в какой день недели была тайная вечеря
Тайная Вечеря
(см.: Мф 26, 1 7–29; Мк 14, 12–25; Лк 22, 7–38; Ин 13, 1–30)
Накануне праздника Пасхи ученики спросили Господа, где бы Он хотел совершить праздничную трапезу. Господь указал, к кому в Иерусалиме ученики должны обратиться: «Пойдите и скажите ему: “Время Мое близко; у тебя буду праздновать Пасху с Моими учениками”». Ученики сделали все, как им велел Иисус, и приготовили пасхальную трапезу. На этой трапезе присутствовали только Иисус Христос и двенадцать Его апостолов. Все они понимали, что происходит что-то особое, таинственное. «Очень желал Я есть с вами сию пасху прежде Моего страдания», — сказал ученикам Господь.
Однако между учениками возник спор, кто из них должен почитаться старшим. Господь прервал этот спор: «Кто из вас больше, будь как меньший, и начальствующий — как служащий». И, подавая Своим ученикам пример кротости и служения ближним, Господь встал, снял с Себя верхнюю одежду и, взяв полотенце и умывальницу, начал умывать ноги Своим ученикам и отирать их полотенцем. Когда же Он умыл им ноги и надел одежду Свою, то, вернувшись за стол, сказал им: «Знаете ли, что Я сделал для вас? если Я, ваш Господь и Учитель, омыл вам ноги, то и вы должны умывать ноги друг другу».
Еще во время трапезы Иисус Христос сказал, обращаясь к ученикам: «Истину говорю вам: один из вас предаст Меня». Ученики недоумевали: о ком говорит Учитель? Они спрашивали Христа: не я ли, Господи? Иоанн Зеведеев, ученик, которого Господь особенно любил, припав к груди Иисуса, спросил Его: Господи! кто это? Господь ответил: «Тот, кому Я, обмакнув, подам кусок хлеба». И, обмакнув кусок, подал Иуде Искариоту со словами: Что делаешь, делай скорее. Сатана, толкавший ученика Христова на преступление против Учителя, в этот момент окончательно овладел Иудой. Иуда вышел в ночь и поспешил к врагам Господа. Однако никто из учеников не понял слов Спасителя. Они решили, что Господь отослал Иуду купить необходимое к празднику или раздать пожертвования нищим.
Евангельский текст не говорит прямо, причастился ли Иуда Тела и Крови Христовых или же Господь обличил предателя до установления Евхаристии. Но видно, как Господь до последнего пытается пробудить в Своем ученике совесть и удержать его от гибельного шага.
Ученые назначили Тайную Вечерю на среду
Святая Евхаристия — важнейшее из христианских Таинств. Ее установил Иисус Христос на Тайной Вечере, когда подал апостолам хлеб и вино, сказав, что это — Его плоть и кровь. Церковь благоговейно вспоминает об этом событии в Страстной Четверг. Но неуемные британские ученые не смогли обойти вниманием столь важное сакральное событие и выдвинули свою версию. На самом деле днем воспоминания должен быть не четверг, а среда, считают они.
Всю Страстную неделю христиане вспоминают последние события земной жизни Иисуса Христа. Каждые сутки наполнены своим значением и смыслом. В понедельник произошло изгнание торговцев из храма. Во вторник — сестра воскрешенного Лазаря Мария помазала голову и ноги Христа драгоценным миром, приготовив Его тем самым к погребению. В страстную среду Иуда предал Иисуса — пошел и договорился с первосвященниками, что выдаст им Его.
А в Страстной Четверг — день перед распятием — христиане вспоминают, как Иисус с учениками провел последнюю трапезу. На этом ужине, известном, как Тайная вечеря, было установлено таинство Евхаристии, то есть, Причастия. И с тех пор каждая литургия в каждом храме — это чудесное соучастие в Тайной Вечере, а не просто воспоминание о том, что случилось две тысячи лет назад.
Причащаясь из литургической чаши, христиане верят, что получают Дары из рук самого Спасителя и сотрапезничают со святыми апостолами. Таинство Евхаристии, в представлении верующих, соединяет время, пространство, причащает человека Богу и, конечно же, воочию дает понять, насколько едина церковь, насколько над ней нет ни власти расстояния, ни власти сроков. Оттого именно к Таинству причастия в церкви особо благоговейное отношение и Страстной Четверг — один из важнейших дней церковного года. Но британские ученые решили доказать, что на самом деле христиане ошибаются, и вспоминать об установлении Евхаристии следует на день раньше. Почему?
