Хребты безумия о чем
Говард Филлипс Лавкрафт «Хребты безумия»
Имя Говарда Лавкрафта связано с мистической литературой. Благодаря его произведениям возникло даже понятие – лавкрафтовские ужасы. Именно жанры мистики, ужасов, научной фантастики присущи творчеству этого незаурядного американского автора.
Лавкрафт создал знаменитую вымышленную вселенную Ктулху, где человек сталкивается со сверхъестественным ужасом, с тем, что далеко от понимания и запросто может свести с ума.
Повесть «Хребты безумия» написана автором в 1931 году. Она является центральной в цикле Мифы Ктулху. Лавкрафт принес произведение для публикации редактору журнала «Таинственные истории» Фарнсворту Райту, но тот отказал в публикации, посчитав, что повесть достаточно длинна. Чуть позже ее напечатали в журнале «Удивительные рассказы».
Основные персонажи произведения
Краткое содержание книги «Хребты безумия»
Повествование в этом романе ужасов ведется от лица американца Дайера, который участвовал в экспедиции к Антарктиде. Побывав там, он решает предупредить других исследователей отказаться от этого опасного шага. Дайер описывает приключения членов группы, состоящей из сотрудников и студентов Мискатоникского университета.
Путешественники были прекрасно экипированы и снабжены, по их мнению, хорошим оборудованием. В распоряжении экспедиции была установка для бурения и отбора проб, самолеты новой конструкции, провиант, собаки для передвижения по ледяным просторам.
Разбив лагерь в Антарктиде, группа начала бурение и почти сразу наткнулась на окаменелые отпечатки существ, живших в далекие времена. Профессор биологии Лейк собрал группу и повел ее к горам, которые очень напоминали Гималаи. Они расположились лагерем у подножия и начали изучение пластов земли.
Вскоре исследователи обнаружили пещеру под землей, где увидели несколько представителей внеземной цивилизации, которые по внешним признакам давно были мертвы. Они были бочкообразные, вместо головы – пятиконечные звезды с глазами и ртом, ноги и руки представляли собой лапы-щупальца, у них были перепончатые крылья. Всего найдено четырнадцать особей.
Лейк препарировал одного представителя и поразился простоте его строения, а также хорошо развитой нервной системе. Он доложил об исследованиях Дайеру, но уже на следующий день группа не вышла на связь. Через время Дайер и Денфорт отправляются на самолете узнать в чем дело. То, что они увидели, представляло собой жуткое зрелище…
Экранизация произведения
В 2010 году Джеймс Кэмерон собрался экранизировать произведение, для чего в качестве режиссера был выбран Гильермо Дель Торо. По замыслу картина должна была сниматься в 3D формате уже через год, однако финансирование выделено не было, Торо объявил, что кинокомпания будет снимать другой фильм.
Зато на экраны вышел документальный фильм, снятый молодым русским режиссером Екатериной Ерёменко в 2017 году с названием «Озеро Восток. Хребет безумия». В картине автор показывает подледное озеро и рассказывает историю фильма, который так и не сняли в Голливуде.
Случайная цитата из книги
«В интересах безопасности человечества нельзя бесцеремонно заглядывать в потаенные уголки планеты и проникать в ее бездонные недра, ибо дремлющие до поры монстры, выжившие адские создания могут восстать ото сна, могут выползти из своих темных нор, подняться со дна подземных морей, готовые к новым завоеваниям»
Описание книги «Хребты безумия»
Мискатоникский университет посылает в Антарктику исследовательскую экспедицию, оснащенную по последнему слову исследовательской техники. Практически сразу же экспедиция натолкнулась на необычные факты: при бурении было обнаружено необычно большое количество окаменевших остатков живых существ, а при разведке местности с самолёта были обнаружены странные скальные формирования, чья форма выглядела чересчур правильной.
Спустя некоторое время одна из групп исследователей обнаружила странные пятиугольные камни зеленоватого оттенка с необычным узором из точек. А потом был обнаружен превосходно сохранившийся экземпляр некоего существа. Когда найденные экземпляры (в количестве 14 штук) были доставлены в лагерь, и было произведено пробное вскрытие одного из них, результаты оказались поразительными — ткань существ не имела клеточного строения, а их сохранность была поразительной, учитывая их возраст. Несмотря на явное родство с примитивными формами жизни, существа обладали высокоразвитой нервной системой. В целом полученная информация немногое прояснила. Осталось неясным, когда они успели эволюционировать до такого состояния, если их следы обнаруживались даже в архейских отложениях.
На следующий день группа не вышла на связь. Потратив несколько часов на попытки связаться по радио, вторая группа отправилась в их временный лагерь. Их глазам предстало мрачное зрелище: ураган практически разнёс весь лагерь, большая часть оборудования оказалась безнадёжно испорчена. Но некоторые странности оказались ещё более пугающими, нежели мощь урагана: из четырнадцати найденных экземпляров были найдены лишь шесть, причем они были захоронены в снегу и укрыты пятиконечными ледяными плитами с нанесённым на них точечным узором. Остальные восемь «тел» существ пропали.
Тела же людей и собак были искромсаны и изуродованы; из нескольких тел были вырезаны (или вырваны) куски плоти, а в одной из уцелевших палаток был найдено тело одного из участников и труп собаки, носящие следы неумелого патологоанатомического вскрытия. Один участник группы, Гедни, пропал без вести.
Это настолько поразило участников экспедиции, что они сочли за лучшее передать на базу лишь краткий, без подробностей, отчёт, в котором сообщалось о гибели всей группы. В дальнейшем было принято решение о нескольких разведывательных вылетах в сторону горного хребта, чьи необычно правильные формы были упомянуты в первых отчетах. Прорвавшись сквозь полосу тумана, экипаж самолёта увидел руины несомненно искусственного происхождения.
Выбрав подходящее место для посадки, исследователи углубились в город, состоявший из циклопических строений, погребённых под многометровой толщей льда. Стены были сложены из каменных блоков причудливой формы, неизвестным образом идеально точно совмещённых друг с другом. Мебели в комнатах не было, что создавало впечатление планомерной эвакуации, а не поспешного бегства. Большая часть стен была украшена резьбой, в которой была запечатлена история данного сооружения.
