Чем занимались жандармы в царской россии
Жандармы: почему в России они были особой кастой?
28 апреля 1827 года император Николай I подписал указ о создании Корпуса жандармов, именно им выпало в течение следующих 90 лет обеспечивать государственную безопасность России
«И вы, мундиры голубые, и ты, им преданный народ» – эти лермонтовские слова из стихотворения, до сих пор входящего в школьную программу, помнит подавляющее большинство жителей России. Помнит и безоглядно верит, представляя себе российских жандармов душителями свободы и бездушными истязателями, что совершенно не соответствует действительности. Корпус жандармов, положение о котором император Николай I подписал 28 апреля (по ст. ст.) 1827 года, был далеко не таким многочисленным и всеведущим, каким его можно представить, если верить идеологическим клише полувековой давности. Иное дело – эффективность его была достаточно велика, чтобы создавать подобное ощущение. Но важнее другое: до тех пор, пока у царствующих императоров хватало политической воли противостоять антигосударственным обществам, Корпусу жандармов хватало сил, энергии и возможностей выполнять эту волю.
«Высшая полиция» графа Бенкендорфа
Документ, которым было положено начало существованию одного из самых долгоживущих государственных образований — Отдельного Корпуса жандармов, назывался весьма прозаически: «Об учреждении пяти Округов Жандармского Корпуса». Именно этот указ был подписан Николаем I 28 апреля 1827 года, и с него начинается история жандармского корпуса. Пять округов корпуса, о которых идет речь в указе, распределялись так: первый округ включал в себя Санкт-Петербург и все северо-западные губернии России, второй — Москву и большинство центральных губерний, третий — Витебскую губернию и всю Белоруссию, четвертый — Киевскую губернию и всю Украину, а пятый — всю остальную Россию вместе с Сибирью и Кавказом.
Первый командир Корпуса жандармов, граф генерал-лейтенант Александр Бенкендорф.
Портрет работы художника Егора Ботмана, середина XIX века.
Источник: https://commons.wikimedia.org
Не стоит удивляться тому, что округа были распределены так неравномерно. Поводом к созданию Корпуса жандармов, который по названию был сугубо военной организацией, а по сути — политической полицией, стало восстание декабристов в 1825 году. До того времени понятие «жандармы» в России существовало в своем прямом значении — военной полиции, функции которой ограничивались надзором за соблюдением порядка в армии в военное и мирное время. Но после выступления на Сенатской площади и вскрывшегося существования тайных обществ, основу которых составляли офицеры, император Николай I понял, что за офицерством нужен не просто контроль, а контроль политический. А лучший инструмент, чем жандармы, для этого трудно было найти.
Хронология событий выглядела так. 25 июня (по ст. ст.) 1826 года учреждается должность шефа жандармов, на которую назначается генерал-лейтенант Александр Бенкендорф — человек, руководивший следствием по делу декабристов. Собственно, ему и принадлежала идея создания особой, высшей полиции под руководством инспектора корпуса жандармов, и император Николай Александрович справедливо рассудил, что автору и надлежит воплощать свои идеи в жизнь. Но одним только постом шефа жандармов Александр Бенкендорф не отделался: ему же пришлось стать начальником быстро ставшего знаменитым III отделения собственной его императорского величества канцелярии.
Лейб-гвардии Жандармский полевой эскадрон в Петергофе, 1905 год. Источник: https://topwar.ru
Именно третье отделение и стало одним из двух управляющих органов по отношению к Корпусу жандармов. Оно определяло всю политическую и следственную деятельность жандармов, тогда как вопросы строевые и хозяйственные остались в ведении военного министерства — так сказать, по старой памяти.