Согласно Евангелию, после Тайной вечери Христос с учениками ушел в Гефсиманский сад, где и молился до тех пор, пока Его не арестовала приведенная Иудой Искариотом стража. Ночь с четверга на пятницу насыщена событиями: молитва и арест Христа, суд в доме первосвященника Каиафы, отречение Петра, самоубийство Искариота и первая встреча Иисуса и Пилата. А в первую половину дня пятницы — встреча с Иродом, еще один суд у Пилата, издевательства над Христом и, в конце концов, распятие. Не может такого быть, решили британские ученые. Мыслимое ли дело — столько всего успеть за одну ночь и половину дня! Наверняка, эти события растянулись на двое суток и начались не вечером в четверг, а вечером в среду.
Поводом для сомнений послужило еще и то, что евангелисты по-разному называли день Тайной вечери. Они не говорили напрямую «среда» или «четверг». Трое евангелистов, Матфей, Марк и Лука, писали, что она состоялась в первый день празднования Песаха, а четвертый евангелист, Иоанн, что за день до праздника. Досадное несоответствие в текстах заставляло библеистов ломать головы: кто же из авторов Священного писания ошибается?
Некоторых эта несостыковка заставила и вовсе поставить под вопрос весь Новый завет. Мол, если уж евангелисты в днях недели сойтись не могут, чего и говорить о более важных вещах. Наверняка, все было не так, как они пишут. Но кэмбриджский профессор Колин Хамфрис уверен: никакого несоответствия нет.
«Евреи не могли спутать ужин Песаха с каким-либо другим. Поэтому противоречие в евангелиях не поддается объяснению. Многие исследователи Библии на основании этого делали вывод, что Новому завету вообще нельзя доверять. Я использую науку и евангельские тексты и не вижу противоречий. Просто разные авторы пользовались разными календарями», — сказал Хамфрис. По его версии выходит, что Иисус, а вслед за ним Матфей, Марк и Лука, пользовались древним иудейским календарем. А апостол Иоанн сверялся с официальным лунным, который, кстати сказать, сохранился до наших дней.
Но втаком случае, считает ученый, Тайная вечеря состоялась не в четверг, а в среду. Хамфрис полагает это логичным. По его мнению, именно среда странным образом «выпадает» из дней последней недели жизни Христа, поскольку Евангелие никак ее не описывает.
«Меня всегда интересовало библейское описание последней недели жизни Христа, в котором никто не мог найти упоминания о среде, — сказал Хамфрис. — Мне всегда казалось это странным: в конце концов, Христос был весьма занятым человеком».
Строго говоря, он прав: событие, которое христианская традиция относит к страстной среде, то есть договор Иуды Искариота с первосвященниками, с этим днем в Евангелии отчетливо не увязано. Упоминание о предательстве Иуды следует сразу за рассказом о том, как Мария возлила миро на голову и ноги Христа, без указаний, мол, «на следующий день». Конечно, никто не мешал Искариоту заглянуть к первосвященникам во вторник поздно вечером. А если даже он сделал это действительно в среду, то нет никаких подробностей, чем занимался в этот день Сам Христос. Два события, предательство и Тайная вечеря, вполне могли наложиться одно на другое.
Противоречит этой трактовке лишь одна деталь: в рассказе Матфея о визите Искариота к первосвященникам указано, что «с того времени он искал удобный случай предать Его» (Матф.26:16). Что выглядит довольно странно, если принять как факт, что само предательство состоялось лишь несколькими часами позже — в ночь со среды на четверг. Какое там «искал» — у Иуды в этом случае едва-едва хватило бы времени договориться обо всем с первосвященниками.
Тем не менее, Хамфрис считает, что «перенос» Тайной вечери на сутки назад правомерен — таким образом, Христа арестовали в ночь на четверг и судили до утра пятницы. По мнению ученого, это гораздо правдоподобнее, чем версия, будто приговор был вынесен первосвященниками и Пилатом почти молниеносно.
Дополнительным аргументом «за» эту версию может быть то, что после римского наместника и первосвященников Иисус был также отведен к царю Ироду. Об этом пишет только евангелист Лука. Остальные евангелисты опускают этот эпизод, видимо, полагая, что он не имеет особой смысловой нагрузки.