Продвигаясь вглубь города и читая на стенах его историю, исследователи заметили следы, напоминавшие следы саней, и почувствовали слабый запах бензина. Это навело их на мысль о пропавшем Гедни. Двигаясь далее, они наткнулись на несколько унесённых из лагеря вещей, среди которых были тетради, испещрённые точками, и зарисовка примерного плана города, а также маршрута движения по нему от высокой башни до туннеля, идущего под воду, причем рисунки были выполнены в отчётливой манере Старцев. Добравшись до отмеченной на плане высокой башни, исследователи обнаружили там и остальные вещи; на связанных вместе санях, спелёнутые вместе, лежали тело Гедни и труп одной из собак.
Находка не смогла погасить любопытство, и они продолжили движение по туннелю, который оказался населён необычным видом гигантских, слепых от долгого пребывания во тьме, пингвинов. Наконец, на полу очередного коридора они нашли четыре трупа Старцев, с отъеденными головами и выпачканные в слизи (так на барельефах выглядели жертвы шогготов). Когда невдалеке стали слышны трубные возгласы «Текели-ли!», ужас исследователей достиг предела, и с криками они бросились бежать назад по коридорам. Исследователи чудом сумели спастись, поскольку шоггот, по всей видимости, свернул не в тот тоннель на очередном перекрестке и потерял их. Выбравшись из города и добравшись до самолёта, они вылетели на основную базу экспедиции.
Хребты Безумия
Содержание
Сюжет
Мискатоникский университет посылает в Антарктику исследовательскую экспедицию, оснащенную по последнему слову исследовательской техники. Практически сразу же экспедиция натолкнулась на необычные факты: при бурении было обнаружено необычно большое количество окаменевших остатков живых существ, а при разведке местности с самолёта были обнаружены странные скальные формирования, чья форма выглядела чересчур правильной.
Спустя некоторое время, одна из групп исследователей обнаружила странные пятиугольные камни зеленоватого оттенка с необычным узором из точек. А потом был обнаружен превосходно сохранившийся экземпляр некоего существа.
— Г. Ф. Лавкрафт. Хребты Безумия
Когда найденные экземпляры (в количестве 14 штук) были доставлены в лагерь, и было произведено пробное вскрытие одного из них, результаты оказались поразительными — ткань существ не имела клеточного строения, а их сохранность была поразительной, учитывая их возраст. Несмотря на явное родство с примитивными формами жизни, существа обладали высокоразвитой нервной системой. В целом полученная информация немногое прояснила. Осталось неясным, когда они успели эволюционировать до такого состояния, если их следы обнаруживались даже в архейских отложениях.
На следующий день группа не вышла на связь. Потратив несколько часов на попытки связаться по радио, вторая группа отправилась в их временный лагерь. Их глазам предстало мрачное зрелище: ураган практически разнёс весь лагерь, большая часть оборудования оказалась безнадёжно испорчена. Но некоторые странности оказались ещё более пугающими, нежели мощь урагана: из четырнадцати найденных экземпляров были найдены лишь шесть, причем они были захоронены в снегу и укрыты пятиконечными ледяными плитами с нанесённым на них точечным узором. Остальные восемь «тел» существ пропали.
Тела же людей и собак были искромсаны и изуродованы; из нескольких тел были вырезаны (или вырваны) куски плоти, а в одной из уцелевших палаток был найдено тело одного из участников и труп собаки, носящие следы неумелого патологоанатомического вскрытия. Один участник группы, Гедни, пропал без вести.
Это настолько поразило участников экспедиции, что они сочли за лучшее передать на базу лишь краткий, без подробностей, отчёт, в котором сообщалось о гибели всей группы. В дальнейшем было принято решение о нескольких разведывательных вылетах в сторону горного хребта, чьи необычно правильные формы были упомянуты в первых отчетах. Прорвавшись сквозь полосу тумана, экипаж самолёта увидел руины несомненно искусственного происхождения.
Выбрав подходящее место для посадки, исследователи углубились в город, состоявший из циклопических строений, погребённых под многометровой толщей льда. Стены были сложены из каменных блоков причудливой формы, неизвестным образом идеально точно совмещённых друг с другом. Мебели в комнатах не было, что создавало впечатление планомерной эвакуации, а не поспешного бегства. Большая часть стен была украшена резьбой, в которой была запечатлена история данного сооружения.
Продвигаясь вглубь города и читая на стенах его историю, исследователи заметили следы, напоминавшие следы саней, и почувствовали слабый запах бензина. Это навело их на мысль о пропавшем Гедни. Двигаясь далее, они наткнулись на несколько унесённых из лагеря вещей, среди которых были тетради, испещрённые точками, и зарисовка примерного плана города, а также маршрута движения по нему от высокой башни до туннеля, идущего под воду, причем рисунки были выполнены в отчётливой манере Старцев. Добравшись до отмеченной на плане высокой башни, исследователи обнаружили там и остальные вещи; на связанных вместе санях, спелёнутые вместе, лежали тело Гедни и труп одной из собак.
Находка не смогла погасить любопытство, и они продолжили движение по туннелю, который оказался населён необычным видом гигантских, слепых от долгого пребывания во тьме, пингвинов. Наконец, на полу очередного коридора они нашли четыре трупа Старцев, с отъеденными головами и выпачканные в слизи (так на барельефах выглядели жертвы шогготов). Когда невдалеке стали слышны трубные возгласы «Текели-ли!», ужас исследователей достиг предела, и с криками они бросились бежать назад по коридорам. Оглядываясь, они могли видеть одного из представителей шогготов:
… за нами гналась, синусоидно извиваясь, кошмарная чёрная блестящая тварь, длиною не менее пятнадцати футов, изрыгавшая зловоние и всё более набиравшая скорость; густой пар окружал её, восставшую из морских глубин. Это невообразимое чудовище — бесформенная масса пузырящейся протоплазмы — оно казалось реальным воплощением «чужого», инородного организма, какие любят изображать наши фантасты, и больше всего напоминало движущийся состав, если смотреть на него с платформы станции метро. Тёмная громада, усеянная ярко светящимися разноцветными точками, рвалась из подземного мрака, как пуля из ствола, слабо иллюминировала, образуя тысячи вспыхивавших зеленоватым светом и тут же гаснувших глазков, и неслась прямо на нас…
— Г. Ф. Лавкрафт. Хребты Безумия
Исследователи чудом сумели спастись, поскольку шоггот, по всей видимости, свернул не в тот тоннель на очередном перекрестке и потерял их. Выбравшись из города и добравшись до самолёта, они вылетели на основную базу экспедиции.