Жандарм — работа для избранных
Если вернуться к бытующему представлению о жандармах как о недалеких, малообразованных и презираемых в обществе людях, то придется признать, что такой взгляд совершенно не соответствует действительности. Пожалуй, справедливо, да и то отчасти, только мнение, что у армейских офицеров их коллеги-жандармы действительно не вызывали особой симпатии. И это легко объяснимо: первым и на несколько десятков лет главным объектом наблюдения для Корпуса жандармов стали как раз военные. Отчасти это объяснялось тем, что именно военные были организаторами первого в истории Российской империи антигосударственного заговора, отчасти тем, что попасть в число офицеров жандармского корпуса мог далеко не каждый желающий, и об этих немногих счастливчиках быстро пошла неправдивая слава карьеристов и знатоков подковерных интриг.
Нижний чин Отдельного Корпуса жандармов, конец XIX века.
Источник: https://topwar.ru
Последнее если и было справедливо, то лишь по отношению к жандармам позднего времени, когда после 1880 года они из подчинения Третьему отделению перешли в подчинение Департаменту полиции МВД Российской империи. Как свидетельствуют современники, тогда попасть в число кандидатов на замещение вакансий в Отдельном Корпусе жандармов (такое название стало официальным с 1836 года) можно было только по протекции, причем весьма высокого уровня. А на первых порах достаточно было, чтобы кандидат соответствовал не слишком широкому набору достаточно простых условий. Надо признать, что таковых людей в русской армии оказалось не слишком много. Ведь претендент на голубой мундир должен был иметь возраст не моложе 25 лет, окончить юнкерское или военное училище по первому разряду, прослужить в армии или гвардии (имелись и гвардейские жандармские подразделения) не менее шести лет и не иметь долгов. Последний пункт может показаться странным, но в действительности он был совершенно логичным: должник оказывался в зависимости от того, кому должен, и это могло существенно влиять на его беспристрастность.
Хватало ли этого для того, чтобы стать жандармом? Нет! Потому что весь набор требований определял только возможность претендовать на место в жандармском корпусе. После того как офицер подавал соответствующее прошение, его тщательно проверяли будущие коллеги на предмет возможных «порочащих связей» и неблагонадежности. Затем, если все было благополучно, претендента откомандировывали в штаб жандармского округа на срок от двух до четырех месяцев, чтобы там могли оценить его умения и способности, уровень образования и нравственные качества. И только после того, как по итогам этой стажировки офицер получал положительный отзыв, его… допускали к испытаниям! Проводились эти экзамены при штабе Корпуса жандармов, и если претендент успешно их выдерживал, он делал еще один шаг к вожделенной цели: его зачисляли в список кандидатов.
Нижние чины и унтер-офицеры — сотрудники центрального аппарата штаба Отдельного Корпуса жандармов,
начало XX века, Санкт-Петербург. Источник: http://voenspez.ru
Состоявших в этом списке по мере того, как появлялись новые вакансии, вызывали в Санкт-Петербург, где им предстояло пройти четырехмесячные специальные курсы. Весьма примечателен список предметов, которые преподавали слушателям этих курсов. В него входили не только правоведение, русская история, география и политическая экономия, но и, например, литература, а также предмет «История Великой французской революции» (по очевидной причине). Отучившись, кандидаты сдавали выпускные экзамены и получали места в прямой зависимости от того, насколько успешно они выдержали экзамены. А уже на новом месте приступали к практическому обучению под руководством опытного коллеги, который приказом закреплялся за новичком и делил с ним ответственность за успешное освоение новых знаний. Кстати, далеко не все офицеры, которые прошли это многоступенчатое сито, допускались к важнейшей работе жандармов — оперативной: на нее брали только самых талантливых и въедливых.
Экзамен на преданность
Стоит ли удивляться, что при таком жесточайшем отборе число офицеров, попадавших на службу в Отдельный Корпус жандармов, было весьма невелико. Скажем, по данным за 1871 год, которые приводит историк Игорь Зимин, из 142 подавших прошение о переводе в корпус отобрали только 21 человека, из которых всего шестерых допустили в конечном итоге к занятиям на курсах. Впрочем, и сама численность жандармских офицеров была весьма невелика: в начале истории Корпуса жандармов она составляла около 350 человек, к 1873 году достигла 486 генералов и офицеров, а в 1880 году, когда корпус был реформирован, немного выросла — до 521 генерала и офицера.