Апостол Лука добросовестно сообщает, что царь Ирод, «увидев Иисуса, очень обрадовался, ибо давно желал видеть Его, потому что много слышал о Нем и надеялся увидеть от Него какое-нибудь чудо». Не получив чуда, Ирод поиздевался над Христом, облачил Его в светлую одежду и отправил обратно к Пилату. Отметим: Иисуса распяли в пятницу около полудня, а до этого был еще второй суд у римского наместника. Если Христа арестовали в ночь четверга, сначала отвели в синедрион, а потом — первый раз к Пилату, то возникает закономерный вопрос: во сколько же Его привели к Ироду?
В общем, версия Хамфриса вполне имеет право на жизнь. Другое дело, что подобные исследования никак не повлияют на церковную традицию «вспоминать» Тайную вечерю именно в четверг. Неточность дат здесь не играет особой роли: когда речь идет о божественном, время вообще отходит на второй план и становится несущественным. Ведь церковь, как и Сам Бог, находится в вечности, и земное течение часов над ней не властно.
Да и тяжело представить, что день становления Евхаристии «подвинут» на сутки, чтобы он совпал с днем предательства. Ведь у служб Страстной недели нет задачи дотошно воссоздать последовательность событий. В них заложен иной смысл: раскрывать поколению за поколением, как это происходило. Может быть, предательство и случилось в один день с Тайной вечерей. Но в церковном календаре они всегда будут разнесены — чтобы лучше осознать то и другое. В конце концов, не так важно, когда случились эти события, важнее то, что они в принципе произошли. И вполне естественно, что Церковь берет дни на обдумывание случившегося, а не частит, пытаясь угнаться за реальными часами.
Читайте самое интересное в рубрике «Религия»
Добавьте «Правду.Ру» в свои источники в Яндекс.Новости или News.Google, либо Яндекс.Дзен
Быстрые новости в Telegram-канале Правды.Ру. Не забудьте подписаться, чтоб быть в курсе событий.
Тайная Вечеря
Тайная Вечеря — последняя трапеза Христа
Накануне крестных страданий и смерти Господь Иисус Христос совершил с учениками Свою последнюю трапезу — Тайную Вечерю. В Иерусалиме, в Сионской горнице, Спаситель с апостолами праздновал ветхозаветную иудейскую пасху, установленную в память о чудесном избавлении еврейского народа от египетского рабства. После вкушения ветхозаветной еврейской пасхи Спаситель взял хлеб и, возблагодарив Бога Отца за все Его милости к роду человеческому, преломил и подал ученикам, говоря: «сие есть Тело Моё, которое за вас предаётся; сие творите в Моё воспоминание». Потом Он взял чашу с виноградным вином, также благословил её и подал им, говоря: «пейте из неё все; Ибо сие есть Кровь Моя Нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов». Причастив апостолов, Господь дал им заповедь всегда совершать это Таинство: «Сие творите в Моё воспоминание». С тех пор христианская Церковь за каждой Божественной литургией совершает Таинство Евхаристии — величайшее таинство соединения верующих со Христом.
Слово на Евангельское чтение в Великий Четверг (15.04.93)
Перед самым началом Своих страстей Господь собирает учеников на Тайную вечерю. Хотя Господь наш имел право сказать: «Я ничего не говорил втайне» (как Он сказал Своим врагам); хотя христианству чуждо настроение заговора и конспирации, а тем более пустая игра в мнимые тайны, в таинственность, в секреты, как это свойственно оккультистам, в сердце христианства — тайна.
Вечеря Христова — тайная. Во-первых, потому, что ученики собираются вокруг Учителя, ненавидимого миром, ненавидимого Князем мира сего, пребывающего в кольце злобы и смертельной опасности, которая являет великодушие Христа и требует верности от учеников. Это требование, нарушенное страшным предательством со стороны Иуды и несовершенно исполняемое другими учениками, которые впадают в дрёму от уныния, от унылых предчувствий, когда им должно бодрствовать с Христом во время моления о Чаше. Петр в оторопи страха с клятвами отрекается от своего Учителя. Все ученики разбегаются.
