Чем было вызвано назначение м и кутузова главнокомандующим
1812, 8 авг. Назначение М. Кутузова главнокомандующим русской армией
Назначение М. Кутузова на должность главнокомандующего русской армией было вполне обоснованным решением, вызванным развитием событий на полях боев. В армии и русском обществе отступательная стратегия, принятая М. Барклаем-де-Толли, не вызывала поддержки. В условиях полного отхода русских войск и потери существенных территорий Александру I пришлось принять решение о создании поста главнокомандующего всеми армиями. 08.08.1812 г. на эту должность назначили генерала М. Голенищева-Кутузова. В армию эти новости пришли спустя неделю, 15.08.1812 г.
Принятие и утверждение решения о назначении
Кандидатура Кутузова была поддержана членами Чрезвычайного комитета по выборам главнокомандующего. Хотя наряду с утвержденной кандидатурой рассматривались и другие варианты – Беннигсен, Пален, Тормасов и т.д. В это время российскому императору пришло письмо от графа Растопчина, в котором он сообщал о желании всей Москвы видеть на посту главнокомандующего именно Кутузова. В пользу данной кандидатуры говорило наличие значительного боевого опыта, а также народная любовь и авторитет в армии.
В итоге Кутузов возглавил всю действующую армию Российской империи и взял под контроль отряды резерва, народного ополчения и гражданскую администрацию на российских территориях, охваченных военными действиями. Несмотря на не самое лучшее отношение царя к Кутузову, ему пришлось подчиниться мнению дворян и военачальников, поэтому решение о назначении было утверждено.
Поскольку российский император и его ближайшее окружение не имело реальных представлений о действительном положении дел в ходе военных действий, то Кутузову не были выданы военные предписания. Это означало предоставление Кутузову полной самостоятельности в разработке новой стратегии. Поэтому не удивительно, что новый главнокомандующий вначале хотел создать препятствия для продвижения противника, а затем исключить его выход к Москве.
Изменения на поле боя
После назначения главнокомандующего известия были переданы курьерами в расположение штабов 1-й, 2-й, 3-й Западных и Дунайской армий. Сам Кутузов прибыл в лагерь 1-й и 2-й армий 17.08.1812 г. Это событие было встречено с большим воодушевлением в войсках, которые хотели кардинального изменения стратегии на поле боя. В армии начались слухи о готовящей генеральной битве с последующим наступлением.
Ожидания среди солдат и офицеров не оправдались. Главнокомандующий рассматривал занятые армией позиции у Царево-Займище чрезмерно слабыми, поэтому был издан приказ об отводе сил. В итоге 19.08.1812 г. главные силы обеих русских армий снялись с позиций и утром следующего дня ушли в направлении с. Бородино. Кутузов посчитал, что новые позиции позволят закрыть Старую и Новую Московские дороги. Сообщение с обоснованием принятого решения главнокомандующий отправил российскому императору Александру I.
Нелюбимый полководец императора
8 августа 1812 года император Александр I назначил князя Михаила Илларионовича Кутузова главнокомандующим русской армии, сражавшейся с Наполеоном. Назначил, уступив «всеобщему мнению» Москвы и Петербурга и заглушив «мое личное мнение». А «личное мнение» Его Величества о Кутузове было отрицательным. Почему – ходит множество предположений.
Самая популярная версия неприязни – Аустерлиц. В 1805 году Кутузов командовал союзной русско-австрийской армией, потерпевшей поражение от Наполеона. Генерал не одобрил план баталии, утвержденный самим Александром I, и медлил с его исполнением. В итоге, в глазах современников вина за поражение легла на императора, а не на командующего. Казалось бы, достаточное основание невзлюбить полководца.
Изъян этой версии заключается в том, что Кутузов оказался в опале ещё раньше – летом 1802 года. Под предлогом «приключившейся ему болезни» Александр I 27 августа уволил будущего князя Смоленского «на год от всех должностей», а за неделю до того повелел обязанности санкт-петербургского военного губернатора передать генерал-адъютанту Е.Ф. Комаровскому. Последний в своих записках отстранение Кутузова объяснил неэффективной работой столичной полиции. Но очевидно, что три нераскрытых преступления – ДТП на Исаакиевской площади (карета «смяла» англичанина), грабеж у Михайловского замка и стрельба в Летнем саду – не причина, а повод для увольнения столь важного сановника.