Происхождение и история Старцев
Создатели города, древние и мудрые существа, именуемые в «Некрономиконе» Старцами, прилетели на Землю из другой Галактики (либо иной Вселенной). У себя на родине они исчерпали идею механистической цивилизации, и с тех пор использовали технические устройства только тогда, когда без них нельзя было обойтись. Это давалось им сравнительно легко, так как большая прочность тканей и выносливость позволяла им селиться практически где угодно, заботясь лишь об укрытии на случай непогоды.
Первоначально на Земле Старцы поселились под водой, и там создали первые образцы белковой жизни — для пропитания, использования в качестве рабочей силы и т. п. Одним из наиболее удачных видов являлись шогготы — многоклеточная протоплазма, способная под гипнозом образовывать временные органы, необходимые для выполнения работы.
Пока Старцы активно расселялись по планете, из космоса вторглась раса осьминогоподобных созданий — «детей Ктулху». В результате кровопролитной войны был заключён мирный договор: новые земли отходили «детям», а за Старцами оставалось море и прежние владения.
Наконец, на долю Старцев выпала новая беда — раса странных крабоподобных пришельцев Ми-Го, имеющая некоторое родство с грибами. Они вытеснили Старцев с северных земель, и города последних в основном сосредоточились в Антарктической области. Там велось активное строительство, а также возник новый вид послушных и сообразительных шогготов, понимавших речевые приказы.
Герои
История публикации
Повесть была отвергнута Фарнсвортом Райтом, редактором «Таинственных историй» (англ. Weird Tales ) по причине её длины. Позднее она была опубликована в «Удивительных рассказах» (англ. Amazing Stories ).
Ссылки на другие произведения Лавкрафта
Интересные факты
«Хребты Безумия» в популярной культуре
Экранизация
В июле 2010 года Джеймс Кэмерон взялся продюсировать экранизацию повести, режиссёром фильма предварительно был заявлен почитатель Лавкрафта Гильермо дель Торо. Адаптацию планировалось снять в 3D, съёмки должны были начаться в середине 2011 года. [2]
10 марта 2011 года стало известно, что кинокомпания Universal Pictures не будет финансировать фильм Гильермо дель Торо «Хребты безумия». Таким образом, работы над этим проектом отложены на неопределённый срок. Причины такого решения руководства компании не уточняются. [3] [4]
Хотя, если верить слухам, Universal Pictures отказалась от финансирования съемок по причине отсутствия персонажей женского пола в фильме, аргументируя это тем, что наличие женских роли повышает интерес публики к ленте и, как следствие, увеличивает доход, который она может принести в прокате. Однако, сценаристы отказались добавить новых героинь в сценарий, дабы не искажать оригинальную историю, а также не разбавлять напряженную атмосферу «лишними» действующими лицами.
Позже Гильермо дель Торо заявил, что экранизации помешал другой проект студии Universal Pictures «Прометей» Ридли Скотта: «Недавно меня спрашивали об этом во время интервью, так что вот мои два цента. Когда мы начинали подготовку к фильму „Тихоокеанский рубеж“, параллельно начались съемки „Прометея“. Одно название заставило меня задуматься, особенно учитывая тот факт, что в „Чужом“ было многое от „Хребтов безумия“. Спустя несколько десятилетий, учитывая бюджет и тематику проекта Ридли Скотта, я предположил, что в греческой метафоре названия кроются созидательные аспекты романа Лавкрафта. Считаю, что я прав, и если так, то с большим удовольствием посмотрю новую фантастику от Ридли.»[1]
В музыке
Примечания
Ссылки
Знатный соглядатай* (1897) · Потайная пещера (1898) · Тайна кладбища (1898) · Маленькая стеклянная бутылка (1899) · Дом с призраками* (1902) · Секрет могилы* (1902) · Джон, детектив* (1902) · Загадочный корабль (1902) · Зверь в пещере (1905) · Картина* (1907) · Алхимик (1905)
Ужасный старик (1920) · Дерево (1920) · Кошки Ултара (1920) · Храм (1920) · Некоторые факты о покойном Артуре Джермине и его семье (1920) · Улица (1920) · Жизнь и Смерть* (1920) · Селефаис (1920) · Извне (1920) · Ньярлатотеп (1920) · Картина в доме (1920) · Забвение (1921) · Безымянный город (1921) · Поиск Иранона (1921) · Болото Луны (1921) · Изгой (1921) · Иные боги (1921) · Музыка Эриха Цанна (1921) · Герберт Уэст — реаниматор (1922) · Гипнос (1922) · Что приносит луна (1922) · Азатот (1922) · Пёс (1922) · Таящийся ужас (1922) · Крысы в стенах (1923) · Неименуемое (1923) · Фестиваль (1923) · Глухой, немой и слепой (1924) · Заброшенный дом (1924) · Ужас в Ред Хуке (1925) · Он (1925) · В склепе (1925) · Потомок (1926) · Прохладный Воздух (1926) · Модель для Пикмана (1926) · Серебряный ключ (1926) · Загадочный дом на туманном утёсе (1926) · Сомнамбулический поиск неведомого Кадата (1927) · Случай Чарльза Декстера Варда (1927) · Цвет из иных миров (1927) · Очень старый народ (1927) · История Некрономикона (1927) · Ибид (1928) · Зов Ктулху (1928) · Данвичский ужас (1928) ·
Шепчущий во тьме (1930) · Хребты Безумия (1931) · Тень над Иннсмутом (1931) · Грёзы в ведьмовском доме (1932) · Тварь на пороге (1933) · Служитель Зла (1933) · Книга (1933) · Тень из безвременья (1935) ·
Г. Ф. Лавкрафт «Хребты безумия»
Хребты безумия
At the Mountains of Madness
Другие названия: Хребты Безумия
Роман, 1936 год; цикл «Мифы Ктулху»
Язык написания: английский
Перевод на русский: — В. Бернацкая (Хребты безумия) ; 1995 г. — 28 изд. — О. Мичковский (Хребты Безумия) ; 2001 г. — 1 изд. — Л. Брилова (Хребты Безумия, Хребты безумия. Том 1) ; 2010 г. — 15 изд. — Л. Биндеман (Хребты безумия) ; 2021 г. — 1 изд. Перевод на украинский: — Вл. Носенко (У горах божевілля) ; 2018 г. — 1 изд.