Евхаристия. София Киевская
Но грань между верностью, хотя бы несовершенной, и полнотой предательства остается. Это страшная грань: непримиримое столкновение между Его великодушием и святостью, между Царством Божиим, которое Он возвещает и приносит людям, — и царством Князя мира сего. Это настолько непримиримо, что, приближаясь к тайне Христа, мы оказываемся перед последним выбором. Ведь мы приближаемся ко Христу так близко, как верующие других религий и вообразить не могут. Они не могут вообразить, что можно так приблизиться к Богу, как мы, когда мы вкушаем Христову плоть и пьем Его кровь. Это помыслить трудно, а каково выговорить! Каково было апостолам услышать впервые слова, которыми Господь устанавливал истину Евхаристии! И горе нам, если мы не испытываем хотя бы малой доли того трепета, который тогда должен был охватить апостолов.
Мы — слабые люди. И когда наши сердца мертвеют, нам хочется благополучия. Но пока у нас живое сердце, грешное, но живое, — о чем тоскует живое сердце? О том, чтобы был предмет любви, бесконечно достойный любви, чтобы можно было такой предмет любви найти и служить ему, не жалея себя.
Все мечтания людей — неразумны, потому что это мечтания. Но они живые, пока живое сердце стремится не к благополучию, а к жертвенной любви, к тому, чтобы нас обрадовали неизреченным великодушием к нам и чтобы нам какой-то долей великодушия ответить на это и верно послужить Царю царствующих и Господу господствующих, который так великодушен к Своим слугам.
Господь наш в лице апостолов назвал нас своими друзьями. Об этом более страшно подумать, чем подумать о том, что мы рабы Божьи. Раб может в поклоне спрятать глаза; друг не может уклониться от того, чтобы встретить взгляд своего друга — укоризненный, прощающий, видящий сердце. Тайна христианства, в отличие от мнимых тайн, которыми ложные учения соблазняют людей, — это как непроницаемая для взгляда глубина прозрачнейшей воды, которая, однако, так велика, что дна мы не видим; да и нет его — дна.
Что можно сказать в этот вечер? Только одно: что Святые Дары, которые будут нам вынесены и поданы, — это те самые тело и кровь Христовы, которые в невообразимом потрясении сердца вкушали апостолы. И это наше собрание — это та самая длящаяся Тайная вечеря. Будем молиться, чтобы нам не выдать Божьей тайны — тайны, которая сплачивает нас со Христом, чтобы мы пережили эту теплоту тайны, не предали ее, чтобы мы ответили на нее хотя бы самой несовершенной верностью.
Блаженный Августин говорил о Евхаристии довольно трудные для нашего малодушного сердца слова. Он толковал Евхаристию, в частности, как призыв к мученическому подвигу: за тело и кровь, которые Христос предал за нас, мы должны быть готовы отдать наше тело и нашу кровь. К подвигу мученичества в полном смысле призваны немногие, и не будем говорить о вещах, слишком для нас высоких. Но если Господь наш предает нам, омыв наши ноги, Свое тело и Свою кровь, как же нам не терпеть великодушно хотя бы те малые невзгоды, которые нам приходится терпеть?!
Помолимся, чтобы нам никогда не забывать тайны, в которую мы взяты великой тайной — Тайной вечерью, чтобы нам никогда не выдать ее врагам видимым и невидимым, никогда не иметь окамененного нечувствия в отношении к ней. И чтобы наше сердце рвалось послужить Царю царствующих, который так милосерден, так близок — до последней близости, до близости вкушаемого нами Яства.
И еще одна мысль должна посетить каждого, кто слушает это Евангельское чтение. Мы видим, что Господь наш в земной Своей жизни соблюдал ветхозаветный Закон. И в город Иерусалим Он пришел в связи с тем циклом празднеств, которые были у иудеев, — между иудейской Пасхой и иудейской Пятидесятницей. Он пришел не разрушить, но исполнить, и Его жизнь началась с того, что Он по Закону подвергся обрезанию. Почему же в одном Господь наш так последовательно бросал вызов законничеству — в вопросе о полном бездействии, которого иудейские законники требовали от человека в субботу?
Конечно, это учит нас тому, что доброта важнее обряда, важнее обрядовой правильности, это избавляет нас от опасности обрядоверия. И всё-таки, кажется, дело не только в этом. Что значило для верующего иудея особо строгое почитание субботы? — Что творящая деятельность Бога окончена к седьмому дню: в седьмой день Бог опочил от трудов Своих, и эта завершенность Божьего творения празднуется каждую субботу.