Филеры — агенты наружного наблюдения Отдельного Корпуса жандарма — в гриме.
Начало ХХ века. Источник: http://voenspez.ru
А вот унтер-офицеров и нижних чинов в Корпусе жандармов было на порядок больше — около 6-7 тысяч человек. И именно они были гораздо больше на виду, чем их командиры, ведь на младших сотрудников жандармского корпуса возлагались обязанности, например, по конвоированию арестованных, обеспечению порядка в местах, как сегодня сказали бы, массового скопления людей, а по мере развития транспортной сети — и на железной дороге. И если для офицеров существовали курсы, которые открывали им дорогу в корпус, то унтерам и нижним чинам давалась возможность повысить свой образовательный уровень, уже поступив на службу. Для таких желающих в Петербурге была открыта Корпусная приготовительная школа, главной задачей которой была подготовка жандармов к «сознательному использованию обязанностей службы по наблюдательной части».
Постепенное развитие революционного движения в России и расширение его базы за счет вовлечения в антиправительственную деятельность уже не представителей дворянства из числа офицеров, а разночинцев и даже рабочих существенно расширили поле деятельности жандармов. Корпус, созданный для контроля социального слоя, который был близок жандармским офицерам, вынужден был в срочном порядке переносить фокус внимания на общественные группы, которые раньше не попадали в сферу его интересов. К тому же существенное влияние на успех жандармской деятельности оказывали и общественно-политические пристрастия царствующих особ. Скажем, во времена более либерального императора Александра II эффективность работы Корпуса жандармов снизилась, зато когда к власти пришел его сын Александр III, существенно возросла.
Вахмистры Одесского губернского жандармского управления, конец XIX века.
Источник: https://livejournal.com
Но вне зависимости от того, какие ветра дули на политическом Олимпе, сами жандармские офицеры, да и многие унтер-офицеры и даже нижние чины выполняли свои обязанности со всей тщательностью, демонстрируя неподдельную преданность России и ее интересам. Причем делали они это, крайне редко преступая грань закона: за подобное жандармам грозила серьезная кара, причем от своих же коллег, поскольку расследованием жандармских преступлений занималось специальное 3-е отделение корпуса. Стоит ли удивляться, что даже непримиримые революционеры вынуждены были отдавать должное своим противникам. Историк Владимир Горяйнов приводит такой пример: в сборнике статей «Техника большевистского подполья», среди авторов которого были такие легендарные подпольщики, как Авель Енукидзе и Владимир Бонч-Бруевич, упоминается исключительно о корректном поведении жандармов по отношению к «неблагонадежным», а то и вовсе «политическим».
Однако справиться с по-настоящему массовым революционным движением, которое охватило Россию в начале ХХ века, не удалось даже Отдельному Корпусу жандармов. Слишком неравны были силы, слишком велика задача. И в итоге, несмотря на все усилия жандармского корпуса, грянула Октябрьская революция. Но вот что интересно: из числа генералов и офицеров Отдельного Корпуса жандармов не нашлось ни одного, кто согласился бы сотрудничать с новой властью, да и среди унтеров и низших чинов таких были единицы.
Офицеры и нижние чины конного жандармского дивизиона Отдельного корпуса жандармов, 1911 год.
Источник: https://livejournal.com
Кто такие жандармы и полицейские нравы в старой России
Такое малоконкретное понимание государственного преступления вполне устраивало власти. К тому же и Государственный совет высказался по этому поводу весьма недвусмысленно. «Политические и социальные теории, — указал он, — имеют столько оттенков, что от невинных утопий и мечтаний доходят до самых вредных учений. При таких условиях предоставить присяжным разрешение вопроса о преступности и непреступности учений. значило бы оставить государство, общество и власть без всякой защиты».