«Хребты безумия» написаны в документальной манере повествования, постепенно привыкая к которой, становишься свидетелем особой реальности описываемых событий. Полярная экспедиция сталкивается с запредельным ужасом древних веков. Лучшее кошмарно-прекрасно-завораживающее описание в творчестве Лавкрафта запечатлено именно в этом произведении. Это описание заброшенного ледяного города «древних», уводящего в недра земли.
Издания на иностранных языках:
В данный момент я хочу написать рецензию, но я должен предупредить насколько это будет страшно. Вывод моей рецензии может пошатнуть настроение некоторых людей, ведь эти некоторые люди могут расстроиться, потому что их отношение к прочитанному совершенно иное. Трудно описать что я увидел в поле комментариев, когда писал этот комментарий, я такого не видел никогда в жизни, это что-то неземное — я смотрю на поле для текста, а там добавляются мои мысли, хотя я всего лишь нажимаю кнопки на пластиковой доске. Это было действительно страшно, увидеть такое, очень страшно.
Это не все, что препятствовало мне раскрытию сути моей рецензии, были другие страшные и необъяснимые вещи. Необъяснимое желание написать спойлер, без тэга спойлера. Хотя может это потому, что даже перепечатывая целые абзацы я все равно не раскрою сюжета, ведь он там стоит на месте. Так вот, пролетая на самолете над горами, он увидел нечто очень странное, необъяснимое. Он продрог от страха и холода, увидев это. Страшно представить что он увидел, да и описать невозможно. Ну нет, дальше писать не буду.
Мысли запутались от страха, но я все же пишу и подхожу все ближе и ближе к раскрытию сути, ведь то что я хочу написать может быть действительно страшно. Особо страшно осознавать, неотвратимость того, что я напишу. Итак, я уже вплотную подошел к сути, и сейчас. нет, что это. невероятно. а, нет показалось
Надеюсь намек понятен)
Чтобы восторгаться Лавкрафтом, надо быть его поклонником, и читать все его произведения. Я таковым не являюсь. До этого, я читал несколько его рассказов, достаточно страшных и интересных.
Но «Хребты Безумия?». Мне сложно оценить эту книгу. По отзывам, это чуть ли не самая страшная книга всех времён и народов, классика хоррора. Ну что в ней такого страшного? Пишут, что мастерски нагнетается атмосфера ужаса, происходит это из-за стилистического своеобразия Лавкрафта. А по моему, стиль писателя вообще примитивен. Читать нудно и неинтересно. Стилизовано под документалистику, но сходу видно, что в науке автор полный дилетант. Столько технических и научных глупостей, что извиняет Лавкрафта только то, что писал он в 30 годы XX века.
Ну и конечно, рассмешило меня, как за несколько часов, по барельефам, два героя полностью составили картину миллиона лет существования Земли, нескольких цивилизаций, их развития и краха.
Современные ученые десятками лет пытаются воссоздать древние цивилизации, научные институты не могут за много лет расшифровать забытые языки, лишь строят догадки. А тут два человека- геолог и ещё неизвестно кто, за пару часов раскрывают тайны внеземных, негуманоидных рас.
Мой вывод такой: идея романа интересна и достаточно оригинальна, а реализация её слабая и недоработанная.
Вот давайте признаемся честно – не блистал Говард наш Лавкрафт писательскими талантами. У него была буйная фантазия, которую он, увы, не мог толком излить на бумаге. Его стиль беден, познания скудны, атмосфера нагнетается постоянно за счет одних и тех же приемов. Его космические монстры и невиданные ужасы теперь выглядят совсем не страшно. Они давно перестали пугать. С тех пор, как Говард творил, люди уверенно доказали, что могут угробить весь мир и свой род и безо всякой помощи чудищ со дна океана или из глубокого космоса. С развитие информационных технологий мы воочию можем убедиться, что реальность порой куда страшней фантазий боящегося всего нового и чужого писателя. А в Антарктиде просто пусто и холодно, и кроме как смерти от переохлаждения бояться там особо нечего.
Но, тем не менее, наследие Говарда живет. Все-таки созданные им образы вышли достаточно мощными. Ктулху с сотоварищами давно ушли в народ, украсив своими изображениями многочисленные настольные игры, породив множество продолжателей, подражателей и переосмыслителей, плотно обосновавшись в интернет-фольклоре. А вот сами произведения Говарда, вроде тех же «Хребтов», стали эдакими литературными реликтами, пыльным антиквариатом. Бедный, тяжеловесный и простоватый стиль автора в наше время сможет увлечь разве что истовых поклонников да любителям покопаться в истоках того или иного явления. Лично я, сдюжив внушительный томик рассказов автора в институте, сейчас безвозмездно передал его своей подруге, ибо теперь это перечитывать почти невозможно.
Есть старая идея – вся история мира движется циклично, повторы без конца и начала, есть идея и поновее – вся история стремится к какому-то замечательному концу: возвращению Иисуса, приходу Мошеха, ну или просто – к коммунизму. И есть еще одна идея – в конце просто вылезет Ктулху и наконец-то «зохаваит всех», прелесть этого мифа в том, что у него один создатель, который вообще во все это не верил.
Лавкрафт заложил основы собственной мифологии и основы специфического поджанра, так называемого «сверхъестественного ужаса». И Лавкрафт конечно не писал хороры, не писал «ужасы» в их современном значении. Ужас для него – это весьма специфический гносеологический феномен, только с его помощью человек способен хоть немного почувствовать всю офигенную величину, чуждость мироздания и ничтожество человека, ужас – как единственный способ принять то, что человек копошится и считает себя круче всех, а любое мельчайшее подергивание космических феноменов может его изничтожить и даже не заметить. «Лавкрафтовские ужасы» весьма специфический жанр, они не пугают, потому что пугать то и не собираются, ужас тут – это причудливый способ понять, что человек просто случайность, может просто игрушка и закуска. На мой взгляд, лучшим и самым подробным произведением из этой «мифологии ужаса» и будут «Хребты безумия».