Портрет Александра I
Источник: Яндекс. Коллекции
Третье предположение: Кутузов хорошо знал о событиях ночи с 11 на 12 марта 1801 года, когда убили Павла I. Ведь в тот роковой вечер он ужинал с обреченным на гибель монархом и мог быть в курсе всех подробностей цареубийства. Но даже если и так, то что в том опасного для Александра I? Например, генерал Л.Л. Беннигсен находился среди заговорщиков, проникших в спальню Павла, о чем оставил весьма интересные воспоминания. И это никак не повредило мемуаристу во мнении молодого царя. Беннигсен продолжил службу, командовал войсками в кампании 1806-1807 годов, а в 1812-м состоял в свите государя…
Так чем же не угодил императору Михаил Илларионович? По всей видимости, блестящий полководец оказался не очень опытным царедворцем. Не слишком вникая в придворные интриги, он верой и правдой служил Отечеству сначала в «партии» Г.А. Потемкина, затем – П.А. Зубова, после ноября 1796 года – императору Павлу I, а после цареубийства…
А после цареубийства на вершину власти вернулся князь Платон Зубов. При поддержке офицеров гвардии он взял под контроль ключевые позиции в государстве, оставив Александру I право «царствовать, но не управлять». Правда, «диктатура» клана Зубовых продлилась недолго – около полугода, с марта по сентябрь 1801 года. Что же касается нашего героя, то он вольно или невольно оказался участником интриги, больно задевшей Александра I.
Платон Зубов. Парадный портрет 1802 года.
Дело в том, что Платон Зубов пожелал разлучить неопытного царя с его наставником, графом Петром Алексеевичем Паленом, столичным военным губернатором. Каким-то образом настоящий цареубийца сумел убедить мать императора, Марию Федоровну, в том, что истинный виновник смерти её мужа – Пален. Вдова отреагировала вызывающе для сына: пожаловала часовне Воспитательного дома икону с надписью, прозрачно намекавшей о происшедшем в злополучную мартовскую ночь. 13 июня 1801 года Александр I, извещенный о демарше императрицы, поспешил к ней в Павловск, где и состоялась неприятная беседа.
Мария Федоровна настаивала на немедленной отставке Палена, с чем император не собирался соглашаться. Переговоры шли два дня и завершились компромиссом: граф покидает Петербург, но на время, и едет не в деревню, а в Ригу, губернатором которой также значился. Вечером 15 июня Александр Павлович вернулся в столицу и днем 16-го через генерал-прокурора А.А. Беклешова уведомил Петра Алексеевича о принятом в Павловске решении. Пален счел «достижение» царя для себя неприемлемым и тем же вечером подал рапорт об отставке. Император поневоле удовлетворил просьбу, а на другой день, 18 июня, произвел в военные губернаторы Санкт-Петербурга М.И. Голенищева-Кутузова. Ясно, кто продиктовал ему это решение. Сутки спустя в распоряжение генерала передали и гражданскую часть столичной губернии. В дополнение к этому 10 июля Кутузов стал инспектором Финляндской дивизии, расквартированной в районе Выборга, а 11 июля получил в свое ведение и «гражданскую часть» второй губернии.
Граф Петр Алексеевич Пален
Судя по всему, Платон Зубов считал Кутузова своим человеком, почему и доверил ему полную власть сразу в двух ключевых губерниях – Санкт-Петербургской и приграничной Выборгской. Казалось, все основания на то он имел. Летом 1794 года Кутузов, по возвращении из поездки в Турцию с дипломатической миссией, довольно быстро завоевал доверие последнего екатерининского фаворита. Уже в середине сентября он занял престижную должность директора Сухопутного кадетского корпуса, что вызывало зависть и пересуды в Свете. Глава Иностранной коллегии А.А. Безбородко 18 октября 1794-го в письме С.Р. Воронцову в Лондон ядовито подметил, что ныне «Кутузов – во всенижайших слугах графа Зубова» (князем фаворит станет в 1796 году). Именно с тех времен кочует анекдот, крайне возмущавший А.С. Пушкина: мол, ежедневно по утрам новый кадетский директор лично готовил для фаворита чашку кофе по турецкому образцу и на виду у многочисленных посетителей приносил её в апартаменты проснувшегося «хозяина».
Вряд ли. Когда в сентябре 1801 года он удалил Зубовых, утративших поддержку гвардейского офицерства, то сохранил стойкое недоверие к Кутузову, державшему в своих руках воинские гарнизоны в «междувластие». И, разумеется, постарался от него избавиться при первом удобном случае. Последующие события лишь укрепили неприязнь императора к полководцу. Тем не менее, ему хватило мудрости призвать его для спасения Отечества в 1812 году. И кто знает, как повернулся бы ход истории, поступи он иначе…
Литература:
1. Ивченко Л.Л. Кутузов (ЖЗЛ). М., 2012.