Перед государственной машиной и жандармерией люди были бессильны. Нет ничего удивительного в том, что при таком положении либеральная часть русского общества враждебно относилась к Корпусу жандармов, называя это учреждение «опричниной». Доказывать свою невиновность перед полицейскими, не говоря уже о жандармах, было нелегко. В качестве примера можно привести такой случай. Суд признал Кудрявцева виновным в оскорблении действием полицмейстера Фиалковского. Кудрявцев клялся всеми святыми, что и пальцем его не трогал. Своё решение о виновности Кудрявцева суд мотивировал тем, что «если даже у Кудрявцева не было намерения ударить Фиалковского, то уже одна жестикуляция в разговоре с полицией составляет для последней оскорбление действием». Таким образом, можно сделать вывод о том, что, когда не хватало законов, суд, в угоду жандармам и полиции, их выдумывал сам.
Потребность государства в защите от происков врагов заставляла его не жалеть средств на политическую полицию, однако и выглядеть полицейским государством в глазах Европы хозяевам его тоже не очень-то хотелось, и они время от времени эти «органы» реформировали. После одного из таких преобразований московский генерал-губернатор получил анонимное письмо, в котором сообщалось о том, что упразднение в 1880 году Корпуса жандармов, а также Третьего отделения и присоединение их к МВД «удручающим образом подействовало на всех офицеров Корпуса жандармов, они очутились сразу в каком-то неопределенном положении и со дня на день ожидали, что их или совершенно упразднят, или же подчинят губернаторам. Печальные последствия упразднения должности шефа жандармов, — писал неизвестный автор послания, — не замедлили проявить себя чудовищным преступлением 1 марта 1881 года (то есть, убийством царя Александра II). » Далее автор анонимного письма напоминал генерал-губернатору о некоторых событиях, печально отразившихся на престиже полиции и жандармерии. Он, в частности, писал: «Директор Департамента полиции Дурново под видом секретной агентши имел у себя содержанку Доливо-Добровольскую, которой платил в год из казенных денег десятки тысяч рублей. Заподозрив свою содержанку в измене и в любовной переписке с испанским послом, Дурново в феврале 1893 года приказал агентам из письменного стола квартиры названного посла выкрасть письма своей возлюбленной, которые ей и были предъявлены в удостоверение ее неверности, а она сообщила об этом послу. Последний не замедлил заявить о похищенных у него письмах по приказанию Дурново русскому министру иностранных дел. В результате получился крупный скандал. Перед послом пришлось извиняться и просить его не придавать этому делу официального характера».
Аноним в своем «послании» допустил неточность. Участником этих событий был не испанский посол, а бразильский дипломат. Следует также заметить, что речь в «послании» шла не об Иване Николаевиче Дурново — министре внутренних дел, а о его брате Петре Николаевиче.
Когда вся эта история стала известна Александру III, то последовала такая высочайшая резолюция: «Убрать эту свинью в 24 часа». И. Н. Дурново с большим трудом удалось уговорить императора отправить брата в почётную отставку, назначив его сенатором.
Но это еще не все. Далее аноним живописал о поборах, взятках и разврате, царивших в руководстве столь серьёзного учреждения. Однако никаких мер по этому письму принято не было — в Департаменте полиции можно было не реагировать на анонимные заявления. Не среагировал на это заявление и генерал-губернатор.
Новое в блогах
Российская Императорская ЖАНДАРМЕРИЯ И ВЧК Предшествинники и последователи.
Но деятельность подобных организаций должна проходить строго в рамках соблюдения закона и в допустимых пределах должна находиться под контролем общественности. Сравнительный анализ показывает, что в большей степени этим требованиям отвечала все-таки царская жандармерия.