В этих «Хребтах» Лавкрафт наконец-то добился просто поразительного стиля. Вообще-то его стиль не самого первого сорта – слишком тяжеловесный, слишком много повторов и неуклюжестей. Но он очень тонко подбирает вышедшие из употребления, просто старомодные слова, архаичные обороты (они уже были такими в его время, а сейчас смотрятся еще интересней, к сожалению, это не так заметно в переводах) и как-то ухитряется гармонично объединить это с самым актуальным научным сленгом – этим он добивается странного эффекта: «мистичность» и научная точность. Особым боком это поворачивается когда Лавкрафт изображает, например, Старцев – совершенно дурацкие, просто по самое «немогу» фантастические создания описаны серьезно, скрупулезно, с толком, языком биолога описывающего новооткрытый вид. Или когда суховатые упоминания всех этих геологических эпох и форм жизни в них сменяются непонятными, «мистическими» переживаниями участников экспедиции – как изящно Лавкрафт сталкивает уже познанное и тщательно распределенное по полочкам с тем, что вообще фиг поймешь!
Лавкрафт, конечно, мастер описывать архитектуру и в «Хребтах» он развернулся по полной: строения Старцев воссозданы подробно и с каким-то «ужасным восторгом», немного раздражает то, что он постоянно ссылается на то, что человек не в силах этого полностью описать из-за совершенно другой геометрии, но тут так – а кто из нас способен понять, в общем-то, несложную геометрию Лобачевского? Очень изящно использован прием так сказать «каскада информации» – Старцы ужасны свое инаковостью и величием, шогготы ещё непонятней и ужасней, а то, что стоит за ними вообще ужасно и непонятно, а уж та самая гора – та вообще пипец полный. Само по себе это выглядит так себе, но Лавкрафт ухитряется очень точно дозировать информацию и намеки, и это круто.
Очень хорошо, ни грамма не страшно.
Говорят, что Лавкрафт создал специфический жанр, который в будущем назвали в его честь. Но жанр этот столь второсортный и неуклюжий, что всякий раз, когда я слышу о том какой же страшный роман Хребты безумия, мне становится смешно. А некоторые называют его самой страшной книгой в худ. литературе. По мне так курам на смех.
1. Вот пишет автор буквально в следующем стиле: «они наткнулись на нечто, что невозможно передать словами; это было что-то внеземное, жуткое и пробирающее до костей; это нечто не поддавалось разумному описанию; оно было столь же трудным для осознания» и т. д.
Вот вам становится страшно от таких формулировок и образов? Ну или, может, хотя бы интерес вызывает? Вот и я того же мнения. Как можно что-то передать в тексте, если это что-то не имеет ни размеров, ни формы, ни цвета, ни запаха, ни названия и т. д. Как это может заинтриговать, или уж тем более напугать?
2. Персонажи отправляются на лёгком самолёте на вершину высотой в 10 000 метров. Только вдумайтесь — 10 километров.
При восхождении на Эверест альпинисты по середине пути уже начинают использовать кислородные баллоны, потому что дышать уже становится затруднительно. А здесь взлетели на самолёте на вершину 10 км и начинают прогуливаться по всяким постройкам и изучать иероглифы с рисунками, и при этом они не испытывают кислородного голодания. В 30 годы прошлого века эта особенность больших вершин уже была общеизвестным фактом. И кроме прочего, с увеличением высоты при восхождении на какую-нибудь гору прогрессируют абсолютно все заболевания, которые имеются. Короче говоря, на такой высоте человек сдохнет за несколько минут. А у Лавкрафта они не только не испытывают никакого дискомфорта, так ещё и экскурсию успевают себе устроить.
3. По поводу блужданий главных героев среди древних построек. Кто-то из рецензентов уже это отметил. Вот и я повторюсь в знак солидарности. Изучая иероглифы и манускрипты, персонажи за каких-то пару часов узнали про древнюю цивилизацию абсолютно всё. Просто шикарно! Целые научные институты расшифровывают несколько страниц древнего текста годами, а здесь прям какие-то уникумы — прогулялись разочек, и всё стало ясно.
4. За всю книгу нет ни одного диалога. Кто-то может закрыть на это глаза, но когда речь идёт о романе (а не рассказике на 2-3 странички), для меня это всё же недостаток.
В целом я вижу только один плюс — замысел. Даже не идея, а именно замысел.
Во всём остальном сплошь нелепый сюжет с огромными ляпами, которые можно доказать, прибегая к элементарной математике и логике.
Два слова: первозданный ужас.
Наверно так можно охарактеризовать творчество выдающегося писателя Говарда Лавкрафта, авторский метод которого особенно ярко проявился в романе «Хребты безумия», входящем в единую мифологию под названием «Мифы Ктулху». Сам по себе это небольшой приключенческий фантастический роман, но градус безумия на страницу здесь высок как нигде в литературе хоррора.
История рассказывает о полярной экспедиции, которая обнаруживает следы своих предшественников во льдах. Стоянка разорена, кругом следы разрушения, и эти странные следы уводят к цепочке высоченных гор, к острым как бритва хребтам, за которыми словно бы заканчивается мир и начинается вечная космическая ночь… Путешественники отправляются к неизвестным рубежам.
Лавкрафт всегда был силен не сюжетами, а атмосферой происходящего. Надо быть честными – сюжеты у него получаются не такие уж захватывающие, они просто выполняют несущую функцию, как каркас в здании. Главная и ведущая роль отводится нагнетанию страха, тревоги и неизвестности, которая намертво приклеивает читателя к книжке, как муху к липучке. Именно в «Хребтах безумия» Лавкрафт презентует свою литературную формулу, которая безотказно действует в каждом его произведении большой и малой прозы и даст в будущем основание говорить о лавкрафтовских ужасах как особом сорте хоррора.
Как охарактеризовать метод Говарда Филлипса? Ну для начала, в «Хребтах» писатель использует любимую эпистолярную манеру изложения истории, вкладывая ее в речь своего персонажа, причем рассказ выглядит как дневник, изложение истории от первого лица. Личные записи не могут врать, ведь в них заключены сокровенные мысли человека, и поэтому их так интересно читать, кроме того, они отражают хронику событий, а значит, по определению реалистичны; Лавкрафт это прекрасно понимал и активно использовал.