И бездействие верующего — свидетельство о его вере в то, что мир изменен не будет. (Хотя у иудеев во времена Христа было учение, не очень ясное, о будущем веке и о воскресении, в которое верили фарисеи; саддукеи, впрочем, отрицали его, так что это еще не было всеобщей верой.) Если празднуется покой Бога, понимаемый как полное бездействие, как прекращение Его творчества, значит, мир стабилен. Это описано со скорбной красотой в книге Екклесиаста: что было, то и будет.
Этому Господь наш противопоставляет другое учение, не разрушающее смысл Ветхого Завета, но его дополняющее: покой Бога — это не прекращение Его творчества (хотя мир Божий завершен и совершенен в той мере, в какой он не испорчен действием падших духов и падших людей). Мы и сейчас, видя каждое творение Божье — распускающиеся ветви весной и любое другое творение, — слышим слова Творца о том, что это весьма хорошо.
Всё же замысел Бога еще не осуществлен — замысел о преображении мира. Бог создал нас людьми, а мы сами себя сделали падшими людьми. Но Бог хочет нас возвести к такому достоинству, для которого апостол Иоанн в своем послании не находит и слов, говоря: мы сейчас дети Божии, но не знаем, чтo будем. И слова Господа: Отец продолжает делать, продолжает творить, и Я продолжаю. Знамение этого — исцеление в субботу.
Милость Божия безгранична, щедра, она упреждает человека, его просьбы и мольбы, не говоря уже о его исправлении. Но милость Божия требовательна. Мы знаем, как мы себя ведем с чужими маленькими детьми и со своими детьми. Чужих маленьких детей, за которых мы не несем ответственности, мы рады приласкать, если уж не вовсе злые люди, дать им что-нибудь сладкое, обрадоваться за них и ничего от них не требовать. Мы за них не отвечаем. Это для них и для нас радость на мгновение, не имеющая продолжения и дальнейшего смысла. Но Бог добр к нам не как чужой дядюшка, который дарит нам конфетку и идет своим путем, ничего от нас не требуя. Христос встречает исцеленного Им человека и напоминает ему о том, что великая милость, им полученная, — это одновременно и требование: не греши. Чем больше Бог нам дает, тем больше Он от нас и требует.
Еще лучше будет, если мы поймем, что Его требовательность к нам — это самое лучшее, что Он нам дает. Слова «не греши» были сказаны человеку, исцеленному от очень тяжелой, очень длительной болезни, вызволенному из горчайшей беды. Но каждый из нас, даже живущий благополучной и как будто безопасной жизнью, не знает, над какими безднами проводит его, не зрящего, не видящего этих бездн, рука Божия. И эти слова обращены к каждому из нас: не греши, чтобы с тобой не сделалось чего худшего. Ибо даже те из нас (а много ли таких среди нас?), у кого нет воспоминаний о прошедшей мимо, чудом миновавшей тяжелой беде или беде уже настигшей и потом отступившей, имеют все основания знать, что с нами каждое мгновение может быть много хуже. Мы привели себя и Божий мир в такое состояние, когда беды должны с нами случаться. И благоразумно нам — не говоря о том, что это долг благодарности — не грешить, потому что не по грехам нашим поступает с нами Господь.
Помолимся о том, чтобы Бог воздвиг наши расслабленные души, расслабленные сердца и чтобы он совершил дело возрождения нашего Отечества. И мы сегодня должны ещё молиться о душах тех, кто своей кровью заплатил за победу нашего Отечества. Мы должны также вспоминать людей, отдавших свою жизнь в русской диаспоре за спасение тех, кому угрожала бесчеловечность гитлеровского режима. Мы должны вспоминать таких людей, как мать Мария. Помолимся о том, чтобы, как расслабленный, потерявший земную надежду, наше Отечество не по нашим грехам получило бы здравие. Аминь.
(Аверинцев С.С. Духовные слова, М.: Свято-Филаретовский православно-христианский институт, 2007. С. 71-78)
Богослужение на Тайную Вечерю:
Тайная Вечеря в иконах и картинах
В Четверг Страстной седмицы Церковь вспоминает Тайную Вечерю. На Тайной Вечере было установлено таинство Евхаристии.