Обратимся к фактам, подтверждающим подобную точку зрения, тем более, что в этом году мы отмечаем 80-летие установления тоталитаризма в России. Прежде всего хотелось бы отметить, что в первый период своего существования карательное ведомство большевистского режима было в своей основе укомплектовано людьми малограмотными, маргиналами, не нашедшими себе применения в других областях общественной жизни.
Даже в начале 50-х годов таких людей там было весьма много. В корпус же жандармов попасть было весьма трудно. Там существовала жесткая система отбора. Для поступления в него от офицеров требовались следующие условия:
— окончание военного или юнкерского училища по первому разряду;
— не иметь долгов и пробыть в строю не менее шести лет.
Удовлетворяющий этим требованиям должен был выдержать предварительные испытания при штабе корпуса жандармов для занесения в кандидатский список и затем, когда подойдет очередь, прослушать четырехмесячные курсы в Петербурге и выдержать выпускный экзамен. Офицер, выдержавший этот экзамен, переводился высочайшим приказом в корпус жандармов.
О том, какие требования предъявлялись к интеллектуальному уровню офицеров корпуса жандармов, свидетельствуют вопросы, задаваемые на экзаменах. Полковник А.Спиридович, выразивший желание перейти в жандармы, к примеру, на экзаменах получил следующие вопросы: «Читал ли он фельетон в «Новом времени» о брошюре Льва Тихомирова», «Конституционалисты в эпоху 1881 года» и что он может сказать по этому поводу; вопросы по истории, администрации, письменный экзамен на тему «Влияние реформы всесословной воинской повинности на развитие грамотности в народе. » И только после сдачи этих экзаменов и успешного ответа на вопросы он был зачислен в кандидаты.
Весьма своеобразной была и его организация. Одна часть корпуса была сведена в губернские жандармские управления, которые осуществляли наблюдения, кое-где ввели политический розыск, а также производили дознания и расследования. Вторая часть корпуса была сведена в железнодорожные полицейские управления и несла службу исключительно в полосе отчуждения железных дорог, исполняя функции и общей, и политической полиции. В ведении офицеров корпуса были также охранные отделения в Петербурге, Москве и Варшаве, входившие в состав градоначальств и обер-полицмейстерств и занимавшиеся политическим розыском. В крепостях были жандармские команды, наблюдавшие в крепостных районах. Кроме того, в состав корпуса входили Петербургский, Московский и Варшавский дивизионы, несшие наружно-полицейскую службу и бывшие жандармами только по форме. И всего-то на всю Россию, таким образом, приходилось несколько десятков тысяч жандармов.
С 17 апреля 1943 года особые отделы были реорганизованы в органы контрразведки СМЕРШ («Смерть шпионам»). Они опять были переданы в ведение Наркомата обороны. После войны вновь последовала их реорганизация, что отнюдь не означало их сокращения и изменения функций. В своей деятельности советские карательные органы никогда даже не соблюдали видимости исполнения существовавших на бумаге законов.
Начальник жандармского управления назначал офицера, который должен был начать дознание по тем арестам, которые планировались. Назначался и товарищ прокурора для наблюдения за будущим дознанием. Обыски производились только с санкции прокурора. Особое внимание уделялось обнаружению вещественных доказательств, без которых судебный процесс был немыслим. Аресты могли производиться тоже только с санкции прокурора.
Особое внимание обращалось на обоснованность арестов представителей интеллигенции и студенчества, так как даже их незаконное задержание вызывало резко отрицательный резонанс в обществе, чего весьма опасалась жандармерия. Как известно, в СССР общественного мнения как такового вообще не существовало. И общество никоим образом не реагировало не только на аресты, но и на массовые уничтожения людей. Весьма щепетильной была и работа с нештатной агентурой.
Если агенты КГБ насаждались в любое время и в любом месте, то чины охранного отделения или жандармского управления, от начальника до младшего филера, никогда в революционные ряды не становились. И, как весьма своеобразно выразился упомянутый нами А.Спиридович, «не жандармерия делала Азефов и Малиновских, имя же им легион, вводя их как своих агентов в революционную среду; нет, жандармерия выбирала лишь их из революционной среды. Их создавала сама революционная среда. Прежде всего они были членами своих революционных организаций, а уже затем шли шпионить про своих друзей и близких органам политической полиции».