Далее, Лавкрафт – король описания. С удивительной образностью он рисует заброшенный город Старцев, так подробно описывает историю их цивилизации, так точно передает все тонкости, что картина предстает перед глазами, как настоящая – можно видеть эти запредельной высоты хребты, готовые вспороть небо и эту безжизненную равнину, под которой погребен город, порождение иного разума, настоящее царство смерти. Картина масштабная и внушает трепет. Она ирреальная, похожа на странный наркотический сон, или бред, или галлюцинацию, прекрасную и одновременно болезненно отталкивающую, но снова и снова возникающую перед мысленным взором… и манящую.
Ну и наконец, писатель мастерски умел создавать эффект загадочности, сакральности и запретности. Как известно, все сокрытое вызывает повышенный интерес, а тайну всегда хочется разгадать, но здесь желание особенно сильно, потому что там, за гранью скрывается некое страшное первобытное древнее Зло, смертоносное и притягивающее, как мотылька на свет. Человек понимает, что может погибнуть, но все равно не в силах противостоять искушению, и идет, идет, загипнотизированный нечеловеческой красотой чужого мира.
«Хребты безумия» — это уже классика не только фантастической, но и страшной литературы, книга, которую обязан прочитать каждый поклонник хоррора. Книга действительно знаковая, а Лавкрафта заслуженно ставят на один уровень с такими мастерами темной литературы как Эдгар По или Амброз Пирс. И есть за что.
Честно говоря, зарегистрировался только чтобы оставить отзыв об этом «шедевре».
Еще раз повторю — для По или Верна, даже Уэллса все это нормально — когда их читаешь принимаешь своего рода их правила, учитываешь когда это писалось, но опять же 30-е годы 20 века.
Ну а насчет атмосферы — «В черном, черном городе, на черной, черной улице, в черном, черном доме жил черный, черный человек. », с той же регулярностью повторяются слова «ужасный», «мерзкий»,« жуткий» и т.п. Такое ощущение что у героев небольшое (или большое) расстройство психики — они всего боятся.
В общем уровень — пятиклассник пытается написать фантастический роман ужасов. уж извините.
«Хребты безумия» являются одним из самых часто упоминаемых произведений Говарда Филипса Лавкрафта. И это неслучайно.
Атмосферный роман, описывающий захватывающее приключение группы ученых в антарктических льдах.
В моем понимании это конечно не произведение в жанре ужасов, а скорее научная фантастика с добавлением мистики.
Понравились многие составляющие: интересная завязка, в процессе сюжета происходит ожидание и нагнетание чего-то необъяснимого и таинственного, имеются отсылки к другим знаковым литературным произведениям, в т.ч. и самого Лавкрафта, в большом количестве указываются геологические факты и географические координаты.
Немного затянутым показалось описание древнего города, в этой части не хватило динамики.
В целом, роман понравился, чувствуется атмосфера чего-то внеземного.
Здесь автор свёл воедино несколько уже опробованных в других рассказах и хорошо зарекомендовавших себя в деле пугания читателя тем. Итак, снова на сцене: Великие Древние, Ктулху со своими подельниками Ми-Го, шогготами и прочими тварями, и, конечно, творение «безумного араба Абдулы Альхазреда» — только так именуется знаменитый «отвратительный и богомерзкий» «Некрономикон»! И вся эта прелесть в антураже антарктической исследовательской экспедиции, что моментально наводит любого уже пуганого читателя на завораживающие картинки из карпентеровского «Нечто» (у меня, например, периодически навязчиво вертелась сценка с полётом вертолёта и стрельбой по собачке-несобачке, что ну никаким боком не касается романа — хотя и полёты и собачки там присутствуют).
Сразу о минусах, без них не обошлось. Вот уже утомляет постоянно описываемое автором чувство страха у героев, приближающихся к чему-то, пока ещё по всем признакам нейтральному. Сели они на окраине города, выстроенного миллионы лет назад — чего они сразу же боятся? «Чудовищных, богохульных» башен? При всём своём больноватом воображении я не могу себе представить, что может быть страшного в архитектуре и как стены могут быть «богохульными». Вы же исследователи, чёрт возьми! Вы открыли целый древний город! Да, после неких неприятных событий, но, как мне кажется, значимость такого открытия с лихвой перекрывает любые переживания. Так ведь нет — идут и попугиваются! Вот это искусственное нагнетание Лавкрафтом ужаса там, где без этого вполне можно обойтись (и не впервые такое встречается в его произведениях) и начинает раздражать.
Второе — как наши доблестно испуганные ученые за несколько часов, разглядывая на ходу барельефы на стенах, изучили всю многомиллионолетнюю историю Старцев. Всю последовательность событий. Можно ли, придя даже в какой-нибудь прямо вот общемировой музей, совершенно не зная, про кого там, и не зная языка подписей, за пару часов, пробежавшись по залам, установить, что Колумб открыл Америку до наполеоновских войн? Сильно сомневаюсь. А тут просто случайные коридоры в лабиринте строений. Удивительно, что они вот так, сходу, ещё и надписи не расшифровали!
Но это на самом деле придирки. Роман отличный. Написано мастерски. И в сотый раз пугаешься, когда на полу, покрытом вековой пылью, вдруг замечаешь свежий след, и, конечно, не человеческий. А уж та самая история Старцев! Вот где фантазия автора разгулялась от души — сто миллионов лет туда, сто миллионов сюда. И «Некрономикон» снова оброс дополнительными подробностями. И древние боги, в очередной раз перемешавшись, заняли свои новые места. И опять нашёлся враг всему человечеству. Фантастика о пришельцах и роман ужасов в одной обложке. Что вас более привлечёт — то и читайте. Но и то, и другое — хороши.
Вот это я понимаю, рассказ о пришельцах, которые действительно пришельцы, а не люди под личиной инопланетян, кои во множестве своём встречаются в научпопе.
Признаться, не ожидал от Лавкрафта, ибо настроен был скептически перед чтением данного произведения. Дело в том, что Г.Л. читал в подростковом возрасте, лет в 13-14, купил такой сборник его рассказов «Тварь у порога», и меня хватало максимум на рассказ в день, ибо воспринималось тяжело, и казалось мутью мутной. Но тут меня подкупили книги с иллюстрациями Баранже (2 тома ХБ и Зов Ктулху), посмотрел, и оказывается этих двух рассказов не было в том сборнике.
Ну что ж начал читать, смотреть крутые и большие картинки, и остался доволен.