2. Троицкий Н.А. Фельдмаршал Кутузов. Мифы и Факты. М., 2002.
3. Сафонов М.М. Проблема реформ в правительственной политике России на рубеже XVIII и XIX вв. Л., 1988.
4. М.И. Кутузов. Документы. М., 1950. Т. 1.
5. Архив князя Воронцова. Кн. 13. М., 1879 (письмо А.А. Безбородко С.Р. Воронцову).
Назначение Кутузова главнокомандующим
20 августа 1812 года во время Великой Отечественной войны положение дел на фронте требовало назначение нового главнокомандующего российской армии. Французы стремительно продвигались вглубь территории Российской Империи, громя разрозненные отряды командиров русской армии, которые прежде всего преследовали интересы своего тщеславия и гордости, не позволявшие единым фронтом выдвинуться против врага. Это было обусловлено отсутствием настоящего авторитета среди военного начальства для координации и управления войсками. Император Александр I был вынужден назначить на руководящий пост бывшего когда-то в опале Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова. Это был опытный генерал, прошедший школу мужества во время русско-турецких баталий и взявший от военной науки, которую ему преподал сам Суворов, важнейшие тактические и стратегические ухищрения.
Кутузов прекрасно видел положение дел на фронте и понимал, что передовые силы армии уже разбиты и деморализованы, поэтому начался срочный набор ополченцев в народную армию, а за пределами Московской губернии стали организовываться дополнительные части доброльнических сил. Именно поэтому война 1812 года считается Отечественной, так как исход ее решили не регулярные войска, а резервные и заново мобилизованные части из народного ополчения.
Но Кутузов столкнулся с серьезнейшей проблемой. Резерв был только на подходе, а французы просто-таки неслись по нашей земле с желанием захватить Москву и таким образом заставить могучую Империю капитулировать. Знаменитый совет в Филях ознаменовал сдачу Москвы с целью сохранения остатков армии для объединения с подходящими резервами. Французы вступили в Москву, но какого было их удивление, когда они поняли, что на столице Россия не заканчивается и что вся война еще впереди.
Не зря считается, что назначение Кутузова на пост главнокомандующего всеми русскими войсками было знаковым и судьбоносным решением. Он принес победу своему Отечеству и скончался уже во время освободительного похода на Европу. Миссия спасения России была окончена, и великий полководец мог спокойно отправляться в мир иной, войдя в историю народным заступников своей земли.
Назначение главнокомандующим М.И. Кутузова и бой за Шевардинский редут
Непопулярная ни в русской армии, ни в обществе отступательная стратегия Михаила Богдановича Барклая де Толли, оставление неприятелю значительной территории вынудили государя Александра I учредить пост главнокомандующего всеми русскими армиями и 8 (20) августа назначить на нее 66-летнего генерала Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова. Армия получила известие о назначении Кутузова 15 (27) августа.
Чрезвычайный комитет по выбору главнокомандующего единогласно поддержал кандидатуру Кутузова. На совещании также были обсуждены кандидатуры Беннигсена, Палена, Тормасова и других. Почти одновременно с совещанием специального комитета из Москвы пришло письмо Ростопчина, где тот сообщил императору, что Москва желает во главе армии Кутузова. Полководец, обладал огромным боевым опытом и был популярен в обществе и армии. Кутузов был поставлен императором не только во главе действующей армии, кроме того ему подчинили резервы, ополчение и гражданскую администрацию на затронутых войной территориях империи. Александр недолюбливал Кутузова, но был вынужден уступить мнению армии и дворянства.
Назначив Кутузова главнокомандующим, император не дал ему указаний о дальнейшем ведении войны, никакого плана военных действий. Фактически ни Александра, ни у его ближайшего окружения не было представления о действительном положении дел. Кутузов получил полную самостоятельность в определении дальнейшей стратегии. Не имея полной картины о положении дел, Кутузов первоначально планировал остановить наступление вражеских войск и не допустить их до Москвы.
В штабы 1-й, 2-й, 3-й Западных и Дунайской армий из Петербурга были посланы курьеры с известием о назначении главнокомандующего. Вечером 17 (29) августа полководец прибыл в расположение 1-й и 2-й армий. Когда французский император узнал о появлении в русском стане главнокомандующего, так хорошо знакомого ему по кампании 1805 года, то он произнес фразу, которая в итоге стала пророческой: «Кутузов не мог приехать для того, чтобы продолжить отступление». Михаил Кутузов был встречен в армии с большим воодушевлением. Родилась даже поговорка: «Приехал Кутузов бить французов». Солдаты и офицеры считали, что теперь боевые действия примут совсем иной характер. В армии говорили о скором генеральном сражении с врагом и о том, что отступлению пришел конец.