А отношения с сыном вполне нормальные. Отец находился в тюрьме и не знал, что в газете под заголовком «Сын Андрея Колодуба требует наказания для отца-вредителя» было опубликовано следующее письмо:
«Являясь сыном одного из заговорщиков, Андрея Колодуба, и в то же время будучи комсомольцем, активным участником строительства социализма в нашей стране, я не могу спокойно отнестись к предательской деятельности моего отца и других преступников. Зная отца как матерого врага и ненавистника рабочих, присоединяю свой голос к требованию всех трудящихся жестоко наказать контрреволюционеров. Не имея семейной связи с Колодубами уже около двух лет и считая позорным носить дальше фамилию Колодуба, я меняю ее на фамилию Шахтин. Рабочий шахты «Пролетарская диктатура» Кирилл Колодуб».
Впоследствии таких «разоблачителей» были тысячи. Доносы на родных и близких поощрялись, прославлялись, а «герои-пионеры» собирались на всесоюзные слеты в Артек. Такие сюжеты и в голову не могли прийти чинам жандармского управления. Чтобы такое придумать, воистину нужно было иметь только «пролетарское происхождение». А царским жандармам приходилось считаться с существовавшими в то время законами, ибо их нарушение вело к весьма печальным для них последствиям, вплоть до увольнения из корпуса.
А между тем борьбу приходилось вести с весьма своеобразным противником. Именно в то время жандармы столкнулись впервые с организованной преступностью, причем весьма необычной. Речь идет о политизации насильственных форм преступности под лозунгом «Грабь награбленное» или «Экспроприация экспроприированного». Политические партии социал-демократического толка, преимущественно партия большевиков, создавали в своей внутренней структуре, по существу, гангстерские организации с целью нападения на банки, на крупных предпринимателей для пополнения таким образом партийных касс. Подобные организации отличались дисциплиной, внутренней иерархией и устойчивостью.
Это были типичные банды с точки зрения нынешнего и прошлого законодательств. В такого рода преступных организациях (некоторые из них возглавлялись видными партийными лидерами) существовала взаимовыручка, суды, месть предателям. Как видим, налицо типичные для мафиозной структуры признаки. На развитие профессиональной и организованной преступности это явление оказало сильное влияние. Отсюда и взаимные симпатии уголовного мира и руководителей этих мафиозных структур. Так что борьба предстояла весьма серьезная. А вот средств на содержание карательного аппарата у царского правительства явно не хватало.
Так полиция не могла выделить дополнительные суммы для усиления охраны Плеве, Великого князя Сергея Александровича и других. В результате этого большая часть весьма талантливых руководителей империи к 1917 году была истреблена террористами. Именно тогда и именно в России мы впервые столкнулись с организацией массового террора со стороны партий социалистической ориентации по отношению к своим политическим противникам, представителям государственной власти. К моменту февральской революции 1917 года Россия была почти обезглавлена. Но это особый сюжет, который в полной мере еще не попал в поле зрения серьезных исследователей, и к нему еще предстоит вернуться. У карательного ведомства большевиков средств было более чем достаточно.
Это были преступники совершенно новой формации, которые впервые в истории человечества появились, к сожалению, в России. Для борьбы с ними карательные органы России того времени были явно не подготовлены. Большевики же, захватив власть, сумели создать такой аппарат насилия, который не имел прецедента в прошлом. Именно благодаря ему они и сумели продержаться у власти более 70 лет, хотя большая часть населения ненавидела их лютой ненавистью.
ЛИТЕРАТУРА И ИСТОЧНИКИ
5. П.В.Волобуев, В.П.Булдаков. Октябрьская революция: новые подходы к изучению. Вопросы истории, № 5-6, 1996.