Впечатлило следующее — автор жил по сути в начале 20 века (30-е годы), где не то что гугла с интернетом не было, но радиосвязь то начала работать лет 20 только. О том, что происходило в мире люди узнавали из газет, книг, докладов путешественников. И вот имея такую базу, автор с очень мелкими подробностями и деталями описал антарктическую экспедицию, разные там геологические эпохи развития Земли, которые не в каждом современном рассказе увидишь, хотя казалось бы — загуглил, и вот тебе счастье.
Описание расы Старцев, их история, их расцвет, упадок, письменность, искусство — ГЛ тоже справился с задачей на высоте, «шрифт Брайля», барельефы, зодчество, строение — он постарался по максимуму дистанцироваться от человека. А рассказ «Зов Ктулху» — настоящий спин-офф, как нынче говорят, Хребтов, история чьей расы получила продолжение в этом рассказе.
Да, благодаря иллюстрациям Баранже, история очень выиграла, очень красиво и живо отрисованы приключения героев (хотя конечно бегать в Антарктиде без шапок это ещё то самоубийство, но это клише нашей современности — игры, фильмы и пр.)
Автор так же озаботился сделать повествование с двойным-тройным дном — что вот вроде казалось, все карты раскрыты, а тут на тебе, ещё одна интрига, ещё один крутой поворот, в том числе и в глобальном масштабе — о чём красноречиво рассказывает концовка.
Таким образом, считаю, что данный рассказ по праву считается классикой, и не смотря на свой солидный возраст, 80 с лишним лет, читается очень хорошо, даже на фоне современного творчества, когда казалось бы наука и фантастика шагнули так далеко, создали столько инструментов для создания качественной НФ.
Доволен, что ознакомился, автор молодец =)
P.S. Почитал отзывы, есть у кого-то претензии, что быстро надписи расшифровали, что самолёт высоко летал, но считаю, что такими деталями можно пожертвовать, для динамичности, ибо кто их знает, может герой рассказа с высотой маленько напутал, может расшифровал что-то чуть не так как было на самом деле, — человеческий фактор, так сказать, ибо история от первого лица, без авторского текста. К примеру, нырнул я под воду, задержал дыхание, показалось, что 5 минут, прошло, а на деле всего одна. Но я ж об этом не знаю, — потом рассказывая о своём приключении, так и скажу, сидел под водой пусть не пять, но три минуты точно. Главное — это цивилизация Старцев — её расцвет и крах))
Первая половина XX века закрашивала последние белые пятна на карте Земли. Пока последние колумбы и магелланы штурмовали последнюю terra incognita — белый континент, Лавкрафт открывал собственную Антарктиду — священную страну древнейшей расы Старцев, прибывших сюда из глубин космоса. Миллиард лет назад они необратимо изменили историю Земли: как тем, что запустили процессы, приведшие к появлению и развитию жизни, так и тем, что привели на неприметную планетку космический ужас: чудовищных врагов и богов, столь древних, что Вселенная юна по сравнению с ними. В этой повести мы мельком слышим имена некоторых из них: Йог-Сотота, Ктулху, Цатоггуа. Также мы узнаём, что именно в Антарктиде за горами «выше Гималаев» лежит кошмарное плато Ленг, чьи омерзительные обитатели, однако, пуще всего боятся других гор на западе, осененных умопомрачительным ужасом, скрывающимся за наименованием Кадат. Поиски Кадата, как известно, станут основой другого рассказа Лавкрафта.
Как следует относиться к «Хребтам Безумия» в частности и лавкрафтианскому ужасу вообще? Меня умиляют частые отзывы: мол, не страшно. Наверное, это чертовски приятно для самолюбия сказать признанному классику хоррора: а мне не страшно! И «не писатель ты, а говно», если воспользоваться словами Д. Хармса. Увы, это лишь свидетельствует о совершенном непонимании сути творчества Лавкрафта, которое прискорбно не исправляется даже внимательным чтением. А суть эта в том, что ужас Лавкрафта абсолютно интеллектуален. Он призван воздействовать не эмоционально, давить не впечатлениями, подогревать не страсти. Мы привыкли, что именно чувства обычно противопоставляют разуму, однако иррациональность лавкрафтианского ужаса крайне далека от эмоциональной сферы. Её источник — крайние пределы самого разума, ее цель — разум и только разум, ее метод — порождать не впечатления, а размышления. Конечно, поскольку Лавкрафт все же пишет художественную прозу, он пользуется ее приемами, вполне умело нагнетает атмосферу, но главный эффект достигается именно сухой, документальной, безжалостной логикой размышлений.
В качестве примера приведу описанную в повести расу Старцев. Что они из себя представляют, дано совершенно рационально, просто, в телеграфном стиле. Ну, жили очень давно, ну, владели невероятной мощью, но ведь так же, как люди, строили, познавали, торговали. Ужас в другом — они существуют уже БОЛЬШЕ МИЛЛИАРДА лет! (насколько больше — неизвестно, ведь они откуда-то прилетели на Землю). По сравнению с ними люди, которым от силы 2,5 миллиона лет, а цивилизационно и того меньше — сущие младенцы. К тому же Старцы, в отличие от людей, практически вечны индивидуально. КАК должен мыслить организм возрастом миллиард лет? КАКИЕ у него могут быть приоритеты, ценности, мечтания? Очевидно одно — совершенно другие, чем мы можем себе представить. Абсолютно, тотально, непостижимо иные. Нам нельзя их оценивать ни как добро, ни как даже зло, потому что и этим категориям, скорее всего, не прожить миллиард лет, радикально не изменившись. Любое зло принадлежит нашему, человеческому миру, УЗНАВАЕМО как зло, может быть как-то преодолено, но только не запредельный ужас Лавкрафта. Таким образом, его традиционные эпитеты «чудовищный, кошмарный, ужасный» отсылают не к визуальному восприятию чего-то зловещего и ужасного на вид, а именно к рациональному страху перед тем, что превосходит любые возможности и пределы разума, что бы он сам о своей бесконечности ни думал.