Однако Кутузов посчитал позицию у Царево-Займище слабой и приказал отводить армию. 19 (31) августа основные силы двух русских армий покинули позицию у Царева-Займище и утром 22 августа (3 сентября) вышли к селу Бородино. Для боя было выбрано обширное поле у села Бородино. Позиция позволяла одновременно перекрыть Старую и Новую Московские дороги.
Бой за Шевардинский редут
Прологом Бородинского сражения стал бой за Шевардинский редут 24 августа (5 сентября). Полевое укрепление располагалось на крайнем левом фланге русской позиции. В бой с французской армией вступили 27-я пехотная дивизия генерал-майора Дмитрия Петровича Неверовского и 5-й егерский полк. Кроме того, во второй линии был дислоцирован 4-й кавалерийский корпус 2-й армии под началом генерал-майора Карла Карловича Сиверса. Всего в составе этих сил, которые находились под общим командованием генерал-лейтенанта Андрея Ивановича Горчакова, было 8 тыс. человек пехоты, 4 тыс. конницы при 36 пушках.
У недостроенного пятиугольного земляного укрепления разгорелся яростный бой. Шевардинский редут атаковали три пехотные дивизии 1-го корпуса маршала Луи Никола Даву и кавалерийские корпуса генералов Этьена Нансути и Луи-Пьера де Монбрена. Неприятель с ходу попытался овладеть укреплением. Всего на Шевардино наступало около 30 тыс. штыков, 10 тыс. сабель, и обрушился огонь 186 орудий. Таким образом, в начале Шевардинского боя французское командование имели полное превосходство в числе солдат и пушек.
Постепенно в сражение втягивались все новые и новые подразделения. Ружейно-пушечная перестрелка переходила ожесточённые и кровавые рукопашные схватки. Полевое укрепление трижды за день переходил из рук в руки. Дважды французы врывались в редут, но пехота Неверовского выбивала их. Пользуясь превосходством в числе, французские войска после яростного четырехчасового боя к 8 часам вечера все же захватили почти полностью разрушенный редут. Однако удержать его за собой не смогли. Багратион, который осуществлял руководство боем, организовал ночную контратаку. Он возглавил 2-ю гренадерскую и 2-ю сводно-гренадерскую дивизии и отбил укрепление. Французы понесли значительные потери.
В ходе упорного боя Шевардинский редут был практически полностью разрушен. Русское командование поняв, что укрепление уже не может решать задачи по сдерживанию противника, отдало приказ вывести части 2-й армии к Семеновским флешам. Русские войска покинули редут и увезли пушки (только три орудия с разбитыми лафетами стали трофеями французов).
Великая армия Наполеона потеряла в Шевардинском сражении около 5 тыс. человек, приблизительно такие же потери понесла русская армия. Бой за Шевардинский редут дал возможность русской армии выиграть время для окончания инженерных работ на бородинской позиции, позволил командованию уточнить данные по группировке сил противника и направлению их главного удара.
О причинах, по которым фельдмаршал Кутузов был назначен главнокомандующим объединенной армией, мотивах, побудивших Александра I принять это решение, о военных и политических целях, содержащихся в этом назначении, существует немало мнений.
Что касается «официальной версии», то, например, государственный секретарь Александр Шишков пишет об этом событии как бы вскользь, называя причиной назначения нового главнокомандующего взятие неприятелем Смоленска как неудачу Барклая-де-Толли:
«По получении от Барклая-де-Толли донесения о соединении его со второю армиею (под предводительством князя Багратиона), послан был к нему рескрипт, повелевающий ему действовать наступательно против неприятеля; но вскоре после того получено известие, что Смоленск взят и войска наши отступают к Москве. Известие сие всех потревожило, так что стали помышлять о поручении войск новому военачальнику. Никого не было в виду опытнее и знаменитее князя Кутузова. Государь предоставил избрание полководца особо собранному на тот раз совету. Совет ни мало не колеблясь общим гласом избрал Кутузова, и государь утвердил сие избрание. Кутузов, сопровождаемый народными о нем мольбами, отправился принять главное над войсками начальство».
Так или иначе, 17 августа (5 августа по ст. стилю) на особом совете было принято, а 20 августа (8 августа по ст. стилю) подписано царем «Постановление чрезвычайного комитета о назначении М.И. Кутузова главнокомандующим армиями». Приводим подлинный текст документа, содержащего подробные доводы в пользу этого назначения, которое, как показывает сама история, стало одним из главных решений для победы России в войне.