В какой день недели была тайная вечеря
Патриаршество — новая тема на портале «Богослов.Ru»
20 ноября этого года исполняется 75 лет со дня рождения Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Читать дальше
Тема недели: Патриаршество
Новые материалы
Все четыре Евангелия говорят о Страстной Седмице подробно, и у нас нет ни малейших сомнений, в какой именно день недели произошли ее главные события. Тайная Вечеря состоялась вечером в четверг, распятие — в пятницу, Воскресение — в ночь на воскресенье, как нетрудно догадаться и по названию самого дня. Но евангельские описания Страстной Седмицы порождают один очень непростой вопрос: на какой именно день приходилась иудейская Пасха? Ведь именно с этим ветхозаветным праздником текст всех Евангелий недвусмысленно связывает распятие Христа и Тайную Вечерю! Вопрос кажется таким простым. но на него и по сию пору нет единого ответа.
Расхождения между Евангелистами
Синоптические Евангелия (Матфей, Марк и Лука) однозначно утверждают, что Тайная Вечеря и была пасхальной трапезой: «В первый день опресноков, когда заколали пасхального агнца, говорят Ему ученики Его: где хочешь есть пасху? Мы пойдем и приготовим» (Мк 14:12, сходно в Мф 26:17 и Лк 22:7-8). И в описаниях синоптиков мы действительно видим немало совпадений с пасхальным седером, то есть с традиционным обрядом празднования Пасхи, который иудеи соблюдают и сегодня в память об исходе Израиля из египетского рабства. Мы знаем его детали по источникам более позднего времени, прежде всего по Пасхальной Агаде, но можно не сомневаться, что в общем и целом они были примерно такими же и в те времена.
Правда, нигде не упоминается непосредственно пасхальный барашек (агнец), но благодаря приведенной выше цитате можно предположить, что он там был. Остальные детали названы явно, и стоит обратить на них внимание.
Иисус с учениками возлежит (Лк 22:14) — именно так, расположившись за столом с максимальным комфортом, и приступают к трапезе свободные люди. Центральное место на трапезе занимают хлеб и вино — так и на пасхальном седере особую роль играют опресноки (маца) и вино. Более того, трапеза начинается с благословения вина (Лк 22:17, это еще не та заключительная чаша, которая содержит «Кровь Нового Завета», а другая) — так и пасхальная трапеза начинается с благословения, произнесенного над вином. Даже такой незначительный эпизод, как кусок хлеба, который Христос «обмакнув, подал» Иуде (Ин 13:26), находит свое соответствие в пасхальном седере: это чаша с соленой водой, символизирующей пролитые в Египте слезы, и в нее действительно обмакивают хлеб. Наконец, Вечеря завершается «воспеванием» (Мф 26:3) — так и пасхальная трапеза завершалась пением благодарственных молитв. Даже сам тот факт, что Христос с учениками остался в Иерусалиме, а не отправился ночевать в Вифанию (как в Мк 11:11-12), подсказывает нам, что это был особенный вечер, который им обязательно надо было провести в священном городе — а пасхальная трапеза и проводилась в Иерусалиме, причем жители города приглашали к себе паломников.
Похоже описание Тайной Вечери на пасхальный седер? Безусловно, очень похоже. И в то же время можно возразить, что в ее описании все же нет ни одной детали, которая указывала бы на этот седер совершенно однозначно (такой деталью могло бы быть прямое упоминание пасхального агнца, заколотого в Храме). Всё это: вино, хлеб, возлежание за столом, даже чаша с соленой водой, начальное благословение и заключительное благодарение — в принципе, могло присутствовать и на другой торжественной трапезе. Да и остаться в Иерусалиме Христос с апостолами могли по другим причинам.
Самые серьезные аргументы — это отнесение этого события к «первому дню опресноков» (на Пасху запрещено есть квасной хлеб, а только опресноки, в память о спешном исходе из Египта) и желание Христа «есть Пасху» на этой Вечери. Если бы у нас были только три первых Евангелия, мы бы не сомневались, что Пасха в тот год пришлась на пятницу, соответственно, ее встречали вечером нашего четверга (для иудеев день начинался с заката, а не с восхода солнца).
Но евангелист Иоанн расходится с синоптиками: он ясно говорит, что распятие состоялось в канун Пасхи. Он сначала пишет, что иудейские духовные вожди избегают осквернения, потому что собираются этим вечером участвовать в пасхальной трапезе (18:28), а затем мы встречаем и прямое указание, что Пасха приходилась на субботу (19:14). По Иоанну, Тайная Вечеря не имеет прямого отношения к пасхальному седеру. В этом Евангелии мы даже не находим слов «сия есть Кровь Моя» и «сие есть Тело Мое», да и вообще в нем приведены в основном прощальные речи Иисуса, а не детали самой Вечери. Иоанн вообще не говорит ничего такого, что заставило бы нас отождествить Тайную Вечерю с пасхальным седером.