Очевидно, такой ужас требует от читателя активного шевеления мозгами. Позыв: «Сделайте мне страшно!», который произносят обычно, удобно усаживаясь перед телевизором, здесь не канает. Лавкрафт, словно летописец, фиксирует лишь фактический материал; читатель-историк должен сам с помощью рацио усмотреть в нем соответствующие схемы. Увидеть — и ужаснуться. Потому что эти схемы всегда будут превосходить всякое рацио, подавлять, уничтожать его. Разве это не страшно — оказаться в мире, где дают сбой не чувства (они и так ненадежны), а разум — основа того, что является человеком? Не случайно любимейшим «ужасным» эпитетом Лавкрафта явлется слово «бесформенный» (бесформенны шогготы, Цатоггуа, Азатот и проч). Казалось бы, как может напугать что-то, что не имеет формы, а, следовательно, непредставимо визуально? Но если вспомнить, что со времен Аристотеля форма является той рациональной категорией, которая дает всему существовать так, как оно существует, то есть вносит в мир порядок, логику, понимание, то легко осознать, что бесформенное — это то же самое иррациональное, запредельное разуму, неподвластное прежде всего ему. Надеюсь, сказанного достаточно, чтобы правильно оценить как название «Хребтов Безумия», так и их трансцендентальный ужас.
P.S. Пара слов о переводах повести. У меня имеются два из трех русских переводов: Бриловой и Бернацкой. Оба примерно равноценны, на четверочку по 5-балльной шкале, оба имеют удачные и откровенно неудачные пассажи, так что читать — в первый раз — можно любой, а для сравнения лучше иметь оба.
Селеста, 15 сентября 2019 г.
Одно из самых объемных и тяжеловесных произведений Лавкрафта (а может, и самое).Гордо именуется роман, но по факту оказывается скорее документалистикой. Лавкрафт привычно ведет повествование, как историю о чем-то уже случившемся — переписка, воспоминания, а также характерные для его позднего творчества минимум эмоций и максимум фактов. Но в непривычно большом объеме автору, кажется, не особо комфортно — бесконечные повторы одних и тех же фраз и настолько подробные научные выкладки в области палеонтологии, биологии, архитектуры, что откровенно клонит в сон. Вот Герберту Уэллсу, например, удавалось в своих произведениях выдавать читателю науку в разумных дозах, разбавляя ее живыми диалогами и сюжетными поворотами, а Лавкрафт с «научностью» повествования явно перебарщивает.
При этом фантазии как обычно хоть отбавляй — есть и Старая Раса, и созданные ими Шогготы, и что-то совсем уж непостижимое за горами, уходящими в стратосферу. Привычные уже циклопические строения, упоминания о «Некрономиконе», а еще о Ми-Го, Йог-Сототе, а вот эту фразу вообще можно считать лейтмотивом всего творчества Лавкрафта:
«Кто знает, что таится и в наши дни в недрах подземных пещер, на дне глубочайших в мире водоемов?».
Тем не менее, вердикт один — скучно. И не первую четверть, как в «Шепчущем во тьме», а почти до самого конца.
Пугает — да, заставляет задуматься — да, атмосфера впечатляющая. А оценка все равно только 5.
RustC, 12 сентября 2021 г.
Ледяной край, вечно недоступный, суровый, неприступный.
Материк, прежде живой, теперь покрытый коркой вечного льда.
Жизнь, которая была тысячи, а, возможно, и миллионы лет назад, и теперь заморожена в своей первозданной естественности.
Неудивительно, что во множестве произведений обращаются именно к нему (или к его окрестностям), и к его «брату-близнецу».
Джон Кэмпбелл и его короткий рассказ «Кто ты?» (позднее экранизированный в классику хоррора и его не совсем удачный приквел). Дэн Симмонс с его детально проработанным «Террором», «Чужой против Хищника» (не совсем материк, но близко к нему), и даже зеркальная отсылка на его северного брата в конце некогда популярного и душевного сериала «Строго на юг» (где главный герой отправляется на поиски знаменитой, но трагической экспедиции, судьбу которой, к сожалению, многие повторили в Антарктиде). И множество других.
Во времена Лавкрафта этот материк был гораздо менее изучен, более загадочен. Поэтому автор обращается к нему и показывает нам белый плен загадочных, но чудовищных существ; город, существовавший за миллионы лет до появления человечества; а также отсылает нас к более древним и могущественным существам, что правили Космосом и Землей, воевали друг с другом, путешествовали сквозь и через Вселенные. Плато Лэнг, древние королевства и материки, Старцы, Йог-Сотот — автор мастерски продолжает повествование, как и в других своих произведениях, сплетая Безумие и Непознанность необъятного и непознаваемого Космоса.
Очень жаль, что талантливый (хоть и во много спорный) художник-режиссер Гильермо дель Торо не экранизировал это произведение (даже несмотря на помощь такого титана Голливуда, как Джеймса Кэмерона).
Сама повесть органично вплетается в мифологию Ктулху, содержит в себе множество отсылок на другие произведения Лавкравта и «историю» его миров, и таит идеи опасного и загадочного мира, который даже смелые исследователи, вооруженные наукой, не могут познать, а если и попытаются — то заплатят за свое любопытство в желании постичь Неведомое.
Да простят меня поклонники Лавкрафта, мой отзыв адресован не им. Он адресован тем, кто руководствуется отзывами и оценками при выборе книги к прочтению. Сразу скажу, что из произведений Лавкрафта прочитал только «Хребты безумия». Возможно я схватил кусок из середины какого-то цикла, возможно надо было начать не с этого произведения, но, прочитав, могу сказать следующее. Такой жуткой чепухи я не читал давно. Чрезвычайно бедный язык (возможно виноват переводчик), совершенно детские попытки нагнетания атмосферы эпитетами «жуткий», «невообразимый», «гнусный», «ужасающий». Хотя, ничего жуткого и ужасающего я там не нашёл. Напротив, местами разбирал смех от словесных приёмов типа «в чёрном-чёрном городе стоит чёрный-чёрный дом». «Гнусная резьба» меня прямо доканала и я смеялся в голос:) Далее — постоянно повторяющиеся слова, обороты и даже местами почти целые предложения. Сюжет очень простенький, хоть и перегружен высосанным из пальца жизнеописанием Старцев и их домашней разумной слизи. Для рассказа или повести пойдёт, но ведь заявлен роман.
Повторюсь, возможно, отчасти виноват переводчик, поэтому укажу того, который попался мне — В. Бернацкая. Или же я сам, не вникнув в обширную мифологию, а прочитав единственную книгу автора. Но, так или иначе, к прочтению в качестве самостоятельного произведения крайне не рекомендую.