Комитет, составленный по высочайшему повелению из председателя Государственного совета генерал-фельдмаршала графа Салтыкова, главнокомандующего в С.-Петербурге генерала от инфантерии Вязмитинова, из председателей Государственного совета действительных тайных советников князя Лопухина и графа Кочубея и министра полиции Балашева, имел в доме председательствующего сего августа 5-го дня пополудни с 7 до 10 1/2 часов собрание.
По высочайшему повелению предложены были сему комитету генералом от артиллерии графом Аракчеевым получаемые на имя его императорского величества от главнокомандующих армиями рапорты: от военного министра генерала Барклая-де-Толли с отбытия государя императора из армии по 30-е прошедшего июля, а от генерала князя Багратиона со дня атаки его под Могилевым до вышеписанного же числа; равным образом предложены были и полученные партикулярные письма: князя Багратиона, генерал-адъютантов графа Шувалова, графа Сент-Приеста и барона Винценгероде и исправляющего при 1-й Западной армии должность генерал-квартирмейстера полковника Толя.
По выслушании всех оных бумаг все единогласно признали, что бывшая доселе недеятельность в военных операциях происходит от того, что не было над всеми действующими армиями положительной единоначальной власти, и сколь в настоящее время невыгодно сие власти раздробление, столь, напротив того, необходимо общее оной соединение.
Истина сего основывается как на положении вообще нынешних обстоятельств, так и на том, что по действию разных армий на столь значительном пространстве армии сии обязаны всегда соглашать все свои движения и действия одна с другой; а посему члены комитета и находят необходимо нужным назначение над всеми действующими армиями одного общего главнокомандующего, основывая сие равным образом и на следующих примечаниях.
Нынешний главнокомандующий 1-ю Западною армиею, соединяя вместе с сим постом и звание военного министра, имеет по сему случаю распорядительное влияние на действия прочих главнокомандующих; но как он, будучи в чине моложе их, то может быть, и сие самое стесняет его в решительных им предписаниях. Притом же, заметив и из последних его донесений сделанные им перемены касательно предложенной Военным советом (и им самим утвержденной) атаки на неприятеля, утвердительно находят, что звание военного министра, соединенное с постом главнокомандующего, производит различные неудобства в достижении желаемой пользы.
После сего, рассуждая, что назначение общего главнокомандующего армиями должно быть основано, во-первых, на известных опытах в военном искусстве, отличных талантах, на доверии общем, а равно и на самом старшинстве, посему единогласно убеждаются предложить к сему избранию генерала от инфантерии князя Кутузова. Военному же министру Барклаю-де-Толли полагают предоставить на волю остаться при действующих армиях под командой князя Кутузова; но в таком уже случае сложить ему звание и управление Военного министерства. В противном же случае предоставить его же воле сдать командование 1-ю Западною армиею кому от князя Кутузова приказано будет, а ему возвратиться по должности военного министра в С.-Петербург.
Генералу князю Кутузову полагают предоставить на волю употребить под своим начальством в действующих армиях генерала от кавалерии барона Беннигсена по собственному его усмотрению.
Постановленную власть положением полевого военного уложения большой действующей армии надлежит при соединении армий предоставить уже одному общему главнокомандующему князю Кутузову.
Звание командующего внутренним ополчением в С.-Петербурге члены комитета полагают препоручить, вместо князя Кутузова, генерал-лейтенанту князю Горчакову, потому более, что и самые регулярные войски входят в состав сего ополчения.
Заметив из разных донесений государю императору, что главнокомандующие армиями между прочими причинами, удерживающими их от наступательных действий, поставляют себе правилом выиграть время для приуготовления внутреннего ополчения, то члены комитета полагают нужным дать предписание во все губернии, где образуются сии ополчения, дабы начальники оных доносили главнокомандующему князю Кутузову о успехе сего вооружения с означением мест, где собраны уже силы.
Наконец, заключают тем, что в обоих случаях, если бы военной министр Барклай-де-Толли согласился остаться в действующей армии или возвратился бы в С.-Петербург, то все [же] следует уволить его от звания военного министра, предоставя в обоих случаях полное управление сим министерством управляющему уже и ныне департаментами оного генерал-лейтенанту князю Горчакову.
Граф Н. Салтыков
Сергей Вязмитинов
Князь Лопухин
Граф Аракчеев
Граф В. Кочубей
А. Балашев