Это, конечно, совсем не значит, что Иоанн описывает какое-то другое событие или, тем более, отрицает то, что описали синоптики. Его Евангелие было написано намного позже синоптических, оно обычно не повторяет того, что уже было достаточно подробно рассказано в них. И все же налицо явное противоречие. Можно ли его избежать? А если нельзя, тот как его объяснить?
Что говорит календарь?
Ветхий Завет указывает нам точную дату: «в первый месяц, в четырнадцатый день месяца вечером Пасха Господня, и в пятнадцатый день того же месяца праздник опресноков Господу; семь дней ешьте опресноки; в первый день да будет у вас священное собрание; никакой работы не работайте; и в течение семи дней приносите жертвы Господу; в седьмой день также священное собрание; никакой работы не работайте» (Лев 23:5-8). Речь идет о месяце нисане, который тогда шел первым в году. Отметим также, что пасхальная трапеза открывает недельное празднование Опресноков, в начале и конце которого строго запрещена работа (разрешена ли она между ними, текст книги Левит ясно не указывает, но нам сейчас это и не важно). Однако подготовка к празднику начиналась еще раньше: «в десятый день сего месяца пусть возьмут себе каждый одного агнца. и пусть он хранится у вас до четырнадцатого дня сего месяца: тогда пусть заколет его все собрание общества Израильского вечером, и пусть возьмут от крови его и помажут на обоих косяках и на перекладине дверей в домах, где будут есть его; пусть съедят мясо его в сию самую ночь, испеченное на огне; с пресным хлебом и с горькими травами пусть съедят его» (Исх 12:3-8).
Всё ясно и просто, и никаких расхождений не должно возникать. если все пользуются одинаковым календарем. Но мы знаем, что и сейчас у нас есть старый и новый стиль, и есть свой календарь у иудеев, и свой у мусульман, и у многих других религиозных групп, так что далеко не просто бывает ответить на вопрос, какой сегодня день. Точно такие же разногласия возникали и прежде.
Тем более, что в древнем Израиле был принят лунный календарь, с месяцами по 28 дней. Как нетрудно посчитать, до полного солнечного года 12 таких месяцев не дотягивают, так что приходится или вставлять дополнительный месяц в некоторые годы (так это выглядит у иудеев сейчас), или же дополнительные дни (такие варианты тоже в свое время существовали). Если этого не делать, то месяцы будут плавно переходить назад, и Пасха сначала будет праздноваться весной, потом зимой, потом осенью, наконец, летом и снова весной (именно так выглядит сегодня мусульманский календарь).
Наконец, в те времена Иудея была частью Римской империи, в которой был свой календарь, и вполне вероятно, что иудейский календарь как-то согласовывался с греко-римским (как на это указывает, например, Иосиф Флавий в «Иудейских древностях» 3.10.5., отождествляя нисан с греческим месяцем ксантиком, примерно совпадающим с нашим апрелем). А греко-римский календарь, дошедший до нас с некоторыми изменениями, уже не привязан к фазам луны, и, строго говоря, 15-е нисана, если считать по иудейскому календарю, далеко не всегда приходилось на 15-е или любое другое число месяца ксантика-апреля. Если же такая привязка действительно произошла, значит, религиозные вожди иудеев пошли на определенный компромисс и отказались от традиционного календаря. А кто-то мог и не согласиться с такой реформой и продолжать считать даты «по старому стилю». Впрочем, свидетельство Флавия слишком кратко, чтобы о чем-то судить наверняка, он мог просто иметь в виду, что нисан приходится на то же время года, что и ксантик-апрель, а вовсе не утверждать полное тождество двух календарей.
