предчувствие не обмануло меня. Олеся переломила свою боязнь и пришла в церковь; хотя она поспела только к середине службы и стала в церковных сенях, но ее приход был тотчас же замечен всеми находившимися в церкви крестьянами. Всю службу женщины перешептывались и оглядывались назад.

Однако Олеся нашла в себе достаточно силы, чтобы достоять до конца обедню. Может быть, она не поняла настоящего значения этих враждебных взглядов, может быть, из гордости пренебрегла ими. Но когда она вышла из церкви, то у самой ограды ее со всех сторон обступила кучка баб, становившаяся с каждой минутой все больше и больше и все теснее сдвигавшаяся вокруг Олеси. Сначала они только молча и бесцеремонно разглядывали беспомощную, пугливо озиравшуюся по сторонам девушку. Потом посыпались грубые насмешки, крепкие слова, ругательства, сопровождаемые хохотом, потом отдельные восклицания слились в общий пронзительный бабий гвалт, в котором ничего нельзя было разобрать и который еще больше взвинчивал нервы расходившейся толпы. Несколько раз Олеся пыталась пройти сквозь это живое ужасное кольцо, но ее постоянно отталкивали опять на середину. Вдруг визгливый, старушечий голос заорал откуда-то позади толпы: «Дегтем ее вымазать, стерву!» (Известно, что в Малороссии мазанье дегтем даже ворот того дома, где живет девушка, сопряжено для нее с величайшим, несмываемым позором.) Почти в ту же минуту над головами беснующихся баб появилась мазница с дегтем и кистью, передаваемая из рук в руки.

Тогда Олеся в припадке злобы, ужаса и отчаяния бросилась на первую попавшуюся из своих мучительниц так стремительно, что сбила ее с ног. Тотчас же на земле закипела свалка, и десятки тел смешались в одну общую кричащую массу. Но Олесе прямо каким-то чудом удалось выскользнуть из этого клубка, и она опрометью побежала по дороге — без платка, с растерзанной в лохмотья одеждой, из-под которой во многих местах было видно голое тело. Вслед ей вместе с бранью, хохотом и улюлюканьем полетели камни. Однако погнались за ней только немногие, да и те сейчас же отстали. Отбежав шагов на пятьдесят, Олеся остановилась, повернула к озверевшей толпе свое бледное, исцарапанное, окровавленное лицо и крикнула так громко, что каждое ее слово было слышно на площади:

— Хорошо же. Вы еще у меня вспомните это! Вы еще все наплачетесь досыта!

Повторяю, что многие подробности этого происшествия я узнал гораздо позднее. У меня не хватило сил и терпения дослушать до конца рассказ Мищенки. Я вдруг вспомнил, что Ярмола, наверно, не успел еще расседлать лошадь, и, не сказав изумленному конторщику ни слова, поспешно вышел на двор. Ярмола действительно еще водил Таранчика вдоль забора. Я быстро взнуздал лошадь, затянул подпруги и объездом, чтобы опять не пробираться сквозь пьяную толпу, поскакал в лес.

Источник