Главное, что любая календарная система нуждается в некоторой авторитетной санкции: кто-то должен объявлять начало месяца, день праздника, определить, когда именно вставляется дополнительный месяц. Естественно, в Иерусалиме эти вещи находились прежде всего в ведении Синедриона, верховного совета иудеев. Но и в нем не было единомыслия — мы знаем о разногласиях между фарисеями, которые следовали многочисленным преданиям, и саддукеями, строго отсекавшими всё, что не поддерживалось, по их мнению, буквой Священного Писания. А что уж и говорить о ессеях и подобных им группировкам, которые не признавали особого авторитета ни за саддукеями, ни за фарисеями, ни за Синедрионом! Нет ничего удивительного в том, что среди рукописей Мертвого моря, например, был обнаружен свой, особый календарь, не совпадавший с иерусалимским; весьма вероятно, что им пользовалась Кумранская или какая-то иная община, а даже если и не пользовалась, то, по крайней мере, с иерусалимским времяисчислением составители этого календаря точно не были согласны. Разумеется, и Пасху они праздновали в разное с Синедрионом время.
Могло ли быть так, что Христос с апостолами отпраздновал Пасху по другому календарю, чем фарисеи, дистанцируясь тем самым от них? В принципе, могло. Но сомнений остается все же очень много: Христос, постоянно вступая в конфронтацию с фарисеями по разным поводам, нигде не возражал против храмового богослужения, как, судя по всему, возражали представители Кумранской общины, специально бежавшие в пустыню подальше от нечестивцев, захвативших Храм. Нет, Христос полностью следовал традиционным обрядам, посещал Иерусалим на праздники в то же время, что и остальной народ. Вот и сейчас Он пришел в Иерусалим в обычное время храмового праздника, вместе со множеством паломников. Не похоже, чтобы так он стремился подчеркнуть разницу между храмовым календарем и каким-то другим, более правильным. Да и вообще, вся суть Его учения заключается в том, что приблизилось Царствие Божие, а не в том, 14-м или 15-м днем месяца нисана следует считать эту пятницу. Подобная придирчивость к внешней стороне дела характерна скорее для фарисеев.
Впрочем, тут может возникать и путаница с терминами. Еще раз сравним две цитаты: «в четырнадцатый день месяца вечером Пасха Господня, и в пятнадцатый день того же месяца праздник опресноков» (Исх 12:3) и «в первый день опресноков, когда заколали пасхального агнца. » (Мк 14:12). То есть, согласно Исходу, «первый день опресноков» следует за пасхальной трапезой, это 15-е нисана, а согласно Марку — он и есть день заклания агнцев, 14-е нисана. А может быть, Марк вообще имеет в виду день, когда иудеи, как они это делают сегодня, накануне Пасхи избавлялись от квасного хлеба? И тогда это может быть и вовсе 13-е число! Правда, пасхального агнца должны были заколоть непосредственно 14-го, но, может быть, когда в большом городе Иерусалиме толпы паломников и местных жителей устремлялись в храм со своими барашками утром 14-го (ведь им предстояло еще разделать и приготовить свое мясо), и чтобы все смогли совершить свою жертву, резать их начинали заранее? Тот же Иосиф Флавий сообщает, что на Пасху 70 года от Р.Х. было принесено в жертву более четверти миллиона животных («Иудейская война» 6.9.3.)! Даже если он сильно преувеличивает, можно представить себе, что очередь к храму, где заколали скот, выстраивались задолго до назначенного времени.
Мы не знаем этого наверняка, но вполне можно предположить, что указания Писания могли и не соблюдаться так строго. Говоря современным православным языком, есть устав, а есть обиход, по которому порой утреню служат вечером, а вечерню — утром. Читаем мы, например, и в Евангелиях о двух первосвященниках (Анне и Каиафе, Лк 3:2), хотя должность это была несменяемая, и при жизни одного не могло быть никакого другого. Иными словами, Пятикнижие описывает идеальную ситуацию, как должна праздноваться Пасха, а Евангелия — ситуацию реальную, как именно она праздновалась в тот год. Нет ничего удивительного в том, что между идеалом и реальностью была некоторая разница.
Итак, если давать оценку гипотезе двух разных календарей, то довольно трудно представить себе, чтобы в одном и том же Иерусалиме следовали двум принципиально разным календарям (фарисейскому и саддукейскому? строго иудейскому и гармонизированному с греко-римским?), к тому же с разницей, по-видимому, всего в один день. Но можно предположить, что пасхальные обряды не всегда совершались в строгом соответствии с требованиями Пятикнижия, или же что Евангелисты выражались не с терминологической точностью, а несколько приблизительно («как раз наступала Пасха, она же Праздник опресноков. »).
Но и в этом случае остается вопрос: кто точнее передает хронологию событий, синоптики или Иоанн?